Героика. Сага о не очень хороших людях

Глава 2.14

Морщась от вони, Кригель обошел поляну по кругу. В ее центре сновали несколько фигур в темных одеждах. Они осматривали лежащие в траве тела и рылись в разбросанных неподалеку сумках с вещами. Над местом побоища витал трупный запах, и роем вились мясные мухи.

Отделившись от общей группы, к проректору приблизился мужчина в дорожном плаще и плоской широкополой шляпе. Кончики его усов были залихватски закручены вверх.

— Ваша Светлость? — поклонился он учтиво.

— Слушаю тебя, Карл, — ответил Кригель.

— Лица сильно склеваны птицами, но трое из них — это наши воры. Двое студентов и аспирант. Еще одну девушку не удалось опознать.

— В Потустороннем университете не учатся женщины, — задумчиво произнес проректор.

— Их прикончили без использования магии, — тонкий рот под усами сложился в кривую ухмылку. — Ставлю на то, что постарались ребята с Факультета убийств.

— Что с их кольцами?

— На убитых их нет. Сигналы от всех восьми колец поступают из центра озера. Включая кольцо того вора, который отсутствует среди трупов.

Не говоря ни слова, Кригель оперся на трость и посмотрел вверх. Близилась ночь, и небо обретало глубину, становясь из голубого темно-синим. Вершины деревьев покачивались на ветру. Лес вокруг проректора шуршал ветвями и перекликался голосами редких птиц.

— Что прикажете делать, Ваша Светлость? — выждав некоторое время, спросил Карл.

Вынырнув из раздумий, Кригель взглянул на него и быстро сказал:

— Расставь своих людей на берегу. Мы будем ждать и наблюдать.

***

Янтарное солнце сияло над головой, расположившись в самом центре доступного взгляду кусочка неба. Дул ветерок, и море спящих цветов подрагивало от его дыхания. Где-то вдали раскинул тенистые ветви дуб, а еще дальше — раздавалось тихое журчание фонтана. Желтый подсолнух свесил зрелый цветок к земле, покачиваясь от порывов ветра.

— Не доверяйте безобидному виду этого места, — сказала Бегония. — Помните, здесь нас ждет очередная ловушка и, скорее всего, не одна.

Уцелевшие наемные убийцы спустились вниз по каменным ступеням. Среди высокой травы проглядывалась изношенная временем шахматная дорожка.

— Внимательно смотрите под ноги и лишний раз ничего не трогайте, — раздавала указания девушка. — Это особенно касается тебя... МАУРИСИО!

— Чего? — недоуменно обернулся неандерталец. Держа в лапе сорванный цветок подсолнуха, громила с аппетитом лузгал семечки.

— Идиот! — хлопнул себя по лицу Элендил.

— Надеюсь, подсолнух отравлен, — в негодовании прошипела Бегония. — Маурисио! Раз уж ты такой смелый, не желаешь ли пойти первым?

— Без проблем, — беспечно отозвался здоровяк.

Переступив с лестницы на дорожку, он зашагал в сторону беседки.

— Вы идете там, или нет? — небрежно бросил неандерталец через плечо.

— Не следует недооценивать пользу чужой тупости, — сказал Элендил, провожая его удаляющуюся спину взглядом. — Мы можем использовать его для обнаружения ловушек. Этакий очень большой и прожорливый подопытный кролик.

— Согласна, — кивнула Бегония, — но даже если болвана разорвет на куски, горевать по нему я не стану.

Они отправились следом, стараясь ступать там, где уже побывала нога неандертальца. Море цветов провожало их пестрым безмолвием. Сочные бутоны колыхались на ветру. Мгновение спустя раскрылся первый из них.

***

— Рыцарь Ордена грифона и... маг Потустороннего университета! — задумчиво произнесла Бегония.

Стоя рядом с увитой плющом беседкой, она разглядывала сидящих внутри мертвецов.

— Похоже, профессор Пампкинс многое от нас скрыл! — мстительно фыркнула девушка. — Они уже пытались проникнуть в это место! У меня будет много вопросов, когда мы вернемся в Вальгрен!

— ЕСЛИ мы вернемся в Вальгрен, — угрюмым эхом отозвался Элендил. Не снимая ладонь с рукояти кинжала, он беспокойно озирался по сторонам, ожидая в любой момент подвоха.

— БАБЛО! — донесся со стороны поляны радостный крик Маурисио.

Стоя у фонтана, неандерталец пялился на лежащие в воде монеты. Сунув руку в бассейн, он сграбастал увесистую горсть и потянул вверх.

Фонтан издал звук, похожий на смешок охотника, поймавшего в ловушку очередную жертву. Вода в бассейне мгновенно забурлила, покрывшись клубами белого пара.

— А-А-А-Й!!! КИПЯТОК!!! — выпустив добычу, Маурисио выдернул ошпаренную лапу. Та стала розовой и гладкой. Загнутые когти и росшие на пальцах черные волосы исчезли, будто растворившись в кислоте.

— Недоумок, — сказал подошедший Элендил.

— Кретин, — вторила ему Бегония. — Еще и жадный.

Она постучала пальцем по бортику фонтана.

— Здесь же написано: «Возьми одну». Или ты разучился читать?

— Не думаю, что наш Маурисио когда-либо это умел, — заржал эльф.

Неандерталец обиженно хрюкнул и подул на пострадавшую ладонь. Вытащив здоровой рукой табакерку с гоблинским табаком, он вытряхнул на рукав пару внушительных горок. Мгновение спустя окрестности содрогнулись от богатырского чиха.

— Интересно, — сказала Бегония, заглядывая на дно бассейна. Вода перестала бурлить, и набежавший пар таял в воздухе. — От нас хотят, чтобы мы выбрали монету. Само собой, это подстава.

Она обернулась к стоявшему рядом Элендилу.

— Вот скажи мне, ты увидел этот фонтан и прочитал предупредительную надпись. Какой будет твоя первая мысль?

— Если можно взять всего одну монету, — задумчиво поскреб подбородок эльф, — то логично будет выбрать золотую.

— Верно! — торжествующе ухмыльнулась Бегония. — Любой возьмет золотую, потому что медь в десять тысяч раз дешевле золота. Здесь-то и скрывается капкан.

Цветочные ароматы в воздухе сгустились. К ним добавился новый сладковатый запах, навевающий воспоминания о теплом молоке и меде. Глаза Элендила начинали слипаться от усталости. Помотав головой, эльф смахнул с плеча несколько золотых пылинок и продолжил слушать речь своей сокурсницы.

— Придумавший эту ловушку явно любил играть на людских пороках, — объясняла девушка. — Присущая каждому из нас жадность искушает выбрать золотую монету вместо медной. Точно так же, как соблазнила Маурисио по незнанию схватить целую горсть...

— ...и вместо денег от получил ошпаренную клешню, — закончил за нее Элендил. — Следовательно, если мы возьмем золотую, то случится что-нибудь такое же плохое.

— Да. Поэтому я остановлюсь на медной, — Бегония вновь повернулась к бассейну. Затянутая в перчатку ладонь потянулась к колыхающейся воде.

Элендил нахмурился. Несмотря на уверенность подруги, у него неприятно сосало под ложечкой. Дурное предчувствие не оставляло эльфа в покое. Что-то определенно не сходилось.

В очередной раз посмотрев на монеты, он внезапно понял, что именно.

— Стой! — рука эльфа метнулась вперед и ухватила Бегонию за запястье.

— В чем дело? — изумленно вскинулась девушка. Ее рука зависла над водой, так и не успев намокнуть.

— Взгляни на количество монет! — воскликнул Элендил. — Здесь десять медных и всего лишь девять золотых!

— Эй, братва! — встревоженно подал голос неандерталец. Забыв про руку, громила с удивлением вертел башкой. — Какого хрена здесь происходит?!

— Не сейчас, Маурисио! — раздраженно огрызнулась Бегония.

Она вернулась к разговору с Элендилом:

— А ты у нас глазастый. Только что это означает?

— Как что? Девка и коротышка! Они были в этом саду до нас и взяли одну золотую монету. Поэтому сейчас их девять, а не десять.

— К чему ты клонишь? — спросила девушка.

— Ты видишь где-нибудь их трупы?

Дабы придать вес своим словам, эльф отступил назад и развел в стороны руки. Не считая их троих, местность у фонтана пустовала. Единственные мертвые тела почивали внутри беседки и, судя по всему, делали это уже не первое десятилетие.

На лице Бегонии отобразилась сомнение. Покусывая нижнюю губу, девушка задумалась.

— Но что, если фонтан не убивает, а только ранит, как он это сделал с Маурисио? — неуверенно предположила она.

— Ты говорила, что эти двое знают об острове больше нас, — гнул свою линию Элендил. — Если они выбрали золото, то это неспроста, и значит, нам следует поступить так же.

— Цветы! — снова попробовал вклиниться в разговор неандерталец.

Оба отмахнулись от него, как от назойливой мухи.

— Это загадка с двойным дном, — сказал Элендил вкрадчиво. — Придумавший ее рассчитывал, что ты перехитришь саму себя.

— Ладно, — устало сдалась Бегония. — Будем надеяться, что ты прав.

Глубоко зевнув, она снова повернулась к бассейну. Поверхность воды была покрыта крошечными желтыми крапинками.

С осторожностью окунув ладонь, Бегония схватила одну золотую монету и вытащила ее на поверхность.

— Вот видишь… — с трудом двигая челюстями, сказал Элендил. — Ничего ведь не произошло...

— Ага... Точно... — пробормотала девушка, пряча монету в недрах своего балахона. Сделав несколько шагов от фонтана, она внезапно рухнула на землю.

— Бегония! — в ужасе закричал эльф и бросился к своей подруге.

Девушка лежала на траве, издавая еле слышное посапывание. Веки ее были опущены. Грудь медленно вздымалась и опускалась под балахоном, как у мирно спящего человека. Схватив Бегонию за плечи, Элендил потряс ее что было сил. Не открывая глаз, та сладко всхрапнула и свесила голову набок.

К своему ужасу, эльф осознал, что его тоже клонит в сон. Ноги ослабли. Остроухий череп стал чугунным, с трудом удерживаясь на прямой шее. Картинку перед глазами заволокло туманом, и окружающие звуки отступили куда-то на второй план.

В панике вскочив, Элендил побежал, не разбирая дороги, покуда не врезался в преграду. Чудом не упав, он осоловело посмотрел на мраморную беседку, внезапно выросшую на его пути. Два мертвеца — один в истлевшей мантии, другой в ржавых доспехах — спали за круглым столом, увитые плющом и покрытые цветами. Внезапно эльф позавидовал им глубочайшей завистью.

Липкая тягучая истома обволакивала Элендила, будто теплая вода в наполненной ванне. Заползая в каждую пору тела, она вытягивала из него все силы, делая конечности мягкими и безвольными, как у тряпичной куклы. До боли знакомый голос в его сознании настойчиво уговаривал лечь и подремать всего лишь несколько минуток. Вслушавшись в его призывы, эльф с удивлением понял, что это говорит он сам.

Не в силах бороться дальше, Элендил проковылял внутрь беседки. Висевшие на поясе кинжалы мешали, цепляясь за окружающие предметы. Вытащив их из ножен, эльф небрежно бросил оружие на пол. Рухнув на скамью, он привалился спиной к ограде и устало опустил свои веки. Тесаный камень показался ему мягким, как перина.

Большая волосатая ладонь вынырнула из пелены меж сном и явью и отвесила Элендилу звонкую оплеуху. Голова эльфа дернулась вбок от удара. Внутри его черепа словно взорвалась бочка с порохом. Распахнув глаза, Элендил заорал. Тотчас же его схватили за грудки и вздернули так, что едва не сломали шею.

— ПРОСНИСЬ, ИДИОТ! — гаркнул эльфу прямо в лицо Маурисио. — ЦВЕТЫ!

Нижнюю половину морды неандертальца закрывал смоченный в воде шарф. Несмотря на это, от его голоса у Элендила заложило уши. В нос ударил резкий запах гоблинского табака, вышибающий из головы всякую сонливость.

— Что «цветы»?! — в панике завопил эльф. Он не понимал, что происходит.

— ОНИ ТЕПЕРЬ ДРУГИЕ!

Громила выволок его из беседки и лишь затем выпустил из объятий. Ошалелый Элендил в ужасе завертел головой. Вокруг один за другим расцветали спящие бутоны. Алые, желтые и синие — каждый расправлял лепестки, открывая золотистую сердцевину. Повсюду, куда ни глянь, в воздухе реяла пыльца. Поднимаясь вверх от цветов, она разносилась ветром и оседала на камнях, траве и одежде.

Вслед за дыханием крошечные пылинки проникали в нос, делая тело безвольным, а голову — ватной. Сами собой на ум приходили воспоминания о подоткнутом одеяле и уютной мягкой подушке. Элендил ощутил, как на него опять накатывает усталость. Ласковый женский голос долетал вместе с порывами ветра, напевая нежную колыбельную без слов.

Обреченно зевнув, эльф закрыл глаза, позволяя цветам убаюкивать его своим пением.

Волна резкого жара и запах горящего топлива заставили его вновь распахнуть веки. Огненная струя вылетела из-за спины Элендила и ударила в самый центр беседки. Оранжевое пламя обрушилось на сидящие трупы. Маг в истлевшей мантии вспыхнул, как ветошь. Подле него с грохотом обвалились рыцарские латы. Под напором огня доспехи распались на составные части вместе с заключенным внутри скелетом. Сладкая колыбельная оборвалась на полуслове. Охваченные пламенем цветы заверещали, погибая один за другим.

Упав на колени, Элендил обхватил голову руками. Нестерпимая боль раскаленной иглой пронзила его затылок. Колыбельная затихла, сменившись на душераздирающие вопли на незнакомом эльфу языке. Нежные лепестки цветов чернели и скукоживались, будто тлеющая над свечой бумага. На их краях пылали алые искры. Окутавший беседку плющ обуглился и потемнел.

Держа в руках огнемет, Маурисио уничтожал раскрывшиеся бутоны. Покончив с беседкой, он выбежал на поляну и принялся жечь траву и живые изгороди. Умирающие цветы пищали, словно крысы. С безумным хохотом неандерталец растаптывал те из них, что росли под ногами. Струи огня не давали остальным ни малейшего шанса.

— Господи! — пробормотал Элендил, стоя на четвереньках.

Головная боль понемногу угасала. Вокруг не осталось ни одного не сгоревшего цветка. Предсмертные визги их товарищей доносились словно из-за стены, с каждой секундой становясь все тише и тише.

Сонливость растаяла без следа. В воздухе больше не летала пыльца. Опав на землю, она переменила золотой цвет на темно-серый, напоминая теперь угольную пыль.

— Славься, гоблинский табак! — почувствовав прилив бодрости, эльф поднялся на ноги.

Внезапно он вспомнил о чем-то важном.

— БЕГОНИЯ! — закричал Элендил и побежал на поляну.

Девушка лежала без сознания, сливаясь по цвету с травой, росшей вокруг фонтана. Языки огня медленно подбирались к ее балахону. Схватив Бегонию за ноги, Элендил оттащил ее в безопасное место. Упав на колени, он отвесил ей пару пощечин. Не открывая глаза, девушка недовольно заворчала.

Эльф замахнулся снова, но в третий раз его рука не достигла цели. Вскинув ладонь, Бегония схватила ее на полпути за запястье.

— Что здесь происходит? — спросила она.

Открыв глаза, девушка быстро села.

— Я слышу в своей голове голоса, — добавила она, оглядываясь по сторонам.

— Это цветы, — пояснил Элендил. — Что хоть они говорят?

— Матерятся. На лютине.

Бегония уставилась за спину эльфу

— Дуб. Он горит.

Элендил обернулся. Огонь успел перекинуться с беседки на ветви дерева. Расщепленная крона пылала. Мгновение спустя с громким треском на землю рухнула ее половина.

— Ну что? — сказал подошедший Маурисио, стягивая шарф. Наглая рожа неандертальца светилась от задора. Опустевший огнемет вновь перекочевал ему за спину. — И кто из нас теперь болван? Кто кретин? Скажите спасибо, что я только что спас ваши шкуры!

— Спас?! — язвительно воскликнул Элендил. — Ты уверен?!

Обескураженно почесав затылок, Маурисио огляделся. Вокруг бушевал пожар. Огонь стремительно расползался по саду, сжирая на своем пути траву, кусты и деревья. Воздух потемнел от дыма. Густые клубы тянулись к квадратному небу, загораживая черной пеленой солнце. Золотая пыльца окончательно исчезла. На ее место пришел едкий запах гари.

— БЕЖИМ! — вскочив на ноги, дико завопила Бегония. — УХОДИМ ОТСЮДА, ПОКА НЕ СГОРЕЛИ!

***

— И вот мы снова оказались здесь... — задумчиво произнесла Дана.

Стоя у письменного стола, она разглядывала скульптуру человека в мантии.

«Дедуктивный метод, леди Холмс?» — гласила надпись на его маске.

— Ага, — равнодушно отозвался Хиггинс. Сидя на полу, он опирался спиной о колонну и игрался с неким круглым предметом.

— Логично предположить, что данный зал — это хаб, из которого можно попасть в другие места, — продолжила свои рассуждения магиня. — Отправляет нас туда эта книга.

Она опасливо скосилась на «Уморительные загадки». Лежавшая на краю стола тоненькая оранжевая книжка выглядела нарочито безобидной.

— Угу, — устав вертеть кругляшок между пальцами, коротышка принялся щелчками подбрасывать его в воздух и ловить.

— Каждое новое место, в которое мы переносимся из хаба, представляет собой ловушку. Каждый раз из ловушки можно выбраться, решив встроенные в нее загадки.

— Ого.

— Вопрос заключается в том, сколько еще ловушек нас ждет впереди, прежде чем мы отыщем выход? И существует ли вообще выход с этого острова?

Обернувшись, она рявкнула:

— Хиггинс! Ты меня слушаешь?! Чем ты там занят?!

Застигнутый врасплох коротышка упустил из рук свою игрушку. Отскочив от его ладони, та с громким стуком запрыгала по каменному полу. Приземлившись на ребро, кругляшок покатился вперед и зазвенел, ударившись о сапожок Даны. Физиономия Хиггинса вытянулась, как у застигнутого врасплох карманника.

Девушка опустила глаза. Внизу лежала до боли знакомая монета. Чеканный аверс изображал бородатый профиль в остроконечной короне.

— Минуточку, — сказала она, сев на корточки, — но ведь это же...

Хиггинс кошкой метнулся к столу и схватил лежащую на полу монету. Быстро сунув золото в карман, он распрямился с благочестивым видом.

— Не знаю, о чем ты, — ответил коротышка так, будто только что ничего не случилось.

От негодования лицо Даны потемнело. Распрямившись в полный рост, она встала напротив Хиггинса, сердито уперев в бока руки.

Коротышка безмятежно насвистывал и заинтересованно разглядывал что-то на потолке.

— Это ведь та самая монета?! — прорычала девушка. — Которую ты якобы положил в пасть гаргулье?!

— Может быть... — как бы невзначай ответил Хиггинс, а может быть, и нет...

— Но если она здесь, что же ты на самом деле сунул в рот статуе?!

Коротышка опустил глаза и взглянул на девушку с лицом праведника, которого застали отдающим последний кусок хлеба босым голодным детям. Магиня медленно, но верно закипала.

— Я просто подумал, — переминаясь с ноги на ногу, начал Хиггинс, — зачем жертвовать чем-то ценным, когда можно отдать что-нибудь внешне похожее, но при этом абсолютно бесполезное в реальной жизни...

— О чем ты сейчас говоришь?! — негодующе рявкнула Дана. Внезапное осознание снизошло на нее с любовью и нежностью горного обвала.

Хлопнув себя ладонью по груди, магиня не нащупала ничего, кроме платья.

— ГДЕ МОЯ МЕДАЛЬ?!