Гиппогриф на Рождество

Глава 2

«Тьфу».

Энни Шоу ненавидела Рождество.

Ладно, возможно, проблема заключалась не в самом Рождестве. В конце концов, она не думала так о Пасхе, хотя там присутствовали все те же атрибуты: праздник, много еды, улыбающийся всеми любимый талисман, раздающий подарки… и много дополнительной работы.

Однако, работа в пекарне подразумевала все это. Спрос на пироги, выпечку, булочки и тортики в семейной пекарне Дирборнов взлетал до небес каждые праздники, и, если бы она возражала против этого, то уволилась бы еще много лет назад, несмотря на тот факт, что владелец — Джордж Дирборн, стал ей практически вторым отцом.

«Или даже первым, — подумала Энни, сглотнув, поправляя обвисшую мишуру на гирлянде над дверью в пекарне. — Начнем с того, что у меня по-настоящему никогда не было отца».

От этой мысли у нее перехватило дыхание. Ладно… возможно, не такая уж и большая загадка, почему она не любила Рождество.

Рождество было болезненным напоминанием о всем том, чего ей не хватало в детстве. Отец, которому было на нее наплевать, только один из факторов.

Вторым стал постоянный адрес. Как только мать решила, что пятилетний ребенок не соответствует ее стилю жизни, Энни попала в систему усыновления детей, а затем ее передавали из семьи в семью, пока, наконец, после достижения восемнадцати лет, и она не смогла начать жить самостоятельно.

Некоторые из рождественских праздников, которые она провела в одной-двух приемных семьях оказались не такими уж и плохими — она получала подарки и внимание, по которому было ясно, что семья пыталась заставить ее ощущать себя одной из них.

Но, как бы они ни старались, Энни всегда чувствовала себя посторонней. Считала себя неблагодарной и виноватой, но ничего не могла с собой поделать. В конце концов, она была всего лишь ребенком.

Даже когда притворялась, что в полном восторге от подарков, крохотная часть ее всегда думала: «Почему мои родители не такие? Почему у меня должны быть родители других людей? Почему мои не хотели меня?»

Она покачала головой, желая отвлечься от таких воспоминаний, переполняющих голову. Хоть Энни и ненавидела Рождество, но ей все равно нужно выполнять свою работу.

— Ах, Энни. Как тут дела?

Она повернулась на голос своего босса за спиной, не в силах сдержать улыбку на лице.

Джордж Дирборн унаследовал эту пекарню от своего отца… который унаследовал ее у своего отца до него. Это была действительно семейная пекарня, стены которой украшали фотографии времен основания, а также полки со свежеиспеченным хлебом, яблочными фриттерами, кексами и сладкими булочками, а также охлажденные витрины с тортами и пирогами с кремом.

Мистер Дирборн готовил все вручную по рецептам, разработанным им самим, его отцом и дедом, большинство из которых тщательно охранялись и которые превратили семейную пекарню Дирборнов в непременный атрибут городка Белз Холлоу.

Люди приезжали сюда из ближайших трех городов, чтобы купить пирожные и печенье, особенно на Рождество, и Энни сбивалась с ног, принимая заказы по телефону и обслуживая покупателей.

Но она бы солгала, если бы сказала, что ей все это не нравится… чем сильнее она занята, тем меньше у нее остается времени на обдумывание своих несуществующих рождественских планов.

— Все в порядке, мистер Дирборн, — сказала она с улыбкой. — Вы застали меня врасплох — я просто поправляла украшение.

— Сколько раз, Энни… ты же знаешь, что можешь называть меня Джорджем. Мистером Дирборном был мой отец.

Энни с улыбкой наклонила голову.

— Знаю. Но мне так комфортнее.

Отчасти это было правдой… несмотря на всю привязанность, которую Энни испытывала к Джорджу Дирборну, она опасалась слишком к нему привязаться. Каждый раз, когда она к кому-нибудь привязывалась, они рано или поздно уходили из ее жизни. Легче соблюдать хотя бы небольшую дистанцию.

Энни знала, что многим обязана мистеру Дирборну… он дал ей работу, когда она пришла сюда с нулевым стажем и еще не просохшими чернилами в школьном дипломе, просто потому что ему понравился ее решительный взгляд.

— Сегодня много телефонных заказов? — спросил мистер Дирборн, потягиваясь и выглядя усталым… хотя в его глазах был характерный огонек.

— Семь, — сказала Энни, забирая блокнот с заказами. — Вишневый пирог, две дюжины яблочных фриттеров, два яблочных пирога, дюжина имбирных печений, медовый пирог с орехами пекан, коробка сахарного печенья и лист рождественских помадки с дополнительной порцией виски, — сказала она, зачитывая все. Энни перетасовала их, упорядочив по датам, прежде чем отдать.

— Хммм, — сказал мистер Дирборн. просматривая их. — Похоже, в ближайшие несколько дней мне придется поработать сверхурочно.

— Не переработайте, — выпалила Энни, прежде чем успела остановиться. — То есть я имела в виду…

— Не извиняйся, Энни, — сказал мистер Дирборн с усмешкой. — И ни о чем не беспокойся. Я определенно возьму небольшой отпуск после выдачи всех рождественских рассказов.

— Звучит отлично, — сказала Энни, кивнув. — Я смогу справиться здесь со всем.

— Ты? О, нет, Энни. Это твой последний рабочий день. Как только Кристина заступит на смену в двенадцать, ты уйдешь.

Дрожь пробежала у Энни по позвоночнику, холодный пот выступил на лбу. «Мой последний… меня увольняют?»

Мистер Дирборн, должно быть, заметил пораженное выражение на ее лице, потому что быстро поднял руки, выглядя смущенным.

— О, нет! Это прозвучало совершенно неправильно… я подразумевал, что это первый день твоих рождественских каникул.

— Моих… моих рождественских каникул? — спросила Энни, ее мозг все еще был слишком парализован ужасом, чтобы осознать смысл слов мистера Дирборна.

— Я знаю, что ты не просила отпуска на Рождество… но ты не просила о нем ни в прошлом году, ни в позапрошлом. Не кажется, что сейчас самое время дать себе небольшой перерыв во время сезона отпусков?

Энни моргнула, ее разум, наконец, снова заработал. Она знала, что не должна была предполагать, будто вот-вот произойдет что-то ужасное… мистер Дирборн никогда бы ее не уволил… просто привыкла ожидать худшего.

— О, нет, спасибо, — наконец ответила Энни. — Мне не нужен отпуск… если хотите, я могу поработать даже в Рождество. Знаю, вы говорили, что нужно сделать инвентаризацию.

— Работать на Рождество? — в голосе мистера Дирборна прозвучал ужас. — За кого ты меня принимаешь? За какого-то злого босса? Нет… в последние годы я позволял себя уговорить позволить тебе работать каждый день кроме Рождества. Но в этом году у тебя будут настоящие каникулы.

Энни прикусила губу, внутри нее поднимались протесты. Что ей делать со всем этим временем? Сидеть в своей пустой квартире и жалеть себя? Одна эта мысль вызывала в ней волну одиночества.

— Мистер Дирборн…

Но мистер Дирборн только покачал головой.

— Энни, пожалуйста, не думай, что я не ценю твою работу. Но не хочу быть таким начальником. Этой пекарней всегда управляла моя семья, и мы всегда старались правильно поступать в отношении наших сотрудников и клиентов.

Словно в подтверждение его слов колокольчик над входной дверью звякнул, впустив в магазин порыв холодного воздуха… но он был долгожданным, поскольку Энни подняла взгляд и увидела старенькую миссис Шен, стоящую в дверях с шарфом на голове и в тяжелом зимнем пальто, запорошённом снегом.

Миссис Шен жила в Сидар Ридж, и ей было бы гораздо проще зайти в местную пекарню, если понадобится выпечка. И все же она здесь, несмотря на снегопад.

— На улице определенно холодно! — сказала миссис Шен, снимая шарф с головы. — Честно говоря, я даже не знаю, стоит ли мне ехать обратно прямо сейчас, при такой метели.

— Ну-ну, теперь вам стоит позаботиться о себе, — сказал мистер Дирборн. — Вы знаете, что у нас есть доставка… хотя только для моих любимых клиентов.

— О, да ладно тебе, — рассмеялась миссис Шен. — Ты слишком молод, чтобы со мной флиртовать, Джордж Дирборн… я помню, когда ты ходил в шортиках.

Энни рассмеялась, но это было, вероятно, правдой. Мистеру Дирборну, вероятно, за шестьдесят, но миссис Шен явно больше восьмидесяти, даже если она была достаточно активна.

— В любом случае, что ты хочешь этим сказать? Что я больше не могу водить машину? Я точно могу показать вам, выскочкам, кое-что, — продолжила миссис Шен.

— Я в этом не сомневаюсь, — мягко сказал мистер Дирборн. — Итак, что я могу для вас сделать?

Энни не смогла сдержать улыбки, когда мистер Дирборн упаковал заказ миссис Шен на дюжину сахарных печений и кремовый пирог. Они непринужденно болтали друг с другом, делясь местными сплетнями.

Какой бы счастливой она себя не чувствовала в этот момент, в сердце все равно царила частичка меланхолии.

«Буду ли я когда-нибудь принадлежать чем-то, как мистер Дирборн принадлежал этому месту? Так же, как любой, кто родился здесь и прожил всю свою жизнь?»

Но такова жизнь в маленьких городах. Даже школьного учителя и его жену, которые переехали сюда одиннадцать лет назад, некоторые жители Белз Холлоу продолжали называть недавно переехавшими людьми. Энни, которая прожила здесь всего два года, вероятно, считалась, какой-нибудь сомнительной однодневной, которая заслужит доверие города лет через двадцать!

Она обернулась, когда миссис Шен закончила свои покупки. ВОзможно, еще не все потеряно, и она сможет убедить мистера Дирборна, что ей намного приятнее проводить инвентаризацию в магазине, чем сидеть дома…

— О, кстати, Энни, — сказал мистер Дирборн, прежде чем она успела открыть рот. — Скотт сказал, что возможно заедет попозже и заберет какие-то вещи. Просто чтобы ты знала.

«Ой».

Энни постаралась, чтобы дурные предчувствия, охватившие ее, не отразились на лице.

Скотт, сын мистера Дирборна, был живым доказательством того, что яблоко может далеко упасть от яблони. Энни встречалась со Скоттом около дюжины раз, но ни один не произвел на нее хорошего впечатления.

Там, где мистер Дирборн был добрым, терпеливым и показывал себя как лучшего начальника, Скотт был его полной противоположностью: дерзкий, грубый и обращался с ней как… ну, она не знала, как он обращался с собаками. Возможно, его единственным достоинством можно назвать хорошее отношение к животным. Такое вероятно.

Похоже, Скотта не слишком интересовало управление пекарней. Поскольку он был единственным ребенком мистера Дирборна, по традиции он должен взять все в свои руки… но Скотта это не особо волновало.

Хотя Энни считала, что не обязательно идти по стопам родителей… Бог знал, что ей была бы крышка, если бы она так сделала… но, несмотря на то, что Скотт, казалось, не заботился о пекарне, его отношение было довольно странным.

«Как в тот раз, когда из-за него уволили бедного Дэнни», — подумала она, бесцельно переставляя украшения, чтобы чем-то занять руки.

Дэнни был учеником мистера Дирборна несколько месяцев. Он воплощал все то, что не мог Скотт: страсть, трудолюбие и преданность пекарне. Он хорошо ладил с мистером Дирборном и не возражал прийти в любой момент, если Скотт пропускал смену.

Но было очевидно, что Скотт ненавидел его с самого начала. Вскорее Энни подслушала, как Скотт жаловался на Дэнни своему отцу, говоря такие вещи, в которые с трудом верилось. Что-то насчет недостачи в кассе.

И однажды Дэнни ушел, а мистер Дирборн сказал ей, что тот переехал. Энни считала, что это не ее дело, и не стала спрашивать, но была уверена, что Скотт приложил к этому руку.

Энни беспокоилась, что станет следующей на плахе, но пока ничего не произошло.

«Потому что Скотт не видит во мне угрозы».

Ответ пришел к ней внезапно. Дэнни был учеником пекаря. Квалифицированная работа, требующая многих лет практики, и мистер Дирборн явно хорошо его обучал и делился семейными рецептами.

А это Скотту не понравилось.

— Помни, как я сказал, что не буду работать послезавтра, — сказал мистер Дирборн, надевая тяжело зимнее пальто. — Кристина позаботится об этом. Ты, конечно, получишь отпускные, но тебе не придется ни о чем беспокоиться. Ты заслужила перерыв, Энни.

Энни прикусила губу, помахав через окно мистеру Дирборну, направляющемуся к своей машине. Она взглянула на часы, когда он отъехал… до конца ее смены оставалось десять минут.

Десять минут до того, как ей придется провести рождественские каникулы наедине со своими мыслями.

«Если только я не уговорю Кристину со мной поменяться…»

Однако, как только эта мысль пришла в голову, Энни ее отбросила. Как бы сильно она ни хотела провести все рождество на работе, чувство вины не даст ей ни минуты покоя, если она вот так швырнет щедрый жест мистера Дирборна ему в лицо!

— Привет! Я здесь!

Энни обернулась на звук открывающейся задней двери пекарни, за которым последовал голос Кристины. Через мгновение она появилась, стряхивая снег со своих длинных черных волос.

— Ох! Там чертовски холодно! — сказала Кристина, преувеличенно вздрогнув. — Я начинаю думать, что мне все-таки следовало поехать домой на зимние каникулы! Но нет, мне глупой понадобилось увидеть белое Рождество!

Энни рассмеялась. Кристина была студенткой по обмену из Сингапура и училась в школе искусства и дизайна Сидар Ридж; Энни мало знала о Сингапуре, но предполагала, что там мало снега в любое время года.

— Оцени по десятибалльной шкале, — попросила она, пока Кристина завязывала свой рабочий фартук.

— Хм. Семь, — ответила она, задумчиво постучав пальцем по нижней губе. — на это очень приятно смотреть, но намного менее приятно стоять на автобусной остановке. Стоит сделать это один раз, просто чтобы потом говорить, что сделал это.

— Ну, просто вспоминай о нас, застрявших здесь, когда вернешься в свой благоухающий круглогодичный рай, — сказала Энни с усмешкой, неохотно развязывая свой рабочий фартук. Она замолчала, облизывая губы. — Уверена, что не возражаешь против этих смен?

— Это не проблема, — сказала Кристина, покачав головой. — Я не праздную Рождество… я выросла в буддисткой семье, так что все в порядке. И я хотела бы совершить автомобильное путешествие по Америки по время учебных каникул, и мне нужны для этого дополнительные средства, так что я с удовольствием поработаю! У тебя есть дела, которыми ты бы хотела заняться на Рождество? Парень, с которым ты бы хотела поваляться на диване?

Она подмигнула, но Энни только покачала головой, ощутив хорошо знакомый прилив одиночества.

— Не совсем. На самом деле, у меня нет семьи… или чего-то подобного. Поэтому работа для меня отличное место, как и все остальные.

— Ох… — сказала Кристина, явно чувствуя себя неловко. — Но одной тоже может быть весело! Не о ком хлопотать, не о ком беспокоиться! Ты можешь првоести все это время в пижаме, поедая пирог! Это оплачиваемый отпуск!

— Наверно, — сказала Энни, прежде чем покачать головой. Она понимала, что ведет себя как маленькая грозовая тучка, но от старых привычек тяжело избавиться, особенно от тех, которые связаны с Рождеством. — Нет, ты права. Я просто капризничаю. Я захвачу вишневый пирог… ничто не сравнится с вишневым пирогом и шоколадным мороженым, верно?

— Умница! — рассмеялась Кристина. — Пирог на диване в пижаме. Что может быть лучше?

Энни заставила себя рассмеяться вместе с ней. Ладно, она ненавидит Рождество… но любит вишневый пирог. Возможно, ей просто нужно съесть столько пирога, что хватит впасть в сахарную кому, и очнуться после нового года, когда все кончится.

— В любом случае, мне лучше начать приводить себя в порядок, — сказала Энни, замолчав и едва не скорчив гримасу. — Кстати, мистер Дирборн сказал, что Скотт может заскочить.

— Серьезно? — сказала Кристина, не потрудившись скрыть свое отвращение. — Ну, думаю, долго он здесь околачиваться не станет. От этого парня у меня мурашки по коже.

Энни открыла рот, чтобы согласиться, но, прежде чем успела сказать хоть слово, услышала, как задняя дверь пекарни вновь открылась, а затем громко захлопнулась.

«Помяни черта», — подумала она, когда Скотт с важным видом вышел из задней части магазина с вкрадчивой улыбкой на лице… отчего Энни сразу ощутила себя виноватой. Скотт хоть и был занозой в заднице, но до черта не дотягивал.

Она так не думала.

— Здравствуйте, дамы, — сказал Скотт, приподняв бровь в сторону Кристины, хотя даже не взглянул в сторону Энни. — Надеюсь, вы не собираетесь веселиться на Рождество без меня.

— Немного, — кратко ответила Кристина, прежде чем отвернуться и незаметно закатить глаза для Энни. — Эй, Энни… если не возражаешь, мы могли бы поставить на полки еще коробки с сахарным печеньем. Поможешь?

— Конечно, — быстро согласилась Энни, радуясь любому поводу не проводить время со Скоттом.

Вместе они направились в кладовую. Кристина бросила Энни взгляд через плечо, скривившись.

— Фу, гадость, — прошептала она, протягивая руку за коробкой печенья.

— И не говори. Он очень скользкий, — сказала Энни. Честно говоря, она часто оставалась настороже с новыми людьми… она признавала, что испытывала проблемы с доверием… но Скотт хуже всех остальных, даже если не учитывать случая с Дэнни.

Энии выглянула в маленькое щелку, которую оставила, не закрыв дверь, внезапно испугавшись, что Скотт может их подслушать.

Он не подслушивал… но делал то, что заставило ее ахнуть и крепче сжать коробку с печеньем.

«Нет… он не мог…»

— Подожди здесь минутку, — пробормотала она быстро Кристине, прежде чем резко распахнуть дверь в кладовую, удивив Скотта, который наклонился над кассой и прижимал большой палец одной руки к открытому кассовому ящику, чтобы тот при быстром открытии не издал звук.

В другой руке он держал пачку наличных… после быстрого взгляда Энни смогла определить, что у него почти вся утренняя выручка.

— О, Энни, — сказал Скотт, быстро стирая выражение удивления и тревоги с лица. — Мой отец попросил зайти и забрать это. Он хочет, чтобы я отнес деньги в банк пораньше.

Энни сглотнула. Она знала, что он лжет. Мистер Дирборн точно бы упомянул о подобном.

— Возможно, — ответила она осторожно. — Он не упоминал об этом.

Скотт рассмеялся, но Энни все равно заметила промелькнувшую вспышку гнева в его глазах.

— Без обед, но с чего бы ему это делать? Ты здесь не на самой высокой должности, верно?

Моргнув, Энии сделала глубокий вдох. Что Скотт планировал сделать, когда мистер Дирборн посмотрит недельную выручку и обнаружит нехватку нескольких сотен долларов? Ее разум сразу подумал о Дэнни и о том, что с ним произошло… в чем Скотт его обвинил.

— Думаю, он бы не стал, — сказала она, ставя коробку с печеньем на стол. — Но все же мне станет намного спокойнее, если я просто позвоню и спрошу у него, чтобы убедиться.

Она повернулась, потянувшись к телефону на стойке… прежде чем рука Скотта легла на экран.

— Хочешь сказать, что я лгу? — спросил он с угрозой в голосе. — Ты действительно хочешь позвонить моему отцу… моему отцу… и обвинить меня во лжи?

— Я тебя не обвиняю, — тихо сказала Энни, страх затрепетал в его груди. Она безжалостно его подавила. Она всегда старалась избегать конфликтов и враждебности, становясь тихой и замкнутой. В голосе появилась дрожь, и ей это не понравилось.

— Тогда в чем проблема? — спросил Скотт с коротким лающим смехом. — Если ты не обвиняешь меня во лжи, тогда ничего страшного не произошло, и мы просто продолжим жить своими жизнями.

Энни сделала глубокий вдох, собираясь с духом. Она не особо хорошо могла отстаивать свое мнение. Особенно перед такими авторитетными фигурами, которым технически являлся Скотт.

Но также знала, что это неправильно. И она не позволит Скотту удалиться отсюда со всем, что пекарня заработала этим утром, чтобы потом рассказать какую-то историю его отцу.

— Скотт, — сказала она, надеясь, что ее голос звучит твердо. — Я сказала, что предпочла бы, чтобы ты этого не делал.

— А я сказал, что это не твое дело, — рявкнул Скотт. Он замолчал, скривившись. — Или ты хочешь, чтобы я сказал отцу, что ты создаешь проблемы?

Энни покачала головой.

— Это не я создаю проблемы. — она подавила свой страх и заставила себя посмотреть ему в глаза. — Ты не можешь взять деньги, пока я не позвоню твоему отцу и не получу его согласие.

На лице Скотта появилось удивленное выражение, прежде чем он фыркнул.

— О, пожалуйста. Беги домой, Энни. Это мои деньги, и я их заберу. Как я уже сказал, это не имеет к тебе абсолютно никакого отношения.

Собрав все свое мужество, Энни потянулась через стол и положила свою руку поверх его, которая снова рылась в ящике для наличных, доставая банкноты. Скотт посмотрел на нее разъяренными глазами.

Она сделала глубокий вдох, заставляя себя не колебаться.

— И, как я уже сказала, тебе не стоит этого делать.