Жена-попаданка для графа Зотова

Глава 37. Гроза

Званый обед плавно перетёк в ужин, и гости разъехались по домам, уже когда начинало темнеть. К моему удивлению, Александра Антоновна ничего мне высказала по поводу моей пламенной речи о крепостном праве. Видимо, поддержка самого коменданта меня спасла от нравоучений. А может, тётушка решила оставить этот неприятный разговор на потом, чтобы не портить себе настроение от хорошего вечера.

Я успела навестить перед сном Машу и пожелать ей спокойных снов, чмокнув в щёчку. Я жутко устала и еле добрела до своей комнаты. Настасья помогла мне переодеться. Из открытого окна вдруг повеяло свежестью и влагой.

— Кажется, ливень будет, а может и гроза, — задумалась горничная, расчёсывая мои волосы. — Недаром парило днём. После жары всегда так.

— Дождь — это хорошо. Давно природа просит, — радовалась я мысленно, что завтра будет не так пыльно. — Лишь бы грозы не было, а то Маша проснётся и испугается.

— Это да. А ещё Константин Александрович плохо спит в грозу, — добавила она.

— Может, пройдёт стороной, — успокаивала я саму себя. Не хотелось, чтобы Мария испугалась. Не люблю я грозы, никогда не знаешь, чем обернётся стихия.

Я легла. В доме стояла звенящая тишина. В темноте я долго прислушивалась, пытаясь уловить хоть какие-то звуки. И вот в один момент словно что-то заставило меня открыть глаза и подняться. Магия всколыхнулась, разливаясь по венам, и мои ладони засветились. Тонкая серебристая нить, еле видимая, словно паутина, быстро потянулась к дверям, просочившись сквозь неё. Что это? Магия на что-то указывает мне?

Я встала с постели, накинула пеньюар и поспешила тихо выйти из спальни. Нить тянулась к лестнице и вниз. Осторожно ступая, я последовала за ней. Темнота окружала меня, я пробиралась практически на ощупь. Очутившись на кухне, поняла, что нити магии тянутся к дверям в подвал. На столе кто-то забыл свечу, от которой оставался небольшой огарок, и я взяла подсвечник, держа его за специальное кольцо, — надеюсь, мне хватит этого.

Толкнула дверь, на меня сразу повеяло влажной прохладой и затхлостью. Я аккуратно шагнула на каменные ступени. Скоро я очутилась в первом помещении — кладовой, где хранились овощи и разносолы в бочках, а на полках стеллажей стояли банки с вареньем и мёдом. Нить звала меня дальше, в смежную дверь.

Это оказался винный погреб. Правда, запасов практически не было, только пара пыльных бутылок. Видимо, остались ещё со времён, когда отец Софьи был тут хозяином. Нить магии указывала на арку, где стояло несколько бочонков. Я принялась их оттуда вытаскивать, благо они были неогромные и пустые.

Когда последний бочонок оказался на полу, я взяла свечу и юркнула под арку, разглядывая старую дубовую дверь, обитую железом. Коснулась рукой пыльной поверхности, и что-то внутри щёлкнуло. Магический механизм?

Толкнула дверь, и она нехотя сдвинулась с места, скрипя ржавыми петлями. На меня пахнуло влажной землёй. За дверью тянулся длинный коридор, укреплённый камнями. Следов обвалов я не увидела и смело шагнула внутрь, следуя за тонюсенькой нитью. Подземелье казалось мне знакомым. Точно! Я видела его во сне! И тут же поняла, куда меня тянет магия, — к книге.

Через несколько метров я уткнулась в глухую стену. Помнится, во сне Солана открывала её с помощью магии. Поднесла к стене свечу, я увидела выбитые на ней руны.

— Бел-горюч Алатырь-камень, откройся! — вспомнила я фразу жрицы и коснулась каменного завитка. Сердце замерло от предчувствия.

Серебристые искорки от моих пальцев побежали по стене в разные стороны, заполняя руны свечением. Раздался глухой скрежет, и стена поехала в сторону. У меня получилось! Я нашла потайной алтарь жрицы!

От волнения вспотели ладони. Собравшись с духом, я шагнула в пещеру. Здесь всё сохранилось в точности так, как было в моём сне, словно время тут остановилось. Посреди помещения торчал большой каменный валун, на нём были сложены сушёные травы и цветы. Выглядели они так, будто несколько дней назад ещё цвели и только совсем недавно засохли.

Книга должна лежать на камне, но она сейчас невидима для обычного взгляда. Я осторожно подошла к валуну и медленно опустила ладонь на его середину. Пальцы ощутили холодный металл, рельеф ковки и огранку драгоценных камней.

Как книгу сделать видимой, я не знала. В моём сне Солана произносила только заклинание невидимости, да и то я его в точности не помнила.

— Покажись, — тихо шепнула я первое, что пришло в голову.

Вмиг под рукой засветилась магия, и искорки побежали в стороны, принимая очертания большого фолианта. Я даже дышать забыла, наблюдая, как книга проявляется в реальности. У меня получилось!

Толстый фолиант в золотом ажурном окладе, украшенном драгоценными камнями лежал на валуне. Посередине красовался большой рубин. Сразу чувствовалось, какая мощная сила таится в этой книге. Пульс бешено стучал в висках от волнения. Я нежно поддела пальцем оклад, открыла книгу и удивлённо уставилась на пожелтевшие страницы и незнакомые буквы. На каком языке это написано?

— Ну вот, — разочарованно вздохнула. — И как мне прочитать тебя? — обратилась я к книге, как будто она могла меня услышать.

Вдруг буквы расплылись, словно моё зрение потеряло резкость, и через секунду снова проявились. Привычные кириллические символы сложились в понятные слова и предложения.

— Книга жрицы Живы, — еле дыша, прочитала я. — Невероятно!

Я бегло пролистала несколько страниц. Тут были описания ритуалов и заклинаний на любой случай, рецепты зелий, инструкции, как изготовить оберег, различные схемы и рисунки. Голова шла кругом от обилия информации. Да этой книге цены нет! Её точно нельзя отсюда выносить.

Свеча дрогнула, и я поняла, что скоро останусь без света. Пора уходить. Закрыла книгу, но заклинания невидимости я не помнила, поэтому пришлось просто оставить её на камне. Вышла в коридор, коснулась стены, и она встала обратно на место, закрыв проход.

Огарок еле теплился в подсвечнике, и я спешила как могла. Выйдя в винный погреб, облегчённо вздохнула. Как только я поднялась на кухню, фитиль погас. Вовремя я вернулась. Помещение озарила вспышка молнии, и через несколько секунд раздался гром. Гроза всё же пришла в поместье.

Я заторопилась в свою комнату. Вышла в гостиную, и снова зарево молнии осветило дом. Я как раз смотрела на широкие окна. Вспышка выхватила из темноты сад и чёрную фигуру в плаще; лицо мужчины было прикрыто капюшоном. Он просто стоял и, казалось, смотрел прямо на меня. От неожиданности я вскрикнула и, не чуя ног под собой, бросилась в вестибюль. Как добежала до второго этажа, не помню. От страха сердце пташкой трепыхалось в груди. Я постоянно оборачивалась, боясь увидеть догоняющего меня чёрного человека.

До комнаты оставалось совсем немного, когда я чуть не столкнулась в коридоре с Машей. Она стояла возле двери в мою спальню в одной белой сорочке, крепко сжимая в руке плюшевого зайца.

— Маша! — я обняла девочку, облегчённо выдохнув, когда поняла, кто стоит передо мной. — Ты что тут делаешь?

— Софья, мне очень страшно, — прижалась она ко мне, — можно я буду спать с тобой?

— Конечно, пошли скорее, — мой голос утонул в очередном раскате грома, и мы поспешили в спальню.

— Я очень боюсь грозу, — тихо прошептала Мария, когда мы легли в кровать.

— И я тоже, — честно призналась, обняв её. — Но вместе не так страшно. Правда ведь?

Не успела Маша ответить, как за окном с треском ударила молния, ярко осветив комнату. Стёкла задребезжали от грома. Мы крепче вцепились друг в друга. В эту минуту раздирающий душу крик раздался за стеной. У меня чуть сердце не остановилось.

— Папа! — несмотря на страх, Маша помчалась к двери в смежную комнату. Я бросилась за девочкой, сообразив, что кричал муж.

Мы обе влетели в графскую спальню. Очередная молния озарила комнату. Константин сидел на кровати, обхватив голову руками; он часто дышал, приходя в себя.

— Папа! — Маша кинулась к нему на шею. — Что с тобой?

Граф крепко обнял дочь, я видела только их силуэты в темноте.

— Не переживай, всё в порядке, — хрипло проговорил он. — Мне приснился кошмар.

— Опять война? — сочувственно спросила она, прильнув к его груди.

— Да.

Снова мелькнула молния, и наши взгляды встретились на мгновение. Я поняла: в грозу графа мучают кошмары из прошедшей войны. Кажется, именно это имела в виду горничная, когда говорила, что хозяин не спит в непогоду.

— Папа, давай бояться вместе, так не очень страшно, — предложила Мария. — Софья тоже боится грозу.

— Правда? — раздался тихий голос мужа, и я ощутила его пристальный взгляд.

— Правда. Очень боюсь, — вдруг разволновалась я.

— Тогда давайте переждём грозу вместе. Маша, ложись рядом со мной, а Софья ляжет с того краю постели, — прозвучало от графа неожиданное предложение.

— Как хорошо ты придумал, папочка, — обрадовалась девочка и тут же перекатилась на середину кровати. Зашуршало одеяло — Константин бережно укрыл дочку.

— Софья, чего вы ждёте? — вкрадчиво поинтересовался Константин.

— Иду, — я шагнула к кровати, еле различая очертания комнаты, но мне помогла очередная молния, осветив спальню.

Я легла на постель поближе к Маше, чтобы хватило одеяла и на меня.

— Папа, расскажи сказку, пожалуйста, не так страшно будет, — тихо проговорила девочка.

— Какую хочешь? — тут же ласково отозвался отец.

— Про спящую красавицу, — воодушевилась дочка, радуясь, что её просьбу услышали.

— Хорошо. Я начну, а Софья мне поможет.

— Конечно, — тут же подала я голос.

— Жили на свете король с королевой. У них не было детей, и это их очень огорчало, — начал Константин историю.

Его тёплый баритон и неторопливая речь успокаивали и убаюкивали. Я лежала на боку, помогая мужу рассказывать, когда понимала, что он подзабыл дальнейшие события в сказке. Маша внимательно слушала и тоже иногда подсказывала отцу сюжет.

Гроза пошла на убыль: ливень затихал, молнии не так часто и ярко озаряли небо, и гром уже не пугал глухими раскатами. Когда граф закончил сказку, Маша спокойно спала, посапывая.

— Спасибо, Софья, — вкрадчиво прошептал муж. Я не видела в темноте его лица, но чувствовала, что благодарность была искренней.

— Вы с Машей для меня стали очень близки, — вдруг призналась я, осознавая, что мы одна семья.

— Я рад слышать это. Вы нужны Мари, — облегчённо вздохнул Константин, — и мне тоже.

Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Мне хотелось признаться мужу, что я люблю его, но почему-то жутко стеснялась спящего рядом ребёнка. Константин молчал — может, присутствие дочери сдерживало и его от откровений? Через какое-то время я услышала его мерное дыхание — заснул.

Я долго не могла сомкнуть глаз. Мозг лихорадило, мысли скакали от книги к мужу и обратно. Но всё же под утро усталость взяла своё, и я провалилась в желанный сон.