Герой по найму

Глава двадцать седьмая ГЕРОЯМИ НЕ РОЖДАЮТСЯ, ГЕРОЯМИ СТАНОВЯТСЯ

— Горыныч! Горыныч! — кричали люди. — Новый! Одноголовый!

Дракон неспешно расправлял сложенные крылья, и вся площадь следила за ним, не отрывая глаз. Он выдвинул одну лапу, потом другую, и, наконец, встал на постаменте во весь свой рост, грозно зашипев сразу во все стороны.

Елисей все играл и играл, но к колокольне уже побежали площадные стражи, да и витязи Святополка, но они все никак не могли отворить дверь внизу — слишком уж крепко была заперта. А певец не терял времени даром — он управлял драконом.

Малютка стремительно подпрыгнул вертикально вверх и там, расправив крылья, завис, планируя, на одном месте.

С рождением он получил знания, навыки и умения всех прошлых поколений драконов. Ему не требовалось обучение, он уже мог все! Разве что размерами пока недотягивал.

Горыныч неспешно огляделся по сторонам и стремительно спикировал на гревшегося на солнце кота — ох, не в добрый час тот явился на площадь. Казалось, что может сделать существо, размером с курицу? Очень многое: кошак и дернуться не успел, а дракон уже проглотил его целиком, и тут же увеличился в размерах.

Теперь Горыныч нацелился на поросенка, и тоже преуспел в своей охоте.

Люди кричали, требовали от стражей немедленно отреагировать на бесчинства летающей скотины, но те метались следом за драконом, и никак не могли его настичь. А как догнать того, кто в небе, если ты сам на земле?.. Горыныч сновал, словно молния, и безостановочно жрал и жрал все, что попадалось ему на пути.

Он обладал Дубыниным чувством голода, только вдобавок имел крылья, маневренность и скорость. Заглатывал поросей он целиком, широко разевая пасть, причем голод его лишь рос, а сам Горыныч вымахал за эти несколько перекусов размером с молодого теленка.

Джуба наблюдал за происходящим отстраненно. Он пытался нарисовать у себя в голове картину благополучного исхода, и не мог этого сделать. Все говорило о том, что вскоре малыш-Горыныч переключится на человечину.

Игги ведь сам, своими руками притащил яйцо на площадь. Кощеева смерть, говорили они! Как же! Кто-то явно ввел Громослава в заблуждение по этому поводу…

И тут Джубу посетила логичная мысль: «А зачем все еще играет Елисей на башне?»

И правда, если его задачей было лишь пробудить дракона, заставить его родиться и вылезти из яйца, зачем продолжать пиликать на дуделке? Значит, мелодия чем-то помогает молодому Горынычу? А если так, необходимо это прекратить!

— Нам нужно отобрать у певца дуделу! — приказал он стоящим рядом Дубыне и Кудру. — И как можно быстрее!

Оба подручных переглянулись и синхронно кивнули. На удивление, они спелись за время последнего задания, и Кудр уже не воротил нос от Дубыни, а тот не пытался схватить его за лодыжки, перевернуть и потрясти. Гармония.

— Сделаем! — решительно заявил деревенский богатырь.

Горыныч, между тем, времени не терял. Достигнув некоего первого предела насыщения, он опять унесся наверх, выше самых высоких башен, и летал там туда-сюда переваривая пищу.

Потом сыто рыгнул, и дыхание его пошло по касательной вниз, достигнув в итоге до самой земли. А на земле той стоял стражник, и, раскрыв рот, смотрел вверх, в небо, на дракона.

В один миг стражник превратился в замерзшую фигуру изо льда, какие ставят на площадях в зимние гуляния.

Горыныч удивленно глянул на дело отрыжки своей, потом задрал башку вверх и трубно загудел.

«Ну, все, — понял Джуба, — пришел писец!»

И сразу нырнул в надежное укрытие между двумя лавками, а потом, короткими перебежками, метнулся в кавалькаду кривых коротких улочек. И сделал это в самый раз.

Летучий змей, осознав свои новые возможности, пошел тренироваться. Лед! Таких «горынычей» народ еще не видывал, поэтому реагировал вяло. Обычно было пламя. Но молодой быстро показал, что и новая стихия столь же опасна.

Дракон полетел над площадью, широко расправив крылья, и выдыхал стужу, морозя все подряд: телеги, лошадей, товары, людей…

Дыхание его было смерти подобно, и народ быстро осознал это на своей собственной шкуре.

— Бежи… прячися… ох… — очередная фигура превращалась в ледяную скульптуру, а Горыныч только входил во вкус.

— Бей по нему стрелами! Бей болтами! — дружинники получили приказ, но выполнить его было не так-то просто.

Дракон маневрировал, петлял, кружил, делал в воздухе фигуры, поднимался высоко в небо и опускался до самой земли, уворачивался от выстрелов и сам бил в ответ. Жертв становилось все больше, хаос воцарился на площади, а царя и царевну попытались экстренно эвакуировать, вот только отчего-то не спрятали в глубине дворца, а посадили в карету и решили вывезти подальше от опасности, в запасной дворец, отстроенный Святополком.

Билли Винстона, к счастью, в сутолоке не упустили. Его приковали цепями за столб, и так и оставили. Высвободиться самостоятельно он никак не мог, хотя и старался.

Ворон, до этого сидевший на крыше одного из домиков, оценил все происходящее и стремительно улетел в неизвестном направлении.

У Дубыни и Кудра дела не ладились. Ни с какой стороны не было возможности проникнуть на колокольню и отобрать дуделу у Елисея. А то, что именно он управлял драконом, сомнения у Игги не вызывало.

Певец играл и играл, время от времени вытирая пот тыльной стороной ладони, и вид у него был безрадостный, но свое дело он делал исправно.

— Давай я его прикончу! — рядом с Джубой, лежавшим под телегой, словно тень, появилась Мика.

— Ты почему не в укрытии? Быстро прячься! А лучше беги домой и сиди там, пока все не кончится!

— Домой? Там скука, только грязная посуда, да портки везде валяются… даже Ворон улетел крылья размять. Что я одна там сидеть должна? — возмутилась девка.

«Несносная! — подумал Игги. — Непослушная! Гнать ее надо!»

Но гнать не хотелось. Прикипел.

— Так мне прикончить его? — вновь спросила Мика. — Один точный бросок, и он труп! Я докину, зуб даю! Дубынин!

Она продемонстрировала цирковые кинжалы, которыми столь ловко сбивала яблоки с головы клоуна Бипа на представлении во дворце Кощея.

Джуба верил, что она докинет. Ему было жаль Елисея, он не желал его смерти. Певца требовалось остановить, но не убивать, ведь он действовал не по своей воле, а в страхе за близких ему людей.

Дружина все ломилась в колокольню, но без успеха. Там же толкались и Кудр с Дубыней.

А дракон, полетав бессистемно, сменил тактику и начал зачищать площадь по квадратам. То тут, то там стали возникать ледяные фигуры. Таким темпом вскоре все вокруг превратится в лед. И ведь, что странно, несмотря на жару, фигуры не таяли.

В Горыныча летели копья, стрелы, арбалетные болты, но ничто не могло пробить его броню.

— Кидай! — оценив обстановку, разрешил Джуба. — Только не в певца, а в дракона!

Мика обрадовано подбежала к помосту, взобралась на него и затаилась, выжидая, пока Горыныч совершит очередной круг и вернется к исходной точке.

У Игги на нее успех надежд было немного. Он лихорадочно соображал, что гарантированно может остановить дракона, и ничего не мог придумать.

Демоны и их подручные! Есть же Черный человек — он должен знать, как усмирить летающую тварь. Ведь именно он отдал Елисею дудочку, которая разбудила Горыныча.

Но его ждало разочарование. Билли Винстон, он же Черный человек, в данный момент не мог говорить. Он стоял, впаянный в глыбу льда, с ошеломленным выражением на лице. Оба стража, что держали его, пострадали аналогичным образом. Композиция получилась знатная, эффектная, броская, но, к сожалению, совершенно не вовремя устроенная.

— Получай! — Мика бросила первый нож. К сожалению, Горыныч как раз в этот момент вильнул, и нож, ударившись о броневые пластины, отскочил в сторону.

Но девица не расстроилась, и тут же ловко увернулась от ледяного залпа, выпущенного рассердившимся драконом.

Горынычу, кажется, надоело, что со всех сторон его пытаются убить, а ведь он был совсем младенцем, если не считать памяти поколений. Это раздражало!

Дубыня, между тем, не сумев выломать дверь, начал раскачивать колокольню. И это у него получалось. Деревянная башня тряслась, бревна ходили ходуном. Певец потерял равновесие и схватился за веревки.

Колокола зазвонили безо всякой гармонии, придавая еще больше хаоса и страха всем вокруг.

Казалось, наступил конец света, и каждый стремился бежать как можно дальше от центра Велиграда, в попытках сохранить свою никчемную, никому не нужную, кроме ее обладателя, жизнь.

Впрочем, бежали не все. Святополк с остатками дружины не переставал пытаться атаковать Горыныча снизу. Когда зверь планировал на малой высоте, то в воздух взлетали копья, надеясь пробить подбрюшье, но пока безуспешно.

Мика кинула второй нож, целясь дракону в глаз, но тот совершенно не вовремя моргнул, и бросок не удался.

Кудр, видя, что он ничем не может помочь Дубыне, бросился к карете с царем и царевной, отчего-то решив, что сейчас им требуется именно такой защитник.

У кареты тоже произошла неприятность — отвалилось колесо. Кучер не сбежал, но в одиночку ничего поделать не мог. И Громославу с Веселиной волей неволей пришлось выбраться из экипажа наружу.

Кудр подскочил и попытался помочь, но сделал только хуже. Толкнул кучера под руку, тот выронил колесо, и оно покатилось по площади, подпрыгивая на булыжниках.

Громослав выругался и, подхватив повыше шубу, побежал через площадь. Веселина, побелевшая от страха, засеменила следом за ним. Кудр присоединился к группе беженцев.

Вот только маршрут царь выбрал самый что ни на есть неудачный, и попал прямиком в сектор обзора дракона.

Горыныч радостно загудел, узрев живых противников, и понесся прямиком на троицу беглецов. Царь отпрыгнул в сторону, видя надвигающуюся опасность, а вот Веселина застыла столбом, открыв от страха рот. Шансов спастись у нее не было.

Тогда боярский сын Кудр, некрасивый и боязливый, с тонкими ручками и ножками, огромным носом и прочими выдающимися частями, выскочил вперед с мечом в руках и заслонил своим телом царевну.

Он понимал, что идет на верную гибель, но что-то внутри просто не оставляло ему выбора.

Кудр не смог иначе.

Волна льда, которую пустил дракон, прозрачной дорожкой побежала по булыжникам, превращая их в каток, и окончилась прямиком на боярыче, превратив его в очередную замерзшую скульптуру. Если бы не Кудр, то основной удар пришелся бы на Веселину, а так она осталась цела и невредима, и теперь неверящим взглядом смотрела на то, во что превратился боярский сын.

Постепенно взор ее менялся. Она осознала.

— Он спас меня, — прошептала царевна, — пожертвовал собой и спас!

— Беги, дурында! — заорал Громослав из укрытия. — Прячься!

Джуба видел все, но помочь никому не мог. Он налетел на жаровню, где еще тлели угли, и где только недавно жарилось мясо на продажу, и случайно перевернул ее.

Угли упали на ледяную дорожку и зашипели. Там, где они коснулись замерзшей брусчатки, тут же начали появляться лужи. Лед таял.

— Ну, конечно! — стукнул себя по лбу Игги. — Лед и пламя! Борьба противоположностей!

Короткими перебежками он добрался до прятавшегося за перевернутой повозкой Громослава и заорал ему прямо в лицо:

— Где птенец?

— Какой еще птенец? — опешил от такого обращения царь.

— Птенец жар-птицы, которого мы добыли! Мне он нужен! Сейчас!

Громослав что-то смекнул и задумался. Впрочем, на то он и был царь, а не, скажем, конюший. Он умел думать быстро и принимал решения стремительно.

— Птенец твой с особыми потребностями. Он чуть не спалил терем. Пришлось закрыть его в особом вольере, пожаростойком… Левое крыло царского зоопарка. Беги, Джуба, скажи, что я приказал его выпустить. А в подтверждение покажи вот это кольцо! — царь снял с пальца малую печатку и отдал ее Игги. Тот нацепил перстень на безымянный палец и помчался в указанном направлении.

Благо, бежать было недолго. Зоопарк находился у самой городской стены, рядом с западными воротами. Чтобы воду зверью таскать из речки сподручнее было, да травушку на полях собирать на прокорм.

Смотрители преградили было дорогу Игги, но перстень снял все их вопросы.

Жар-птенец за прошедшее время изрядно вымахал в размерах, и был размером с крупного индюка.

Птенец узнал Джубу, который кормил его всю первую неделю жизни, и приветственно закурлыкал. Игги тоже проникся. Он открыл клетку и погладил птенца по голове.

— Красивая птица! Хорошая птица! У меня есть для тебя небольшая работа, по специальности… я слышал, что ваш род всегда враждовал с горынычами?

Птенец, услышав это неприятное слово, гневно закудахтал. У него не было памяти прошлых поколений, он был такой умный с рождения.

— Ну-ну, я все знаю, они — подлое племя. И я бы не просил помощи, да более и попросить не у кого… подсобишь?

— Кря! — твердо ответил жар-птенец.

Игги подхватил его на руки и стремглав кинулся обратно на площадь, надеясь, что дракон за прошедшее время не успел уничтожить все вокруг.

Выскочив из проулка, он увидел, как Дубыня низвергает колокольню вместе с певцом. Сам Елисей не пострадал, но вот дудка вылетела из его рук и упала прямо под ноги к Игги. Тот мимоходом подхватил ее и сунул в карман. Все равно играть он не умел, и с помощью дуделы управлять драконом не смог бы.

Горыныч уже давно вошел во вкус. Мелодия дудки нужна была, чтобы проснуться, пробудить родовую память и начать действовать. Сейчас же он мыслил самостоятельно и останавливаться не собирался.

Большинство из тех, кто не успел покинуть площадь, превратились в ледяные статуи. Дружина пыталась сопротивляться, но копья, стрелы и болты ничего не могли сделать с Горынычем.

Святополк обнаружил прятавшегося царя и теперь охранял его. Веселина, как ни странно, не сбежала. Она сидела на земле рядом с замерзшим телом Кудра и тихо плакала.

Мики видно не было. Несносная девка, скорее всего, выискивала позицию для последнего точного броска. Дубыня вытащил певца, запутавшегося в веревках, и легким тумаком отправил его в долгий и продолжительный сон, дабы не мешался, а тело аккуратно положил у стены, чтобы не затоптали.

Вскоре Мика получила свой шанс. Горыныч совершил очередной маневр, и тут же нож девицы взлетел в воздух, но уже не с целью поразить глаз или воткнуться в брюхо. Нет! Мика выбрала сочленье крыла, и умудрилась удачно попасть, слегка подрезав одну из жил.

Горыныч взревел, но удержал равновесие в воздухе.

Птенец тревожно заворочался на руках и Джубы, почуяв извечного врага. Игги подкинул его в воздух, как можно выше.

— Лети, птичка! Помоги нам!

Отчаянно замахав крыльями, птенец начал набирать высоту, и там, в небе, наконец, узрел Горыныча. А дракон увидел птенца.

Если Горыныч рос, когда жрал, то Птенец увеличивался в размерах, когда чуял опасность. В небе ярко вспыхнуло, и птенец преобразился. Теперь он сравнился размерами с драконом, и был готов к бою.

— Удачи, малыш! — прошептал Джуба, а сам, между тем, решил проверить одну идею.

Если углем получилось растопить лед на брусчатке, то получится ли растопить человека во льду?

Теория требовала практики. Игги подскочил к ближайшей жаровне, оставленной хозяином, щипцами зацепил пару углей и побежал дальше, ища на ком бы провести опыт.

Первым подвернулся под руку Кудр. Он стоял красиво, насколько это было возможно для него в принципе, раскинув руки в сторону и как бы защищая кого-то позади. Хоть в музей выставляй!

Рядом все так же сидела царевна Веселина. Увидев Джубу, она сообщила ему совершенно потерянным голосом:

— Он отдал за меня свою жизнь!..

Игги пожал плечами, мол, бывает, и бросил один уголек боярычу на голову, а второй под ноги. И отошел на шаг, взглядом профессора из Университетуса оглядывая дело рук своих.

Веселина поднялась на ноги и встала подле него. Она не понимала, что происходит, но чувствовала, что если кто и сможет помочь ее «жениху», то это Джуба.

Казалось, угольки слабые, едва тлеющие, должны были потухнуть в миг, но, попав на колдовской лед, они словно ярче разгорелись.

Фигура Кудра быстро покрылась трещинами, сначала мелкими, потом все крупнее, пока, наконец, лед не лопнул под внутренним напором, окутав на пару мгновений все вокруг легким морозным облаком.

Когда оно рассеялось, взору Игги и Веселины предстал боярыч, лежащий мертвым телом прямо на мощеный камнях площади.

— Ну-ка, ну-ка! — заинтересовался Джуба. — Проверим, сработает ли!

Он вытащил из кармана одну из жемчужин морского царя и вложил ее Кудру в рот. Да, Игги беззастенчиво спер половину ожерелья, а может, и большую его часть, и нисколько не раскаивался в своем поступке.

Некоторое время ничего не происходило. Потом тело боярыча резко вздрогнуло, словно от судороги, и Кудр открыл глаза. Жемчужина сработала, вернув боярскому сыну жизнь.

Он повернул голову к царевне и спросил, нелепо подняв правую руку вверх:

— Ты жива?

— Жива! Ты спас! — Веселина бросилась к нему и навалилась на Кудра всем своим пышным телом. — Милый!..

В этот момент они оба показались Джубе красивыми. Он разглядел лучшие проявления их душ. Кудра — защитника, отдавшего жизнь за ту, которая никогда даже не смотрела в его сторону. И Веселину — нелюдимую, неумную, влюбленную в кого-то другого, но сейчас в один миг осознавшую нечто такое, что прежде было недоступно. И преобразившуюся, ставшую прекрасной, желанной, любимой…

— Бывает же, — прошептал Игги, и бросился по другим делам, оставив парочку наслаждаться обществом друг друга. Почему-то он больше не сомневался в том, кто станет единственным женихом царевны Тридевятоземелья.

В небе же все это время творилось настоящее представление, вот только не для утехи зрителей, а во имя сохранности Велиграда, никак не меньше.

Огненная жар-птица и величественный ледяной дракон сошлись друг против друга в смертельной схватке.

Сначала они пытались бить друг друга льдом и пламенем, но эти всесокрушающие выстрелы просто аннигилировались, не причиняя вреда ни одному из противников.

Тогда создания поднялись еще выше, и вступили в рукопашную схватку. Когти и клыки у обоих были примерно одинаковы, ярости и решительности тоже.

Птенец драл крылья Горыныча, тот все норовил вцепиться ему в шею, но пока ничего особо не получалось ни у того, ни у другого.

Джуба тем временем проверенным методом размораживал одну ледяную фигуру за другой, потом вкладывал людям в рот волшебный жемчуг Морского царя, оживляя их.

Хватило на всех, кроме Билли Винстона. Его статуя так и осталась стоять нетронутой. Кто знает, может у Игги и завалялась в кармане последняя жемчужина, а он просто ее не нашел…

Пока Джуба спасал людей, его все время терзал один вопрос: почему Великое Яйцо было самым главным секретом Кощея?

Только ли из-за дракона, который ждал своего часа для нового рождения? Но отчего было не провести процедуру там, в высоких горах, под полной властью темного повелителя?

Здесь, в Велиграде сработал эффект неожиданности, и Горыныч заморозил пару десятков человек, но это мелочи.

И еще одна внезапная мысль мелькнула в его голове — не слишком ли просто все получилось там, в замке Кощея?

НЕ ОТДАЛИ ЛИ ИМ ЯЙЦО СПЕЦИАЛЬНО!?!

А что, если это все заранее продуманный кем-то план? И инициация Горыныча ДОЛЖНА БЫЛА пройти именно в столице Тридевятоземелья!

Зачем?

А не затем ли, что есть некие неучтенные факторы, о которых никто, кроме пары человек, просто не знает? Что если всем вокруг грозит опасность!

— Кар! — Ворон опустился на плечо Джубе.

— Ты вовремя, — обрадовался Игги, — надо передать Птенцу, чтобы отогнал дракона подальше от города!

— Каждый тр-р-р-ретий гор-р-р-рыныч взр-р-р-ывается из-за внутр-р-р-еннего льда! Такой взр-р-р-рыв уничтожит гор-р-р-од! — сообщил ворон, и взлетел в небо.

Джуба все понял. В этом и состоял план. Инициировать рождение дракона и взорвать его в центре Велиграда, оставив от города лишь пепелище.

Ворон стрелой понесся к сражавшимся существам и, зависнув рядом с головой Птенца, что-то ему прокаркал.

Птенец моментально сменил тактику. Если прежде он атаковал, то теперь начал вытеснять, отгонять, пытаться выдавить Горыныча как можно дальше. Но тот сопротивлялся.

Сверкали на солнце ледяные выдохи дракона, ярким светом пылал жар Птенца. Оба существа были уже достаточно потрепаны в бою, но ни одно из них не собиралось сдаваться.

И вдруг крыло Горыныча чуть подломилось — сказался точный бросок Мики, которым она едва-едва подранила дракона, но сейчас это сказалось.

Птенец бросился на своего соперника, обхватив его лапами и крыльями, не давая тому лететь. Оставалось лишь падать.

Два массивных тела понеслись к земле с все возрастающей скоростью.

Дракон, несший память предков, нацеленный только на смерть и разрушения. И Птенец, только начинавший жить, но уже успевший разобраться, что есть добро, и в ком скрывается зло.

Жар-птиц не разжал своих объятий, хотя когти Горыныча распороли ему брюхо.

И когда до земли оставалось совсем немного, раздался взрыв. Но пламя почти поглотило лед, не дав вырваться наружу всей скрывавшейся внутри мощи. И все же рвануло знатно. Снесло несколько домов, а волна, пошедшая во все стороны, раскидала все, до чего сумела добраться.

Когда люди прочистили уши, протерли глаза и сумели вновь посмотреть в небо, там уже никого не было.

Внутренний лед дракона, с которым он не смог справиться, вместо того, чтобы стереть с лица земли Велиград, уничтожил самого носителя, и его врага, жар-птенца, но не причинил особого вреда никому больше.

Город был спасен.

Джуба оглядел картину разрушений и вытер пот со лба.

Он посчитал, что задание полностью выполнено. А значит, можно и расслабиться.

До следующего раза.