Героика. Сага о не очень хороших людях

Глава 2.7

Чернокнижник, чернокнижник,

В голову летит булыжник...

Вего голове раздавались детские голоса. Несмотря на игривый настрой, звучали они чересчур мрачно и загробно, будто скандировавшие считалку дети были давным-давно мертвы.

Вьется к небу костра пламя,

Скоро ты не будешь с нами.

— Отвалите... — не открывая глаз, прорычал Хиггинс.

Голоса не унимались:

Чернокнижник, чернокнижник;

Злобных темных дел подвижник.

Власть и роскошь, горы злата

Не спасут тебя от Ада.

Стылый ветер неприятно заползал коротышке под мокрые штаны и куртку.

— Пошли вы знаете куда! — гаркнул тот и недовольно заворочался на месте. Веки его дрогнули, и он проснулся.

Хиггинс лежал верхом на сазане, уткнувшись носом в грязный песок. Все его тело ныло, словно на утро после хорошей драки. Воняющий рыбой мешок придавливал своего хозяина к земле.

Помянув бранными словами всех, кого только знал, уделив особое внимание всяким магиням, коротышка с кряхтением поднялся на ноги.

Магический шторм исчез, сменившись холодным бризом. Хиггинс стоял на суше, возникнувшей из ниоткуда. Справа и слева простирался серый пляж. Он убегал от береговой линии на несколько сотен ярдов и упирался там в горную возвышенность.

Обернувшись назад, Хиггинс озадаченно поскреб затылок. Недалеко от суши посреди воды возвышалась полупрозрачная стена. Словно отлитая из запотевшего стекла, она тянулась вдоль берега, подпирая своим верхним краем небо. Пейзаж по другую сторону был искривлен. В его искаженных формах с трудом угадывались поверхность озера Ферн и дальний берег, поросший хвойным лесом.

Небо внутри барьера было затянуто плотными облаками несмотря на то, что по другую сторону по-прежнему стояла ясная погода. Здесь было холоднее, чем снаружи, словно за одно мгновение Хиггинс переместился в конец осени из ее начала. Со стороны стены дул холодный ветер, и редкие пучки желтеющей травы на пляже колыхались в такт его порывам.

Подойдя ближе, он подозрительно огляделся. Волны накатывали на берег вслед за бризом, оставляя после себя белую пену. Вода внутри барьера была лазурной — не похожей на темно-синюю воду озера Ферн. Присев на корточки, Хиггинс попробовал ее на вкус.

— Соленая... — обескураженно пробормотал он себе под нос и тотчас же осознал, что именно скреблось у него на душе с момента пробуждения.

Песчаный берег вокруг был мертв. Редкая трава выглядела сухой и ломкой, как солома. В небе над головой не перекликались и не парили чайки. Не было заметно следов животных или крабов. Отыскав под камнем витую раковину моллюска, Хиггинс поднял ее с земли и убедился, что она пуста.

Чуть поодаль темнело обложенное камнями кострище. Угли в его середине давным-давно угасли и ныне были припорошены песком. Вокруг сидели три статуи мужчин в грубой рыбацкой одежде и соломенных шляпах. Похожие друг на друга, как вишни на ветке, они жарили над потухшим костром каменную форель, нанизанную на прутик.

Вновь прозвучал уже знакомый «чпок», и посреди стены образовалась темная воронка. Быстро увеличившись до размеров человеческой фигуры, она выпустила из своих глубин сдавленный женский крик. Мгновение спустя на песчаный берег вылетела Дана.

Выскочив наружу, словно пробка, девушка каким-то чудом умудрилась приземлиться на ноги. Пробежав по инерции несколько шагов, она потеряла равновесие и отчаянно замахала в воздухе руками.

Пару секунд Хиггинс с нескрываемым удовольствием наблюдал за борьбой силы воли с силой гравитации. Наконец последняя взяла верх, и леди Лодж шлепнулась лицом в песок с грациозностью пьяного тюленя. Следом за ней воронка выплюнула на пляж мятую корзинку. Закончив свое дело, переход закрылся, и барьер вновь стал незыблемой стеной.

В хмурых небесах пророкотал удар грома, предвещая близящуюся грозу. Дана лежала, уткнувшись носом в пляж, с видом великосветской леди, застигнутой ураганом посреди свинарника. Изящная прическа окончательно погибла, и каштановые волосы свисали теперь запутанными лохмами. Некогда белое платье стало пестрым от грязи, сажи и озерной тины. Его подол был непристойно задран вверх, скандально демонстрируя ноги в длинных панталонах.

Издав протяжный стон, девушка подняла голову. Первым, что она увидела, была ухмыляющаяся рожа Хиггинса.

— С приземлением, Ваша Светлость! — заржал коротышка.

— Вались в задницу, хам! — огрызнулась Дана.

Встав на ноги и поправив платье, она с недовольным видом огляделась.

— Ну и куда нас занесло — по твоей милости? — проворчала девушка, буравя Хиггинса испепеляющим взглядом.

— По моей милости?! — удивился тот. — Если бы не я, ты бы так и торчала сейчас посреди озера! Потому что кое-кто из нас в свои тридцать лет так и не научился плавать!

— В свои двадцать девять! — рявкнула Дана и в негодовании отвернулась.

Чуть поостыв, она сказала примирительно:

— Ладно, раз уж мы уже заварили эту кашу, то давай подумаем, как из нее выбираться. Кстати, что это за место?

— Таинственный остров за магической стеной, — отозвался Хиггинс, поправляя лямки рюкзака. — Причем судя по воде, быть он должен посреди соленого моря, а не пресного озера.

— Но как это возможно? — удивилась Дана. — Озеро Ферн не настолько большое, чтобы вместить в себя сушу таких размеров. Тем более, как ты сказал, остров занимает не всю его поверхность, а только самый центр!

— В верном направлении мыслишь, Твоя Светлость. Здесь явно не обошлось без магии. Причем по оттенку — явно не светлой.

Забросив сазана на плечо, коротышка с недоверием взглянул вверх. В преддверии грозы густые облака внутри барьера обрели лавандовый оттенок. Время от времени в их глубинах сверкали зеленые молнии. Небо за стеной, откуда они пришли, все так же было голубым и ясным.

— Словно кто-то вырвал кусочек мира из отдаленной его части, — задумчиво произнес Хиггинс, — и спрятал его здесь, предварительно уменьшив в размерах. Готов поспорить, внутри это место гораздо больше, чем снаружи.

Очередной громовой раскат оборвал его на полуслове. Небесный звук звучал здесь как-то по-иному, как будто в вышине раздавался хохот тысячелетнего безумца.

— Ну на хрен! Я иду обратно! — коротышка решительно отправился в сторону барьера.

Неожиданно воздух наполнился сухим зернистым треском. По полупрозрачной стене пробежали синие разряды. Морская вода у берега угрожающе загудела. Уже собиравшийся ступить в нее Хиггинс вовремя одернул ногу.

— Кажется, обратно выпускать нас не собираются, — констатировала наблюдавшая со стороны Дана. — Поздравляю! Мы в ловушке!

Озадаченно почесав затылок, Хиггинс повернулся к барьеру спиной и зашагал в сторону чернеющей вдали возвышенности.

— Стой, ты куда?! — встрепенулась Дана. Подхватив корзинку, она бегом нагнала коротышку.

— Раз уж мы застряли здесь, магиня, то лучше как можно быстрее отыскать укрытие, — ответил тот, зыркнув в сторону каменных рыбаков-близняшек. — Не хочу оказаться снаружи, когда польется дождь.

Девушка открыла было рот, но поглядела вверх и благоразумно промолчала. Вдвоем они пошли через пляж. Угрюмый скалистый утес вздымался вдали на фоне лавандового неба. Его темную гранитную шкуру покрывали рыжие пятна мха и лишайника. У самой земли, словно разинутая пасть, зиял залитый мраком вход в пещеру.

На плоской вершине росли деревья и угадывались очертания каменных развалин. В какой-то момент посреди них мелькнул едва заметный отблеск света. Вспыхнув, он тотчас же погас, будто пугливый маленький зверек, укрывшись от чужого взгляда.

***

Останки древней сторожевой башни возвышались на скале обломанным зубом. Некогда круглая и с мерлонами на вершине, ныне она была сточена ветрами и непогодой. Многие годы назад камень обветшал, и башня обвалилась внутрь под тяжестью собственного веса.

Ветер гулял среди руин, завывая в пустующих углах и на уцелевших лестницах. С течением лет вокруг развалин выросла лиственная роща. На небольшой лужайке перед входом цвели цветы и высилась упругая трава. Ничто веками не нарушало покой этого места. Вплоть до сегодняшнего дня.

Раздался пронзительный свист, подобный тому, что испускает снаряд, выпущенный из баллисты. Едва он стих, как в воздухе из ниоткуда появился черный шар. Изначально не больше головки сыра, он принялся стремительно увеличиваться в размерах, покуда не раздулся до объема небольшой комнаты.

Повиснув над землей в нескольких футах, шар выждал мгновение и звонко лопнул. Заточенные внутри него убийцы с криками полетели во все стороны.

— А-а-а!

— Ай!

Все так же держа в руках лук, Густав с кошачьей грацией приземлился на ноги. Сделав кувырок вперед, он припал к земле на одно колено.

— Клятая магия, — процедил лучник сквозь зубы.

— Уй! Больно-то как! — раздался позади него голос Бегонии.

Сапоги девушки торчали из кустов, сливаясь с их листвой подобно коже хамелеона. Шурша ветвями, Бегония тяжело встала.

— Кажется, я отбила себе копчик, — пожаловалась она, потирая задницу.

— А мне нормально, — отозвался валяющийся неподалеку Маурисио, — я упал на что-то мягкое.

— О-ох! — донесся из-под него голос Элендила.

— Остроухий! — неандерталец с изумлением поднялся на ноги.

Расплющенный эльф обнаружился внизу. Он лежал на земле спиной к небу, распластавшись в форме морской звезды.

— Ненавижу тебя... Тупой, жирный ублюдок! — простонал Элендил голосом более тонким, чем обычно.

— Я-то все думал, куда ты подевался, — беззлобно засмеялся громила. Схватив Элендила за шиворот, он рывком привел его в вертикальное положение. Лицо эльфа скорчилось от боли.

— Никогда не доверяй всяким магическим кровям, свиткам и прочей дури, — с философским видом изрек Маурисио. — Так ведь, хиляк?!

Он дружески хлопнул лапой по спине Элендила. Еле-еле стоявший на ногах эльф чудом не упал снова.

— Кровь! — в ужасе воскликнула Бегония.

Нырнув обратно в кусты, она принялась яростно шебуршать среди ветвей и листьев.

— Ага! — минуту спустя рука девушки победоносно высунулась из зарослей. В своем кулаке Бегония сжимала черный цилиндр.

— Профессор Пампкинс убьет меня, если я его потеряю, — сказал она, выбираясь наружу. — Впрочем, мы и не сумеем вернуться без этой штуки.

— Значит, осталось выяснить, что произошло с Очкариком, и мы сможет наконец поехать домой? — угрюмо пробормотал Элендил.

— Думаю, я тебя сейчас обрадую, — сказал Густав, замерший в просвете меж деревьями.

Откинув капюшон для лучшей видимости, лучник внимательно разглядывал пляж, простирающийся внизу под утесом.

— Кажется, мы на этом острове не одни.