Героика. Сага о не очень хороших людях

Глава 2.20

— Хиггинс! — воскликнула Дана. — Я думаю, самое время убраться отсюда как можно подальше!

Прижимаясь к стене пещеры, она с ужасом наблюдала за разворачивающимся в ее центре сражением.

Хиггинс не ответил. Обернувшись, магиня с возмущением увидела его спину. Закинув сазана на плечо, коротышка удирал сверкая пятками.

Держась за бок, девушка заковыляла следом. Каждая мышца в ее теле ныла и причитала от усталости. После магического поединка с Очкариком Дана чувствовала себя пропущенной через мясорубку.

Добравшись до выхода из пещеры, Хиггинс резко затормозил. Путь в тоннель преграждал оборванный эльф с бандитской рожей. Одно из его острых ушей было сломано. Руки в перчатках сжимали короткие клинки.

— Ты еще кто такой? — удивленно спросил коротышка и тотчас же отпрянул в сторону.

Острие кинжала кольнуло воздух в том самом месте, где только что находилось его лицо.

— Я тот, кто перережет тебе глотку, бородатый пень! — злобно прорычал Элендил. — За Бегонию и Густава!

— Ты что творишь, парень?! — возмущенно заорал Хиггинс, уворачиваясь от нового удара. — Я впервые слышу эти имена!

Пнув противника в голень, он попятился и чудом не налетел на хромающую Дану.

— Милостивый сэр, — изнуренно обратилась девушка к разгневанному эльфу, — прошу вас освободить нам дорогу. Иначе я буду вынуждена метнуть в вас файербол...

В подтверждение своих слов она направила раскрытую ладонь на убийцу. Неожиданно мир заходил ходуном перед ее глазами. Гудящие от усталости ноги подкосились, и магиня рухнула вперед. Шлепнувшись на лицо, она сладко захрапела.

— Тебе конец, ублюдок! — быстро взглянув вниз, радостно прошипел Элендил. — Мы остались один на один, и ты безоружен!

— Не спеши с выводами, дендрофил... — грозно насупившись, процедил Хиггинс. Не сводя с противника глаз, он поменял свою стойку. — Я вовсе не безоружен. Ведь у меня есть...

Сияющая рыбина описала в воздухе дугу и ударила по руке эльфа. Выбитый кинжал зазвенел по полу пещеры.

— ...САЗАН!

***

— А?! Что?! — в панике воскликнул Элендил.

Он тотчас же зашелся кашлем, отхватив по роже чем-то чешуйчатым, скользким и несвежим.

С инфернальным хохотом коротышка ринулся в атаку. Удерживая сазана за хвост обеими руками, он обрушил на противника град зловонных ударов. Эльф отчаянно отбивался уцелевшим кинжалом, параллельно борясь с подступающим удушьем.

— Стой!.. Погоди!.. Аллергия!.. — наконец выронив оружие, он схватился обеими руками за горло. Лицо Элендила покрылось лиловыми пятнами и начало увеличиваться в размерах.

Мощным ударом Хиггинс повалил его с ног на землю. Не давая врагу передышку, он забрался эльфу на грудь и принялся дубасить его по голове своим «оружием». Элендил барахтался, как перевернутый краб, издавая жалобные звуки. С каждым новым шлепком он раздувался все сильнее и сильнее, становясь похожим на гроздь гигантских переспелых слив.

— Хиггинс... — подала голос очнувшаяся Дана.

Приподняв голову, девушка сонно щурилась, наблюдая за тем, как коротышка увлеченно лупит противника огромной рыбой.

— Чего тебе, Твоя Светлость?! — не отрываясь от процесса, крикнул тот.

— Тебе не кажется, что он сейчас взорвется?!

Вскинутый сазан остановился на полпути в воздухе. Прекратив избиение, Хиггинс озадаченно уставился на Элендила. Все части тела эльфа раздулись, как воздушные шары, окончательно приняв темно-лиловый оттенок. Голова его стала размером с тыкву. С трудом дрыгая распухшими конечностями, убийца нечленораздельно мычал, в ужасе взирая на коротышку лезущими из орбит глазами.

— Знаешь, а ты права. БЕЖИМ!!!

Он вскочил на ноги и ринулся как можно дальше, прижимая к груди сазана. Скривившись от боли, Дана поползла на карачках следом. Отыскав большой валун, они спрятались за ним, ругаясь и отпихивая друг друга. Мгновение спустя, издав прощальный хрип, Элендил оглушительно лопнул.

Пещера содрогнулась от аллергического взрыва. Кровь и ошметки эльфа взмыли вверх и рухнули, обдавая собой пол и стены. Открытка с нарисованным котом медленно спикировала в образовавшуюся лужу.

— Твоя Светлость? — спросил Хиггинс, осторожно выглядывая из укрытия. — Ты в курсе, что это сейчас было?

Элендил исчез. На месте, где он только что лежал, осталось гигантского пятно, напоминающее по форме раздавленного жука.

— Как что? — фыркнула Дана, тоже высовываясь из-за камня. — Ты нанес этому несчастном эльфу сотню ударов меньше, чем за минуту.

— Да, но почему он взорвался?

— У всех остроухих врожденная аллергия на рыбу, — объяснил ему третий голос. — Они часто так делают, если съедят хотя бы кусочек.

Повернув головы, Дана и Хиггинс увидели могучего неандертальца. Стоя неподалеку от них, громила с ног до головы был заляпан лиловой кровью. На его макушке зрела солидная шишка.

— Ты кто? — спросил коротышка.

— Я Маурисио, — ответил Маурисио.

Подле его сапога, рядом с оторванным острым ухом и расплющенным эльфийским глазом, валялся черный цилиндр. Нагнувшись, неандерталец подобрал флакон с пола и сунул его в карман штанов.

— Полагаю, это был ваш друг? — осведомилась Дана.

— Друг? — беззастенчиво заржал здоровяк. — Нет. Скорее товарищ по несчастью. Мы здесь на задании.

— И в чем же заключается ваше задание?

— На текущий момент, — услужливо пояснил Маурисио, — убить вас двоих.

— ЧТО?! — побледнела Дана.

— Боже... Неужели опять, — удрученно покачал головой Хиггинс.

Разведя руки в стороны, неандерталец виновато пожал плечами. Секунду спустя в него на полной скорости впечатался Гальдер Скиталец.

***

Челюсти виверны с лязгом сомкнулись, едва не откусив королю голову по самую шею.

Уйдя от атаки, Гальдер яростно рубанул в ответ. Черный клинок отскочил от драконьей кости, не оставив после себя ни царапины.

— Самый крепкий органический материал в этом мире, — донесся сверху голос Чернокнижника, —его нельзя разрубить даже зачарованным металлом.

Виверна крутанулась вокруг своей оси, целя острой вершиной крыла во врага. Припав к земле, король позволил удару просвистеть над его головой, после чего бросился вперед и оказался за спиной у монстра. Хватаясь за шипы, он полез вверх по позвоночнику к маячащей впереди фигурке хоббита.

Обернувшись, Чернокнижник выкрикнул приказ и помахал Гальдеру маленькой пухлой ладошкой. Дракон судорожно дернулся, выгибая спину. Утратив равновесие, король полетел вниз и грохнулся на каменный пол. Корона спала с его головы и задребезжала среди поющих цветов.

— Будь ты проклят, Шмыгл... — прорычал Гальдер, вставая. Уперев острие меча в землю, он опирался на него, как на клюку.

Докончить он не успел. Суставчатый хвост, увенчанный костяным жалом, разрубил воздух и вмазал Скитальцу в череп. Удар оторвал королю нижнюю челюсть. Теряя зубы, тот снова повалился на пол.

Развернувшись мордой ко врагу, виверна присела на согнутых лапах. Между ее рогами маячила золотая маска.

— Я уже проклят, друг мой, — гулкий голос хоббита звучал величественно и угрюмо, словно он читал проповедь в необъятном храме, — сотни лет назад огнем и камнем.

— Пофоф тыхах, — промычал в ответ Гальдер. Ползая на карачках, он отыскал свою челюсть и с хрустом вставил ее обратно.

— Пошел ты на хрен, — повторил король уже нормальным голосом.

Он медленно поднялся на ноги. Его ухмылка стала еще более щербатой, чем прежде. На черепе прибавилось несколько новых трещин, но пустые глазницы пылали лихим красным светом.

— Как же устал от твоего нытья за эти годы.

— Больше ты его не услышишь никогда!

Пригнув башку, виверна ринулась вперед и боднула Скитальца в грудь рогами. Бронированные пластины выдержали и не смялись, но мощный толчок отправил Гальдера в свободный полет.

Отброшенный назад, он врезался во что-то мягкое и орущее благим матом. Вместе они повалились на пол. Черный меч выскользнул из руки короля. Отлетев в сторону, он шлепнулся в непонятно откуда взявшуюся лиловую лужу.

Виверна тяжело протопала к выходу из пещеры. Загородив ее задом, она наступила на черный клинок костяной лапой. Дракон склонил свой череп. Его оскаленные челюсти нависли над поверженным Скитальцем.

— Какое жалкое зрелище, — торжествующе произнес Чернокнижник. — «Великий»король Октавии избит, как собака. Поверить не могу, что я позволил тебе быть моим телохранителем. С таким же успехом я мог бы доверить это дело таракану.

Повернув голову, Гальдер увидел лица Даны и Хиггинса. Бледные как полотно, они выглядывали из-за валуна неподалеку. Внизу, под ним, застонал придавленный Маурисио.

— Твой последний бой окончен, — прорычал Шмыгл.

— УНИЧТОЖЬ ЕГО!— прокричал он команду дракону.

— Выкуси! — огрызнулся Скиталец и обратился в облако черного дыма. Полетев вперед, оно окутало голову виверны, затекая внутрь, как в сосуд. Дракон замер и озадаченно тряхнул башкой, будто пытаясь убрать воду из несуществующего уха. Челюсти его с грохотом сомкнулись. Дым полностью забрался в полый череп и клубился теперь в пустых глазницах.

Почуяв неладное, Чернокнижник выкрикнул новую команду. Не слушая его, виверна попятилась. Голова ее вертелась из стороны в сторону, словно чудовище боролось с прокравшейся внутрь блохой. Неожиданно позвоночник монстра дико изогнулся. Сидевший на загривке Шмыгл утратил равновесие и полетел на пол.

Больно ударившись плечом, хоббит откатился, как бочонок. Закончив трясти башкой, виверна нависла над ним с дымящейся пастью.

— И что ты будешь делать теперь, засранец? — произнесла она голосом Скитальца.

— Ублюдок!— остервенело завопил Чернокнижник.

Направив раскрытую ладонь на дракона, он прокричал заклинание:

— MORTAR!

На последней букве в него врезалось чье-то тело. Рука хоббита дернулась вверх. Сноп ядовито-зеленого огня сорвался с его ладони и полетел в застилающую потолок темноту.

Прогремел раскатистый взрыв. Мгновение спустя с потолка обрушился осколок сталактита. Огромная заостренная глыба грохнулась на спину виверне, сбив ее с ног и придавив к земле. За первым камнем последовали второй и третий. Шумный, как канонада, обвал низвергся на скелет рептилии, ломая ее суставчатые крылья. Поднявшаяся пыль заволокла пещеру, скрывая творившуюся чуть поодаль драку двух ботанов.

Сбивший Чернокнижника с ног Очкарик барахтался теперь сверху, отчаянно пытаясь вонзить Расколотый кинжал в горло хоббиту. Удерживая врага одной рукой за запястье, второй Шмыгл вцепился студенту в горло и душил.

— Откуда вы беретесь?!— злобно прохрипел Чернокнижник.

Золотая маска слетела, обнажая изуродованное вмятиной лицо. Неожиданно взгляд хоббита зацепился за герб Потустороннего университета, вышитый на кардигане Очкарика.

Неистово зарычав, некромант поднял голову и вонзил зубы в запястье с кинжалом. По предплечью студента потекла кровь. Взвизгнув от боли, тот выпустил оружие из пальцев. Воспользовавшись моментом, Чернокнижник боднул его головой в нос, после чего перевернул на спину, оказавшись сверху. Усевшись Очкарику на грудь, он принялся дубасить его маленькими кулачками.

— На! Получи, тварь! Проклятые ничтожества из Университета! Как же я вас всех ненавижу!

Студент верещал, отчаянно пытаясь вырваться. Голова его дергалась из стороны в сторону под градом на удивление сильных ударов. Схватив его за волосы, Шмыгл приложил Очкарика затылком о камень. Вскрикнув в последний раз, тот затих.

— И так будет с каждым!— триумфально изрек Чернокнижник.

Гибкая тень отделилась от стены пещеры и молнией метнулась на его голос. Подхватив с пола Расколотый кинжал, она всадила его хоббиту под подбородок.

— Что?! Ахах!..— пробулькал растерянный Шмыгл.

Кровь запузырилась на его губах, вытекая изо рта вслед за звуками. Раздвоенное лезвие проткнуло его шею насквозь. Красными, как у быка, глазами Чернокнижник взглянул на человека в птичьей маске, сжимающего рукоятку.

— Бхагх?!— спросил он Грача.

Вместо ответа тот рывком выдернул клинок. Кровь ударила струей из открывшейся раны. Схватившись за горло, хоббит повалился на землю. Отступив назад, Грач разглядывал его единственным уцелевшим окуляром.

Клинок в руке голема задрожал. Хлещущая из Шмыгла кровь источала лавандовое сияние. Поднимаясь вверх, оно уплотнялось, стягивалось и свивалось, образуя эфемерную нить. Ее конец устремился к Расколотому кинжалу, где тускло блестел вставленный в рукоятку самоцвет.

Драгоценный камень принял кончик нити. Жадно втягивая ее в себя, как макаронину, он вспыхнул следом, будто лампа с зажженной внутри свечой. Чернокнижник застонал, умирая. Магия покидала его новорожденное тело, и следом за ней устремилась и его душа.

***

Призрачный Феофан Шмыгл, лишенный оков плоти, завис в воздухе, бессильно наблюдая за происходящим. Его могущество, коварно отделенное от его духа, заканчивало перетекать в Расколотый кинжал. Камень на рукоятке погас. Стиснув астральные зубы, Чернокнижник наблюдал, как голем убирает оружие за пояс.

Неожиданно в пространстве между ними материализовалась темная точка. Стремительно увеличиваясь в размерах, она превратилась в черную дыру, которую мог видеть один лишь мертвый хоббит. Душа Шмыгла вздрогнула и заскулила. По ту сторону открывшегося портала зиял знакомый безграничный космос.

Осознав, что его ждет, Чернокнижник заметался в поисках нового сосуда. Все человеческие тела уже были заняты другими душами. Скелет виверны оказался для него слишком большим, а голема охраняла сильнейшая защитная магия.

Тем временем дыра разрасталась, накрывая пещеру сотканным из пустоты одеялом. Подул особенный — ощутимый только мертвыми ветер. Он принес с собой атмосферу безысходности и тлена.

С той стороны доносились тихие, нечеловеческие голоса. Они пели на древнем, давно утраченном языке, но несмотря на это Чернокнижник понял каждое слово. Голоса выводили ему колыбельную. В ней говорилось о забвении и вечном сне. На этот раз — действительно вечном.

«Нет!» — в ужасе завопил Шмыгл. Неслышимый никем, кроме себя, он судорожно отлетел к своему гробу. И здесь ощутил присутствие еще одного, ранее не замеченного тела. К его дикому восторгу, оно было свободно.

Беззвездный космос придвинулся вплотную, заняв обзор от края и до края. Не долго думая и даже на разглядывая толком, дух Чернокнижника ринулся в объятия нового сосуда.

***

Застонав от боли, Очкарик нашарил очки и водрузил их на расквашенный нос. Кулаки Шмыгла не оставили на его лице живого места, превратив его в мешанину из синяков и ссадин.

Вытащив из кармана флакончик с кровью, студент поднес его к губам и прошептал:

— Unus!*

* Один (прим. автора).

Издав тихий щелчок, цилиндр разомкнулся. Дрожащими руками Очкарик отвинтил колпачок и подул на трепещущую пленку.

Выпорхнув черным пузырьком, та отлетела на несколько ярдов. Паря над землей, кровяной шар начал стремительно увеличиваться в размерах.

— Счастливо оставаться, неудачники! — злобно прошипел студент. С грехом пополам встав на ноги, он заковылял к телепортационной сфере. Внезапно дорогу ему преградила темная фигура.

Разбитые губы Очкарика задрожали. Зрачки за треснувшими линзами расширились, когда их хозяин узнал Грача.

— Ты! — в ужасе прохрипел студент. — Она послала тебя!

Его взгляд лихорадочно перебежал на рукоятку кинжала, торчащую из-за пояса голема. Заполненный магической энергией самоцвет ярко сиял в полумраке.

— Стой! — жалобно проскулил Очкарик. — Я ведь на твоей стороне!

Рука в перчатке метнулась на его голос, и в грудь студента ударило нечто маленькое, но очень острое. Вскрикнув от неожиданности, тот выронил флакон с кровью. Приземлившись на пол, черный цилиндрик подкатился к ногам Грача.

Опустив глаза, Очкарик уставился на метательную звезду, торчащую из него в области сердца.

— Ох! — пробормотал студент и рухнул лицом вперед, как мешок с картошкой.

Проводив его падение взглядом, убийца нагнулся за флаконом. Сунув его в карман брюк, он обернулся к телепортационной сфере.

Черный пузырь разбухал, как на дрожжах, успев достаточно разрастись, чтобы принять в себя одного человека. Разбежавшись, Грач сиганул в его маслянистое тело. Сфера приняла его в свои объятия с радостным чавканьем. Заглотнув убийцу в один присест, она повисла в воздухе, как будто о чем-то размышляя.

Мгновение спустя шар лопнул, и Грач исчез.