Генерал-предатель

XXVIII

Наступающая волна бойцов подполья пронеслась, как прилив, через пропускной пункт в начале подъездной дороги, сметя экскувиторов и охрану пункта. У Солдат на стационарных огневых точках не было никакого шанса открыть ответный огонь. Гранаты быстро закончили их вклад в оккупацию Гереона.

Шторм огня от сотен бойцов ячейки сопротивления был таким яростным, что несколько последних транспортов, ожидающих у шлагбаума пропуска в бастион, закачались, когда их изрешетили выстрелы. Один загорелся.

— Вперед! Вперед! — перекрикивал Нот треск выстрелов. — Стены и ворота! — Сотни гранат ударялись о крутую стену, сотрясая ее взрывами. Некоторые залетали достаточно высоко, чтобы попасть на стену и взорвать батареи. Но большое число защитных батарей на стене уже начало отстреливаться, истребляя толпы бойцов сопротивления, продвигающихся вперед к стене. Паровые лебедки медленно закрывали массивные ворота.

Ячейки центрального региона объединили все ресурсы, привели всех людей и взяли с собой все драгоценное оружие, которое еще оставалось в их тайниках. По меньшей мере, дюжина ракетометов и двадцать переносных мортир отвечали на обстрел со стены. Свистящие ракеты взрывались дикими вспышками огня, а одна, как ни странно, взорвала секцию стены. Каменные глыбы и куски тел посыпались к основанию стены.

Но если главные ворота закроются, то ничто уже не будет иметь значения. На бегу Нот с отчаянием осматривался. Лазерные выстрелы пронзали воздух вокруг него. Прямо перед ним боец ячейки согнулся и упал.

Еще одного сбило с ног пушечным выстрелом.

Нот увидел грузовик. Всего лишь обычный транспорт с припасами, направляющийся по дороге к бастиону. За исключением того, что он им не был.

Набирая скорость, грузовик увернулся от разбитых выстрелами машин на пропускном пункте, разбил шлагбаум и рванул по дороге к все еще закрывающимся воротам.

Со стены Охрана Бастиона открыла по нему огонь, выбив окна в кабине, изрешетив кузов и пробив заднее колесо. Но он все еще ехал. Нот увидел, как водитель выпрыгнул из кабины.

Транспорт врезался в ворота с жутким металлическим скрежетом. Лебедки продолжали закрывать ворота, но разбитый грузовик теперь был зажат между ними. Его металлический корпус и шасси покорежились, когда огромные ворота еще немного сошлись, но затем паровые лебедки стали напрягаться и сдавать.

Почему так долго, думал Нот? Почему так?

Около тонны фуцелиновой взрывчатки – весь объединенный запас ячеек центрального региона – в конце концов, взорвался в кузове транспортника.

Последовала розовая вспышка, достаточно яркая, чтобы ослепнуть, а секундой позже молотом ударил звук, и прошла ударная волна, такая мощная, что сбила с ног Полковника Нота и многих бойцов сопротивления. Несколько бойцов подполья были слишком близко к грузовику, что распались на атомы вместе с ним.

Тем не менее, огромная часть главных ворот бастиона тоже распалась на атомы.

Ужасный, вызывающий слезы дым заполнил все вокруг, и воздух был наполнен треском ружейных выстрелов.

Нот поднялся на ноги. — Внутрь! Вперед! В ворота! — кричал он. — Гереон сопротивляется! Гереон сопротивляется!

Первые взрывы осветили защитную стену, как зарница. Затем огромный взрыв выбросил огонь и обломки в ночной воздух, в направлении главных ворот.

Во внутреннем дворе приглашенная толпа замерла и повернулась. Оркестр прекратил играть. Было внезапное, всеобщее оцепенение, повышающиеся голоса приказывали шеренгам разойтись. Все могли слышать, как защитные батареи бастиона открыли огонь.

Десолэйн побежал вперед. Телохранители Наместника уже подгоняли его к безопасности его флаера. Позади них послышался нарастающий рев от приглашенной знати.

— Солдаты на стену! — приказал Десолэйн. — Сейчас же! Экскувиторы, отведите ординалов в бастион! Отведите их в безопасные места!

Люди метались вокруг телохранителя во всех направлениях. Десолэйн схватил сирдара из Охраны Бастиона.

— Собери свой отряд, — сказал ему телохранитель. — Генерал Стурм спускается сюда. Перехватите его и сопроводите назад в его комнату. Я скоро приду туда.

— Слышали это? — прошептал Бонин. Макколл кивнул. Даже через массивную каменную кладку бастиона дрожь от взрывов была ощутимой.

— Началась атака, — сказал Ландерсон, и сотворил знак аквилы. Часть него, его страстный патриотизм, желала быть там, сражаясь плечом к плечу с сопротивлением. Но Гаунт выбрал его для этой великой чести.

— Мы готовы? — спросил Макколл.

— Почти, — сказал Варл. Он осторожно прикреплял заряд внизу стены коридора. Крийд и Бростин прикрывали один конец коридора, Белтайн и Бонин – другой.

Эта половина отряда была под командованием Макколла. Их делом было посеять замешательство и причинить столько ущерба, сколько смогут. Полковник Нот забрал одну коробку с фуцелиновыми зарядами из огромного груза, который был на грузовике, и сейчас Варл нес ее в брезентовом ранце. Тридцать зарядов плюс детонаторы. Команда Макколла спускалась в крепости, устанавливая заряды в ключевых точках, в то время как отряд Гаунта пошел наверх. Ранец уже на треть опустел.

Варл воткнул детонатор в мягкий заряд. — Есть, — сказал он. Детонаторы были установлены на десять минут. Через пять минут начнут взрываться первые заряды.

— Пошли! — приказал Макколл. Отряд пошел по коридору и добрался до следующего лестничного пролета. Бонин отогнал всех назад в укрытие, когда взвод солдат Оккупационных войск прогрохотал вниз по лестнице. Звенели тревожные колокола. Шум битвы снаружи становился громче.

Призраки зашли на лестницу сразу, как только исчезли солдаты, и осторожно спустились еще на два этажа.

— Здесь, — сказал Макколл Варлу, указывая на стену. Варл приступил к работе, пока остальные встали на охрану.

— Шаги, — предупредил Бонин. — Сверху.

— Варл? — спросил Макколл.

— Я прямо в середине!

— Фес! — прорычал Макколл. Он указал на Бонина и Крийд и сделал жест в сторону лестницы.

Оба оставили лазганы висеть и вытащили автопистолеты с глушителями. Бонин шел впереди. Крийд уже тоже могла слышать шаги. Сапоги, несколько пар, бегут.

Крийд и Бонин вскинули оружие.

Шестеро солдат бастиона спешили вниз по широкому лестничному пролету. Крийд и Бонин открыли по ним беглый огонь. Вражеские солдаты посыпались, как кегли. Крийд пришлось сделать шаг в сторону, когда одно тело, кувыркаясь, пролетело по ступенькам мимо нее.

Пятеро уже были мертвы. Шестой, раненый и упавший, сумел схватиться за свой ручной пулемет до того, как Бонин попал ему между глаз.

Но конвульсирующие пальцы человека зажали спусковой крючок, и пулемет выплюнул очередь.

Крийд и Бонин посмотрели друг на друга. Обоим пришлось пригнуться, и никого из них даже не поцарапало.

Очередь оставила длинную линию выбоин на изогнутой стене лестничного пролета. Поплыл дым.

В ограниченном пространстве лестничного колодца выстрелы были оглушительно громкими.

Они услышали крики сверху.

Стурм так же внезапно остановился, как и Сыны Сека, которые шли в нескольких шагах впереди него. Хумилити почти врезался в ноги Стурма.

— Что это? — спросил Стурм.

— Сэр?

— Ты что не слышишь это, парень? Это выстрелы. Взрывы. — Стурм распахнул дверь ближайшей комнаты и быстро прошел к узкому окну, которое выходило во внутренний двор. Комната была не освещена и не использовалась. К тому времени, как Стурм дошел до окна, янтарная вспышка снаружи осветила черты лица.

— Бастион штурмуют, — пробормотал он в изумлении. — У ворот массированная перестрелка, и взрывы...

Он тяжело сглотнул. Вид разжег другие воспоминания. Ощущения. Опасение битвы, всплеск адреналина.

Сыны посмотрели друг на друга.

— Мы должны отвести вас в вашу комнату, сэр, — сказал один. — Там вы будете в безопасности. — Стурм кивнул. — Я думаю, что так будет лучше. Пока ситуация не будет под контролем. — Они вышли обратно в коридор, и пошли назад. Оба Сына приготовили оружие.

Хумилити вздохнул, повернулся и снова захромал за ними.

На шестнадцатом этаже, весьма далеко от конфликта снаружи, отряд Гаунта скользил по почти тихому коридору к двери комнаты. Гаунт шел впереди с вытащенным болт-пистолетом, сбоку от него был Маквеннер, у которого был ручной пулемет, который ему дало сопротивление.

Позади них шел Эзра ап Нихт с подготовленным рейн-боу, вместе с Анной Керт, которая вытащила свой автопистолет. Недалеко от них оставшаяся часть группы – Роун, Ларкин, Фейгор и Кёрк – прикрывали коридор.

Гаунт и Маквеннер ворвались в дверь, водя оружием из стороны в сторону. Горели лампы, но здесь никого не было. Это была большая комната, со стульями с богатой обивкой, карточный стол и высокое зеркало. Примыкающая дверь вела в спальню.

Но полу лежала одежда. Части униформы Оккупационных войск. Еще здесь была роскошная латунная ванна, наполненная использованной водой. Маквеннер притронулся к корпусу ванны.

— Остывает. Недавно использовалась. Мы упустили его.

— Если, конечно, это его комната, — сказал Гаунт. — Давай проверим остальные на этаже.

Бонин и Крийд сбежали вниз по лестнице.

— Нам нужно уходить! Сейчас же! — крикнул Бонин. Случайные выстрелы следовали за ними, ударяясь по изогнутой стене.

— Уходим! — приказал Макколл.

— Закончил! Закончил! — произнес Варл, и собрал снаряжение.

Отряд спустился вниз, в следующий длинный коридор, широкую галерею. Макколл был в конце, подгоняя остальных. Они были на середине галереи, когда первые солдаты спустились с лестницы позади них.

Макколл упал на колено и открыл огонь из лазгана. — Первый и единственный! — крикнул он.

Несколько вражеских солдат упали, сбитые обжигающими лазерными зарядами. Остальные начали стрелять из своих винтовок.

Крийд и Ландерсон повернулись и добавили свою огневую мощь к мощи Макколла. Пули и лазерные выстрелы летали туда-сюда по большой галерее несколько яростных секунд, вгрызаясь в деревянные панели и разбивая светильники.

Ландерсон почувствовал, как пуля задела его левое бедро, но не прекратил стрелять.

Глухой взрыв сотряс пол. Где-то сдетонировал первый из зарядов Варла.

Появилось еще больше солдат. Территория возле лестницы была усеяна мертвыми, но солдаты все еще пытались пробраться в галерею.

Стреляя, прижимаясь к стенам галереи, Макколл, Ландерсон и Крийд отступали к остальным членам отряда, которые уже добрались до дальнего конца галереи.

Белтайн был первым у выхода.

— Проверь! — крикнул Бонин, но вокс-офицер уже зашел.

Обжигающий выстрел из лаз-лока ударил Белтайна в спину и бросил его на лицо.

— Белтайн! — крикнул Бонин. Он побежал вперед, стреляя из лазгана с одной руки, пока пытался оттащить Белтайна в укрытие. Солдаты и экскувиторы заполонили лестницу впереди. Отряд Макколла был в ловушке.

Гаунт услышать звук второго заряда Варла, пришедший издалека внизу. Он уже почти предположил, что они не на том этаже, когда из-за угла, не далее десяти метров от него, вышли три фигуры. Два больших солдата, одетые в ненавистную охряную одежду, с еще одним человеком между ними.

Это был Ночес Стурм.

Глаза Стурма и Гаунта встретились на наносекунду. Один удар сердца шокирующего обоюдного узнавания.

Затем солдаты в желтом начали стрелять.

Гаунт почувствовал, как пуля пролетела сквозь его левое плечо. Он упал на дверь ближайшей комнаты.

Маквеннер бросился на Гаунта, и оба влетели в относительное укрытие дверного проема, чтобы избежать губительного огня от странных солдат врага.

Позади Гаунта и Маквеннера остальные бросились в укрытия. К тому времени, как Роун нашел себе какое-то подобие огневой позиции, двое воинов в охре профессионально отступили за угол, с каждым шагом прикрывая Стурма.

— Он! Это был он! — кричал Гаунт.

— Гаунт? Гаунт? Как... как он может быть здесь? — говорил Стурм. Хумилити не понял, должен ли он записать это, но все равно записал. С дымящимся оружием, Сыны Сека грубо подгоняли генерала к ближайшей комнате, выбили ногами дверь, и втолкнули его внутрь.

— Как это возможно? — потребовал Стурм. — Как это произошло? — Сыны не ответили. Роун, Маквеннер и Фейгор уже появились на повороте коридора и стреляли в переход. Сыны ползали в дверях, используя мощные пороги, как укрытие, и отвечали быстрыми, расчетливыми очередями, которые заставляли Призраков прятаться. — Как? — орал Стурм. — Как?

Гаунт добрался до угла, игнорируя попытки Керт перевязать ему рану на плече. Выстрелы пролетали мимо конца стены.

— Там их только двое! — прокричал Роун.

— И этого достаточно, — ответил Маквеннер. — Они перекрывают весь коридор. И они фесово хороши.

Гаунт уже это понял. Телохранители Стурма отреагировали со скоростью и стойкостью элитных солдат.

— Двое или двести, но мы убьем их сейчас, — сказал Гаунт.

Но, внезапно, выстрелы раздались у них позади.

Отряд Охраны Бастиона, который Десолэйн послал перехватить Стурма, только что прибыл на другую сторону шестнадцатого этажа. Подстегиваемые звуками выстрелов, они стремительно ворвались в коридор.

Ларкин, Кёрк, Эзра и даже Керт открыли огонь.

Грохот битвы, отдававшийся эхом с внешнего двора, был ошеломительным. Он сотрясал холодный ночной воздух и эхом отражался от окружающих гор. Большая часть крепостной стены вокруг главных ворот пылала, вызывая адское сияние, которое освещало громадные клубы белого дыма, поднимавшиеся от ворот. Внутри, между навесной стеной и внутренним защитным валом, ночь прошивали бесчисленные вспышки, очереди и трассеры.

Десолэйн дошел до защитного вала. Солдатские резервы бастиона, вместе с приезжими отрядами, распределились позади внутренней стены, проверяя оружие.

Десолэйн подошел к старшим офицерам. — Доклад?

— Каким-то образом, они сломали ворота и забрались во внешний двор, — сказал один сирдар.

— Мы запечатали бастион, — доложил второй, — но они сильно наступают.

— Сколько их? И кто они такие? — спросил Десолэйн.

— Несколько сотен. Неподтвержденные доклады обозначают их, как сопротивление, — высказался старший экскувитор.

— Ну, конечно же, это сопротивление! — резко бросил Десолэйн.

— Это непростительный поступок, — провозгласил Высший Сирдар Брендель. — Я, несомненно, принесу его высочеству Наместнику свои самые искренние извинения за этот непростительный провал в безопасности. — Послышался быстрый, свистящий звук и треск. Все офицеры вздрогнули. Один из клинков кетра Десолэйна разрезал напополам голову и шлем высшего сирдара. Его труп упал на спину.

— Я избавлю его от необходимости принимать их, — прошептал Десолэйн. Телохранитель повернулся к остальным старшим офицерам. — Этот идиот ошибался. Безопасность бастиона, Наместника и фегата лежат на мне. Только на мне. Вы будете следовать моим приказам и незамедлительно подавите это позорное выступление. Где Этогор?

— Я здесь, телохранитель, — Маббон вышел вперед.

— Мне нужен командующий, которому я могу доверить сокрушить это наступление незамедлительно. Сыны Сека готовы?

— Они в томительном ожидании, телохранитель.

— Командование ваше. Сирдары и старшие офицеры? Вы отвечаете перед Этогором. — Последовал быстрый хор подтверждений. — Приготовьтесь выступать! — прокричал Маббон. — Во имя Анарха, чье слово заглушает все остальные! Вперед!

— Телохранитель?

Десолэйн повернулся. Тяжело дыша, приближался младший офицер.

— Что?

— Доклады о взрывах, телохранитель, — задыхаясь, сказал младший офицер. — Внутри бастиона. — Десолэйн оттолкнул в сторону офицера и побежал по внутреннему двору к главной башне.

— Ложись, фес вас! — проревел Бростин и нажал на спусковой крючок трофейного огнемета. Оружие забулькало, закашляло и затем послало ослепительное копье жидкого пламени на лестницу. Начали орать голоса.

Макколл, Крийд и Ландерсон уже присоединились к ним, все еще сражаясь с солдатами архиврага, лезущими с дальнего конца галереи.

— Это очистит нам путь, — сказал Бростин, снова стреляя сквозь дверной проем.

— Давай быстрее! — бросил Макколл. Выстрелы дождем сыпались рядом с ними, врезаясь в стены и пол. Макколл увидел Белтайна, лежащего ничком, Бонин согнулся над ним.

— О, фес! Нет! — закричал сержант-разведчик.

— Он в порядке, — сказал Бонин. — Он жив.

Давясь, Белтайн перевернулся. Мощный выстрел лаз-лока попал ему прямо в вокс-передатчик на спине. Чистая сила хорошо врезала по нему, но он был совершенно цел.

То же самое нельзя было сказать о его вокс-передатчике. Бонин снял его. Это были почерневшие останки, дым струился из разбитого вдребезги прибора.

— Мне он нужен...— задыхаясь, сказал Белтайн.

— Больше нет, Бел, — сказал Бонин. — Это хлам. Давай, вставай. — С Крийд, Варлом и Ландерсоном в арьергарде, стреляющих по уже разрушенной галерее, Бростин повел их через дверной проем. Каменный лестничный колодец излучал тепло от подожженных поверхностей и копоти, которая покрыла все. Дымящиеся тела, большинство их которых так уменьшились от огня, что представляли собой куски угля, заполнили ступени. Бростин для острастки послал еще один обжигающий заряд вниз по лестнице.

— Идем! — крикнул он.

Откуда-то сверху раздался еще один грохот от зарядов Варла.

В воздухе был дым. Он лениво полз по пустым коридорам бастиона. Издалека доносились звуки битвы, и толпа ординалов съежилась в главных залах.

Но этот дым, наверху... Он тянулся из крепости, сверху. Десолэйн остановился, когда по каменному полу прошла дрожь. Что-то только что взорвалось, несколькими этажами выше.

Телохранитель вытащил свои клинки кетра.

— Роун! — закричал Гаунт. — Возьми отряд и отбрось тех ублюдков! Я с Веном пойду за Стурмом!

Времени обсуждать это не было. Грохот выстрелов от сражения с отрядом бастиона делал почти невозможным что-либо расслышать. Роун кивнул и, перекатившись, поднялся на ноги. Кёрк, Фейгор, Керт и Ларкин заняли огневые позиции вдоль главного коридора шестнадцатого этажа, и пытались держать солдат у лестничной клетки. Партизан поддерживал их, посылая стрелы в церемониально одетых вражеских солдат. Одна из железных стрел ударила человека в лицо, и тот упал, его огромный плюмаж из белых перьев на шлеме взмахнул, как дичь, которую подстрелили в полете.

Роун устремился вперед. Каким-то образом Кёрк оказалась во главе защиты, и Роуну пришлось признать, что она хорошо справляется. Она распределила Призраков в пристойном боевом порядке, используя дверные проемы и колонны в качестве щитов, и они, уже, заставляли противника отступить.

Только Керт – неопытная в сражении – игнорировала инструкции Кёрк. Гнев Керт снова вырвался. Она дико стреляла из пистолета. Роуну было больно видеть сильного упрямого медика таким разбитым и бешеным.

— Кёрк! — крикнул он. — Я хочу попробовать отбросить их назад на лестницу! Мы сможем держать ее намного лучше!

— Согласна! — крикнула она.

Роун упал и по очереди показал Кёрк, Фейгору и Ларкину, показывая им позиции, на которые он хотел, чтобы они выдвинулись, когда он отдаст приказ. Он и Кёрк пойдут первыми.

— Ларкс! — позвал он. — Заряди горячим выстрелом в их центр, чтобы они пригнулись! — Ларкин кивнул, и вставил свежую ячейку в свой лонг-лаз. Мощные обоймы для горячего выстрела несли в себе всего один сверхперегретый заряд. У него осталось всего три таких. После этого он будет пользоваться пистолетом.

— Готово! — крикнул он.

— Давай! — прокричал Роун.

Лонг-лаз крякнул и сияющая стрела полетела по коридору. Роун и Кёрк уже двигались.

Но, как только Роун вышел из укрытия, он помедлил. Клубящийся в воздухе дым сформировал точную форму стигматы, а позади нее величественные фигуры вражеских солдат каким-то образом идеально с ней совпадали. Снова безумие ползло к нему, паранойя. Они собирались сдаться и умереть и –

Выстрел прошел сквозь его левое бедро, и он с хрипом упал на колено. Смущенный на мгновение нерешительностью Роуна, Ларкин тоже рванул вперед, и был сбит на спину выстрелом, который сломал ему ключицу.

Ларкин скорчился на полу, завывая, кровь лилась из него на пол коридора.

— Ларкс! — заорал Фейгор и, пригнувшись, побежал сквозь поток огня. Он схватил Ларкина за ремни его обвеса и начал оттаскивать в укрытие за дверью, не обращая внимания на личную безопасность. Выстрел пролетел сквозь его левый трицепс, еще один разорвал плоть над его правым коленом, третий мельком скользнул по его лбу так, что почти сорвал ему скальп. Кровь полилась ему в глаза, Фейгор заорал и продолжил тащить беспомощного снайпера. При каждом толчке, Ларкин орал, когда его сломанные кости терлись друг о друга.

Роун отполз в укрытие, проклиная свою моральную слабость. Их попытка полностью провалилась.

А худшим было то, что Кёрк рванула вперед, предполагая, что все они были позади нее. Теперь ее прижали, одну, и она была абсолютно беспомощна.

В тридцати метрах позади них, Гаунт и Маквеннер были у угла. Стрельба прекратилась. Гаунт рискнул высунуться и увидел что, как раз в это время, два воина в охряном уводили Стурма за следующий угол. Необычный маленький гоминид в длинной робе ковылял за ними.

— Идем! — крикнул Гаунт. С Маквеннером рядом, он начал бежать за человеком, которого встретил миллион лет назад, и ради уничтожения которого рисковал всем.

На следующей лестничной площадке Десолэйн снова остановился. Дым уже был гуще. Где-то в бастионе был значительный пожар. Телохранитель почувствовал еще одну вибрацию. Еще один взрыв.

Сколько уже было? Шесть? Семь?

Кто это делал? Несомненно, это было как-то связано с местным сопротивлением. Все, что им когда-либо удавалось, так это взорвать дороги или поджечь амбары.

Десолэйн подумал о Лорде Уэкскулле. Он и его отряд воинов уже давно отсутствовали, как и Ординал Стенелус. В своем последнем докладе Уэкскулл говорил о «Имперских убийцах», специалистах, которые убили всех, что посылала на них Оккупация. Были ли они сейчас здесь?

Были ли это те, кто полностью опозорили телохранителя и военные части бастиона?

Была только одна причина, по которой элитный отряд солдат Фальшивого Императора был здесь, на оккупированном Гереоне. Десолэйн понимал это. Причиной был фегат. Десолэйн обожал фегата. Десолэйн лично поклялся Исидору защищать жизнь драгоценного эрешта Анарха. Другие телохранители отвергли с презрением этот долг. Предатель, верили они, враг, который не заслуживает такой вид охраны, обычно предоставляемый наиболее важным ординалам. Но Десолэйн не отверг.

Десолэйн в этом видел настоящее испытание своих способностей. Телохранителей с рождения растили быть великолепными защитниками. Ничто не было так важно, как дать обет защищать своих подопечных.

И Десолэйн был самым лучшим. Это вызывало гордость, принять эту работу от Анарха, чье слово заглушает все остальные, и выполнить ее безупречно.

Конечно, была и другая сторона. За месяцы, которые они провели вместе, часто днями они были только вдвоем, Десолэйн начал беспокоиться о фегате. Между ними выросла связь. Фегат показался Десолэйну милым, печальным человеком, сломанным жесткой рукой судьбы, всегда вежливым к телохранителю, всегда благодарным за каждый акт внимания, который Десолэйн делал, чтобы сделать его пребывание в тюрьме более сносным. Когда на фегата было покушение, он не обвинил Десолэйна. Он, как ни странно, отверг осуществить ритуальное наказание. Именно тогда Десолэйн осознал, что фегат тоже беспокоится о жизни телохранителя.

Конечно, стало более трудно, когда упал ментальный блок, и фегат снова стал Стурмом. Стурм был напыщенной, высокопарной душой, и он выказывал гораздо меньше уважения телохранителю. Но даже тогда Десолэйн смог разглядеть человека, которого он поклялся защищать. Скромный фегат, в тапочках и мантии, прикованный к стальной кровати, улыбающийся, пока попивал свой слабый черный чай, как будто это была самая лучшая вещь в галактике.

Десолэйн защитит своего фегата. Не смотря ни на что. Телохранитель вынул маленький позолоченный сканер из-под своего дымчатого плаща. Фегат не знал, но ранее трекер был внедрен в его правую ягодицу, и, таким образом, Десолэйн всегда мог знать его местоположение.

Десолэйн считал показания сканера и затем заскользил по лестнице, через четыре ступеньки за раз.

Сопротивление было у крепостной стены. Молотильщик доложила, что одни из врат почти упали.

Оружейный огонь метался во всех направлениях, большинство выстрелов шли с начала бульвара. Вокруг Нота умирали бойцы сопротивления, разрезанные на части смертельной защитой.

Но они все еще продвигались. Если бы у них было время обдумать, то они бы посчитали это чудом, что продвинулись так далеко. Все еще оставался шанс. Если защитный вал сможет быть пройден, они смогут войти во внутренний двор бастиона. К чертовым ординалам и другим сановникам, убивая ублюдков во имя свободного Гереона.

— Продвигаемся! — прокричал Нот, его оружие говорило в руках, пока он бежал вперед. — Ворота! Ракетометы! Вперед, мы прижали их! Гереон сопротивляется! Гереон сопротивляется!

Нот споткнулся, когда взрыв ударил по нему с левой стороны. Камни полетели в воздух и усеяли двор. Сквозь дым Нот увидел движение. На другом бульваре изнутри открылись ворота и солдаты побежали, чтобы контратаковать их.

Они были похожи на демонов, одетых в охряное. Нот никогда ничего подобного не видел.

Боец ячейки, слева от него, сложился, когда выстрел прошел через его живот. Еще один человек упал, завывая, когда выстрел оторвал ему ногу ниже колена. Под огнем падали еще люди.

— Сплочиться! Сплочиться! — прокричал Нот. — Вперед! В линию!

Он развернулся, стреляя автоматическим огнем, и увидел, как, по меньшей мере, одна из охряных фигур вздрогнула и упала.

— Ко мне! Сопротивляемся!

Человек рядом с ним развернулся, как будто попавший под хлыст. Выстрел снес ему челюсть.

Остальные бежали к нему. Ячейка Молотильщика отвернулась от уязвимых врат и тоже открыла огонь.

— В линию! Линию! — прокричал Нот. — Гереон сопротивляется!

Слева от него он услышал, как Майор Плантерсон пытается руководить своим отрядом. Полковник Стокер уже был мертв. Молотильщик пыталась перегруппировать своих людей.

Воины в охряном шли сквозь дым, как ураган, врываясь во все еще формирующуюся линию Нота. Штыки били и кололи.

Нот ознакомился с отчетами сопротивления насчет Фургеша и Нарэна, сельских городков, которые были таинственно уничтожены за последние две недели. Были недоказанные слухи, что убийства были сделаны солдатами в охряном, воинами, которые кричали слова — Сыны Сека! — , когда убивали.

Линия Нота прогнулась под атакой. Полковник видел мужчин и женщин, которых он знал всю свою жизнь, зарезанными, убитыми, изуродованными, пока они пытались отбить беспощадную атаку.

Ячейка Молотильщика пыталась помочь им, но их уже отрезали.

Нот увидел, как упала Молотильщик.

Так близко, подумал он. Один из ублюдков в охре появился перед ним, и Нот пристрелил его.

Еще один вонзил свой штык в череп человека рядом с Нотом, и Нот выпустил пять пуль в грудь убийцы.

— Гереон сопротивляется! — закричал он. — Гереон сопротивляется!

Еще одна фигура была перед ним. Магазин Нота был уже пуст. Он сделал выпад штыком, крича.

Охряной воин отбил оружие Нота отточенным ударом, как будто месяцами тренировался над этим.

Вражеский штык вонзился Ноту в грудь. Он кашлял кровью, пока штык вращался и давил вперед.

Он понимал, что уже мертв. Он попытался выкрикнуть боевой клич сопротивлению последний раз, но его легкие уже были наполнены кровью.

Сыны Сека даже не дали ему упасть. Хихикая, как шакалы, они отрезали его конечности своими клинками.

— Вниз! Вперед! — крикнул Макколл, подгоняя отряд по продуваемой ветром лестнице. Вверх было не вариант. То, что казалось дивизией солдат Оккупационных войск, сидело у них по пятам, громыхая выстрелами позади них. Каждый член отряда Макколла, как и он сам, уже получили по свежему ранению, а Бонин был сильно подстрелен выше правого бедра.

Кроме того, над ними был пожар. Заряды Варла слегка сместили несколько этажей крепости. Воздух был наполнен плывущим дымом и в воздухе ощущался тревожный запах горения. Макколл задумался, смог ли Гаунт сделать дело. Он молился, чтобы это было так.

Варл и Крийд шли впереди. Кровь бежала из пореза на плече Варла, а у Крийд кровоточила рана под линией волос.

Ландерсон помогал Бонину.

Внезапно на них стали сыпаться выстрелы. Они пригнулись. Варл посмотрел вниз. Снизу поднималась дюжина экскувиторов.

— Нам нужен другой выход! — прокричал Варл.

Макколл взбежал обратно по лестнице, стреляя в первые попавшиеся лица солдат Оккупационных войск, показывающиеся возле перил лестницы, и выбил дверь ногой. Она вела в еще один коридор. Солдаты прибыли из другой башни, примыкающей к главной.

— Пошли! — прокричал Макколл, стреляя в солдат, которые пытались выбраться на лестницу, чтобы убить их. Несколько упали, тяжело приземлившись на ступени и соскользнув вниз.

Варл и Бростин были последними у дверей. Огнемет Бростина уже забрал множество врагов, и еще добавил огоньку в бастионе. Сейчас его емкости с прометиумом свистели и были почти пустыми.

— У тебя что-то осталось от тех зарядов? — спросил он Варла.

— Не особо, — сказал Варл. — Кроме того, у меня не было времени установить детонаторы...

— Да просто брось их нафес! — крикнул Бростин.

Варл повернулся и выбросил ранец на лестницу.

— Теперь беги, Варл. Беги, как ублюдок, и не оборачивайся.

Варл сделал именно так, как ему сказал Бростин. Бростин потряс емкости огнемета и вылил немного катализатора. Затем он прицелился в лестницу.

— Скажи привет Мистеру Желтому, — пробормотал он и выпустил последнее копье пламени.

Бростин бросил тяжелое оружие и начал бежать. Большая часть отряда Макколла уже была на другом конце коридора. Стуча своими длинными ногами, Бростин передвигался довольно быстро для тяжелого человека. Он почти догнал Варла, когда огонь на лестнице поджег ранец.

Был странный, глухой удар, похожий на удар по барабану. Затем огненный шар развернулся на лестнице и пошел вдоль коридора, сбивая Варла и Бростина с ног.

Во внутреннем дворе Сыны Сека начали праздновать победу. Маббон Этогор шел вперед, похлопывая людей по спинам и переступая через мертвых. Случайные выстрелы все еще звучали с другой стороны.

Он что-то услышал и посмотрел наверх. Темный на фоне ночного неба, бастион, внезапно, осветился. Вырвалось что-то, типа огня в печи, сквозь дюжины окон. Маббон с изумлением смотрел на это. Правая часть бастиона горела, а так же, верхние этажи боковой башни.

Маббон включил свою вокс-бусину. — Это Этогор. Первостепенный приказ. Всем отрядам покинуть бастион. Вам приказано обезопасить ординалов. Сделайте это сейчас и сделайте это как следует. — Он обернулся на огромную крепость. Пожар извергался на всей правой стороне. Что, во имя Анарха, случилось там, наверху?

— Кёрк! Кёрк, пригнись! — кричал Роун, пытаясь удержать кровь, льющуюся из его раны на ноге.

Что-то катастрофическое только что сотрясло всю центральную башню. Он мог чувствовать запах огня.

Он услышал визг Кёрк. В нее попали. Плотность огня от солдат бастиона увеличилась, а некоторые пошли вперед.

— Не поднимай голову! — снова прокричал он.

Роун осмотрелся. Партизан испарился, а Фейгор, которого покалечили последние три попадания, наконец-то успешно оттащил Ларкина в комнату.

Единственной личностью в поле зрения была Керт, ползущая в коридоре. Она выбросила свой пистолет и подхватила упавший лазган Фейгора.

— Анна! — прокричал Роун сквозь непрекращающуюся стрельбу.

— Что?

— Нам нужно прорываться вперед! Нам нужно прорваться вперед прямо сейчас!

— Почему? Для какого феса?

Роун, пошатываясь, пересек коридор и упал рядом с ней. — Кёрк прижали, — сказал он. — Нам нужно выдвинуться и отбросить их, или она умрет.

— И что нафес? — прорычала Керт, снова стреляя. — Она заслуживает смерти. Эта сука. Она полная сука. Ты видел знак на ее щеке. Она шлюха Хаоса!

— Я видел, — пробормотал Роун. — Я все видел.

— Что?

Он сел и посмотрел на нее. Она все еще стреляла.

— Анна. Мы не можем оставить ее умирать.

— Это почему, фес ее? — спросила Керт.

— Потому что... потому что, в таком случае, архивраг победит.

— Что за фес ты несешь, Роун?

Роун откашлялся от дыма. — Она помогала нам, Керт. На каждом шагу, без вопросов. Она провела нас, рисковала своей жизнью. Да фес это, мы бы сюда не добрались без нее. Мне она тоже не нравится. Я не верю ей. На ней отметка. Кроме того, опять же, я не думаю, что больше доверяю кому-нибудь вообще.

— Я сказала, что мы бросим ее! — пробормотала Керт и снова выстрелила.

— Анна, — прошептал Роун. — Зараза в нас. Яд этого фесова мира. Как в тебе, так и во мне. Если мы оставим Кёрк, мы дадим ей победить.

Керт уставилась на него. — Это ерунда! — сказала она.

— Нет, не ерунда. Что бы я или ты не думали, она зашла так далеко. Это наш последний шанс, Анна. Наш последний шанс!

— Наш последний шанс для чего?

— Чтобы доказать, что мы все еще люди. Чтобы доказать, что мы все еще верные слуги Императора. Даже сейчас. Даже сейчас, когда Гереон надругался над нами.

Керт опустила винтовку и уставилась на него. Слезы появились у нее на глазах. — Ты дофеса говоришь, ты это знаешь, майор?

— Ты знаешь, что я прав, — ответил Роун. — Я не позволю этому месту победить меня. А что насчет тебя?

— Сделать все правильно? — с сарказмом спросила она.

— Потому что Император защищает. И если он одобрит, он защитит нас, и даст нам знать, что он удовлетворен нашей службой.

— Ты сам придумал это дерьмо? — спросила она.

— Нет. Что-то такое сказал Гаунт.

— Ладно, — сказала Керт. Роун дал ей свою последнюю обойму, и она воткнула ее на место.

— Тогда, За Императора, — сказала она. Он покачал головой. — Нет, за Танит, первый и единственный. — Они встали, стреляя из лазганов, и устремились по коридору, плечом к плечу, против вражеского огня.

Два Сына Сека затолкнули Стурма в еще одну комнату. Он уже был ужасно возбужден, ходил туда-сюда, лексиграфер хромал за ним.

— Гаунт... нет, это неправильно. Как я и говорил, его тут быть не должно. В этом нет никакого смысла...— Стурм замешкался. Он бросил взгляд на Хумилити, который все еще печатал, а затем пошел в дверь спальни, распахнув дверь.

— Я вспомнил, — сказал он, сидя на кровати. — Я все вспомнил. Трон, я думал, что вспомнил все. Кем я был, чем я был. Но тут глубокие, темные места, в разуме, которым потребовалось много времени, чтобы выйти наружу.

Хумилити стучал по клавишам.

— Я был главнокомандующим.... Я это говорил раньше?

Лексиграфер кивнул.

— Люди боялись меня. Уважали меня. Но... ох, Император, я вспомнил. Улей Вервун. Кровавая война. Мы проигрывали. Зойканцы были у ворот. — Стурм поднялся на ноги и присел, чтобы посмотреть лексиграферу в лицо. Хумилити поднял взгляд на него своими прозрачными глазами, его проворные пальцы застыли над клавишами.

— Я боялся, — сказал Стурм. — Я боялся за свою жизнь. Я убежал. Я дезертировал. Я бросил их всех на смерть.

Хумилити замешкался, раздумывая, записать ли все это.

— Запиши это, червяк! — закричал Стурм, снова вставая. — Запиши это все! Это моя исповедь! Это я! Ты и твои мерзкие хозяева хотели знать все обо мне! Все мои тайны! Вы хотели достать мой разум! Ладно, а как насчет этого, а? Думаю, что был лордом генералом. Думаю, что обладал силой и властью. Вот почему они потратили все это время и усилия. И, что они получили? Что они получили, коротышка? — Стурм повернулся и отвесил поклон. — Труса. Человека, слишком боящегося смерти, чтобы сделать все правильно. — По ту сторону комнаты прозвучали выстрелы.

Макколл и Крийд оттащили Варла и Бростина к своим ногам. Оба мужчины были покрыты волдырями от пламени. Позади них вся лестничная клетка пылала. Там что-то угрожающе громыхало, как будто бастион начинал рассыпаться.

— Неплохо, — оскалилась Крийд.

— Уходим, — сказал Макколл.

— Где рана? — крикнула Керт. — Куда в тебя попали?

Кёрк показал Керт свое левое предплечье. Пуля сломала кости и уничтожила имаго в его волдыре.

— Его нет, — вздохнула Кёрк.

— Идем, — настойчиво сказала Керт, помогая ей подняться. Роун был позади нее, стреляя в дверной проем лестницы, заставляя врага отступить. Каждая вспышка казалась формой стигматы, но ему больше не было до этого дела.

— Вы вернулись за мной, — прошептала Кёрк.

— Ага, вернулись, — сказала Керт. — А что насчет этого?

Двое Сынов Сека повернулись и начали отстреливаться, но Гаунт и Маквеннер навалились на них.

Гаунт рвался вперед, с болт-пистолетами в каждой руке, стреляя в неистовых воинов. Один повалился, когда его череп взорвался. Другой вздрогнул, болт ударил по его правой руке и она испарилась. Солдат закричал, а Маквеннер выпустил ему пулю в открытый рот.

Гаунт и Маквеннер крались вперед с дымящимся оружием. Дверь, которую защищали Сыны, была настежь открыта. Гаунт убрал в кобуру пистолеты и вытащил силовой меч. Он запульсировал, когда загорелось лезвие.

Комната была приемной, наполненной роскошной мебелью. Пустая позолоченная рама висела на стене, в окружении богохульных символов. Рядом была открытая дверь. Гаунт мог слышать говорящий голос.

Он бросил взгляд на Маквеннера. Вен поднял свой ручной пулемет. Они крались вперед.

А за ними в комнату вошел Десолэйн.