Дом 16 по Розенкранцгате был свежевыкрашен и выглядел зеленее, чем обычно.
Сейер оставил машину у гаража и только-только приготовился выйти из машины, как увидел Яна Хенри у качелей. Секунду мальчик стоял и застенчиво смотрел на инспектора, словно ждал чего-то; потом подошел, шаркая ногами.
— Я думал, вы больше не придете.
— Но я же обещал. Как дела?
— Ничего.
Он пожал узкими плечиками и поставил ноги крест-накрест.
— А мама дома?
— Да.
— Ну что? Покатался уже на мотоцикле?
— Да. Но ваша машина круче. На мотоцикле ветер прямо сдувает, — добавил он.
— Подожди-ка меня здесь, Ян Хенри, у меня кое-что для тебя есть.
Он пошел к двери в дом, а мальчик уселся на качели. Юрунн Эйнарссон открыла дверь, на ней были колготки, может быть, леггинсы, подумал он, и сверху большой свитер. Волосы были совсем обесцвечены.
— Ой, это вы?!
Он вежливо кивнул. Она тут же отступила назад и провела его в дом. Он остановился посреди гостиной, вздохнул и серьезно посмотрел на нее.
— Сейчас у меня к вам только один вопрос. Я задам вам этот единственный вопрос и сразу же уйду. Хорошенько подумайте, прежде чем ответить, это важно.
Она кивнула.
— Я знаю, что Эйнарссон очень трепетно относился к своему автомобилю. Он за ним прекрасно ухаживал и держал в идеальном порядке. И что он очень неохотно одалживал его кому-либо. Это так?
— Знаете, что я вам скажу? Он был просто жлоб в том, что касалось машины. Они иногда его даже за это дразнили, там, на работе.
— Но тем не менее: не было ли случаев, когда он все-таки — в виде исключения — одалживал кому-то машину? Знаете ли вы про такие случаи? Даже если это было один-единственный раз?
Было видно, что она колеблется.
— Ну, бывало, конечно. Но крайне редко. Одному из своих товарищей, с которым он иногда проводил время, тоже с пивоварни. У того машины не было.
— Вы можете назвать имя?
— Ой, мне даже страшно его вам называть, — она говорила медленно, словно бы чувствуя еще не вполне ясную опасность. — Но он иногда одалживал машину Педро. Петеру Фредрику.
— Арону?
— Да.
Сейер медленно кивнул. Он вновь взглянул на свадебную фотографию Эйнарссона, заметил, что волосы у мужчины были светлые.
— Я еще вернусь, — сказал он. — Вы уж меня простите, но расследование таких дел требует много времени, мы еще кое-что должны выяснить.
Фру Эйнарссон кивнула и проводила инспектора к выходу. Ян Хенри вскочил с качелей и побежал ему навстречу; было тепло, и мальчик был в одной майке.
— Быстро вы.
— Да, — задумчиво произнес Сейер. — А теперь мне надо очень быстро разыскать одного человека. Иди-ка сюда, к машине.
Он открыл багажник и достал оттуда пакет с надписью «Fina».
— Это комбинезон. Для тебя. Я знаю, что он пока великоват, но ты ведь растешь.
— О-о-о! — Глаза мальчика увлажнились. — Куча карманов! Он скоро будет совсем впору, а пока я могу закатать штанины и рукава.
— Конечно.
— А когда вы опять приедете?
— Скоро.
— Вряд ли. У вас ведь много дел, наверное.
— Это правда. Но свободное время у меня тоже есть. Можем еще разок прокатиться, если захочешь.
Ян Хенри не ответил. Он смотрел на дорогу — оттуда слышался рев мотоцикла, он буквально разрывал тишину. «БМВ».
— Педро едет.
Ян Хенри помахал рукой. Сейер обернулся и посмотрел на мужчину в черном кожаном костюме, он направил мотоцикл к стойке для велосипедов, остановился и снял шлем. Светлые, довольно длинные волосы, маленький «хвостик» на затылке. Потом мужчина расстегнул молнию своего кожаного костюма — так, что стал виден небольшой пивной животик. На самом деле он был чем-то похож на Эйнарссона. А при плохом свете их, возможно, вообще трудно было бы различить.
Сейер так пристально смотрел на Арона, что тот нервно заерзал на своем сиденье. Потом инспектор улыбнулся, коротко кивнул и поехал своей дорогой.