Героика. Сага о не очень хороших людях

Глава 2.10

Дискомфорт становился все сильнее и сильнее. Он не мог определить его источник и даже понять его природу. Одно лишь было ясно — что-то настойчиво пыталось вырвать его из забвения.

Вздрогнув, он заворочался в глубинах космического небытия. Впервые за целую вечность оно стало для него неуютным.

***

— А-а-а-а-а!!!

Не помня себя от страха, Дана падала вниз по большой трубе. Воздух дико свистел в ее ушах. Крик невольно рвался из горла. Где-то совсем рядом вопил Хиггинс.

Минуло несколько мучительных секунд, и полет внезапно оборвался. Дана ударилась о нечто вонючее, податливое и бесплотное, с плеском принявшее ее в свои объятия. Камнем уйдя на дно, девушка обнаружила, что больше не падает, а тонет. Повсюду вокруг нее была вода — глубокая, как пропасть, и холодная, словно лед.

Охваченная паникой магиня яростно задрыгала руками и ногами. Каким-то чудом она сумела всплыть. Выдернув над поверхностью воды мокрую голову, Дана захрипела и закашлялась, отчаянно пытаясь отдышаться.

«Я жива! Я не разбилась!» — вспыхнула в ее сознании шальная мысль. Спазм облегчения разнесся по всему телу. Затхлый воздух помещения, куда она попала, пьянил, как наикрепчайшее вино.

Затем она вспомнила, что не умеет плавать.

Отчаяние вернулось с новой силой, повиснув на уставших ногах свинцовой гирей. Почувствовав, что не может больше сопротивляться, Дана сделала глубокий вдох и снова погрузилась в темную пучину.

Вяло барахтаясь без особой пользы, она медленно опускалась вниз, теряя драгоценный воздух. Бездна вокруг была наполнена голубым светом. С одной стороны, он лился извне, пронизывая толщу воды тусклыми лучами. С другой — поднимался вверх со дна под ее ногами. Опустив глаза, девушка увидела десятки мерцающих голубых точек.

Подошвы ее сапог уткнулись во что-то твердое. Поняв, что больше не тонет, Дана пригляделась. В ответ на нее уставился человеческий череп.

Магиня завертела головой, в ужасе кидаясь из стороны в сторону. Затянутый илом скелет в изъеденной коррозией кирасе лежал прямо под ее ногами. Чуть поодаль нашел свое пристанище второй. Следом за ним — упокоился третий. Повсюду, куда ни глянь, каменное дно усеивали кости, оружие и доспехи, наваленные друг на друга в целые горы. То тут, то там среди останков покачивались голубые огоньки.

Неожиданно один из черепов дернулся и отплыл в сторону. Из открывшейся среди костей прорехи на Дану взглянул большой белесый глаз.

Не в силах больше сдерживаться, девушка открыла рот и выдохнула струйку пузырьков в немом крике. Закончив вопить, она тут же пожалела о содеянном. Вода потоком хлынула ей в глотку, заливая дыхательные пути и устремляясь вниз по пищеводу. Не способная ни откашляться, ни продохнуть Дана схватилась руками за горло. Кровь яростно прилила к ее вискам. Каждый удар сердца отдавал в груди нестерпимой болью. Голубой свет начал меркнуть. Перед тем, как потерять сознание, Дана увидела уродливую тень, что, раздвигая кости, выползала из увеличивающейся прорехи.

Чья-то ладонь вынырнула из темноты и схватила ее за волосы. На границе между жизнью и смертью, девушка почувствовала, как ее тянут вверх...

***

— Напомни мне, — сурово спросил Густав, — он точно был с нашего факультета?

— Всего лишь час назад я ответила бы «да», — задумчиво ответила Бегония, — но сейчас осознаю, что впервые увидела его в дилижансе.

Грач лежал на мощеной дорожке, укоротившийся в размерах вдвое. Верхняя часть его туловища по-прежнему сжимала в руках метательные звезды. Все то, что было ниже пояса, исчезло. Повернутая к бывшим соратникам птичья маска выглядела немного озадаченной. Один из окуляров был разбит.

Трепещущее пламя отбрасывало на пол изогнутые тени. Пещера вокруг убийц тонула в неспокойном полумраке. Прямо впереди тропинка упиралась в стену с двумя раскрытыми вратами. В пространстве между ними тускло светила зеленая жаровня, и лыбилась рогатая гаргулья.

Бегония сидела на корточках рядом с трупом. В правой руке девушки горел самодельный факел. Стоявший напротив Густав держал наготове лук с положенной на тетиву стрелой.

— Я тоже, — добавил он неуверенно. — До попадания на остров мне казалось, что я давным-давно знаю этого парня. Но сейчас, как следует подумав, я даже не могу вспомнить, когда мы познакомились. На меня словно наложили какое-то заклятие.

— Не только на тебя, — мрачно сказала девушка. — На каждого из нас...

Она посмотрела на группу ближайших сталагмитов. Вершины наростов были гладко срезаны, словно по ним прошлись гигантской бритвой. Пол рядом был усеян каменной крошкой и обломками.

— Не вижу ни капли крови, — заметил лучник и потыкал убитого сапогом.

Из среза, разделившего Грача на две части, вывалились несколько колесиков и пружинок.

— Голем! — злобно прошипела Бегония.

Потянувшись вперед, она стащила с трупа маску. Факел озарил пожелтевший человеческий череп в обрамлении множества вилочек, рычажков и шестеренок. Как будто вынутые из заводных часов, они крепились к кости при помощи миниатюрных болтиков и гаек. В глазницы мертвеца были вставлены два ограненных драгоценных камня. В сиянии огня они переливались глубоким темно-синим цветом.

— Все это время с нами ходила эта штука! Кто-то подсунул ее в нашу команду, и мы принимали его за своего, потому что нас заколдовали!

— Хотел бы я знать, — прорычал Густав, — кто и зачем это сделал?!

— Я тоже, — кивнула Бегония. — Минуточку. Это еще что такое?

На теле Грача поблескивала тоненькая цепочка. Обернутая вокруг шеи, она скрывалась в вырезе черной рубашки. Потянув за нее одним пальцем, убийца извлекла на свет круглый кулон.

— Его можно открыть, — заинтригованная Бегония просунула край ногтя в боковой зазор и слегка надавила.

Издав тихий щелчок, медальон распался на две части. Внутри был вставлен миниатюрный портрет анемичной девушки с огненно-рыжими волосами. Сразу под ним вились каллиграфические буквы. Вместе они образовывали слово на незнакомом языке.

— Надо же, — усмехнулся Густав, — впервые вижу сентиментального голема. Ты можешь перевести эту надпись?

— Нет, — разочарованная Бегония закрыла медальон и бросила его на грудь трупу, — но скорее всего это ее имя. Не удивлюсь, если птицеклювый когда-то убил мужа этой девки, а его кулон забрал себе в качестве трофея.

— Возможно. Хотя с другой стороны — зачем машине трофеи?

— Он все-таки Грач. Грачи любят мелкие блестящие штуки.

— Может быть, это сороки?

— Да, Боже правый! Какая разница?!

— БРАТВА! — долетел из темноты радостный крик Маурисио. — Идите сюда! Я нашел его задницу!

***

Дана пришла в себя от ощущения чужих рук, давящих ей на грудь. Зайдясь надрывным кашлем, она перекатилась на живот, с хрипом втягивая вожделенный воздух. Вода хлынула из ее носа и рта как блевотина. Перед глазами двоилось. В ушах звенело колокольным звоном. Как следует отдышавшись, магиня обессиленно рухнула вниз и прижалась щекой к холодному мокрому камню.

— Спасибо тебе, Хиггинс, — пробормотала она с искренней благодарностью. — Я думала, что это конец...

— Не за что, Твоя Светлость, — донесся откуда-то извне голос коротышки.

— Господи! — сморщила носик Дана. — Как же тут воняет рыбой!

Перевернувшись набок, она оказалась нос к носу с сазаном. Большая золотистая рыбина валялась на земле и пялилась в ответ, ошарашенно приоткрыв усатый рот.

— Фу! Какая гадость! — подскочив, как ужаленная, девушка мигом оказалась на ногах.

Она стояла на крошечном островке посреди залитой водой пещеры. Пространство вокруг тонуло в нежно-синем полумраке. Бесформенные пористые грибы обильно облепляли стены, источая голубоватое сияние. Чуть поодаль на низком потолке виднелся край трубы, через которую они влетели в это место. Посреди острова возвышался каменный аналой с лежащей на нем книгой.

Темная фигура Хиггинса сидела на корточках чуть поодаль и увлеченно возилась с рюкзаком. С его одежды и бороды капала вода. Под ногами коротышки собралась внушительная лужа.

— Минуточку! — внезапно осознала Дана. — Ты что, сперва вытащил на берег эту рыбину, и лишь затем полез спасать меня?!

— Не благодари, — хмыкнул Хиггинс. — Кстати, лови.

Мокрая корзинка взлетела в воздух и смачно шлепнулась под ноги Дане. Из петли на плетеном боку торчал сложенный зонтик от солнца.

— Спасибо огромное! — огрызнулась девушка.

Сев на корточки, она быстро проверила содержимое. Поваренная книга была на месте, лежа в объятиях плюшевого медведя.

— Кстати, я видела кое-что на дне, — сказала Дана. — Оно было живым и плыло в мою сторону.

— Дай угадаю, — хмыкнул Хиггинс, — там был голубой огонек?

— Верно! — удивилась магиня. — Ты тоже это видел?!

Хиггинс молча кивнул в сторону воды. В сумраке пещеры та казалась черной, как вулканическое стекло.

Наколдовав магическую сферу, девушка осторожно подошла к самому краю. Подводная скала вздымала над озером свою срезанную верхушку, образуя каменный островок, на котором они оказались. В нескольких дюймах под ногами Даны начиналась бездна. В белом сиянии она обрела свой истинный оттенок, оказавшись зеленоватой и полупрозрачной. В холодной пучине блуждали крохотные голубые светлячки.

— Ого! — удивленно произнесла магиня. — Но что это?

Словно услышав ее голос, ближайший из огоньков дернулся и поплыл вверх. Быстро увеличиваясь в размерах, он хищно приближался к Дане. Девушка в испуге отшатнулась. Раздался громкий всплеск, и нечто большое и темное вынырнуло на поверхность подземного озера.

Массивное каплевидное тело принадлежало уродливой рыбине размером со зрелый кабачок. Плоская морда твари напоминала череп. Всю его нижнюю часть занимала пасть, сверху и снизу утыканная иглообразными зубами. По бокам у рыбы трепыхались маленькие плавники. Белесые глаза были лишены зрачков. Прямо над ними изо лба тянулся длинный и тонкий отросток со свисавшей на конце голубой жемчужиной. Испуская нежное сияние, она раскачивалась перед пастью рыбы, как будто заманивая подойти ближе и заглянуть внутрь.

— Твой самый красивый поклонник, миледи, — заржал Хиггинс. — Он же — единственный.

Услышав его голос, рыба громко клацнула зубами. Дана невольно содрогнулась, представив, как эта челюсть смыкается у нее на лодыжке. Вспомнив о скелетах на дне, девушка побледнела и отошла как можно дальше от воды.

Ее внимание привлекло сооружение в центре острова. Закрытый четырехгранный постамент рос прямиком из камня под ногами, в полумраке смахивая на длинный черный коготь. Справа и слева от него на тонких ножках высились две мраморные чаши. Каждая из них была заполнена жемчужинами, сродни той, что торчала изо лба рыбы-удильщика. Давая приглушенное сияние, голубые минералы освещали мрачный аналой. На его пюпитре расположилась замусоленная книжка.

— Опять «Уморительные загадки для бездельников всех стран, возрастов и сословий», — хмыкнула Дана, прочитав название. Брошенная у аналоя фраза прозвучала необычайно громко, отразившись эхом от стен пещеры.

Застигнутая врасплох магиня невольно попятилась. Издав тихий смешок, книга пришла в движение. Раскрылась потрепанная обложка, и зашуршали переворачиваемые сами собой страницы. Наконец движение их прекратилось, и на Дану уставился литографический рисунок.

— Это же я! — изумленно воскликнула девушка.

Черно-белый оттиск изображал подземный островок с аналоем в центре. У постамента замерла женская фигура. Расположившись к читателю спиной, она смотрела в раскрытую книгу.

Внезапно литография ожила. Из-за края картинки показался второй силуэт — более низенький и широкий, чем первый. Подойдя к черно-белой девушке, он встал рядом.

— Тут какие-то буквы, — раздался сбоку Даны голос Хиггинса.

Обернувшись, та увидела подле себя коротышку. Ни капли не впечатленный Хиггинс стоял, заглядывая в книгу из-под локтя магини.

— «Отгадай загадку, и я верну ответ», — опять повернувшись к литографии, прочитала девушка надпись в самом низу.

Страница книги сама собой перевернулась, будто от дуновения одной лишь ею осязаемого ветра. Новый разворот был почти чист. Лишь справа на листе темнели четыре коротенькие строчки.

— Хм. Судя по всему, это и есть та самая загадка, — задумчиво произнесла Дана.

Скрючен и мал — в самом начале,

Прям и силен — в самом разгаре,

Утратил соки лишь в конце.

Кто я?

Закончив читать, она густо покраснела. Рядом с ней глумливо захихикал Хиггинс.

Внезапно девушку осенило.

— Минуточку! — воскликнула она. — Я поняла! Ответ — «человек»!

— Чего? — недоуменно спросил коротышка. — Какой еще человек?

— Подумай сам, — с глубокомысленным видом пояснила Дана, — каждый из нас рождается на свет младенцем, лежащим скрюченным в своей колыбели. Затем мы вырастаем и становимся взрослыми, полными сил людьми, которые ходят по миру прямо. И наконец на закате лет мы теряем все свои жизненные силы и превращаемся в высушенных стариков. Ответ на загадку — «человек». Просто в разные периоды его жизни.

Позади них негромко забулькало и забурлило. Плававшая у берега рыба-удильщик стремительно ушла под воду. На глубине ее очертания стали набухать и расползаться, будто чернильное пятно, пролитое на скатерть.

Мгновение спустя раздался мокрый шлепок о камни.

Не замечая этого, Дана и Хиггинс все так и стояли перед раскрытой книгой.

— Ну и дела, — озадаченно выпятил нижнюю губу коротышка, — только к чему все это?

Книга вновь издала звук, похожий на смешок. Запрыгав по пещере гулким эхом, он вернулся искаженный и умноженный многократно, словно сонм диких голосов гоготали над Даной и Хиггинсом. На чистой странице слева проступили черные пятна. Растекшись по бумаге, они сформировали очередной литографический рисунок. Свежий черно-белый оттиск изображал знакомую пещеру. Уродливая тварь с головой рыбы-удильщика и телом человека выбиралась из воды на берег. Изображение шевелилось, как живое, и монстр на картинке медленно двигался вперед. Внизу заглавными буквами было отпечатано слово «ВЕРНО».

Вскрикнув, Дана и Хиггинс дружно обернулись. Сияние магической сферы озарило антропоморфную фигуру. Голова хищной рыбы оставалась прежней, но теперь сидела на могучей шее. Вместо ушей по ее бокам трепыхались маленькие плавники. Покрытое зеленой чешуей тело блестело от воды и слизи. Чудовище ковыляло в сторону аналоя, ощупывая пространство перед собой длинными руками.

Его нога запнулась об оставленный коротышкой рюкзак. Опустившись на колени, рыба принялась ощупывать находку. Острые как бритва когти вспороли грубую ткань, и из разрезов на каменный пол высыпалась окуни, форель и краснопёрки. Нашарив одну покрупнее, тварь поднесла добычу к своей морде. Разинув широченную пасть, она запихнула ее внутрь и с хрустом заработала челюстями.

— МОЯ РЫБА! — возмущенно заорал Хиггинс.

Прекратив жевать, тварь повернула голову в его сторону. Лишенные зрачков глаза слепо выпучивались в ее глазницах. Светящийся голубой шарик мерно покачивался на тянущемся изо лба отростке.

— Заткнись, идиот! — едва слышно прошипела Дана. — Она нас не видит!

— Она жрет мой улов! — перейдя на шепот, ответил коротышка. Схватившись за голову, он в отчаянии наблюдал, как трансформировавшаяся рыба-удильщик с аппетитом предается каннибализму.

— Лучше твой улов, чем нас самих! Тихо уходим, пока она ест!

— Куда?! Если ты вдруг не заметила — мы на острове!

Магиня в нерешительности замерла, затравленно озираясь по сторонам. Позади нее зашуршала перелистываемая страница. Обернувшись на звук, Дана и Хиггинс увидели новую загадку.

— «Что острее меча?», — прочитала девушка одинокую строчку справа. Как и в первый раз, левая половина разворота была девственно чистой.

— Эту загадку я тоже знаю, — сказала Дана. — «Орлиный взгляд».

— Дура! — в отчаянии хлопнул себя по лбу Хиггинс.

Пещера вновь содрогнулась от раскатистого смеха. На чистой странице проступила новая литография. В этот раз оттиск изображал огромное глазное яблоко с круглым темным зрачком. Черно-белый глаз сместился в нарисованной глазнице и посмотрел на Дану. Снизу под картинкой возникла подпись: «ВЕРНО».

Рыба-удильщик прекратила жевать. В центре ее слепых глаз проступили черные зрачки. Ошеломленная тварь замотала головой и заурчала. Наконец взгляд ее устаканился и сфокусировался на Дане и Хиггинсе.

— Мне это кажется, — в ужасе проблеяла девушка, — или она нас теперь видит?!

Отбросив недоеденную форель, рыба-удильщик поднялась и зашагала по направлению к людям. Обретя зрение, она больше не ковыляла, как калека. Жуткие челюсти плотоядно клацали друг о друга. Длинные когти угрожающе поблескивали в полумраке.

С издевательским шелестом книга вновь перевернула страницу. Дана с ужасом взглянула на открывшийся разворот.

Я не живой, но я расту.

Дай мне напиться — я умру.

Так гласила новая загадка. Вспомнив ответ, девушка зажала ладонями рот, чтобы невольно не проговориться.

— Идея! — завопил Хиггинс.

Обернувшись к магине, он схватил ее за рукав платья:

— «Башмаки-озорники. Мчат меня по льду реки». Что это?! Не спрашивай, а просто отвечай, Твоя Светлость!

— Э-э-э! — в панике заметалась Дана. — Ко-коньки! Это же коньки!

— Верно!

Книга с досадой фыркнула, словно мошенник, жертва которого сумела разгадать уловку. Раздался громкий хлопок, и рыбу-удильщика подбросило вверх на дюйм. На ее ступнях возникла пара ботинок с приделанными к их подошвам лезвиями. Ноги твари разъехались в стороны. Отчаянно замахав руками, чудовище потеряло равновесие и грохнулось вперед на брюхо.

— Помнишь, что книга показывала нам в самом начале?! — крикнул коротышка. — «Отгадай загадку, и я верну ответ». Но никто не говорил, что загадка обязательно должна быть из самой книги.

Лежащая на животе тварь издала утробный звук и поднялась на колени. Вскинув зубастую голову, она поползла на четвереньках в сторону добычи. Лезвия коньков на ее ногах противно скрежетали, оставляя полосы на камне.

— Кажется, она все никак не угомонится! — нервно воскликнула Дана.

— Быстро, Твоя Светлость! — встрепенулся Хиггинс. — Вспоминай все загадки, какие только знаешь!

— Так-так-так! — сжав пальцами виски, Дана зажмурилась и лихорадочно зашевелила мозгами. — Вспомнила! «Ношу на голове поля, но это вовсе не земля»! Что это?!

— Пистолет?! — от нетерпения коротышка подпрыгивал на месте. — Арбалет?! Ружье?!

— Да нет же, — подняв к голове обе ладони, девушка очертила в воздухе круг.

— Погоди! Неужто это «шляпа»?!

— Верно!

Вновь прозвучал хлопок, и на голове ползущей рыбы возникло разноцветное сомбреро. Недовольно заурчав, тварь стряхнула его на пол.

— Не то! — гаркнул Хиггинс. — Вспоминай дальше!

— Вот еще одна! — встрепенулась Дана.

Склеена и сшита,

Без дверей закрыта.

Кто ее открывает,

Тот много знает.

— Неужто «книга»? — темнея, как туча, прорычал Хиггинс.

— Да. Опять верно.

В воздухе над тварью материализовался увесистый фолиант. Надпись на обложке гласила: «Большой имперский энциклопедический словарь. Том 58». Провисев без движения пару секунд, книга упала и стукнула ползущую рыбу по макушке. Гневно засопев, чудовище остановилось и обхватило голову руками. Длинный отросток-удочка обиженно задрожал между когтистыми пальцами.

— Слушай, Твоя Светлость! — привередливо взъелся Хиггинс. — Ты не могла бы загадать что-нибудь более полезное?!

— Ты сам же сказал: «все загадки, которые я помню». Вот, кстати, еще одна.

Их в флаконах продают,

Запах нежный придают,

А на вкус они плохи,

Называются...

— Духи! — рявкнул закипающий коротышка.

В воздухе разнесся нежный сандаловый аромат. Красный от гнева Хиггинс взорвался, как пороховая бочка.

— КАКИЕ ЕЩЕ ШЛЯПЫ?! — заорал он, потрясая кулаками. — Какие книги?! Какие духи?! ОРУЖИЕ! Загадай мне загадку про оружие! Про копье! Про топор! Про огнестрел! Да про что угодно, лишь бы прикончить эту гадину!

— Откуда мне их знать?! — искренне возмутилась Дана. — Я, между прочим, девушка! Я не интересуюсь всякими ножами и дубинами! Ты мужчина! Ты и загадывай!

— А я не интересуюсь загадками! Та про коньки — единственная, которую я помню!

Оправившись от словарного удара, рыба вновь поползла вперед. Дана и Хиггинс невольно попятились к противоположному берегу.

— Я вспомнила еще одну! — в отчаянии проблеяла магиня. — И кажется, это последняя!

— Валяй, — обреченно махнул рукой коротышка, — все равно нас сейчас сожрут.

— Он стоит в углу у стенки! — быстро затараторила Дана.

Ох, огромный он на вид,

Но он вовсе не наказан.

Леди платья в нем хранит.

Произнеся финальное слово, она вопросительно посмотрела вниз на своего спутника.

— Это конец, — понуро опустив голову, вздохнул Хиггинс. — Ответ — «гардероб».

— Г-РОБ! Г-РОБ! Г-РОБ! — весело запрыгало по пещере шальное эхо.

Издав звонкий хлопок, в воздухе над рыбой-удильщиком материализовался резной шкаф из красного дерева. Большой и широкий, с кучей зеркал, дверок и ящичков, он на мгновение завис, после чего обрушился вниз на ползущую тварь. Раздался оглушительный грохот, аккомпанируемый звоном бьющегося стекла и хрустом ломающихся костей. От удара двери гардероба распахнулись настежь, и наружу взмыли женские сорочки, кофточки и платья. Одно за другим они попадали на каменный пол, заляпанный рыбьими кишками и брызгами темно-синей крови.

— Оу! — недоуменно воскликнул Хиггинс.

Гардероб лежал на спине, почти целиком придавив собой монстра. Вокруг него медленно расплывалась густая сапфировая лужа. Из-под деревянного края торчали бьющаяся в агонии когтистая рука и длинный отросток-удочка. Мерцающая в темноте жемчужина сама собой отделилась от его кончика и подкатилась к ногам Даны и Хиггинса.

— Крутяк! — наклонившись, коротышка проворно сграбастал добычу. Поднеся жемчужину к глазам, он оценивающе оглядел ее со всех сторон. — Кажется, мы не только выжили, Твоя Светлость, но и сумели малость подзаработать.

— Не благодари, — фыркнула Дана. — Ой, какое красивое платье!

Встав рядом со шкафом, она выудила из кучи белья нечто желтое и с цветочками и принялась рассматривать его с умилением. Когтистая ладонь монстра дернулась в конвульсии, после чего навеки замерла.

— Погоди! — неожиданно встрепенулся коротышка. Забыв про жемчуг, он навострил уши, напряженно вслушиваясь в окружающие звуки. — Твоя Светлость! Ты тоже это слышишь?!

— Да! — взволнованно откликнулась Дана. — Как будто что-то булькает!

Подбежав к краю берега, они в отчаянии уставились на пучину. Вода вокруг их острова бурлила. Под ее поверхностью со всего озера стягивались голубые огоньки. Десятки и даже сотни — все они поднимались вверх, словно голодные акулы. Первый из светлячков взмыл над водой и влажно шлепнул на камень свои когтистые ладони. Вздымая брызги, на островок выбралась новая антропоморфная рыба. Ее зрячие глаза отыскали человеческие фигурки. Сияющая жемчужина болталась перед зубастой пастью.

Следом за первой тварью на сушу вылезла вторая, а затем и третья. Дана и Хиггинс бросились в центр острова. Встав у аналоя, они с ужасом озирались вокруг. Со всех сторон к ним подбирались чешуйчатые монстры.

— Жемчужина! — крикнула магиня.

— Что — жемчужина?! — разжав ладонь, коротышка посмотрел на лежащий в ней шарик.

— Скорее! Положи ее в чашу к остальным!

Аналой с книгой высился в пятне бледного света. Чаши по бокам мерцали в темноте, заполненные голубым жемчугом. Рожа Хиггинса стала кислой от разочарования. Мысль, что шанс погреть ручонки уплывает из-под его носа, причинял коротышке нестерпимые, почти физические страдания.

— Ты уверена? — дипломатично начал он. — Может, все-таки есть другой выход?

— Нас сейчас обоих сожрут из-за твоей жадности! — свирепея на глазах, завопила девушка. — Клади, я сказала!

— Эх! — с видом мученика, свершающего акт нечеловеческого самопожертвования, коротышка бросил добычу в чашу. С негромким стуком жемчужина упала на вершину горки и улеглась прямиком в маленькую ямку. Ее сияние слилось с сиянием ее сородичей.

— Довольна?! — прошипел Хиггинс, саркастично разводя руками. — И что теперь?!

Лапа с загнутыми когтями вылетела из темноты и чудом не снесла ему голову. Вовремя увернувшись, коротышка подпрыгнул и пробил ответный апперкот в мокрую челюсть. Щелкнув зубами, рыба-удильщик грохнулась на спину в глубоком нокауте.

Твари обступили центр острова со всех сторон, надвигаясь живой стеной. Повсюду, куда ни глянь, блестела чешуя, мерцали голубые огоньки и скалились изголодавшиеся пасти. Рыбная вонь заполонила все пространство, смешиваясь с металлическим запахом крови. Хиггинс приуныл, оценивая шансы. Дана в ужасе зажмурилась, предвкушая неминуемую гибель.

За их спинами томно зашелестела книга. Страница лениво перевернулась на новый разворот. Оба открывшихся листа были заняты черно-белой литографией. Рисунок изображал просторный зал с колоннами. В его центре стоял замусоренный письменный стол, позади которого возвышалась величественная статуя.

Мерцающие жемчужины в обеих чашах внезапно вспыхнули, как обжигающие звезды. Лавина раскаленного бело-голубого света хлынула от аналоя во все стороны. Поглотив на своем пути Дану и Хиггинса, она в мгновение заполонила всю пещеру, озарив ее самые потаенные уголки. Рыбы-удильщики шарахнулись назад, прикрывая ослепшие глаза когтистыми ладонями. На несколько секунд подземный зал обратился в пылающее нутро сверхновой. Затем свет угас так же стремительно, как и зажегся, и вновь откатился к лежавшей на постаменте книге.

Пещера вернулась в знакомый полумрак. Дана и Хиггинс исчезли без следа. Страница с литографией слегка подрагивала. Черно-белая картинка изменилась. На полу рядом со столом были отпечатаны две лежащие человеческие фигурки.