Гнусные гномы

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Что я наделал!

Земля под нами разверзлась, из образовавшейся ямы на поверхность вынырнул огромный дубовый стол с пятью демонами-заседателями. Каким-то чудом меня угораздило вызвать пресловутый Голоадский Комитет по Завоеванию Земли.

– Прошу слова! – выкрикнул демон болезненного вида, сидевший в конце стола.

Гораздо более крупный демон-председатель стукнул по столу молоточком и проворчал:

– Ну что там у тебя еще?

– Прошу прощения, – заметил болезненный демон голосом таким наглым, что вряд ли его хозяина кто-нибудь когда-нибудь прощал. – Оглядитесь вокруг. По-моему, мы не туда попали. Кто-то же должен был об этом сказать!

– Ты на что намекаешь? – возмутился демон с молоточком. – Мы просто почувствовали повышенную концентрацию волшебства. Нас вынесло сюда помимо нашей воли.

Демон с молоточком полностью сконцентрировался на гневном взгляде в сторону младшего по званию и потому не дал себе труда осмотреться. Это был мой шанс. Если Комитет затеет дискуссию, мы сможем контратаковать.

– Прошу прощения, – не унимался наглый демон. – Но здесь нет никаких волшебников. – Он улыбнулся, совершенно довольный собою. – И об этом тоже должен был кто-нибудь сказать!

Демон с молоточком удивленно огляделся и воскликнул:

– Клянусь Голоадией! В одном наш тщедушный друг прав. Волшебниками здесь не пахнет! Значит, это не Вушта? – Демон помолчал немного, а потом вкрадчиво добавил: – Осторожнее! Вдруг это какая-нибудь каверза наземного мира?

Ах, если бы только каверза удалась! А может, быстренько заглянуть в «Курс» и что-нибудь поискать? Но что?

– Прошу слова! – не унимался тщедушный демон.

Демон с молоточком устало прикрыл глаза:

– Ты уже говорил…

Маленький болезненный заседатель яростно замотал головой:

– Это совсем про другое! – И он вытянул вперед свою тощую, бледную ручонку. – Вон там, смотрите: это случайно не бывший Большой Хухах? Чего это он там стоит?

Они обнаружили Гакса. Надо действовать быстро! Я опять открыл указатель. Но что, собственно, искать? Может быть, «Демоны, парализованные волшебством»? Я быстро-быстро перелистал страницы.

– Ничего себе… – пробормотал себе под нос демон с молоточком и церемонно кивнул Гаксу. Потом он вежливо кашлянул (вот уж поистине мерзкий звук!) и произнес: – Простите нас, Ваша Огромность. – Демон с молоточком попытался улыбнуться. – Мы не хотели вам помешать. Просто, знаете ли, проходили мимо, ну и…

Замороженный Гакс не ответил. Я лихорадочно листал страницы, пытаясь найти «Демонов, парализованных…».

– Ваше Великолепие! – продолжал демон с молоточком. – Я уверен, вы меня поймете!

Гакс стоял неподвижно, как памятник. Демон с молоточком вспотел. Я все листал книгу и как раз наткнулся на рубрику «Демоны, погруженные в сироп». Должно быть, где-то близко.

– Ваше Превосходство! – демон с молоточком упал на колени. – Прошу вас, позвольте дать нам шанс все объяснить!

Я как раз дошел до рубрики «Демоны пареные». Позвольте: но ведь «пареные» идет сразу после «парализованные»! Выходит, того, что я ищу, в указателе нет. Тупо уставившись в книгу, я размышлял. Может быть, ответ где-нибудь в середине? Он должен быть! Должен!

– Прошу слова! – возопил тщедушный демон. – Обратите внимание: Большой Хухах даже не шевельнулся…

– Ну и что, что Большой Хухах не шевельнулся? – истерически завизжал председатель. – Может, Большой Хухах не хочет шевелиться!

– Извиняюсь, – возразил мелкий. – Мне кажется, что он не шевельнулся потому, что не может шевелиться! Поглядите-ка, как над ним вьются птички, – будто он дерево какое или камень. Его заморозили при помощи какого-то хитрого наземного заклинания.

– Да что ты несешь… – Демон с молоточком замолк, вглядевшись в неподвижного Гакса. И тут какой-то воробей бесстрашно приземлился прямо на нос бывшему Большому Хухаху.

– Заморожен? – прошептал демон с молоточком. Конечно же, «замороженный»! Я поскорее открыл указатель на букве «3».

– Кто-то же должен был сказать об этом! – насмешливо выдавил тщедушный болезненный демон.

– Надо же: заморожен! – Демон-председатель вытер лоб и стукнул молоточком. – А, собственно говоря, кому теперь интересен этот престарелый Большой Хухах? Сейчас правит Комитет!

Нашел! «Демон замороженный, на палочке» – страница 212. На палочке? Тут что-то не то. Тем не менее это моя единственная надежда.

Председатель еще раз ударил по столу молоточком:

– Кто за нападение?

Четверо из пяти демонов подняли лапы с отвратительными когтями. Надо поторопиться, пока они не вскипятили мне кровь.

– Прекрасно, большинство…

– Прошу слова! – заверещал хилый, болезненный демон.

Кажется, еще минутка у меня есть. Скорее, на страницу 212!

– Мне очень жаль, – сказал председатель таким голосом, что было непохоже, что ему жаль. – Но единогласного голосования в данном случае не требуется.

Тщедушный демон извлек откуда-то из-под стола увесистый том:

– Но в «Своде законов Голоадии» сказано…

У меня тоже было что почитать в эту минуту! Я нашел страницу 212 и быстро пробежал глазами текст:

Я перестал читать. Нет, это нам не подойдет.

– Но здесь нет волшебников! – орал демон с молоточком. – Ты сам это утверждал. Совсем же другие правила, если нет волшебников!

– Прошу ело… – не унимался болезненный демон.

– Нет уж! – рявкнул председатель. – Хватит! Мы атакуем без тебя, вчетвером!

Ну вот. Кончено. Больше у меня не будет времени заглянуть в «Курс для самостоятельного изучения». Я бросил книгу и схватил посох. Не очень-то действенное оружие против демонского Комитета, но другого нет. Придется принимать бой втроем: Я, Домовой и хорек, который как раз вылез из мешка.

– Братья демоны! – призвал демон с молоточком. – Время кипятить кровь!

– Еще нет! – прогудел голос откуда-то сверху. Кто бы это мог быть? Неужели подкрепление?

Команда демонов-специалистов по кипячению крови? Я со страхом взглянул вверх.

– Поберегись! – предостерег густой бас. – Дорогу! Головы берегите!

Голос принадлежал дракону Хьюберту, а на спине у него сидела Эли. Настырная парочка шла на снижение и, похоже, намеревалась приземлиться прямо нам на головы. Демоны бросились врассыпную. Впрочем, трое из них уволокли с собою стол, таким образом расчистив дракону посадочную площадку.

– Спасибо, – сказал Хьюберт, обрушив на землю свое объемистое тело. – Мы любим появляться эффектно.

– Прошу слова! – пискнул болезненный демон. Но демон-председатель, не обращая внимания на посторонние помехи, повернулся к вновь прибывшим и воинственно поднял молоточек:

– Как вы смеете указывать Комитету, пришло или не пришло время кипятить кровь?

– Да вы просто святая простота! – удивился Хьюберт. – Вы что, не знаете, что никакое мероприятие не может обойтись без Барышни и Дракона? Оно просто не состоится!

– Не… состоится? – Демон был уже не просто зол, он был в ярости. Из ярко-синего он сделался багровым. Должен признать, что слова дракона меня тоже несколько шокировали, может быть, оттого, что я как-то никогда не думал о кипячении крови как о «мероприятии». Однако же появление Барышни и Дракона хотя бы на время отсрочило атаку демонов. Может, мне еще раз попытать счастья с «Курсом для самостоятельного изучения»?

– Я вот вам покажу, как не состоится! – завизжал демон с молоточком, придя в себя.

– Да-да. Непременно покажете, – успокоил его Хьюберт. – Но прежде позвольте представиться. Барышня, мою шляпу!

Эли запустила руку в ранец, висевший на спине Хьюберта, вытащила оттуда красный цилиндр с веселенькой бахромой и плотно надела его на голову дракону.

– Но… – начал было демон-председатель.

– Это не обсуждается! – отрезал Хьюберт. – Должны же мы познакомиться. А что позволит нам лучше выразить себя, чем песня и танец?

– Что? – взвыл демон. – Что-о? Барышня ловко соскочила со спины Хьюберта, и он запел:

– Прилипают к пальцам, – вторила ему Барышня.

– Рассыплются наверняка, – подхватила Барышня.

Демоны смотрели на артистов, разинув рты, их желтые зубы зловеще поблескивали. Мне никогда не пришло бы в голову противостоять нападению Голоадии песней и пляской, особенно если в песне говорилось о давленых демонах. Но Хьюберт не раз говаривал мне: «Не бывает плохой публики – бывают только неумелые исполнители». Сейчас, похоже, он собирался доказать это. Странно, но песня и танец возымели действие. Не знаю, что тут сыграло главную роль: новая ли программа, нелепость ситуации, отвратительный голос дракона, а может, просто шок. Как бы там ни было, демоны смотрели и слушали, раскрыв рты. Да что скрывать! Даже я не остался безучастен к тому, что Барышня и Дракон выделывали ногами, и смотрел на них, как завороженный, позабыв о «Курсе для самостоятельного изучения».

Барышня и Дракон запели дуэтом:

– Сейчас дадим вам маленький совет! – дружно проскандировали Хьюберт и Эли.

Хьюберт протянул свой хвост Эли:

– Хватайся, Барышня!

Эли исполнила несколько сложных танцевальных па, весьма похожих на движения, совершаемые Домовым перед тем, как он начнет колдовать.

– Скажи-ка, дружище, – обратилась она к Хьюберту, – ты не знаешь, почему демоны не нанимаются на службу к драконам?

– Конечно, Барышня, знаю! – Хьюберт выпустил колечко дыма. – Они просто боятся, что их уволят!

Потом они еще немного поплясали, да так, что под драконом земля дрожала, после чего Хьюберт спросил:

– Скажи-ка, Барышня: я так понимаю, ты не стала бы встречаться с парнем из мрачной огненной Голоадии?

– Ты прав, – вздохнула Эли. – От них от всех пахнет паленым.

И опять они некоторое время молча танцевали.

– Послушай, Барышня, – снова начал Дракон. – Да?

– Слыхала ты старую песню о том, что будто бы демоны не любят наземный мир?

– Нет, но, если ты напоешь, я подхвачу! Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что именно с этой реплики все пошло наперекосяк. Этой старой и затасканной шуткой Эли и Хьюберт свели на нет ранее произведенное впечатление. Терпение демонов иссякло.

– Вскипятим дракону кровь! – крикнули они в один голос.

– У меня кровь и так достаточно теплая, – забеспокоился Хьюберт. – Ведь в легких у меня огонь!

Но демоны уже собрались за столом и уставились на дракона. Хьюберт запнулся и чуть не сшиб с ног Эли. Он не мог сопротивляться той концентрации зла, которой совместными усилиями добились члены Комитета. Цилиндр упал у него с головы. Как и подобает артисту, Хьюберт старался любой ценой закончить свое выступление. Но движения его с каждой секундой все меньше напоминали танец, и все больше – походку пьяного.

Надо было что-то делать. Но что? На горьком опыте я убедился, что «Курс для самостоятельного изучения» мало помогает, когда надо действовать быстро. А то, что происходило между Хьюбертом и демонами, могло считаться весьма веским основанием для спешки.

– Не пора ли применить Домовую Силу? – осведомился Башмачник.

– Примени хоть что-нибудь! – заорал я. – Все, что угодно!

Домовой хмуро кивнул:

– Нужна настоящая работа? Извольте! – И он, не теряя времени, пустился в пляс.

На небе появилось темно-коричневое облако и стало стремительно расти и набухать. Тщедушный демон тут же выкрикнул свое обычное «Прошу слова!», но собратья не обратили на него внимания: все были слишком заняты драконом. Между тем из облачка на головы членов Комитета посыпались… туфли.

– Мало! – сморщился Башмачник. – Обычно домовые делают это лучше.

И он затанцевал вдвое быстрее. Туфли сменились сандалиями, а те – детскими башмачками с пряжками. Двое из демонов отвлеклись от дракона и с тревогой взглянули вверх.

– Давай, давай! Кажется, на них действует! – подбадривал я Домового.

Башмачник покачал головой:

– Плоховато! – И настолько увеличил скорость танца, что я уже не мог уследить за его ногами.

Начался ливень мужских ботинок больших размеров. Члены Комитета в ужасе закрывали головы лапами, глядя в кишащее ботинками небо. Хьюберт встал на ноги и встряхнулся. Злые чары разрушились!

– Ну, Барышня, – как ни в чем не бывало изрек он. – Пора спеть дуэт. Тот, кото… – Дракон начал задыхаться.

Я посмотрел на демонов. Эти твари снова сосредоточились на Хьюберте. Ботинки отскакивали от их покрытых чешуей тел, не причиняя никакого вреда. У этих негодяев оказалась толстая кожа! Преодолев первый испуг и убедившись, что дождь из обуви безвреден, демоны тут же вернулись к кипячению крови. Хьюберт со стоном опустился на колени. Эли едва успела отойти в сторону – огромное тело дракона рухнуло наземь.

– О горе! – сокрушался Башмачник. – Домовая Сила не подействовала… – Он тоже упал. Ботинки больше не сыпались с неба. Демоны взглядами пригвоздили дракона к земле. Бедняга слабел на глазах.

Итак, у Домового ничего не вышло. Настал мой черед. Надо их отвлечь. Издав воинственный клич, я побежал к столу.

– Ты умрешь, негодяй! – воскликнул я, готовясь размозжить тщедушному башку своим посохом.

– Прошу прощения, но думаю, что нет, – ответил этот недомерок. Он сгруппировался, проворно схватил огромный том «Свода законов Голоадии» и приготовился опустить его мне на голову. Я попятился. Вот если бы мне догадаться захватить с собой «Курс для самостоятельного изучения»! Тогда бы мы потягались, чья книга лучше. А посох, к сожалению, не мог соперничать со «Сводом законов Голоадии». Один удар этаким «кирпичом» – и мое оружие переломится, как тростинка.

– Прошу слова! – победоносно выкрикнул демон, придавив меня к земле своей книгой. Эта штука небось весит не меньше Хендрика со всеми его доспехами. Ни вдохнуть, ни выдохнуть! Хорошенькая смерть – быть задавленным «Сводом законов Голоадии»!

Сидя на мне верхом, демон гнусно хихикнул:

– Единогласно! Приговаривается к смер… – Вдруг его противный голос перешел в испуганный писк.

– Ип-иип, – пискнул в ответ мой верный хорек. Оказывается, он прыгнул и вцепился моему обидчику в физиономию. Демон с испугу лишился чувств и упал навзничь, и я наконец освободился от «Свода законов Голоадии». Отдышавшись, я повернул голову и увидел Эли, склонившуюся над Хьюбертом.

– Что же теперь делать? – всхлипывала она.

– Я умру… как настоящий артист, – простонал Хьюберт. – Давай, Барышня!

Эли послушно начала танцевать вокруг распростертого тела Хьюберта, а тот, собрав последние силы, запел:

– С демонами сложно! – Он перевел дух и с трудом продолжал: – Просто так не съешь… Но с крекерами можно!

– Но с крекерами можно! – плачущим голосом вторила Эли. Хьюберт умирал, как подобает артисту!

Демоны сдавленно захихикали, предвкушая победу. А ведь Хьюберт был самым сильным из нас. Только он один мог противостоять Голоадскому Комитету своим огненным дыханием. Теперь, когда Хьюберт повержен, эти негодяи расправятся с нами скорее, чем тщедушный скажет «Прошу слова!». Нет спасения!

И тут Гакс Унфуфаду чихнул.