Героика. Сага о не очень хороших людях

Глава 2.4

— Напомните мне, что мы здесь забыли?! — уже в который раз нервозно спросил Ненил.

Его вытянутое слабовольное лицо взмокло от пота. Толстая нижняя губа испуганно подрагивала. Кольцо с гербом Потустороннего университета неприятно сдавливало распухший палец. Глядя на Ненила сейчас, мало кто мог бы предположить, что этот сутулый грушеобразный паренек являлся лучшим аспирантом Факультета зельеварения и алхимии.

— Не нравится мне все это! Почему Очкарик велел нам ждать здесь, а сам якобы ушел в разведку и пропал?! Ночь прошла, а его все нет! Что он от нас скрывает?!

— Угомонись, Длиннозад! — вяло огрызнулся Дурко Шалфей и без надобности поправил волосы, уложенные маслом.

Сидя на поваленном дереве, блондинчик рассматривал себя в карманном зеркальце. Студенческое кольцо блеснуло на его наманикюренном пальце:

— Ты знал, на что подписывался, когда согласился ехать сюда. Обратного пути нет. Вернуться в Университет мы не можем.

— Что, если он поплыл к центру озера без нас?! — не унимаясь, тарахтел Ненил. — Кстати, Дурко, а где твоя лодка?! Что, если ее кто-нибудь украдет?! Какие-нибудь местные рыбаки набредут на нее, и наш план сорвется?!

— Не городи чушь, — поморщился Шалфей. — Неделю назад мой кузен Уильям привез эту лодку сюда и спрятал в надежном месте. Только я знаю, где именно. Поэтому даже если Очкарик собрался нас кинуть, добираться до острова ему придется вплавь. Зная его нелюбовь к спорту, вряд ли он осилит хотя бы милю.

Сладко потянувшись, старшекурсник Факультета меркантилизма и стяжательства спрятал зеркальце в карман своих брюк.

— Что касается случайных рыбаков, то на озере Ферн никого никогда не бывает. Местные шарахаются от него как от огня, благо верят, что это место проклято. Даже этот идиот Уильям поначалу наотрез отказывался сюда соваться. Пришлось пригрозить наложить на него заклятие импотенции, чтобы он, наконец, согласился.

— Такого заклятия не существует.

— Поверь мне, эти деревенщины об этом не догадываются. Даже дуболомы с Факультета заказных убийств и то будут умнее, чем они.

— Никак не могу свыкнуться с мыслью, что ты родом из Козеля, — буркнул Ненил и отошел в сторонку.

Не удовлетворенный ответом, он принялся слоняться по поляне. Расположенная на возвышенности недалеко от края обрыва, та была окружена хвойной рощей. Воды озера Ферн умиротворяюще синели в просветах меж деревьями.

Руперт и Меглиона стояли в центре прогалины на клочке расчищенной земли. Опустившись на одно колено, Мегли чертила на почве узор лезвием своего ножа-стилета. Волнистая каштановая прядь упала на ее веснушчатое лицо, и Меглиона сдула ее краешком рта. Подсматривавший из-за ее спины рыжий парень выглядел как моллюск, которому показывают решение алгебраической задачи.

— Снузли? — спросил подошедший Длиннозад.

Учившийся на Факультете трансмутации и иллюзии Руперт поднял на него осоловелый взгляд. Ненил в который раз задался вопросом, как такому редкостному имбецилу удалось заполучить себе такую восхитительную девчонку.

Не принятая в Потусторонний университет Меглиона училась в Магической школе фей Вальгрена. Быстро завоевавшая дурную славу фея-бунтарка все свободное время проводила в компании своего бойфренда Руперта, а также его друзей — Очкарика, Ненила и Шалфея. Невзирая на отсутствие академического образования, Мегли проявляла недюжинные познания в традиционно закрытых для женщин колдовских сферах, обгоняя в этом многих студентов Университета. Ходили слухи, что она разбирается даже в черной магии.

— Меглиона пытается предсказать, — недоуменно моргнув, начал Руперт, — что будет с нами в ближайшем будущем.

— В ближайшем — это в каком?

— Примерно через час. Может быть, даже раньше.

— Боже! — ошеломленно прошептала Меглиона. Обернувшись через плечо, она уставилась на смолкнувших парней.

Ненил похолодел. В больших темно-зеленых глазах девушки плескался неподдельный ужас.

— Что?! — в панике воскликнул он голосом, срывающимся на крик. — Что ты там увидела?!

— Мы все мертвы! — выдохнула Меглиона.

Сердце Ненила обрушилось камнем в пятки. Дурное предчувствие, с самого утра сосавшее у него под ложечкой, гремело теперь в желудке военным оркестром.

— К черту Очкарика! — завопил он что есть мочи. — К черту это озеро! Срочно убираемся отсюда! Не следовало вообще покидать Вальгрен! Ты со мной, Снузли?!

Длиннозад вопросительно обернулся к другу, и съеденный утром завтрак чудом не оказался на его ботинках.

Голова Руперта исчезла. На месте, где она крепилась к шее, ныне был ровный срез с бьющими во все стороны тоненькими алыми струйками.

Разинув рот, Ненил пронзительно заверещал. Зрачки его глаз расширились. Волосы на голове встали дыбом. Укоротившееся тело Снузли рухнуло на колени, открывая взору темную фигуру.

Низкий худой мужчина стоял перед Ненилом на расстоянии вытянутого трупа. Голову незнакомца скрывал гладкий кожаный шлем с личиной в виде птичьей маски. Заостренный клюв слегка изгибался вниз, как у вороны. Над ним на Длиннозада взирали два стеклянных цилиндрических окуляра.

Незнакомец был одет во все черное. Черная рубашка была заправлена в черные брюки, стянутые черным поясом. Поверх нее была наброшена угольного цвета накидка, скрепленная на левом плече обсидиановой застежкой. Ладонь в черной перчатке сжимала волнистый меч с вороненым лезвием.

Ненил отчаянно силился понять, как этот человек смог оказаться за спиной у Руперта, оставаясь при этом незамеченным. Гибкий, как гимнаст, убийца бесшумно отступил назад и отряхнул лезвие своего клинка. На траву упали капельки крови Снузли.

Нечто со свистом рассекло воздух, и позади дико заорал Дурко. Обернувшись на его крик, Ненил увидел, что блондинчик судорожно дергается на поваленном дереве. Украшенная перьями стрела торчала из его колена, накрепко пригвоздив Шалфея к мертвому стволу.

Снова раздался свист, и вторая стрела взмыла из лесной чащи. Пролетев по дуге, она ударила Дурко в висок. Дернув головой, парень обмяк и повис на приколотой ноге, словно лягушка, пришпиленная булавкой за лапку.

— Это было легко, — прозвучал уверенный мужской голос. Раздвинув кусты, стрелок шагнул на поляну.

Молодой и высокий, он носил грязно-зеленый плащ с откинутым капюшоном. Коротко-подстриженные светло-русыеволосы были сальными после долгой дороги. Красивое самонадеянное лицо покрывала двухдневная щетина. Держа в руках изогнутый лук, мужчина взглянул на Ненила голубыми глазами. На его поясе у бедра висел почти полный колчан.

— Давно мечтал прикончить этого ублюдка, — сообщил он как бы невзначай. — Шалфей называл наш факультет «выгребной ямой, которую создали, чтобы нищета и бездарность тоже могли иметь дипломы».

Длиннозад судорожно сглотнул. Взгляд второго убийцы был ледяным и жестким, как лютая зима, пронзая бедного алхимика насквозь не хуже бронебойных стрел. Квадратная челюсть добавляла мужественности его облику. Тонкие губы скривились в усмешке, и незнакомец произнес:

— Этот олух — твой, жирдяй. Надеюсь, справиться с ним силенок тебе хватит.

— Вались в задницу, Густав! — раздался над ухом у Ненила громоподобный голос.

Аспирант побледнел, осознав, что лучник больше не смотрит на него, а глядит чуть выше. Две когтистые волосатые лапы вынырнули из-за спины Ненила и больно стиснули его за плечи. Повернув голову, Длиннозад встретился лицом к лицу с вытянутой клыкастой мордой.

— Здорово, Ненил! — промурлыкала та с нежностью камнедробилки.

Огромный неандерталец в рубахе и вышитом жилете стоял за его спиной, дружелюбно ухмыляясь саблезубой пастью. Он нависал над Ненилом на целую голову, удерживая алхимика огромными, как две сковороды, ладонями. Лицо чудовища от края до края пересекал уродливый шрам. Шишковатый череп покрывала копна жестких черных волос, которые также торчали пучками из приплюснутых ушей. Густые брови дополняли не менее густые бакенбарды. Слева на поясе у гиганта висел огромный зазубренный тесак. Справа — брандспойнт ручного огнемета. Из-за спины выглядывали два баллона с топливом.

— П-привет! — испуганно промямлил Длиннозад. Морда казалась ему расплывчато знакомой. Лихорадочно напрягая память, он вспомнил имя. — Ты ведь Маурисио, да?! С Факультета заказных убийств?!

— Он самый! — просиял неандерталец. — Рад, что ты меня помнишь, мальчик-алхимик. Ты как-то продал мне слабительное под видом зелья удачи.

— Ох! — обреченно простонал Ненил.

Толстые, как сардельки, пальцы мстительно впивались ему в ключицы. Опустив свой взгляд, Ненил увидел голову Снузли, пялящуюся на него из травы. Выражение на лице у Руперта было как на экзамене по квантовому чародейству. Даже после своей смерти рыжий умудрялся выглядеть полным идиотом.

— Должен признать, тогда мне действительно «повезло», — прорычал Маурисио, — «повезло» надеть мои любимые штаны!

— Я мог защитить диссертацию и стать кандидатом алхимическим наук! — в отчаянии проныл Длиннозад. — А в будущем может быть и профессором! Зачем я послушался Очкарика, будь он проклят!

— Прими мои искренние соболезнования, — обхватив голову аспиранта за челюсть и затылок, неандерталец рывком сломал ему шею. Хрюкнув, Длиннозад умер и сполз землю.

— Болван, — равнодушно сказал подошедший лучник, — погляди, что ты натворил. И как мы его теперь допросим?

— Ты сам застрелил блондинчика, — засмеялся неандерталец. — К тому же еще осталась девка. Кстати, а где она?

Откуда-то сбоку долетел женский крик и звуки непродолжительной драки. Маурисио и Густав подняли головы и уставились в центр поляны, где творилась шумная возня.

***

Заторможенный Руперт Снузли, которого она уже второй год терпела ради его денег, был мертв. Он лежал в траве — еще более безголовый, чем обычно. Мужчина в птичьей маске обернулся, чтобы застать Меглиону удирающей со скоростью зайца.

Не став долго ждать, девушка вскочила на ноги и бросилась с прогалины к деревьям. Добежав до рощи, она нырнула в редеющий подлесок. Мгновение спустя раздались треск ломающихся веток, глухой удар и женский вскрик. Меглиона пробкой вылетела из кустов и шлепнулась на спину. На ее лице краснели четыре расположенных в рядок маленьких круглых следа.

— Ты реально надеялась пырнуть меня этой шпилькой? — донесся из-за пелены боли развязный голос.

Приподняв голову, Мегли попыталась сфокусировать взгляд. Ее голова гудела. В глазах двоилось. Из носа хлестала кровь. Наконец картинка обрела четкость, и она различила низенького эльфа с глумливой рожей.

Удерживая двумя пальцами ее стилет, эльф изучал его с нескрываемым презрением. На его ладонях сидели перчатки с круглыми стальными вставками на костяшках. Одна из них только что заехала Меглионе по лицу.

Убийца был одет в грубые штаны и кожаную куртку, усиленные металлическими заклепками. Длинные светлые волосы были убраны заколками за острые уши. На поясе у эльфа висели два одинаковых кинжала. Его левое ухо было сломано набок.

Перекатившись на живот, Мегли быстро оценила обстановку. Дурко Шалфей был мертв, свисая на одной ноге головой вниз. Ненил Длиннозад пялился на его труп. Хватая воздух ртом, как выброшенная из воды рыба, идиот не замечал звероподобного громилу, подкрадывающегося к нему сзади. В центре поляны в траве до сих пор лежала ее сумка.

Вскочив на ноги, девушка бросилась к своим вещам. Добежав до сумки, она быстро сунула внутрь ладонь и выхватила на свет волшебную палочку.

Раздался смачный хруст, и Ненил рухнул на землю со свернутой шеей. Неандерталец и присоединившийся к нему лучник дружно подняли головы в сторону Меглионы. Оглянувшись назад, она увидела мерзко хихикающего эльфа и черного человека в птичьей маске.

Поняв, что окружена, Мегли вскинула палочку и очертила ей в воздухе пируэт. Магический инструмент ответил ей легкой дрожью. На его конце зажегся черный огонек.

— Колдовство! — истошно завопил эльф и ринулся вперед, выхватывая кинжалы.

Меглиона обернулась на его голос. Волшебная палочка нацелилась в остроухого убийцу. Черный свет на ее острие сфокусировался в крошечную сферу.

— OCTONE MANTRUM DRACONIS... — полупроговорила-полупропела чародейка.

Воздух вокруг нее потемнел. Мерцающая сфера начала порождать жутких фантомов. Рваные безногие тени одна за другой вылезали из черного света и кружили вокруг Меглионы, будто подхваченные ураганом куски грязной ткани. В воздухе проступали хохочущие черепа и восковые лица. Над поляной разлетелся шепот бесчисленных потусторонних голосов.

— Она накладывает проклятие! — заорал кто-то. — Это черная магия!

Безумно боявшийся колдовства неандерталец развернулся и побежал прочь в подлесок. Выхвативший стрелу Густав натягивал тетиву своего лука. И только непроницаемая воронья маска спокойно наблюдала за происходящим через выпуклые окуляры.

Внезапно участок поляны рядом с Мегли сорвался с места и кинулся вперед. Нечто большое и неотличимое от травы метнулось в сторону колдующей чародейки. Сверкнуло короткое и тонкое лезвие. Меглиона взвизгнула и шлепнулась на свой зад. Волшебная палочка вылетела из ее ладони и упала на землю вместе с двумя отсеченными пальцами. Черный свет на ее конце погас, и проклятие оборвалось на полуслове.

— Красотка! — радостно крикнул подбежавший эльф. — Круто ты ее уделала!

Призрачный вихрь стихал. Хор шепчущих голосов бледнел на фоне ветра, становясь совсем неразличимым. Темные фантомы таяли, как дым, оставляя после себя запах серы.

Меглиона сидела на земле, сжимая окровавленную ладонь. Лицо ее было белым как мел. Расширившиеся от шока глаза неверяще глядели на изуродованную кисть.

Над ней нависала фигура в просторном балахоне, сродни тем, что носят монахи. Его ткань на глазах преображалась. Из сочно-зеленой — под стать окружающей траве — она становилась грязно-серой, меняя цвет, как кожа хамелеона. Откинув капюшон, убийца оказался молодой девушкой со смуглым лицом и стриженными под «ежик» волосами.

— Здравствуй, фея, — сказала она шипящим голосом. — Выглядишь паршиво.

Меглиона оторвала взгляд от своей руки и посмотрела на «хамелеона».

— Привет, Бегония, — ответила Мегли. — Давно тебя не видела.

— Действительно давно, — сладко улыбнулась убийца. — В последний раз, когда мы встретились, ты назвала меня воннаби-колдуньей, которая «пошла в головорезы, потому что слишком тупа даже для самых легких заклинаний».

Белки глаз Бегонии были золотого цвета. Ее черные зрачки походили на две вертикальные щели. Вытянув вперед ладонь, убийца показала Мегли опасную бритву с костяной рукояткой. С ее лезвия стекала вязкая зеленая жидкость вперемешку с кровью.

— Яд?! — Меглиона в панике закатала свой рукав. От укоротившейся ладони по всему предплечью расползалось «деревце» из тонких багровых прожилок.

— Противоядие! В моей сумке! — волшебница бросилась к своим пожиткам.

Ей тотчас же прилетел пинок в лицо. Отскочив, как мячик, фея покатилась по траве, покуда не врезалась в чью-то ногу. С четырех сторон ее обступили гогочущие убийцы.

Бегония неспешно подошла к сумке Меглионы и поставила на нее свой сапог.

— Будешь хорошей девочкой, — сказала она, — и я, так и быть, отдам тебе твое противоядие. У тебя есть меньше минуты, чтобы рассказать мне, где Очкарик.

— Он ушел вчера вечером к воде! — дрожащим голосом проныла Меглиона. — Сказал, что хочет разведать обстановку, и до сих пор не вернулся! Вряд ли он нас бросил! Ведь только Шалфей знал, где спрятана лодка, а без нее к центру озера проплыть очень трудно!

— То есть ты не знаешь про кровь? — удивленно подняла бровь Бегония.

— Про кровь? Про какую еще кровь?

— Ясно, — кивнула «хамелеон», — Стало быть, Очкарик не стал посвящать тебя во все детали.

— Благодарю за содействие! — добавила она. Сапог Бегонии повернулся, вдавливая сумку в землю. Хрустнуло лопнувшее стекло, и ткань потемнела от пролитой внутри жидкости.

— Упс! — с притворно-виноватой улыбкой потупилась убийца. — Кажется, я только что раздавила твое противоядие!

— Нет! — в ужасе закричала Меглиона.

По ее веснушчатому лицу потекли слезы. Стоявшая перед ней Бегония тряслась от злорадного смеха. Вскинув на нее сверкающие глаза, Мегли гневно процедила сквозь зубы:

— Будь ты проклята, змеиная тварь! И да, я была права! Ты сама хотела стать колдуньей, но не прошла даже в Школу фей, потому что свинья летать не может!

Улыбка сошла с потемневшего лица Бегонии. Сработал яд, и Меглиона повалилась на траву, хрипя и извиваясь в мучительных конвульсиях. Глаза ее закатились. Лицо перекосила уродливая гримаса. Дернувшись в последний раз, чародейка испустила дух, вывалив изо рта распухший посиневший язык.

— Обожаю яд гигантских пауков, — хихикнула Бегония, мстительно пиная труп Меглионы. — У жертв всегда такой забавный вид, когда они умирают.

— Ненавижу магические факультеты! — сплюнул на землю эльф. — Такое удовольствие убивать этих напыщенных ублюдков!

— Ты не убил пока ни одного, Элендил, — фыркнула «хамелеон». — Снова приписываешь себе чужие заслуги. Так ведь, Грач?

Человек в птичьей маске не ответил. Убрав волнистый меч в ножны, он рылся в вещах покойных студентов.

— Как всегда многословен, как камень.

Зашуршали кусты, и из них высунулась испуганная рожа Маурисио.

— Братва, вы в порядке?! — растерянно спросил неандерталец. — Ведьма умерла?!

— Можешь выходить, храбрец, — заржал Элендил. — Надеюсь, сегодня ты не надел свои любимые штаны.