Жизнь наизнанку

47

Дортмундер, игнорируя свет, игнорируя огромный микрофон, висящий над его головой, игнорируя камеру, которая практически тыкала ему в лицо, своим голосом крутого парня сказал:

— Около этого места слишком много тоннельного света. Здесь нельзя оставлять машину, на которой будем убираться отсюда.

Келп, который сидел за столом задней комнаты сказал:

— Но у нас должна быть машина, на которой можно убраться, иначе как мы сможем оттуда убраться?

Тини особо не пришлось играть, ему просто нужно было быть самим собой:

— Если будешь угонять машину, прихвати парочку раций.

— Но ведь их можно прослушивать, — сказал Келп. — Никакого личного пространства.

Малыш, чей образ был представлен в виде убийцы с детским личиком, сказал:

— Ну так говори шифром.

— Каким шифром? — не понял Келп.

Малыш пожал плечами:

— «Красные паруса на закате» будет значить «забирай нас отсюда».

— Если мы не можем сказать адрес, зачем вообще этот шифр? — не согласился Дортмундер.

— Ну тогда не пользуйтесь шифром, — предложил малыш. — Мне вообще все равно.

— Снято, — сказал Рой, и когда все к ним повернулись, он сиял от счастья.

— Хорошо, — сказал он. — Очень не мило. У всех был перерыв, пока он переставлял камеры и стены. Обращаясь к Марси, которая пряталась за второй камерой, он сказал:

— Очень хорошо, Марси. Сыграно даже лучше, чем я мог предположить. Именно Марси предложить добавить разговор о рациях и шифре.

Марси покраснела от комплимента, а малыш начал аплодировать, и тут на нее обрушился целый шквал аплодисментов. Она им очень помогала, актерам, которые были вовсе не актерами.

— Хорошо, — сказал Рой. — Позиция номер три, — обратился он к своей команде. А актерам добавил:

— Пять минут.

Дортмундер и остальные актеры начали потягиваться и растягиваться в декорациях задней комнаты, как вдруг пришли люди и начали все передвигать. Забавно все происходило. Ты чувствуешь себя отлично, пока идет съемка, все идет легко и без каких-либо проблем, но как только Рой говорит «Снято», все сразу чувствуют себя отекшими, заржавевшими, и сразу начинают растягиваться, наклоняться, зевать. Может все дело в концентрации, например, когда Келп сконцентрировался на работе с сейфом.

Уже был почти вечер, и у Роя было время лишь на еще одну сцену. Он пытался ускорить процесс, потому что по графику на этой неделе должны были закончить съемки в задней комнате и коридоре, а декорации «Бар и Гриль» останутся ждать своего часа.

На следующей неделе они буду снимать на улице, рядом с соседним зданием. Они будут использовать скрытые камеры в машинах, и они даже не против, если в кадр будут попадать случайные люди, проходящие мимо, в телевизионном бизнесе это называется «украсть кадр». Не совсем так.

Банда и Родни переместились на более удобные стулья в декорациях «Бар и Гриль», как вдруг послышался гул лифта, который явно спускался с их этажа на первый. Гул затихал, потом остановился, потом снова начал набирать громкость, и, наконец, снова затих.

Келп удивленно посмотрел на Дортмундера. Остановился на втором этаже. Комбайнд тул.

— Будь наготове, — осторожно сказал Дортмундер.

— О, я готов.

Они договорились, что, если Келп начнет изображать болезнь или еще какую-то отмазку, чтобы уйти, это будет слишком подозрительно, но если вчерашний азиат появится тут, он сразу же узнает Келпа, поэтому Келпу нужно просто ненадолго исчезнуть с глаз долой. — Опять этот живот, — покачал он головой.

Они удобно расселись за столиком ненастоящего «Бар и Гриль», Родни подавал банки «Бада», но никто особо не говорил. Все ждали, пока появится лифт на этаже.

И вот: эта ракета начала приближаться. — Посторожи мое место, — сказал Келп, он встал и вышел из декораций.

Ракета-лифт ревела на всей мощности, а потом стихла, и тут появился Келп, который возвращался на свое место, качая головой. Когда он подошел к столу и уселся рядом со своим пивом, он сказал:

— Это не он. Другие наши друзья, — и тут показались Дуг и Бэйб.

С самой первой секунды их появления, все поняли, что есть проблемы. Они оба выглядели очень мрачно, как будто с похорон вернулись.

Бэйб увидел, что все с интересом смотря на него, он кивнул и сказал:

— Дуг, позови сюда Роя.

— Конечно, — ответил Дуг. Он нес в руках дипломат, который он положил на соседний столик.

— О, и Марси тоже.

— Знаешь, Бэйб, — начал Келп, когда Дуг ушел выполнять поручения Бэйба, — каждый раз, когда ты здесь появляешься, ты закрываешь это шоу.

— Тогда я так действовал из-за злости, и был не прав. На этот раз я выполняю приказ, и если эти люди и не правы, а я думаю, так и есть, я все равно ничего не могу с этим сделать.

Дуг вернулся, за ним следом шли Рой и Марси, Рой не скрывал своего раздражения и нетерпеливость, но он так же и не уловил атмосферу в комнате. — Бэйб, — сказал он, — должен сказать, у меня очень мало времени.

— Рой, — спокойно ответил Бэйб, — я тебе больше скажу, у тебя его вообще не осталось.

Рой нахмурился. — Что?

— Они нас закрывают, — вздохнул Бэйб. — Они вообще закрывают всю компанию. С этого момента «Жизнь наизнанку» больше не существует. Это здание переходит во владение Монополии. Арендный договор по поводу офисов в центре будет расторгнут. А «Кража» никогда не выйдет в эфир.

— Но ты же сказал, что боссам шоу очень понравилось, — не унимался Рой.

— В Монополии понравилось, — согласился Бэйб. Они уже искали, кому продать за границей. Они отправили запись боссам выше, в Интимэйт Коммьюникейшнс, и там шоу тоже очень понравилось, они отправили его дальше в ТУИ, хотя пока не стоило, и ТУИ сказал, что надо все закрывать.

— Напомни-ка мне, — попросил Рой. — Что за ТУИ?

— Транс-Глобал Юниверсал Индастрис. Они занимаются не только телевидением, а исполнительный директор там, зовут его Гидеон, вообще борец за моральные устои. Никакой порнографии, никакого насилия, никакой профанации, ничего, что нельзя показывать десятилетнему ребенку. Тупому десятилетнему ребенку. Полезные истории с полезными нравоучениями и полезными концовками. После Бэйб добавил с презрением:

— А «Кража», похоже, пропагандирует криминал.

— И что? — не понял Келп.

— Ничего оно не пропагандирует! — заорал Рой. — Оно показывает человеческую сторону криминальной жизни. Оно показывает тяжелый труд, идею…

— Пропагандирует криминал, — перебил Бэйб. — Как только эти слова сказаны, это словно заклинание, конец разговора.

Родни, бармен, сказал:

— Только потому, что «Кража» пропагандирует криминал, они закрывает всю компанию?

— Ну, — сказал Бэйб, — «Фермы» уже нет, показывать нечего, а «Жизнь наизнанку» содержать очень дорого, если ничего не выходит в эфир. В общем, я и Дуг остаемся работать на Монополию, а остальные сотрудники, простите, свободны.

Марси дрожащим голосом спросила:

— То есть я уволена?

Ответил Дуг. — Никто не уволен, Марси. Просто больше нет нужных вакансий.

— А теперь, — сказал Бэйб, — у меня есть вопросы с бандой, так что давайте найдем местечко поудобнее, это на займет много времени, и мы сможем вместе быстро уйти.

Родни, бармен, спросил:

— Так я нужен или не нужен?

— Только банда, — ответил Бэйб.

Бывший Родни снял передник и бросил его на стул. — Было весело, ребята, — сказал Том Ла Брава, после чего он, Рой и Марси, а также остальные ребята из команды покинули декорации «Бар и Гриль» в последний раз.

— А что с человеком-пауком и Дарлин? — спросил Дортмундер.

— Они не нужны были до следующей недели, когда планировались съемки на улице, — сказал Бэйб, — поэтому мы им просто позвонили. Они уже знают. Он повернулся к Дугу. — Дуг?

— Да, точно, — сказал Дуг и открыл свой дипломат, который он оставил на столе. — Ребята, у нас с вами контракты, — сказал он, — по которым вы должны получить по двадцать тысяч плюс суточные, часть мы вам уже выплатили. Вынув несколько бумаг из дипломата, он добавил:

— На этих бумагах написано, что вы ознакомлены с тем, что шоу отменяется и оно никогда не выйдет в эфир, поэтому вы соглашаетесь на десять тысяч на человека наличными за работу в «Краже».

«Именно поэтому они останавливались в Комбайнд тул», — понял Дортмундер. «Они дадут нам наличку, которую мы там оставили. Через пару недель мы вернемся и возьмем еще, на этот раз уже на заботясь об аккуратности. Пропагандирует криминал. И что?»

Дуг показал наличные в дипломате и сказал:

— Бумаги заполнены согласно именам, которые вы назвали Сэму Куиггу, поэтому так и подписывайтесь. Здесь главное, чтобы это было подписано вашей рукой.

«Чуть больше, чем обычная зарплата», — подумал Дортмундер, и он и остальные ребята сели за столики и подписали бумаги в трех местах, в двух из которых поставили «свои» инициалы, после чего они получили каждый по десять тысяч в пачках купюрами по сто и по пятьдесят долларов, которые они аккуратно раскидали по сейфу.

Никто не стремился к долгим прощаниям. Работники оставили свои камеры и остальное оборудование, а потом все толпой пошли к лифту, в котором они в последний раз ехали все вместе.

Когда гаражная дверь поднялась, Дортмундер еще раз окинуло взглядом парковку автомобилей, некоторые из которых Стэн еще пару недель назад угнал. Так что, можно сказать, все остались в плюсе.

Возле тротуара появился лимузин, на котором уехали Бэйб и Дуг. Рой, Том Ла Брава и команда пошли с поднятой правой рукой, пытаясь поймать такси. Тини пошел за угол, где ждал его собственный лимузин.

Подходя к углу, Дортмундер посмотрел назад и увидел Марси, которая все еще стояла перед зданием, потерянная. — Жалко Марси, — сказал он.

— Да уж, жестоко, — согласился Келп.

— Она нам очень помогала.

— Да, точно.

Они сделали еще несколько шагов, и Дортмундер сказал:

— Можно было бы собраться вместе и поделиться с ней тем, что получили.

— Есть идея, — сказал Келп, продолжая идти.

Дортмундер уже почти остановился, но потом продолжил идти за всеми за угол.

— А, ну ладно, — сказал он.