Галактический патруль

Глава 20

Горов появился в свете костра неожиданно, вынырнул откуда-то из сумерек и высветился, отбрасывая назад и в сторону длинную черную тень. Славка узнала его сразу - по фигуре, высокой сильной шее, по походке, хотя Нилыч был без своего обязательного пиджака, но поверх рубашки был надет холщовый халат - один из тех, что висели про запас в балагане. В руке Горов нес ведро. Подойдя к каменке, он поставил ведро на землю, обернул руку тряпкой, снял чайник с огня, а у чайника - крышку. Пар, поваливший из чайника, казался в свете костра розовым. Рукой, обернутой тряпкой, чтобы не обжечься, Горов взял чайник за ручку, а другой рукой, через фартук, прихватил за дно и, легко приподняв, выплеснул крутой кипяток в ведро. Лицо он, чтобы не ошпарилось, умело отстранил. Розовый пар взвился из ведра целым облаком. Славка догадалась, что Горов ошпарил раков, прежде чем ставить ведро с ними на огонь. Она и сама всегда так делала, не то что некоторые рыбаки, начинающие варить на медленном огне еще живых раков. Когда пар стал оседать, Горов накрыл ведро крышкой и поставил его на каменку - доваривать раков. Славка, смотревшая на действия Горова как зачарованная, осторожно спустила курок револьвера, засунула его за пояс и бесшумно двинулась вперед. Она была и страшно рада, что не ошиблась и что Горов все-таки не бросил ее одну, и сердилась из-за того, что он не предупредил ее о своем приходе и расхозяйничался, как у себя дома. Пока она наблюдала за ошпаркой раков, то успела догадаться, для чего разложен костер, - он горел на том месте, где они с отцом устраивали время от времени земляную печь и запекали в ней либо птицу, либо рыбу. Значит, Нилыч уже заложил в ямку, откуда выгреб угли и головешки, вальдшнепа, засыпал его землей, а поверху разложил новый костерок. Она было усомнилась, догадался ли он как следует завернуть птицу, но тут же отмахнулась от этой наивной мысли.

Славка хотела подобраться к огню незамеченной, но Горов не то увидел, не то услышал ее за десятка полтора шагов и громко сказал в полутьму:

- Добрый вечер, Славка. Где пропадала так долго?

- Гуляла, - сердито сказала девушка.

Подождав, когда она появится в круге света, Горов пояснил:

- Ты приготовила блины и яичницу с ветчиной, а я решил приготовить лесного кулика, окуньков и раков.

- Вы и окуней нашли?

- Нашел, дело нехитрое.

- Вам бы вором быть, домушником, а не экспедитором.

Присматриваясь к лицу девушки, Горов улыбнулся:

- Сердишься на меня?

- А то! Вот бы обезвредила вас с испугу парализующим зарядом, что тогда?

- Ты не из тех, кто с испугу глупости делает, - сказал Горов уже без улыбки.

- Трудно было предупредить? - Славка сняла с плеча транзистор. - Зачем же тогда эту штуку мне дали?

- На всякий случай, Славка. А не предупредил - тому причины были. Целых две. И обе серьезные.

Славка сняла рюкзачок, положила его на землю, а сверху примостила транзистор. Делая это, она пытливо поглядывала на Горова. И вдруг догадалась:

- Вы мне, наверное, экзамен устраивали? Как я на всякие неожиданности реагировать буду?

Горов покачал головой:

- Интуиция у тебя - дай Бог каждому! Не без того. Это я про экзамен.

- Не надоело вам меня пугать да испытывать? - Но девушка уже не сердилась, наоборот, была довольна - хорошо понимала, что экзамен она выдержала. - Этот цирк в лесу, пеплом засыпанный, тоже вы устроили?

- Я.

- Ну вы даете, Нилыч! И не лень вам было зря лес губить?

- Я тебе потом все объясню. А теперь присядь. На рюкзак, на травку, на табурет. По своему выбору.

- Зачем?

- С сестрой говорить будешь.

- Отсюда? - не поверила девушка.

- Садись, Славка, - не обращая внимания на этот вопрос, повторил Горов. - И слушай инструктаж. Садись. Сначала будешь говорить с Людмилой обо всем, что вам обеим захочется. А потом, когда я остановлю тебя, скажешь, что в целях вашей общей безопасности ты еще трое суток будешь жить отдельно от нее, в другом месте - под надежной охраной и защитой.

- Это под вашей? - перебила Славка.

- Под моей. Ты не возражаешь?

- Конечно нет. Только Милка обязательно спросит, где я буду жить и кто будет меня охранять. Она ужасно любопытная. Ее хлебом не корми, а дай узнать, кто и чем занимается и как друг к другу относится.

Горов сдержал улыбку.

- О том, где ты будешь жить, умолчишь. Скажешь, что это - не телефонный разговор. В интересах безопасности твое местожительство следует хранить в тайне. Немцы говорят: о чем знают трое, знает и свинья. А в семействе Коганов сейчас такие дела, что свиней в него пускать никак нельзя.

- Это вы здорово придумали, Нилыч. Обязательно скажу про свинью, Милке понравится. - Говоря это, Славка приглядывалась к рубленому лицу Горова, так похожему и вместе с тем не похожему на лицо отца. В багровом свете костра оно казалось более суровым, чем обычно. - А где я все-таки буду жить? Здесь, на острове?

- Кто из вас ужасно любопытен - ты или Людмила?

- Я не любопытная, я любознательная, - не без лукавства отпарировала девушка. - Не Милке ведь жить Бог его знает где, а мне.

Горов выдержал паузу, прежде чем спросить:

- Теперь ты мне доверяешь?

Славка кивнула и серьезно сказала:

- Теперь доверяю. Почти как отцу.

- Тогда отложим вопрос о твоем местожительстве на потом. И перейдем к тому, что ты скажешь Людмиле о своем охраннике.

- Боитесь, что проболтаюсь про местожительство? Да ладно, перейдем.

- Ты представишь Людмиле меня как Нилыча - товарища твоего отца и ее отчима по восхождениям. Скажешь, что я взялся уладить ваши криминальные дела и что ты мне доверяешь. После чего передашь мне трубку…

- Какую трубку? - перебила Славка.

- Телефонную, разумеется. Передашь мне трубку, я выясню, где Людмила собирается переждать дни твоего отсутствия. Ведь в вашей квартире, да еще одной, ей жить опасно.

- Она к бабушке Розе отправится, - уверенно сказала Славка. - Бабушка в ней души не чает, а сама в коммуналке на пять семей живет. Всю жизнь там живет и уходить не хочет. В коммуналке к Милке никакие мафиози не подступятся. Они там дружно живут, как мушкетеры - один за всех и все за одного.

Горов слушал девушку терпеливо и даже с улыбкой.

- Хороший вариант, - одобрил он. - Напомни сестре про бабушку Розу, прежде чем передашь мне трубку. Я все уточню и распоряжусь, чтоб Людмилу в целости и сохранности доставили по нужному адресу.

Славка взглянула на него недоверчиво:

- Распорядитесь?

Горов кивнул.

- И вас послушают? Эти самые мафиози-киднепмены?

- Они не совсем мафиози, Славка. Лихие коммерсанты. И они меня послушают всенепременно.

- Ну вы даете, Нилыч! - восхитилась девушка, ничуть не усомнившись в словах Горова. И, сменив тон, деловито спросила: - Не пойму только, где мы тут, на острове, телефон возьмем?

- Возьмем. Сначала повтори, как ты поведешь разговор с Людмилой.

- Опять экзамен? - вздохнула девушка.

- Опять.

Славка на пару секунд задумалась и очень толково изложила порядок и содержание предстоящего разговора с сестрой.

- Молодец. Вполне удовлетворительно, - одобрил Горов без улыбки.

Из заднего кармана брюк он, под сначала удивленным, а потом восхищенным взглядом девушки извлек складную трубку-телефон, разложил ее и нащелкал на кнопочной панели нужный номер.

- Гарри Тарасович? Добрый вечер. Людмила с вами? Дайте ей трубку, пожалуйста. Сначала с ней поговорит ее сестра, а потом уже я.

А Славка с загоревшимися глазами уже нетерпеливо тянулась к телефонной трубке.

Через полтора часа, когда Горов и Славка уже покончили со своим сытным и вкусным охотничье-рыбацким ужином и пили чай с липовым медом и черными сухарями из балаганных запасов, раздался гудок зуммера - вызова на телефонный разговор. Горов продиктовал этот телефонный номер Людмиле, заставив ее повторить его, и предупредил, что номер этот - одноразового пользования. Сначала с Горовым, как и было условлено, говорила бабушка Роза, сообщила, что с Милочкой, слава Богу, все в порядке, и наговорила массу не очень толковых, но искренне благодарственных слов. Потом с Горовым же поговорила Людмила, после чего он передал трубку-телефон Славке и предоставил ей возможность вволю наговориться с сестрой, с бабушкой и снова с сестрой. Когда утих чистый голос Славки, тишина, нарушаемая лишь лягушачьим хором да потрескиванием костра, в который Горов подложил новую порцию сушняка, показалась особенно глубокой. Над лесом успела всплыть огромная и печальная, похожая на чищеный да недочищенный медный таз луна. Ее пока еще слабый, мертвенный свет будто повис в теплом темном воздухе и лег на вершины деревьев мутно-серебристым покрывалом.

- А по-русски это вовсе и не луна, а месяц. Месяц Месяцович - красиво! - подумала вслух Славка. Она сидела пригорюнившись, обхватив ноги руками и положив подбородок на колени, что делало ее похожей на васнецовскую Аленушку, правда, не очень.

- Взгрустнулось?

- Немножко. По Милке соскучилась. И вообще. Но это пройдет. Я ведь неунывающая.

- Это хорошо, что ты неунывающая.

Не поднимая головы с колен, Славка покосилась на Горова.

- Конечно хорошо. Нилыч, так где я жить буду эти три дня?

Горов не то вздохнул, не то усмехнулся и отвечать на вопрос девушки не торопился, ворошил палкой костер. Славка подождала-подождала ответа и сказала совсем о другом:

- А вальдшнеп вовсе не был какой-то особенно вкусный, как расписывают знатоки. Птица и птица, с привкусом дичи.

- Лесные кулики по весне хороши. И по осени, когда снова жир нагуляют. А летом у них мясо сухое и жестковатое, они птенцов выводят. Хотя чего зря придираться? Все равно вкусны.

- Придется мне на уток переключаться. Я ведь здесь торчать буду, одна или как? Чего вы темните, Нилыч? Телефонный разговор состоялся, проговориться мне некому.

- А я и не темню. Просто думаю, как мне повести этот разговор.

- А зачем зря думать? Говорите прямо - и все!

В лесу заухал и захохотал филин. Горов засмеялся, бросил палку, которой ворошил костер.

- Вот оно, указание свыше! Ладно, скажу прямо - и все. - Горов помолчал и спросил: - Я ведь помог тебе, Славка? Тебе и твоей сестре?

- Ну, - выжидательно согласилась девушка.

- Вот и я хочу попросить у тебя помощи. На эти три дня.

Славка приняла более свободную сидячую позу и некоторое время осмысливала неожиданную просьбу Горова.

- Алмазы будем контрабандировать? - вдруг догадалась она.

Горов засмеялся:

- Вон как! Ты даже в словотворчество ударилась.

- С вами ударишься. Да и не в словах дело, Нилыч.

Это получилось у Славки совсем по-взрослому, и

Горов взглянул на нее с одобрением.

- Верно, не в словах. Но ты не угадала, подвела тебя на этот раз интуиция. Хотя алмазов у меня действительно много, я собираюсь закупить на них десятка три килограммов платины.

- Для кого?

- Для очень важного дела, Славка. Речь идет о спасении людей.

- А при чем тут платина?

- Платина - уникальный катализатор. С ее помощью при комнатных температурах можно осуществить такие химические реакции, которые без платины идут при температурах в миллионы градусов и сверхвысоких давлениях.

- И как же эти реакции спасут людей, о которых вы говорите?

- Они спасут энергостанцию, Славка. А люди уж сами позаботятся о себе. Вернее, мы с тобой, пока я еще не добыл нужного количества платины, должны о них позаботиться. Я приглашаю тебя в напарники, ну и прежде всего как сестру милосердия.

- Никогда не была сестрой милосердия. И не ухаживала за больными, не пришлось.

- Тебе не придется ухаживать за больными. У тебя будет другая, более важная и ответственная миссия милосердия. Ты будешь помогать мне во всех моих делах, а уж я помогу другим. Один я просто не справлюсь, рук не хватит.

Славка долго молчала, обдумывая услышанное, и без испуга, но настороженно разглядывала Горова.

- Значит, никакой вы не экспедитор. Я сразу догадалась.

- Почему же? - улыбнулся девушке Горов. - Пытаясь достать платину, я действую как экспедитор.

- Это понятно, - отмахнулась Славка. - Я про то, кто вы такой вообще. Какой-нибудь граф Сен-Жермен или инженер Гарин?

- Хуже, Славка. Я инопланетянин.

Странно, но Славка не удивилась и не испугалась этих слов. С одной стороны, она давно догадалась, что Горов человек необычный и какой-то всемогущий, с другой стороны, она не вполне поняла смысл его признания. Мало ли какой смысл может вкладываться в это заезженное газетно-журнальными сенсациями слово - инопланетянин.

- Значит, у вас только оболочка человеческая, а внутри вы нелюдь? Какой-нибудь там паук или осьминог? - предположила Славка и сама засмеялась от нелепости этой мысли, которая вдруг обнажилась, когда она была произнесена вслух.

Улыбнулся вместе с ней и Горов:

- Нет, Славка. Я весь человеческий. Я ведь землянин по происхождению, хотя представляю гораздо более высокую цивилизацию, по сравнению с земной.

Девушка и верила Горову и не верила. Весь этот разговор был какой-то чудной, придуманный. Как в сказке или в ясном сне. «Темно, пора ложиться спать, пошли, Господь, мне сон святой. Коль ото сна мне не восстать, возьми, Господь, мой дух с собой», - припомнились ей стихи Лонгфелло, которые порою декламировал ее отец, укладывая спать. Мысли ее сразу же переключились на отца.

- А про отца вы мне наврали? - с горечью спросила Славка. - Про то, что его оживить можно.

- Нет, не наврал. Но оживить его можно только там, на космическом корабле, куда я должен слетать. И куда и ты полетишь вместе со мной, если согласишься помочь.

- На три дня?

- Через трое суток мы снова будем здесь, на острове.

Вопросов у Славки было столько, что они мешали друг другу. Спросить нужно было много, а о чем в первую очередь - не поймешь. Но любовь к отцу все-таки перевесила все остальное.

- А про доктора Коткина, что в Мирном, вы все-таки наврали?

- Нет, такой доктор действительно живет там и занимается проблемами анабиоза и реанимации. Но его дело - мечта, не выполнимая в земных условиях.

- Значит, все-таки поднаврали, - констатировала девушка. - Я все время чуяла, что вы меня за нос водите, а почему и для чего - понять не могла. - Мысли ее снова повернули к отцу. - А почему вы на отца так похожи?

- Потому что мы с ним одной крови. И с тобой тоже. Я ведь землянин по происхождению.

- Не пойму я что-то всего этого, Нилыч, - пожаловалась Славка.

- Я тебе потом все объясню. Время у нас будет. А сейчас надо лететь. Надо торопиться, а то можно опоздать.

- Прямо сейчас? Взять и улететь?

Горов улыбнулся:

- Ну, не обязательно прямо сейчас. Можно и через час, и через два. Но лучше поторопиться. Ты со мной?

- Конечно, - как о нечто само собой разумеющемся сказала Славка, вставая и подходя к Горову, который уже был на ногах. - Разве я вас брошу, когда вы в помощи нуждаетесь!

Горов, как и давеча днем, взял ее за обе руки.

- Боязно?

- Еще как! - призналась Славка и тут же упрямо добавила: - Но я все равно полечу.