Фрилансер. Ареал — Венера

Глава 3. Психопат

Глава 3. Психопат

Утро началось в шесть часов, со сбора целой, без преувеличения, армии Братства. Уже не знаю, как писать это слово — с кавычками или без. Потому, что это одновременно и официальное название зарегистрированного некоммерческого ветеранского сообщества, и самоназвание по принципу поддержки друг друга ветеранами горячих точек, ушедших во фриланс, нигде не зарегистрированными, передающими друг другу сообщения при помощи сарафанного радио.

Этьен получил систему правительственной связи и не нравящийся позывной. Два десятка отрядов разной численности со своими командирами встроились в вертикаль командования, созданную тут же, «на коленке». И почти семь с половиной сотен личного состава.

— Я не знал, что они согласятся, — оправдывался ошалевший Француз. — Многие парни никогда не брали контракты, это просто старые связи. Многих вообще забыл бы, если б не пересеклись в Мирном. Но вчера всех обзвонил, и, как оговаривалось, ничего не говорил вслух прямо, только намекнул. Но и намёка на школу Кандиды де Хезус хватило — пришли целыми подразделениями. Ты сказал всех брать — всех и взял. И это не все, кто согласился — есть парни, что позже подъедут, шесть с половиной сотен где-то. Венера большая, не все в столице живут, а с обратной стороны и из русского Сектора сюда вообще сутки ехать.

— А времени прошло меньше суток, понимаю, — довольно закивал я. Старался сдерживать эмоции, но они так и рвались наружу. Полторы тысячи бойцов! Охренеть, армия! Моя! Личная!

— Орлы! — выстроил я всех. — Аванс вы получите на расчётный счёт командиров в течение часа. Я не заключаю контракт с каждым, мы до вечера проторчим с подписями документов, но, думаю, внутри подразделений у вас нет «крыс» и вы разберётесь.

Согласные кивки и поддерживающий гул.

— Оплату будете получать посуточно, после девяти утра каждого дня за предыдущий день, после выходных — за три последних дня. В зависимости от открытия банков, никакого подтекста. Если есть какие вопросы по оплате — к командирам, решим. Теперь по работе.

Прокашлялся, делая паузу. Суровые мужики, прошедшие огонь горячих точек, воду партизанской войны... В смысле охраны разных объектов в условии активности распоясавшихся партизан из местных. И теперь — медные трубы на самой Венере. Многие смотрели с недоверием, хотя большинство слышало, что я, как наниматель, парень неплохой. Но также все помнили и «Южный крест», и что с ним стало. И среди местной братвы многие имели представление, кто «слил» тех ребят марсианам. Не важно по какой причине — братство ветеранов-наёмников волновала не причина, а факт деяния. Так что в целом отношение было настороженное.

— Теперь по работе, что нам предстоит делать. А предстоит нам делать ВСЁ!!! — сделал я ударение на этом слове. — Власть на планете парализована. Королева никому не доверяет, даже своим силовикам. Да в принципе им не доверяет — из-за этого творится всё происходящее. Но захват школы никто не отменял, детей и взрослых надо выручать. А потому Веласкесы решились идти на крайние меры. Самые крайние. — Помолчал, намекая, какие именно. — Официальные власти не могут делать этого — присяга, всё такое. А потому только мы! И нам дан карт-бланш, разрешение на ЛЮБЫЕ действия. И индульгенция на всё, что бы мы ни сделали, если это приведёт к победе.

— И первым номером, — продолжил я, — нам нужно наказать выродков, продающих тяжёлое оружие плохим парням, не глядя на их происхождение и грядущие планы по использованию. Знаю, многие скажут, что это дерьмо департамента безопасности — контроль и учёт оружия, кто откуда и куда его «толкает». И я согласен, парни. И именно потому говорю: мы — не власти! И не должны искать причины, следствия и виновных. Мы должны наказывать! Карать! Суд? Следствие? Не слышали! Получи иглу по факту ношения оружия, никаких доказательств!

Да, это чужое дерьмо. Но нам платят именно за это — разгребание чужого дерьма. А потому приказ: пленных не брать. Никаких. Мы начнём во Флёр-дель-Параисо, и во время этой зачистки наша задача уничтожать всё, что движется, если оно движется с оружием.

Гул в массе бойцов. Но в целом реакция положительная — давно у народа руки чесались сделать подобное. Раз власть не может — люди стремятся сами организоваться. Это зарубка мне на нос на будущее — нельзя недооценивать массы, и тем более их пассионарность.

— Нас будут сопровождать инспектора тётушки Алисы, — продолжил я, — которые будут копать цепочки поставок и сбыта. Они иногда будут просить вас взять живьём того или иного подозреваемого. Приказ такой: выполнять их просьбы, только если нет риска для жизни личного состава. Если без потерь взять кого-то не получается — к чёрту, мочите козлов! Пусть ДБ в следующий раз заранее лучше работает.

Также по вертикали власти. Ваш непосредственный командир — Француз, — кивок на мрачно слушающего рядом со мной Этьена. — Выше него — я, Мегалодон. Выше меня — королева Лея, как финишный наниматель. Иных командиров и отдающих приказы не существует. Остальные могут согласовать действия, рекомендовать, но в случае прямых приказов вы вправе послать их на Макемаке и будете правы.

Довольный гул. А так совсем хорошо работать. Много начальства в вертикали для боевой обстановки — зло. Командир — отец. Да полкан — батяня. И генерал в тылу — авторитет. Остальных нахрен.

— Хорошая новость, — улыбнулся я. — Нам в помощь придают мехов и тяжёлую технику. Мы при нужде можем на них рассчитывать. Как и на отряды антитеррора, скорпионов всех цветов и мастей и специальной полиции, которые будут заниматься тем же самым, но их задача — работа по «крупняку», то есть выявленным крупным очагам сопротивления. Основная тяжесть по зачистке территории лежит на нас. Всё понятно? Вопросы есть?

Рука из строя. Я махнул, дескать, говори, боец.

— То есть, сегодня Венера превратится в Территории? Как ТАМ?

— Да. — На моём лице не дрогнул ни один мускул. Так и есть, и бойцы должны понять, это серьёзно.

«Территории» это термин, означающий земли Конфедерации, где они что-то там охраняли. По рассказам Макса и его парней, там можно ВСЁ. Вообще ВСЁ. И им, и местным. Кроме разве что ядерных фугасов и орбитальной бомбардировки. Гетто, где не действуют даже законы собственной страны. О методах зачистки Территорий парни рассказывали мало, кратко, не любили это делать, но я понял, что если есть в мире ад, то он однозначно на Европейском континенте. И чтобы там выжить, надо работать по местным законам, а именно — следовать принципу «никаких правил». Во всех смыслах.

— Хочу обратить внимание, что там живёт много простых работяг, условный «мирняк», — оговорил я. — И его количество сильно превышает численность местных банд. Работяг нельзя трогать — не простит народ, население. Они наши сограждане, такие же, как мы сами. Но я также знаю, что бандитос, «сбросивший» ствол, ничем от «мирняка» не отличается — под микроскопом не отличишь. И после того, как ты от такого отвернёшься — он снова возьмёт оружие и ударит в спину. Я не даю чётких указаний, как работать, парни, кого щадить, кого уничтожать — вы ребята большенькие, сами всё знаете. Я просто призываю не проливать излишнюю кровь понапрасну. Однако те, кто должен быть уничтожен — должны быть уничтожены, зачищены под ноль. Это главная и единственная цель сегодняшнего контракта.

А теперь с богом…

Восьмичасовые новости взорвали эфир всех каналов и радиостанций. Ибо в Альфе(!) столице мощного и сильного государства(!) целой космической империи(!) начались бои. Полноценные боестолкновения с применением ствольной артиллерии, мехов, ракет и напалма. С зачисткой целых районов силами всего, имеющегося в королевстве, что умеет двигаться и стрелять.

Кадры с мест приводили в шок и трепет. Ибо было как в том рассказе о начале крупной войны из анекдота: «Взрыв, огонь, ничего не поймёшь, и танки, танки, танки!..» Нифига не анекдот это — и изнутри, из района, и при взгляде обывателя «снаружи», всё выглядело именно так. Метро, закрытое переборками, способными выдержать ядерный удар. Выезды на магистрали, закрытые такими же переборками. Опущенные гермозатворы единичных куполов, с нарушением связи между ними. Под куполами — десятки единиц военной техники и роты бойцов в скафах. Воякам приказа лезть в пекло не было, но вот ракеты и ствольная артиллерия по мере необходимости в качестве поддержки вызывались. А ещё огнемёты спецназа, которые выжигали напалмом подвалы и убежища, которые невозможно взять без потерь.

Бандиты что-то знали. Почуяли. Или отзвук подготовки до них дошёл. А потому весь огромный Флёр с миллионным населением был оцеплен заранее, часов в десять вечера — аккурат после нашей пресс-конференции. По жёсткому сценарию, чтобы никто не мог выбраться за пределы очерченной линии куполов. А когда крысам не дают сбежать, они окапываются, готовясь к бою. Так что с утра, как только оперативники ДБ сунулись по наводке, их ждал в первом же из ангаров складских комплексов горячий приём. Начали в семь, но в семь-ноль-пять раздались первые взрывы управляемых ракет, залпы тяжёлых пушек мехов и первые вспышки импульсов ядерных деструкторов.

Конечно, ТАК, как под тем куполом, полыхало не везде. Кое-где, куда по заранее наведённым местам попытались наведаться оперативники. И всё же район Флёр слишком большой, и количество схронов, баз отдыха, подпольных борделей и нарколабораторий, и прочих важных объектов бандитос, не так много на такую площадь. В основном купола оцеплялись, затем оцеплялись отдельные улицы, и то ли спецназ, то ли Братство, планомерно прочёсывали каждый дом и каждую квартиру, каждый подвал и каждый гараж, пресекая огнём любые попытки помешать. Но зритель смотрит картинку, а картинку СМИ дают с пока работающих камер самую жестокую (рейтинг), и смотрелось всё не просто жутко, а душераздирающе.

Я не вникал в детали операции, ибо находился по эту сторону барьера оцепления, и у меня своя задача. Но представлял, какой там ад. А для себя понял, что нельзя доводить бездействием и «договорняками» с элитами ситуацию с криминалом до такого непотребства. Сейчас погибнет много хороших парней среди силовиков и наёмников, погибнет ещё больше случайного «мирняка», не связанного с бандитами, но живущего в невезучем месте. Эта кровь лишняя, и можно было обойтись без неё. Вот и надо без неё обходиться! А если безопасность не справляется — гнать в шею такую безопасность. При условии адекватной верховной власти, конечно, не тормозящей процесс зачистки, а наоборот, возглавляющей. Но сейчас у меня начался собственный головняк, ибо доложили, что приехали два человека — Шаман и куратор от «трёшки». Оба ждут на въезде в шлюз. Причём куратор предварительно связался и настоял на максимальной приватности разговора.

— Запускай обоих, — приказал я. — Жду возле штаба. ИГэшника давай первого, бандитос в машине посидят, проследите, чтобы наружу не выходили.

— Принято! — ответил капитан гвардии на шлюзе, дежурный этой ночью.

Мне выделили собственный маленький грузовичок с системами связи и контроля, и, о чудо, собственной маленькой койкой внутри, где можно прикорнуть (эту ночь спал в Берлоге, чтобы в шесть утра далеко не переться, но завтра оную опробую). Вышел оттуда и принялся ждать гостей. Ибо если честно не был до конца уверен, что Шаман сделает как надо, готовился сегодня ссориться с ним и искать специалистов на своих условиях. Ну, а «трёшка» на то и «трёшка», чтобы приносить неожиданные новости. Хорошие, плохие — главное неожиданные.

— Сеньор Веласкес? — Представитель третьего управления уважительно поклонился, но по бегающим глазкам я видел пренебрежение. Я не напрягся вчера, чтобы запомнить его имя — наверняка и имя, и звание у него такие же, как у нашего Лопеса.

— Сеньор? Прошу. — Указал на дверь в собственный офис.

В фургончике он положил на стол чемоданчик (стол тут тоже есть — можно перекусить на скорую руку), открыл. Это оказался терминал с плёночным, не вихревым монитором.

— Сеньор Веласкес, мы смогли расшифровать код сигнала, — засиял он, а в глазах появилось ехидство. — Сейчас поясню, почему это сделали и почему это важно. — Пауза. — Эта группа, к нашему счастью, провела в консервации на Венере много лет, и им, видимо, нечасто обновляли пароли и явки. В смысле, систему кодировки для связи с кураторами на Земле. Потому, как активной связи с оными кураторами не предполагалось — на то она и консервация. А после их мобилизовали и бросили в бой слишком быстро, и обновить кодировку не успели. Не знаю, как у них, но у нас смена кодировки происходит раз в месяц. Если не попасть в это окно…

Замолчал, но я не настолько нуб, и его понял. Кивнул.

— Тут вопрос не в шифрах, а в самой системе шифрования. Благодаря данным от Второго и Первого управлений, мы нашли ключ. Эта система не используется, как активная, примерно пять лет как.

— Понятно, — закивал я.

— Мы смогли взломать, так как знали, как это сделать, не считайте противника отсталым и глупым. Эта система тоже не из простых, понадобилось почти пять суток, однако в случае обновления нам бы потребовалось лет семьдесят.

— Просто вы уже знаете, как с нею общаться, всего лишь. Вас понял, не настолько плаваю в деле шифрования. Давайте к сути, сеньор?

— Вот их разговор. Это последний разговор, время — вчера с десяти-двадцати до десяти двадцати пяти, и ответ с одиннадцати тридцати двух до одиннадцати тридцати восьми. Остальные ещё на дешифровке, предоставлю через пару часов. Перехватить сигнал по-прежнему не можем, как пока нет и продвижения в определении места назначения в Альфе. Но мы работаем.

Я снова кивнул, и он включил воспроизведение.

Разговор Мухариба с куратором не был столь информативным, как хотелось Террорист, который был показан с картинкой, спрашивал обо мне и бомбе, и более ни о чём. Видимо здорово напугал его перекрытием створок и эвакуацией этого купола.

Что спрашивал? Насколько я отмороженный. Смогу ли достать ядерную бомбу, или это блеф? И главное, хватит ли у меня духу её активировать, если дадут? Либо активировать буду не я, но тогда кто реально управляет операцией? Вопрос, что за чертовщина творится на планете, был, видимо, обсуждён ранее, пока я ездил в институт и готовился к пресс-конференции.

Отвечающий голос шёл через рандомайзер, был серый и скучный, стальной, без эмоций. И без картинки, разумеется.

— Мухариб, наши аналитики и психологи проанализировали происходящее. — Это ответный сигнал. — Вывод такой, что шесть к четырём, Принцесса дала ему бомбу, это не блеф. И девять к одному, что он её взорвёт сам, ему не нужен дополнительный куратор.

— Белый, прошу уточнить эту информацию! — в голосе террориста нешуточное волнение. Жалкий душегубишка этот Мухариб, какой же он после этого краснобородый борец со Злом? — Прошу разъяснить, что это значит?

— Мухариб, это значит, что местная королева напугана и пошла ва-банк. — Несмотря на металл, в голосе резкость. — Она готова взорвать вас, возможно, повесив взрыв и гибель заложников на мальчишку. А возможно это и не понадобится — народ на Венере достаточно накручен, очевидны сдвиги в информационной поддержке, мы как раз занимаемся её анализом, и он неутешителен. После чего она передаст трон наследнице и будет руководить планетой из её тени.

— Откуда такие выводы, Белый? — тяжело дышал Мухариб. Он явно интеллигент. Ему мало просто приказать, ему надо разъяснить! Да с уважением. «Шушера штатская» — так и просится на язык. Но серьёзность ситуации и реальная боевая подготовка умника в прошлом не даёт ехидно заулыбаться. Скорей бы «Оракул» запустили, мечтаю узнать кто этот тип по жизни.

— Выигрыш времени, — пояснил голос после паузы. Видно, как и я думал послать, но решил разъяснить. — Местная аристократия зажала её в угол. Согласно психопортрету, когда её зажимают в угол, она способна на любые поступки. Она спрячется за дочерью и разделается с оппозицией из-за её спины, пользуясь тем, что идёт война, и во время войны многое списывается. Ей выгодно накалить обстановку, взорвав заложников, чтобы обвинить во всём предателей, а предателей всегда легко найти, было бы желание. Опасность реальна, Мухариб.

— Белый, мальчишка? — трясся в нетерпении диверсант. — Почему она поставила сюда какого-то мальчишку? Я требую ответа! Вы выяснили ответ на этот вопрос?

— Да, — ответил стеклянный голос. — Он— психопат. На него не действует вид страдания других. Его приводит в восторг подчинение и уничтожение тех, кого считает врагами. Он идёт по трупам, не считаясь с потерями. При этом грамотен, рассудителен, хитёр. Она даёт ему цели, и он по-щенячьи предан ей за это. Веласкес — главное оружие королевы. И если она дала ему бомбу — он её взорвёт.

— Но шесть к четырём! — в голосе Мухариба паника. Лицо его закрыто полумаской, но истерика чувствуется и без мимики. — Я, Зло вас побери, должен знать, есть ли у него эта бомба, или он блефует! От этого зависит ВСЁ!!!

— Мы не знаем, Мухариб. Слишком мало данных. — Даже в стальном безразличном голосе послышалось разочарование и озадаченность. — Нужно время. Торгуйся с ним, тяни его. Мы найдём решение.

— Вы должны вытащить меня и парней! — рявкнул террорист. — Если у него бомба — я требую, чтобы вы решили вопрос с нашей эвакуацией! Все ваши расчёты — дерьмо! Ничего из планируемого не сработало!

— Мухариб, спокойно! — Ого, в стальном голосе тоже бывает властность. — Мы решим проблему. Подключены дипломаты, военные аналитики и психологи. Вас вытащат. Дайте нам время на расчёты. Держитесь, Родина с вами! И тяните время.

— Вас понял, Белый. Держимся, — угрюмо отчитался диверсант.

Рассоединение.

— Вы понимаете, сеньор стажёр, НАСКОЛЬКО это конфиденциальная информация? — улыбался сеньор из ИГ.

— Вы меня всё ещё считаете за ребёнка? — парировал его усмешку я. — Тогда, как именно меня сделали руководителем проекта?

— Это настолько нестандартный шаг, что мало кто в управлении обладает пониманием, какова цель данного назначения. — Косая улыбка. — Если цель — отвлечение внимания, а реальный руководитель за вашей спиной, некоторая «тяжёлая» информация может вам повредить.

— Вы видели его, того, кто за моей спиной? — сузил я глаза.

— Я достаточно мал в иерархии, чтобы знать все планы совбеза, — теперь парировал он. — Однако информация о том, что вы — свадебный генерал, слишком активно насаждается в уши всем сотрудникам всех силовых служб планеты. Я просто не могу игнорировать такие факторы.

— Но королева слишком занята с утра из-за штурма Флёр, — предположил я, — да и не факт, что лично уделит вам время. А ваш босс в отставке. — Не стал произносить слово «номинально» — вдруг тип и правда имеет незначительный допуск. — А вам некогда ждать, там дети, и в городе чертовщина, да? — Судя по лицу, я попал. Сеньор нервничал. — И вы решились донести информацию до меня согласно протоколу, а заодно посмотреть, свадебный я генерал, или настоящий.

— Приятно работать с грамотными людьми. — Улыбка, сеньор расслабился. — И прошу не обижаться, сеньор стажёр, вам всего девятнадцать. А в управлении расследование, многие отстранены, многие трясутся, и мне банально не у кого уточнить информацию. Меня, как и вас, кинули в пекло с приказом: «А теперь крутись!» Я могу многое, но вопросы предела вашей компетенции — уровень совета безопасности.

— Никаких обид, сеньор куратор, — приветливо улыбнулся я. — Всё понимаю. Надеюсь на дальнейшее плодотворное сотрудничество.

— Полковник, что-то тревожно мне за Лоран, — сходу огорошил я Лопеса, подтянувшегося к фургону в ожидании новостей и распоряжений.

— И что? — Ехидная улыбка.

— Сможешь организовать ей охрану силами спецов департамента?

Кривая улыбка — будто кислого съел.

— Я, конечно, могу привлечь ангельскую стражу, — усмехнулся и попёр в наступление я. — И лучше них никто не справится. У них специфика такая — быть телохранами. Но у медали есть и обратная сторона. КОГДА её вытащат из дерьма, спасут, меня наградят, как пророка, предвидевшего покушение. А затем спросят: «А почему ангелы? Где был антитеррор? Где была безопасность? Она же сотрудник пиар отдела ДБ!» Думаешь, я стану запираться, что полковник Лопес мне заявил, что охрана сей сеньоры не его работа?

— Щенок! — не стал сдерживать полковник эмоции. — Разве я сказал, что отказался?

— Никак нет. — Захотелось курить. Мать его, ну почему я даже простой рядовой приказ не могу отдать! Почему даже в мелочах приходится продираться? И это ещё не террористы, это условно свои, без кавычек. — Но вы его саботируете, мой приказ её защитить. Потому, что отдал его молокосос, которого надо поставить на место.

Я картинно вздохнул. Лопес не стал вздыхать — владел собой немного лучше.

— Полковник, давайте начистоту? — сделал я последний шаг навстречу. Не оправдает — попрошу о замене. Нафиг такие помощники. — Или вы мысленно, сами для себя, даёте мне право работать, или сейчас же пишете рапорт о переводе. Если надо его подпишут, хоть я, хоть тётушка Алиса, хоть королева, но только уйдите сами, молча, не вставляя палки в колёса на ровном месте? Или же давайте надерём сукиным детям задницу. Но чтобы я больше не оборачивался назад, ожидая кинжала в спину от своих. Договорились?

И ушёл. Ибо на линии было два человека — Сирена и Слон.

С первой связался, по-старшенству, с Сиреной:

— Слушаю! Какие на сей раз проблемы?

— Почему сразу проблемы? — грустно усмехнулась она на том конце — значит точно проблемы.

— Буса с заключёнными рядом с собой в этом куполе не вижу, а ты обещала, что привезут утром.

— Я не обещала конкретного времени.

— Но и звонка с уточнением оного времени нет, — фыркнул я — «отмаз» не сработал. — А ещё предчувствие у меня. Что там случилось, диверсия?

— Не совсем. — Она про себя выругалась. — Одна сука на нижнем этаже департамента юстиции перестраховалась и саботировала мой приказ о срочном переводе трёх десятков специальных заключённых к девяти утра. Всё чинно, официально посланные запросы на подтверждение и уточнение «в связи с особыми обстоятельствами». Некто решил снять с себя стрелки, ибо если эти комрады, ввиду последних событий, исчезнут с радара, ата-тай получат они, в юстиции, кто выпускал их и трогал последними. И то, что приказ от королевы — им насрать.

— Надеюсь, туда уже мчится группа, чтобы посчитать негодяям почки? — ухмыльнулся я. В общем, примерно на что-то подобное и рассчитывал. Бюрократическая машина неповоротлива, она не любит принимать или исполнять решения быстро. На любое ВАЖНОЕ решение нужна куча согласований и подтверждений, с подписями ответственных. А что приказ королевы — так королева точно ответственной не будет.

Ну, блин, дожились! Спецуру, во время проведения военной операции (приравненной к военной) может осадить и затормозить казуистикой какая-то мелочь из исполнения наказаний!

— Обижаешь! — Кожей почувствовал её хищный оскал. Кому-то в юстиции сегодня не жить. — Контрразведчиков послала. У тебя пример взяла.

— У меня? — немного недопонял я.

— Ну да. Ах да, сейчас скину отчёт по тому хмырю, что посланные тобой твои орлы взяли прямо в кабинете в здании безопасности. Глава отдела по связи с общественностью. Алиса в шоке, ходит и сквернословит. Дедуле решили оставить обвинение в пособничестве. Суд оправдает, но пусть покорчится в муках пока до заседания дойдёт.

— Я… Спал, — как бы в оправдание произнёс я.

— Всё в порядке, понимаю. Лови, скинула. В общем, каждую суку, что посмеет палки в колёса на ровном месте ставить, буду привлекать по пособничеству террористам, и ломать по-жёсткому, пока индульгенция. Чтоб на будущее все помнили.

— Обожаю суровых женщин! — вырвалось у меня.

— За своими женщинами следи, мачо, — одёрнула она, но с улыбкой в голосе.

— А у меня тоже есть такая, та ещё хищница… — Я закрыл глаза и вспомнил груди своей хищницы. И её огненные волосы. И пронзающие насквозь глаза с желанием распять за какой-то косяк (долго ли косяк найти?)

— Прилетит твоя хищница. Никому ни слова, мои разведданные, — огорошила и предупредила Сирена. — А ещё, и тоже никому, после трансляции вашего шоу с покером, она рвала, метала, что-то там разбила и кого-то среди местных отметелила. Но после окончательно решила возвращаться.

— Буду должен! — повеселел я. Искренне повеселел.

— Что возвращаться, чтобы тебе кое-что оторвать, не смущает? — поддела она. Вот стервочка! — И я не уверена, что речь шла про твой длинный язык.

— Мои проблемы — решу! — усмехнулся я, почувствовав себя увереннее. Паула вернётся. Моя Паула! Всё понимающая и всё прощающая. Семья. Больше, чем семья! Что ж, жду.

— В общем, думаю, приеду после обеда, — подвела итог её превосходительство. — Лично упырей привезу — хочется посмотреть, что ты с ними собираешься делать. Пока до связи.

— До связи! — подтвердил я и рассоединился.

М-да, не напрасно королева поддержала именно такой сценарий — перевернуть планету вверх дном. Кому, как не ей, понимать, насколько на Венере всё прогнило? А тут маленький (молодой) психопат рвёт всех на кожаные полоски, объясняя бюрократам и коррупционерам, что во время планетарного шухера и мобилизации общества перед общей угрозой законы мирного времени не действуют. Ни для кого не действуют…

…Жаль, что Мальдини и ещё четверых козлов не дадут грохнуть. Снова полумеры.

— Слон, что случилось? — Иконка взломщика активно мигала. Не по линии правительственной связи, по корпусной линии.

— Бро, проблемы.

И он поведал слезливую историю о том, что они с парнями из «трёшки» и тремя присланными на усиление студентами (уже давшими подписку о неразглашении) до четырёх утра подключали оборудование на суперкомпе Венерианского государственного. В шесть утра протестили подключение — было. Но в полвосьмого позвонил ректор лично, тамошнему научному руководителю, и сказал, что он понимает важность работы его машины для безопасности планеты, однако их работа должна быть не в ущерб проектам университета.

— Они нам выделили два процента мощности! — ругался Слон. — Два процента!

— Это много или мало? — не понимал я, ибо был бесконечно далёк от таких вещей, как расчёты на суперкомпьютерах.

— Ну, это в десятки раз больше, чем у нас в Берлоге, — расплывчато сформулировал взломщик. — Но это в разы меньше, чем нужно для системы «Оракул». Командор, мы ведь не настаивали на использовании всей машины! Мы просили пятнадцать — двадцать пять процентов, не более! Но два!..

— Вы уже всё подключили, и у вас под рукой технари «трёшки»... — Я не до конца понимал причины ярости и паники.

— Подключили! — фыркнул он. — Хуан, наши порты с подключением просто… Изолировали. Они больше не работают. И для твоего понимания, эта машина занимает целый подземный уровень универа. Огромного здания самого главного универа на Венере. Жидкого азота эта машина жрёт как целый купол. Мне в документации только чтоб понять, что они сделали, месяц разбираться! — Слон не сдержался и вслух выругался. — А местные подчиняются ректору. Их главный яйцеголовый по машине так и сказал: будет приказ — будет подключение. Он не сотрудник спецслужб, у него начальство.

— А ректор? С ним связались? — Зло не брало от кончиков ног до головы только потому, что уже поговорил с Сиреной. Получил прививку.

Пауза. Сопение. Наконец:

— Я пытался, но с ним не соединяют. У меня для такого важного человека лицо некрасивое. Куратор от «трёшки» вышел с ним на связь, ему тот ответил, что минута работы машины стоит миллионы империалов, и никто не будет университету их компенсировать. Они выполняют вычисления на заказ, и мы им должны спасибо сказать, что вообще пустили. Моя задница чует, вчера они испугались окрика силовиков и совбеза и дали отмашку, но ночью им ввалили заказчики, и заказчиков они боятся больше, чем нас. Кто заказчик — не спрашивай, бро, у меня тут нет допуска, что там считается на этой машине. А если б и был…

— Тебе с документацией месяц разбираться, — понял я. — Слон, ждите там, в подвале. Еду лично решать проблему.

— Спасибо, Командор.

— Шаман, лично? — ядовито усмехнулся бандитосу. — А чего не на рабочем месте? Не встречаешь гостей, мате не угощаешь? Без твоего пригляда помощники там дров наломают.

— А и чёрт с ними! — отмахнулся ниггер. — Сами виноваты. А у меня алиби — я с крутыми парнями сотрудничаю, которые святое дело делают — детей спасают. — Ехидная, но очень жизнеутверждающая улыбочка, и я не мог не восхититься его такой хитрожопости. — А кто что там нароет — их проблемы, не жалко.

Я рассмеялся. М-да, хитрый антильский ниггер, других там нет, поимел всех. И действительно, за помощь в освобождении ему и лапку пожмут, и побрякушку на грудь повесят (теоретически могут, если будет за что), на косяки глаза закроют. И одновременно как бы лично он не сдавал тех, кто был у него под «крышей».

Помощники «слили»? А какой с них спрос, особенно когда безопасники злы, больно дерутся и вставляют в задний проход раскалённые электрические предметы? Что там Фрейя говорила, идиома про то, как рыбку покушать и сексом заняться?

— Показывай, — махнул я, переходя к делу.

— Сейчас. Только это, Хуан… — Он замялся. — Это артисты. Просто артисты. За ними криминала нет.

— Да? — Удивил. Второй раз за пару минут.

— Решил не рисковать, — скривился он. — Парни чисты, но… Скажем так… — Вздох. — Используются именно для того, для чего ты вчера ярко описал. У меня таких нет, чтоб без косяков, а светить подобными ребятами ТУТ — окинул он рукой вокруг, имея в виду столпотворение силовиков. Понимаю, разумный подход. — Потому одолжил у партнёров тех, кто чист перед законом. Ну, просроченные налоговые платежи не считаются, верно? — снова победная улыбка.

— Я правильно понимаю, к чему ты ведёшь разговор? — понял я подтекст, потерев друг о друга большой и указательный палец правой руки.

Улыбка бандитоса стала ещё радушнее и жизнерадостнее.

— Понял. Договоримся. Но пока, извини, у меня немного дела. До обеда посидите тут, ждите. Из купола не выезжать — да вас и не выпустят. Ждать. Туалет и отдохнуть — вон та кафешка, — кивнул вдаль, — мы её используем для перекуса. Персонал эвакуирован, там свои, но скажете, что от меня — вам нальют кофе и дадут чего-нибудь за бородку закинуть. Купол эвакуирован, тут вообще кроме нас никого, так что никуда не лазить, ничего не трогать и быть на виду. Как понял?

— Есть, командор! — откозырнул ниггер.

— Это не вопрос контрразведки, — покачал головой оперативник, которого мне срочно дали, вместе с группой захвата. Встретились в городе, до места ехали вместе. Он и пара его ребят-помощников — в моей машине, группа захвата — в его. Макс с десятком парней в двух следующих — будут вторым и третьим кольцом. — Это вопрос безопасности, но никак не контрразведки.

— Знаю, — кивнул я. — Но мне хочется официально инкриминировать ему измену Родине, сотрудничество с иностранными террористами. А это уже ваша епархия.

— Не наша, — качание головой. — Это вопрос безопасности. — Вот твердолобый.

— На стыке интересов ведомств, — усмехнулся я.

— Сеньор Веласкес, — парировал усмешку он, — контрразведке есть чем заняться. Ректор ВГУ сукин сын, но это НАШ сукин сын. Которым должно заниматься ведомство тётушки Алисы. В том числе инкриминировать ему государственную измену. Или вы думаете, что второе управление бездельничает?

Он меня достал. Боже, дай терпения! Но пока, в ближайшую минуту, меня не по детски затрясло:

— Сеньор уважаемый! — буквально зарычал я на него. — У вас, у второго управления, под боком, десяток лет «спала» в консервации группа захвата и тридцати европейских мордоворотов, накачанных информационным мусором по самое не балуй, прошедших огонь, воду, подготовку спецподразделений и изучивших тактику диверсионных отрядов! Люди, в совершенстве владеющие оружием, и главное, без зазрения совести жмущих на гашетку, убивая детей! ВАШЕ мать его управление, которому «есть чем заняться» за это отвечало! И теперь вся планета расхлёбывает ваш косяк. Потому не приседайте мне на уши, а, мать его, сделайте, что вам приказано. А вам приказано отработать по самому жёсткому сценарию ректора ВГУ, без оглядки на лиц, его поддерживающих, «крышу», спонсоров… И любых других заинтересованных персонажей. Когда у вас ещё будет возможность отработать как в инкубаторе? Давайте начистоту, если вы будете брать такого человека в обычный день, через сколько минут начнутся звонки его выпустить и посодействовать, вплоть до уровня членов правительства? Коллективные письма от артистов и режиссёров, «совести нации», гневных окриков журнашлюх и поручительства аристократии?

— Хорошо, сеньор Веласкес. Мы отработаем этого персонажа, — сдался куратор.

— Сеньор Веласкес, вопросы, — обратился старший силовик группы. — Что именно мы можем, чего — нет.

Непраздный вопрос. Ибо на самом деле так и есть, в обычное время «крыша» начнёт звонить, вплоть до уровня премьер-министра. И сломанный ноготок «невинно оболганного» аукнется им, кто «брал» сеньора, ой-йой!

Я злорадно усмехнулся:

— Сегодня вы можете делать ВСЁ! — Расплылся в хищной улыбке. — Кроме как убивать подозреваемого — это не обсуждается. И не калечить.

— Правильно понимаю, что переломы, совместимые с жизнью и дальнейшей послебольничной трудовой деятельностью, допустимы? — он всё понял правильно.

— Я больше скажу, такие переломы сеньору полезны! — картинно выкатил я глаза.

Силовик и оперативники плотоядно переглянулись.

— С вами приятно иметь дело, сеньор стажёр.

— Надеюсь, взаимно.

Перехватить ректора у входа не получилось — проскочил внутрь здания универа. Макса я взял с собой — пусть учится, но остальных ребят оставили в третьем кольце. Все вместе, вся группа захвата, оперативники и мы с Максом, дружно пошли внутрь здания. Ни от кого не скрываясь, никого не стесняясь. Мы у себя дома, пусть разные твари трепещут.

Вход. Охрана. Бегло предъявить документы, и:

— Сдать оружие! На время проведения операции сдать оружие!

— Но с-сеньоры…

Удары дулами в живот. Оба охранника растянулись на полу. Их место заняли дуболомы управления.

— Захват серверной?

— Нет необходимости. Здание уже контролируется, — спокойно покачал головой куратор.

Во как! Клёво.

— А зачем показуха при входе?

— Сам же попросил побольше пафоса, — пожал плечами оперативник.

Позже прояснил для себя, что «контролируется» — имеется в виду не полный контроль, а соединение с силовыми постами планеты. Тревожная кнопка не сработает, наоборот, при её нажатии с главным постом соединится кто-то из «крыши» и объяснит, что это «свои парни». Что касается места нахождения ректора, то его определяют в прямом эфире по данным камер внутреннего наблюдения, и эти камеры (правда не все) нельзя отключить даже с пульта местной охраны. То есть мы знали куда шли, и бойцы шли уверенно, пробираясь по лабиринтам учебно-административного корпуса.

У студентов горячая пора — сессия. Но народу было не много — гораздо меньше, чем в учебный сезон. Нас провожали внимательными взглядами, но не более — проводив, каждый шёл заниматься своим делом.

Лифт. Подъём на сороковой этаж. Лифты работали дежурно, никто ничего не отключал, а это для меня-прежнего показатель. Чтоб и нам так работать!

«Вы фрилансеры, Ваня», — осадил внутренний скептик. — Вам по должности не положено».

Что ж, справедливо. Крестьянских конь всегда хочет ходить под седлом, а боевой — пахать, хорошо там, где нас нет, так что не надо завидовать. Зато мы можем себе позволить то, что им и в сладком сне не приснится.

Вышли. Впереди бойцы захвата. Хлопок, удар — обезвредили бодика-телохрана сеньора ректора. Или это местный охранник? А вот пост — никого, и два секьюрити лежат мордой в пол, руки на затылке. А вот и бодики… Ребят, правильное поведение! При наставленном на тебя штурмовом игломёте, ваши пукалки в кобуре — что тот водяной пистолетик. И как итог, по мордасям вы не получили, жить будете долго и счастливо. Разумное решение.

Кабинет. Приемная. Врываемся сразу за тремя бойцами захвата:

— Лежать! Лежать, сучка! Руки на столе! Руки на виду!.. — Это один занялся секретаршей, чтобы тоже не сделала ничего ненужного. Визг молодой девочки, присутствовавшей здесь — может студентка, может сотрудник. Секретарша растеряна, и точно не силовик — проблем не доставит. БУ-У-УМ! А это продолжающие движение ребята в скафах вынесли хлипкую деревянную дверь. Угу, натуральное дерево — дорогущая штукенция.

— Императорская гвардия! Оставаться на месте!

— На месте, сука! — раздалось уже из кабинета.

Двое внутрь, потом мы. Ректор успел гневно подскочить, но далее больше не успел ничего. Ибо был подхвачен сервоприводами бойцов, и, как котёнок, вышвырнут на середину кабинета, где лежал мягкий пушистый (тоже дорогущий) ковёр, помогший сеньору не отбить при падении органы. Вообще тут в кабинете всё кричало от роскоши — хорошо ректора университетов живут, но описывать её, да и вообще обращать на неё внимание, было некогда.

— Молчать! Заткнуться, тварь! — Первый помощник куратора сеньора слегка, совсем чуть-чуть приголубил. — Сейф! Пароль от сейфа! Бегом!

Когда тебя швырнули, как вещь, ты больно ударился, а после на тебя орут люди с игломётами в руках, окончательно дезориентируя… Представляю его состояние.

— Говори, мразь! Как зовут! Пароль от сейфа!

— Кто вы такие! Как смее..

Хлобысть! А это второй помощник — сапогом по рёбрам. И судя по звуку, «посчитал» их с результатом. Тут же первый поднял его, посадил на колени, выкрутив руки за спину, и заорал в лицо, не давая опомниться:

— Имя! Бегом назвал имя!

Лепет ректора, но по делу — сеньор назвался полным именем из пяти-шести имён. Испуг на лице стал всепоглощающим.

— Год рождения! — подключился к игре второй помощник.

Снова назвал.

— Учёная степень! — Снова Первый. Метод психологического воздействия цыган и мошенников, дезориентировать выкриками с противоположных сторон. Да при боли в рёбрах — метод действенный.

Лепет. И снова, не давая и секунды подумать, второй:

— Пароль от сейфа!

Ректор назвал. И к сейфу тут же кинулся один из спецов, шедший с нами в штатском.

— Пароль от рабочего терминала! Бегом! — Первый.

Секундная задержка, мгновенный удар в живот от второго, и вот на свет пролились заветные буквоцифры рабочего терминала.

— Кто подельники? Подельников называй! — Снова Первый.

— А-а-а? — Ещё большая растерянность, и тут я был согласен, что сеньор реально не понимает, что от него хотят. Непроизвольно улыбнулся — «двушка» отрабатывает классику, воздействует по инструкции, пока без накладок и импровизации. Интересные методы, буду учиться.

— Подельники кто? С кем в сговоре? Что тебе обещали? — а это подключился к игре куратор.

— А-а-а-а? — ещё больше растерялся сеньор. Удар сзади, по почкам от первого помощника:

— Говори, мразь!

— Я не понимаю о чём вы!.. — из последних сил заорал сеньор, провыв и продышавшись. — Я правда не понмаю! В чём меня обвиняют!

— В государственной измене, падаль! Второе управление, инспектор Лопес! — проорал в ухо Первый.

— Но я ничего не…

— Сверхкомпьютер! Саботаж! Ты приказал отключить! Кто подельники? — Это Второй.

— Н-но…

Удар. Хрип.

— Сам скажешь, помочь? — Первый.

— Но я не понимаю о чём вы! Я правда не понима…

— Капитан! — бегло бросил куратор.

Роль «Совсем Плохого гвардейца» сыграл капитан группы спецназа, без разговоров, без суеты просто вывихнув сеньору запястье. Это ОЧЕНЬ больно, и главное, очень долго будет заживать. МесяЦЫ. Много месяцев.

— Кто подельники?! Кто приказал закрыть безопасности доступ?! — Лицо куратора не было похоже на злодея из фильмов ужасов. Оно было казенно-ледяным, предельно спокойным. Что приводило не просто к страху, а безоговорочному ужасу — куда дешёвым злодеям до истинно палаческоймаски?

— Я скажу! — зарыдал чел, не в силах даже размазать жижу по лицу. — Всё-всё скажу! Это не саботаж! Это не подельники!. Просто я… Всхлип, и как результат пинок от «хорошего гвардейца» Первого:

— Не молчать! Говори, мразь!

— «Ника»! Компания «Ника Космические Технологии»!.. Это их проект!

— Они приказали саботировать работу спецслужб? — Куратор.

— Давно они в сговоре с террористами? — второй помощник.

— На какую разведку работаешь? — Снова первый. — Китай? Империя? Европа?

— Как давно ты сотрудничаешь с представителями Союза? Имя контактного лица? Должность? Звание? — Второй. Ну, набросились, заклевали! Любо-дорого смотреть.

— Я-а-а-а-а ничего не знаю! Я всё скажу! Всё-всё скажу-у-у-у-у! заревел и «слился» ректор. — Это не саботаж! Честное слово, не саботаж!..

— Диверсия? — доигрывал Второй и уже довольно скалился. Работа выполнена на «пять».

— Нет! Недоразумение! Они проводят исследования! Просто исследования! Крупный инвестиционный проект! А-а-а-а! Не бейте, я ведь говорю! Всё-всё говорю!..

— Да, сеньор Серхио, — усмехнулся я, разглядывая купол венерианского государственного через стекло пустой приёмной — с этажа были попрошены вообще все гражданские. Передо мной простирались студгородок, корпуса учебные, корпуса бытовые (общаги всякие), стадион и концертный зал. — «Поплыл» сразу и всех сдал. Не ломался. Думаю, просто не предполагал, что может прилететь ТАК.

— Вот видишь, значит не зря мы согласились лопатить это дерьмо. — У его превосходительства было отличное настроение.

— Они лежат под семейством Рубио. — Я поёжился — это семья бывшего Бэль. Венера маленькая планета. — Формально их союзники Васкесы и Ортеги, но степень их влияния на «Нику» и их долю в ней я не знаю. В смысле, он не знает, ему это не важно, достаточно того, что фамилии прозвучали. Проект сугубо научный, изменение орбиты некого астероида с редкозёмами чтобы приблизить его на удобную, поближе к людям. Проект запущен десять лет назад, рассчитан на сто лет, в инвесторах очень серьёзные люди, в том числе с Земли и даже с Марса. «Ника» уже запустила туда кучу оборудования, но чтобы понять, что ещё требуется, и нужны все эти сложные расчёты со многими переменными.

— Понял. От меня что хочешь? Арест счетов? Национализация? — При последнем слове в голосе сеньора послышалась грустная усмешка.

— Рейдерский захват, — спокойно озвучил я последнюю пришедшую мысль, ибо не разделял его скепсиса.

— Та-ак… Продолжай, — заинтересовался сеньор. Ибо и правда нестандартный ход.

— Первое — по канону. Арест счетов. Арест всего имущества на планете. Предъявление обвинения. Второе — громкий шум о поддержке террористов. Доказательства железные, спецы этого «Лопеса» уже изъяли все переговоры с заинтересованными лицами, а с нашими сотрудниками у нас и так были. Статья разгромная. Не расстрел, но пару-тройку лет посидеть всем хватит. И под этот шумок предложение задёшево слить актив с суперинвесторами, рассчитанный на столетие, за обещание оправдательного приговора.

— М-да, девочки не ошиблись в тебе, — похвалил он, уплывая в своё мир высоких расчетов. — Мне нравится, что именно ты станешь моим зятем. Но на королеву могут надавить, сам понимаешь. И она прикажет…

— Сеньор, ДА! — пафосно произнёс я. — Не надо строить из себя труса или идиота, вы ими не являетесь. Да, можете прикрыться мною, моим решением. Дескать, это я настоял на именно таком наказании сеньоров, чтоб остальным было неповадно. Как мобилизованный временный диктатор всея Венеры. Даже если мои полномочия закончатся, к тому моменту нужно будет успеть всё провернуть, а после не отдавать же им назад контрольный пакет акций перспективной компании? Учитывая, что они и правда накосячили? Только продать! За реальную рыночную стоимость. Дураков из аристо можно научить только одним способом — ударив по кошельку. Иных способов нет.

— Принято, Хуан. Разреши выполнять? — В голосе сеньора ирония, но весёлая. Я ему нравился.

— Выполняйте, сеньор. — Я отключился. И вызвал Солёного.

— Бро, как вы?

— Ты сказал держаться — держимся. — В голосе грусть. — Но командор, реально время утекает. Майк и Дэн там с ребятами алгоритмы пишут. Уже есть прогресс. Но без анализа и расчетов мы не сможем их корректировать и тестить. Время утекает.

— Потерпи пару часов. Мы сейчас разбираемся с тем же самым в ВГУ, — признался я. — Тут работает контрразведка, всё серьёзно. К вам же пошлю Макса с парнями. Макс видел, как «двушка» работает, попробует сам воплотить. Эдакий экзамен на усваиваемость.

— Понял. Ждём. — Солёный рассоединился.

Что-что? Что случилось? Да всё как я и думал. Астрономы обрубили Солёному и его братве их канал. Не полностью, тоже ограничили мощность потока, в чём там измеряется эта информация. Причём без объяснения причин — «глюк оборудования». Ага, на передовом суперкомпьютере, одним из лучших в мире. Центр Позиционирования Планет организация не частная, принадлежит государству, но также выполняет заказы сторонних лиц. Правда, там речь только о космосе, но куда в нём, родимом, без сложных расчётов? Корабли, станции, шлюпки, добывающие комплексы… Важно, да, не спорю. Там люди летают, их от нас отделяют месяцы безбрежного вакуума. Но мы и не планировали забрать весь поток. Кораблям ещё долго лететь, успеют позже досчитать, пара дней погоды не сделает. Но главное, в ВГУ хоть честно нас послали, а тут на аппаратные ошибки ссылаются. А когда меня держат за идиота, мне не нравится куда больше, чем если бы в лицо сказали гадкую, но правду. Особенно если я не человек, а аватар, за которым маячит вся государственная власть. Не надо держать государство за идиота, оно не прощает таких ошибок.

— Гладиатор, ты всё видел, всё слышал? — обратился я к стоящему рядом камаррадо. Тот в ответ лишь козырнул.

— Разреши исполнять? — Лицо Макса выражало злорадство и предвкушение дорвавшегося до сладкого мальчишки.