Генерал-предатель

VII

Над бастионом вставал новый скучный день. Фегат подвергался транскодированию лучшую часть утра. Десолэйн слышал его крики, раскатывающиеся вверх и вниз по обдумаемым ветром залам.

Десолэйн пошел в служебную комнату, чтобы просмотреть данные по безопасности. Свет разливался сквозь зарешеченные окна.

С помощью полудюжины воинов в эмалированной зеленой броне, три ординала сортировали книги с отчетами и подстраивали световые значки на столе со схемами.

— Что-нибудь интересное? — спросил Десолэйн.

Один из ординалов поднял взгляд. — Оживленная ночка, телохранитель. Повстанцы сожгли храм в Фатиме, и подпольная ячейка убила двух ординалов в Бровисия Тауне. Зажигательная бомба.

Ответные меры экскувиторов были стремительными и основательными. Приказ об уничтожении был размещен в Бровисия Тауне.

— Что-то еще? — поинтересовался Десолэйн.

— Это, из южных провинций, — сказал другой ординал, протягивая планшет. Десолэйн взял его и просмотрел. — Инейрон Таун? Где это, черт возьми?

— К югу отсюда, телохранитель, в болотах, вдоль края Антиллы. Незначительный сельскохозяйственный центр. Прошлой ночью там была вспышка атак повстанцев. Большой ущерб. Уже подавлено.

— Ты так думаешь? — спросил Десолэйн.

— Телохранитель?

Десолэйн постучал по планшету. — Ты не изучал детали? Патруль экскувиторов уничтожен на сельскохозяйственных землях. Использовано лазерное оружие. И огонь от неизвестных в самом городе, такой яростный, что разбудил проволочных волков.

— Местные власти держать ситуацию под контролем, телохранитель, — сказал один из ординалов.

— Они не знают, с чем имеют дело, — прорычал Десолэйн. — Лазерное оружие? Ты просто дурак! Сколько прошло времени с тех пор, как подполье использовало лазерное оружие? — Ординалы затихли. Они были могущественными существами великой сущности, но они дрожали от страха перед одним из личных телохранителей Анарха.

— Проинформируйте канцелярию Наместника, только известите их о том, что ситуация у нас под контролем. — Ординалы склонили головы и закрыли рты одной рукой. — Мы служим слову Анарха, чье слово заглушает все остальные, — хором сказали они.

— И как только вы это сделаете, — сказал Десолэйн, — пришлите ко мне Уэкскулла.

Десолэйн ждал Уекскулла в пристройке, снаружи служебной комнаты.

Двое рогатых лакея появились на дальней конце пристройки, таща фегата из комнаты транскодирования. Фегат дрожал и блевал, и был едва в сознании.

— Осторожнее с ним, идиоты! — крикнул Десолэйн. — Отведите его в его комнату. — Лакеи кивнули, и начали вести хромающего человека по мраморным ступеням в комнату башни.

Прошло пятнадцать минут, и затем Десолэйн услышал звук шагов, топающих по внутреннему холлу. Десолэйн встал, ожидая Уэкскулла, но это был Маббон Этогор.

Десолэйн испытывал смешанные чувства по поводу этогора, но был готов восхищаться им. Маббон Этогор командовал при множестве значимых победах ради Анарха.

— Этогор, добрый день, — сказал Десолэйн.

— Телохранитель, приветствую тебя. Сейчас подходящее время, чтобы поговорить с фегатом?

— Не самое лучшее. Он был на транскодировании все утро. Он будет слаб.

— Даже если так.

— Иди наверх. Жди меня, и я заведу тебя внутрь, чтобы ты его увидел.

Маббон кивнул. — Спасибо.

Этогор уже пять минут, как ушел, когда прибыл Уэкскулл. Шествуя в кругу четырех Космодесантников Хаоса, Уэкскулл пролязгал по длинному холлу в своей полированной силовой броне, пар струился из труб, вырастающих у него за спиной. Он возвышался над Десолэйном, но все же попытался поклониться.

— Телохранитель, — проскрипел он. Голос Уэкскулла был твердым, как выделанная кожа. Сухим, жестким, безразличным. — Ты посылал за мной?

— Да, магир. Я бы хотел, чтобы ты взглянул на это. — Десолэйн протянул ему планшет.

Массивная бронированная рука Уэкскулла взяла устройство почти элегантно. Он просмотрел его. — Лазерный огонь, — проскрипел он.

— Точно.

— Уничтоженный патруль.

— Это говорит о многом, не так ли? — сказал Десолэйн.

— Инейрон это болото.

— Да, но там кто-то есть. Возможно потому, что это болото.

— Астартес?

— Нет, я так не думаю, — сказал Десолэйн. Огромный воин выглядел разочарованным. — Но оперативники. Гвардия. Ты знаешь, что делать.

Уэкскулл кивнул. — Найти их. Убить их. Обглодать их кости.

— Последнее по желанию, — сказал Десолэйн.

— Считай, что уже сделано, телохранитель, — сказал Уэкскулл.

По указанию Десолэйна лакеи вывели фегата на террасу. Свежий воздух и солнечный свет, казалось, немного избавили его от тошноты, но одна сторона лица фегата все еще была парализована, и это обеспокоило Десолэйна. Возможно, они проводили транскодирование слишком жестко.

Телохранителю надо будет проконсультироваться с мастером физиком.

Терраса представляла собой навесной парапет, венчающий огромный откос в северной части бастиона.

Серый камень откоса уходил вниз на триста метров в темное и скалистое ущелье. С террасы, без помощи приспособлений, было возможно увидеть около сотни километров территории региона. Горы возвышались, твердые и угловатые, со всех сторон, и на западе поднимались выше, чем сам опасный бастион, образуя огромные, покрытые снегом вершины, которые обрамляли даль вуалью ледяного тумана и яркими низкими облаками.

По ту сторону защитных гор, обширные сельскохозяйственные угодия центральной части региона покрывали землю до горизонта пышной зеленой мозаикой.

Десолэйн принес фегату плащ. На открытой террасе было холодно от свежего сильного ветра. Телохранитель был уверен, что фегат не будет делать ничего дурацкого, но проинструктировал лакеев, чтобы они пристегнули кандалы на ногах фегата к железному кольцу.

— Ты думаешь, что я могу покончить с собой, Десолэйн? — спросил фегат. — Бросить себя в забвение ущелья внизу?

— Я думаю, что это маловероятно, — сказал Десолэйн. — Столько выстрадать и противостоять так многому только для того, чтобы покориться сейчас, будет казаться... слабостью. И я не верю, что ты слабый человек. Тем не менее, даже сильный человек испытывает моменты слабости, да и транскодирование не из легких.

— Ты прав, — сказал фегат. — Прямо сейчас забвение меня всецело манит.

— Возможно, беседа отвлечет твой разум. Этогор жаждет аудиенции.

Лакеи привели Маббона Этогора на террасу. Один нес поднос с освежающими напитками. Затем Десолэйн ушел, оставив одного лакея присматривать за входом.

Маббон Этогор мгновение рассматривал возвыщающися пейзаж, затем протянул свою бледную, мягкую руку фегату, как в предыдущий день.

— Садитесь, — сказал фегат. Маббон занял место на другой стороне железной скамьи.

— Как ваше здоровье, сэр? — спросил он.

— Не такое крепкое, как я бы хотел. Я уверен, что псайкеры пытаются быть нежными, но каждый сеанс оставляет меня с таким чувством, как будто я плыву по течению варпа.

— Транскодирование – это необходимое зло, — сказал Маббон. — Почему вы улыбаетесь, сэр?

— Я не ожидал услышать, что вы использовали слово «зло». Я хорошо осведомлен о его важности. Моя жизнь зависит от этого. Если мой разум не сможет быть транскодирован, а его секреты открыты, я весьма малополезен вам или вашим повелителям.

— Я верю, что мне вы будете полезны, — сказал Маббон.

— В самом деле? Так о чем тогда мы будем говорить?

— О том, о чем нам обоим известно, — сказал Маббон Этогор. — О воинской службе.

Анна Керт ополоснула рот последней водой из своей фляги и сплюнула на траву. Они торчали внутри силосной башни день и ночь, и тошнотворное пыльное помещение – которое днем стало раскаленным, душным, тошнотворным пыльным помещением – сделало ее хриплой и забило ее носовые пазухи. Она надеялась на Бога-Императора, что длительное воздействие плесневелого грибка и других воздушных спор не осложнит болотную лихорадку, которой они все скоро подвергнуться.

По крайней мере, было хорошо находиться снаружи какое-то время. Бонин нашел небольшую каменную колонку на краю обветшалого поместья, из которого вода, если и не пригодная для питья, могла быть эффективно очищена с помощью обеззараживающих таблеток, которые были у них в снаряжении. Керт, доведенная до отчаяния отсутствием воздуха, вызвалась пойти и наполнить все фляги для воды.

Был почти полдень. Солнце было суровым и ярким, и она была благодарна за тенек возле дороги. Больные деревья, росли группами вдоль стороны грязного двора, и насекомые сновали в раскачивающихся цветах. Двор, то есть болото, медленно поджаривалось в солнечном свете и источало сильный запах дерьма. Тем не менее, самый сильный запах шел от укрытой досками силосной ямы на полпути дальше по дороге.

Но ее настроение улучшилось, и не только от свежего воздуха. После ночи ожидания они получили сообщение по воксу, прямо перед рассветом. Керт уже начинала думать, что они больше никогда не увидят Гаунта или Макколла. Звуки, которые доносились из города всю ночь...

Даже Роун казался встревоженным. При других обстоятельствах новости о том, что Гаунт мертв и теперь командует он, казались бы ему такими, как будто все его «дни расплаты» собрались в одном. Но не здесь. Не сейчас.

Колонка представляла собой маленький каменный столб над дренажной решеткой, с железным краном, прикрепленным к столбу. Керт нашла ее достаточно легко, прижимая пустые вляги к телу, чтобы они не гремели. Она оторвала несколько сорняков и повернула кран. Через секунду полилась отвратительная на вид вода.

Она открыла первую флягу, наполнила ее, бросила внутрь одну таблетку из кармана, затем завинтила крышку и хорошенько встряхнула флягу, чтобы смешать содержимое. Это была первая.

Она приступила ко второй.

Как только она начала наполнять четвертую флягу, она услышала звук, который заставил ее отвернуться от крана и прислушаться к тишине. Двигатель. Она была уверена, что услышала двигатель со стороны дороги. С самого утра мимо проезжали машины, и каждый раз они залегали.

Ничего не проехало мимо. Значит это все ее воображение, или звук от брызгов из крана отразился от листьев.

Она взяла четвертую флягу и потянулась к крану.

Рука закрыла ей рот.

Керт застыла от страха.

— Это я, — прошептали ей в ухо. — Ни звука. — Рука убралась. Керт обернулась. Позади нее стоял Варл, с приложенным к губам пальцем. Он увидел вопрос в ее глазах и указал в сторону дороги. Она ничего не видела.

Варл обошел колодец. Винтовка висела у него за спиной, но он вытащил свой автопистолет. Он поманил ее рукой. Она пошла за ним, заставляя свои ноги вспомнить базовые техники тихой ходьбы, которые Макколл вдалбливал ей перед миссией.

Они пошли в самые густые заросли под деревьями. Дорога была залитым солнцем пространством между черными стволами. Внезапно Варл стал таким тихим, что она едва не столкнулась с ним. Он потянул ее вниз, пока они не встали на колени в траве.

По дороге двигалась фигура, чуть больше, чем силуэт. У силуэта были острые углы – рюкзак, шлем, наплечники, оружие. Силуэт медленно двигался в направлении силосных башен. Меньше, чем через минуту, вторая фигура прошла в том же направлении.

В этот раз Варл лучше рассмотрел. Блестящая зеленая боевая броня, на наплечниках накладки в виде кричащего или поющего человека.

Военная экипировка.

Варл высунулся из травы и смог рассмотреть пыльную, залитую солнцем дорогу. В около двухстах метрах, дальше по изрезанной колеями дороге, был припаркован военный транспорт на четырех гусеницах в тени нескольких взрослых таликсовых деревьев. Отделение вражеских солдат – Варл насчитал, по меньшей мере, дюжину – шло веером по дороге к силосной башне.

Что это было? Случайный патруль? Предательство? Или они каким-то образом выдали свое укрытие? Варл залез обратно в траву и хорошенько задумался. Керт смотрела на него, с растущей паникой в глазах. Он не мог рисковать, используя вокс, даже единственным щелчком. У противников были средства связи и они, должно быть, прослушивали их.

Он поманил ее снова, и они поползли туда, откуда пришли, по направлению к колонке. Им придется пробраться через двор и принести предупреждение лично.

Керт схватила его за руку. Еще один противник только что вошел в зону видимости на заросшей дорожке, рядом с колонкой. Часть своих сил противник бросил через линию деревьев, чтобы окружить силосные башни. Не было никакой возможности, никакой фесовой возможности в мироздании, чтобы Варл теперь добрался назад, не будучи замеченным.

Он закрыл глаза. Думай, мужик, думай...

Варл сложил руки в чудную связку и поднес ко рту. Керт уставилась на него, как на сумашедшего.

Он дунул.

Позади силосной башни Бростин стоял в тени свеса крыши. Роуну он сказал, что пойдет отлить, но, по правде, он всего лишь хотел утолить свою тягу. Он вытащил одну сигарету с лхо из непромокаемого пакета, и зажал ее губами. Вен был тверд, как серебро насчет этого: не курить, при любых обстоятельствах. Что бы только Бростин не отдал, чтобы запалить штучку. И не ради потягивания дыма. Ну не столько ради этого. По-настоящему, чего он страстно желал, так это увидеть тоненький огонек в его сложенных чашечкой заскорузлых руках. Ларкин часто называл его пироманьком.

Как будто это было что-то плохое.

— Конечно же, ты не собираешься поджигать это, не так ли? — тихо спросил его Бонин. Бростин вздрогнул.

Фесовы разведчики, выскакивают из ниоткуда.

— Конечно нет, — сказал он.

— Конечно нет, — эхом повторил Бонин, прислонившись к башне в тени, возле него.

— Просто напоминаю себе это ощущение.

— Это хорошо.

Внезапно Бонин выпрямился, прислушиваясь. — Слышал это? — прошипел он.

— Что?

— Это. Только что.

— Ммм. Ага, всего лишь трикрэйк. Возможно, гнездо вьет.

Бонин вытащил пистолет. — Иди внутрь. Скажи Роуну.

— Сказать Роуну что?

— С каких это пор тут появились Танитские трикрэйки... или где-то еще, если на то пошло?