Героика. Сага о не очень хороших людях

Глава 2.12

С недовольной рожей, Хиггинс рыскал по залу в поисках хоть чего-нибудь съедобного. Не отыскав ни крошки, он принялся обшаривать карманы, покуда не выудил на свет скомканный листок бумаги. Развернув находку, коротышка довольно ухмыльнулся и подошел к маячившей чуть поодаль магине.

— Кому придет в голову ставить себе статую на рабочем месте? — не замечая его, задумчиво произнесла Дана.

Стоя у стола, она с интересом рассматривала лежащие на нем предметы. Все книги были написаны на неизведанных для нее языках и содержали в себе математические формулы, изображения алхимических сигилл и рисунки уродливых монстров. Бумаги и свитки были заполнены от руки зашифрованным текстом, где в роли букв выступали таинственные закорючки и крестики.

Сдвинув в сторону кипу листов, девушка едва не вскрикнула от испуга. На нее смотрела знакомая книга в бумажном переплете. Обвитый змеей череп зловеще ухмылялся ей с обложки.

С заговорщицким видом Хиггинс подергал Дану за рукав.

— Чего тебе? — раздраженно обернулась та.

— Узнаешь? — коротышка помахал листком у ее носа. — Та самая страница из твоего гримуара. В которую я завернул червей.

— ДАЙ СЮДА! — рявкнула Дана и выдернула бумагу из руки Хиггинса.

Положив листок на стол, девушка бережно разгладила его ладонью. Убедившись, что текст с обеих сторон до сих пор читаем, она облегченно вздохнула.

— Слава Богу! Я уже считала, что эту страницу на дне озера доедают рыбы!

— Кстати, насчет еды, Твоя Светлость... Ты не хотела бы сейчас перекусить?

— Если ты отыскал своих червей, то разрешаю тебе съесть их в одиночку.

— Я не об этом. Не хочешь пробовать один фокус из твоей поваренной книжонки?

— Конечно хочу, — фыркнула Дана. — Я промазала по тебе первым файерболом, так что в этот раз буду целиться как следует.

— Тьфу ты! — досадливо поморщился коротышка. — Я про написанное на этой странице. Ты забыла? «Ритуал по призыву галушки».

— Я помню. И что с того?

— Как что? — Хиггинс в предвкушении потер ладони. — Я бы не отказался сейчас от большого, горячего и обжаренного на сливочном масле куска теста.

— Отвали! — огрызнулась Дана. — Магия — это благородное искусство, предназначенное для высоких целей, а не для удовлетворения твоих низменных потреб...

Внезапный урчащий звук оборвал ее на полуслове. Схватившись за живот, девушка с содроганием осознала, что это урчит у нее в желудке. Впервые за долгое время она почувствовала, как сильно проголодалась.

Смущенно опустив глаза, она встретилась лицом к лицу с коротышкой. Рожа того сияла, как маленькое самодовольное полнолуние.

— Вслушайся в эту мелодию, Твоя Светлость! Мне кажется, или твое пузо всецело поддерживает идею?

— Вообще-то у нас есть сазан, — упрямо ответила магиня. — Мы можем съесть его.

— Еще чего! — взъярился Хиггинс. — Во-первых, не у нас, а у меня! Во-вторых, это мой рекордный трофей! Никто не притронется к нему зубами, пока я не покажу его всем и каждому в кабаке у Эрни!

— Зачем?!

— Чтобы другие рыбаки мне завидовали!

— Господи! — девушка устало прикрыла лицо ладонью. — Мужики невыносимы!

— Кроме того, миледи, — как бы невзначай добавил коротышка, — по твоей вине я потерял рюкзак и спички. Нам нечем развести огонь. Так что даже если я позволю тебе съесть моего сазана, глодать ты его будешь в сыром виде.

Мысленно представив себе эту картину, Дана позеленела от ужаса. Переведя взгляд на статую, она разобрала надпись на маске.

«Людоедство — это тоже выход», — гласила та.

— АГРХ! — содрогнулась магиня.

От мысли, что будет лучше съесть — сырого сазана или сырого коротышку — ей стало плохо. Оперевшись рукой о стол, она слабым голосом произнесла:

— Хиггинс! Мне тяжело это говорить, но, наверное, ты прав...

— Вот и я о том же, Твоя Светлость.

— Хорошо, — наконец сдалась Дана, — галушка так галушка.

Вновь посмотрев на листок, она вчиталась в написанные от руки мелкие строчки. Неразборчивый корявый текст с инструкциями усеивали восклицательные знаки. Даже был крошечный рисунок черепа с двумя перекрещенными костями.

— И пузо только у тебя, а у меня живот, — обиженно буркнула девушка напоследок.

***

— Значит, так, — Дана водила пальцем по заляпанным столетним супом строкам.

— «Начертите на полу защитный круг диаметром не менее четырех футов», — огласила она первое расшифрованное предложение.

— Не вопрос! — отыскав на столе пепельницу с мелом, Хиггинс выбрал на полу место без узора и изобразил нечто, по форме напоминающее огромный блин с неровными краями.

— Больше похоже на ослиную задницу, — задумчиво прищурилась Дана, — хотя сойдет. Меня больше впечатляет, что ты знаешь смысл слова «диаметр».

— Меня больше впечатляет, что ты с ходу можешь опознать ослиную задницу. Я был картографом в имперской армии, Твоя Светлость. Впрочем, не отвлекайся. Что там дальше?

— «Нарисуйте внутри круга пентаграмму», — удивленно прочитала магиня.

— Это еще что за хрень?

— Вижу, познания в геометрии у имперских картографов простираются не дальше круга. Дай сюда.

Отобрав у Хиггинса мел, Дана закончила рисунок за него.

— Готово! — гордо объявила она и вернулась к инструкциям.

— «Надрежьте свою плоть и капните по одной капле крови на каждую из пяти вершин пентаграммы. Это обеспечит вам защиту после того, как откроется разрыв в пространственно-временном континууме». БОЖЕ! ЧТО ЭТО ЕЩЕ ЗА ГАЛУШКА ЗА ТАКАЯ?!

— Надеюсь, она огромная, — облизнулся Хиггинс. — Может быть, размером с меня или даже больше...

— Господи! Не будь я так голодна, ни в коем случае не стала бы продолжать!

Подойдя к столу, девушка взяла золотое перо из пустой чернильницы. Кончик инструмента был остр, как игла, и переливался на «солнце» драгоценным светом.

Тщательно протерев острие носовым платочком, Дана с содроганием кольнула себя в подушечку указательного пальца. Поморщившись от боли, она вернулась назад и выдавила по одной капле на каждую из вершин пятиконечной звезды.

— Если у меня начнется заражение крови, тебе несдобровать! — злобно пообещала Хиггинсу магиня.

Она вновь заглянула в листок.

— «Встаньте в центр пентаграммы и произнесите следующие слова...»

Данавопросительно посмотрелана коротышку.

— Ну что? Ты готов к призыву быстрых углеводов?

— Всегда готов, миледи! — бравурно выпятив грудь, гаркнул Хиггинс.

— Тогда приступим.

Удерживая книгу на ладони, девушка начала читать, выводя свободной рукой в воздухе геометрические фигуры.

— Magni nominis umbra!— произнесла она тихо.

Палец, давший кровь, начертил в пространстве затейливую форму. Неожиданно та вспыхнула в полумраке белыми лучами. Сотворенный магиней рисунок повис в воздухе на глазах у изумленного Хиггинса.

— Sic volo, sic jubeo!— голос девушки зазвучал громче, все больше напоминая пение.

Вторая сияющая фигура присоединилась к первой. Коротышку осенило. В переплетении лучей угадывались созвездия Паука и Левиафана — так, как их изображают астрологи на небесных картах.

— Veni in hunc mundum!— почти прокричала Дана финальную часть заклятия.

Третья и последняя фигура возникла из ниоткуда. Созвездие Козла повисло рядом с остальными.

— И что теперь? — спросил Хиггинс. Белые лучи переливались в воздухе, и больше ничего не происходило.

— Не знаю, — обескураженно ответила магиня. Мир вокруг нее внезапно почернел.

Бесшумно вращающееся «солнце» погасло. Зал погрузился во мрак — густой и почти осязаемый, опустившийся как вуаль. Единственным источником света оставались парящие фигуры.

Выждав мгновение, созвездия устремились вверх. Поплыв по воздуху, они замерли у потолка, где распались на множество сияющих точек. На глазах у изумленных свидетелей точки начали стремительно множиться, заполняя собой черное пространство. Минуту спустя над головами Даны и Хиггинса раскинулось звездное небо.

— Как-то это не похоже на приготовление галушки? — пробормотала изумленная магиня.

В ответ на ее слова искусственный небосвод дрогнул и заискрился. С севера на юг его поверхность пересекла мерцающая трещина. Раздался оглушительный скрежет, и разрыв стал немного шире. Внутри него пылал внеземной свет, и переливалось другое измерение.

Дана опешила с круглыми от ужаса глазами. Две огромные когтистые ладони просунулись в открывшуюся щель и ухватились за ее края. Их обладатель громогласно зарычал, и ткань пространство-времени затрещала под его напором, как трещит раздираемый посередине лист бумаги. Проход увеличился до впечатляющих размеров. По другую его сторону маячила чудовищная тень.

Огромная босая нога вылезла из разрыва. Следом за ней показалась вторая. Их владелец протискивал свою исполинскую задницу через портал. Не отыскав в воздухе опору, он потерял равновесие и вывалился целиком наружу. Пролетев вниз, он грохнулся на мозаичный пол.

— Ай!

Зал содрогнулся от крошечного землетрясения. Медное солнце бешено закачалось на своей цепи. С потолка посыпалась известка.

— А-А-А-А!!! — закричали Дана и Хиггинс, в панике обхватив друг друга.

Громадный фиолетовый демон с недовольным рылом поднялся на ноги и потер отбитую ягодицу. На трехглазой голове торчали загнутые рога. Бугристую шкуру то тут, то там покрывали салатовые пятна. Длинный острый хвост раскачивался за спиной, утыканный колючими шипами. Выпрямившись в полный рост, демон ударился головой о звездное небо.

— Агрх! Вонючие культисты! Сколько раз я вам говорил: не призывайте меня внутри помещения!

Недовольно урча, чудовище звонко щелкнуло пальцами. Внеземное сияние погасло, и разрыв опять сузился до размеров тоненькой трещины. Быстро бледнея, та растворилась в воздухе струйкой дыма. Следом за ней одна за другой начали гаснуть звезды. Снова вспыхнуло медное солнце. Искусственный небосвод исчез, и зал затопил привычный «дневной» свет.

Почесав брюхо, монстр злобно огляделся. Уродливая морда заприметила внизу пару дрожащих человеческих фигурок. Три зеленых глаза — два обычных и один во лбу — по очереди моргнули:

— Вы еще кто такие?!

— Ай-я-я-я! — Дана чудом не упала в обморок. Хиггинс спрятался за ее спиной.

— Я слышал на той стороне женский голос. Он произносил заклинание! Это ты, что ли, меня призвала?!

— Я не нарочно! — проблеяла в ужасе магиня.

— А-ха-ха-ха-ха! Неофиты! Обожаю неофитов!

Раскрыв зубастую пасть, демон громогласно проорал:

— Я Халлу-Скааа! Зверь, Таящийся в Бездне!

Низкий звериный рык прокатился по залу, ставя барабанные перепонки на грань разрыва. Эхо молотом ударило по стенам.

— Ты!

В Дану нацелился фиолетовый палец, увенчанный когтем размером с наконечник копья.

— Цена моего призыва велика!— проревел монстр. — Отныне срок отведенной тебе жизни сокращается на тысячу дней!

— О-хох-ох!

Удовлетворенный произведенным эффектом, Халлу-Скааа угрожающе потянулся к людям. Неожиданно пентаграмма, в которой стояли Дана и Хиггинс, вспыхнула белым светом. Ладонь демона уткнулась в сияющий барьер, выросший на границе круга. Прозвучал громкий треск, и вверх взметнулись огненные искры. Злобно гаркнув, монстр отдернул лапу и подул на обожженные пальцы.

— Вот же канальи!

Халлу-Скааа разочарованно вздохнул. Устав стоять пригнувшись, он плюхнулся на задницу всем своим весом.

— О! Этого парня я знаю! — сказал демон, заметив статую позади стола, — Редкостная сволочь, между прочим.

Усевшись и скрестив ноги, он вновь повернулся к людям.

— Ладно.Выкладывайте ваше желание, смертные черви.

— На-на-наше же-же-желание?.. — заикаясь, промямлила магиня. Ее по-прежнему трясло, как при десятибалльном шторме.

— Вы что, не в курсе?! Я —Халлу-Скааа! Я исполняю одно желание тех, кто меня призвал! Чего вы хотите?!

Онемевшая Дана съежилась под его свирепым взглядом.

— Еды! — быстро сказал изголодавшийся Хиггинс. — Мы хотим есть!

— Чего?!

— Есть! Жрать! Хавать! Набивать брюхо! Дай нам еды: и побольше, и повкуснее!

— Ну и культисты ныне пошли! Исполняю!

Демон снова щелкнул огромными пальцами. Воздух рядом с его ногой замерцал, и из сияния возникла трехъярусная сервировочная тележка. Стоя на маленьких колесиках, она ломилась от посуды. Каждый из трех ее этажей был щедро уставлен фарфоровыми тарелками, бутылками и блюдами под круглой крышкой.

Халлу-Скааа презрительно толкнул тележку вперед. Та с грохотом вкатилась внутрь круга и остановился в паре дюймов от Даны и Хиггинса. Блюда и тарелки зазвенели. Воздух наполнили аппетитные ароматы.

— Жрите!— скомандовал монстр.

— Ого! Целый жареный поросенок! — воскликнул коротышка, подбежав к тележке с дарами.

— Тут даже есть гуакамоле и ржаные гренки! — забыв про ступор, присоединилась к нему Дана.

Выбор блюд не ограничивался этим. Под крышками обнаружились овощное рагу и тушенный в красном вине кролик. Рататуй соседствовал здесь с заливной рыбой. Сочный говяжий стейк — с щедро сдобренной креветками паэльей. Насаженный на шампуры шашлык дополняла миска с маринованными огурцами. В запотевшей супнице томился густой грибной суп с четвертинками больших шампиньонов. Салат из свежих овощей лежал в салатнице. Подле нарезанного ломтиками пористого сыра таяло нежное сливочное масло. Свежие лепешки и хлеб обрамляли свернутые в кольца колбасы. Из плетеной корзины выглядывали фрукты всех мастей и разноцветные гроздья винограда. Здесь было все, что только можно пожелать, и чем порадовать изголодавшееся брюхо.

Верхний ярус тележки венчал поднос с румяной тушей. Обложенной ломтиками жареной картошки, поросенок держал во рту печеное яблоко. Рядом выстроились в ряд покрытые испариной бутылки и даже громоздился маленький бочонок с пивом.

— Вот я понимаю! — радостно проорал Хиггинс, держа в одной руке шампур с мясом, а в другой — кроличью ножку.

Снисходительно хмыкнув, Дана сорвала от грозди винограда спелую ягодку.

Зал погрузился в тишину, нарушаемую лишь смачным чавканьем. Халлу-Скааа сидел с сумрачным рылом, молча наблюдая за пиршеством двух свиней.

— Это действительно то, что вы хотели?— наконец спросил он, не сдержавшись.

— Да. А что? — ответил с набитым ртом Хиггинс.

— То есть вы могли загадать все что угодно. Власть над миром. Бессмертие и вечную молодость. Горы золота и самоцветов. Или, наконец, выбраться живыми и невредимыми из этого места, где до вас сгинули сотни более опытных воинов и магов. Но взамен довольствовались едой из ближайшей харчевни?!

Чавканье медленно стихло. Стиснув кулаки, Дана негодующе уставилась на Хиггинса.

— Мне как-то не пришло это в голову... — обескураженно сказал коротышка.

Вскинув морду, Халлу-Скааа оглушительно заржал.

— Вы двое — самые тупые культисты, что я только видел!

— Слушай, а ты почему до сих пор здесь? — огрызнулся Хиггинс. — Наше желание ты выполнил. Можешь уходить обратно к себе... в эту самую Бездну.

— Как почему?— удивился монстр. — Я жду.

— Ждешь чего?

— Моего благодарственного жертвоприношения.

Внезапно чудовище помрачнело. Тень осознания легла на его обиженную морду.

— Вы что?!— рявкнул Халлу-Скааа. — Не приготовили для меня никакого благодарственного жертвоприношения?!

Воздух сгустился от его неподдельного возмущения. Леди Лодж стыдливо покраснела.

— Мы не знали! — затравленно пискнула она.

— Уму непостижимо!— оскорбленный в лучших чувствах, демон отвернулся. — Раньше после каждого призыва мне кого-нибудь, да дарили! То молодую девственницу, то хотя бы корову! Этакий оккультный способ сказать «Спасибо»! А теперь — шиш?! О, времена! О, нравы!

— Как насчет сазана?! — предложила магиня.

— Он протух и воняет! Я люблю свежее мясо!

Лежавшие на столе бумаги зашелестели от дуновения, поднятого его криком. Свитки и листы посыпались на пол, обнажая спрятанную под ними книжку в бумажном переплете. Словно разбуженные воплями Халлу-Скиии, «Уморительные загадки» взмыли вверх и повисли в воздухе в паре футов над поверхностью стола. Мятые страницы задорно зашуршали, переворачиваясь сами по себе. Вскоре их движение замедлилось и прекратилось. На открывшемся развороте был изображен незнакомый коридор, залитый ярким светом.

«Растрясем жирок после обеда», — гласила надпись на маске статуи.

Дана ощутила, как зашевелились ее волосы и затрепетали оборочки на платье. Стоячий воздух зала пришел в движение. Подул легкий ветер, с каждой секундой увеличивающий скорость. Летящий от дальней стены, он устремлялся к письменному столу, сворачиваясь в воронку рядом с левитирующей книгой.

Хиггинс выронил обглоданную кость. Отчаянно замахав руками, коротышка тщетно попытался удержаться на ногах. Ставший шквальным, ветер повалил его на пол и покатил в сторону воронки. Уцепившаяся за колонну Дана продержалась на секунду дольше. Покатившись вперед, в нее врезалась сервировочная тележка. Зазвенела бьющаяся посуда. Издав сдавленный крик, девушки выпустила из рук шершавый камень и полетела следом за коротышкой. Довольный Халлу-Скааа ухохатывался, тыча в них пальцем. Ветер не мог сдвинуть тушу демона с места, и происходящее неслыханно его забавляло.

Как только обе жертвы были подтащены к столу, парящая в воздухе книга увеличилась в размерах. На ее месте возник сияющий портал. Подброшенные вверх Дана и Хиггинс полетели прямиком в его глубины.