Голос Вессема. Радиомолчание

Глава 4

Трекер был небольшим — серебристый квадрат, который помещался на запястье, в опасной близости от вен. Помимо своей основной функции — передавать мое местонахождение — он также работал ключом.

— Прикладываешь руку к сенсору, вот так, — показал мне сержант Дале. — Тебе можно перемещаться в пределах зеленой и синей зоны, ограничено — в желтой. Но если дверь не открывается, значит, у тебя нет доступа. Все просто.

Я приложила руку к сенсору возле двери в свою комнату и услышала тихий щелчок.

На вторую руку мне надели «устройство односторонней связи» — маленький экран на ремешке с надписью «лексон». Стоило мне коснуться его трекером, как на экране немедленно высветилось указание проследовать на занятия.

— Что за зеленая и синяя зоны? — спросила я.

Надо было пользоваться тем, что кто-то тут готов отвечать на мои вопросы. Сержант Дале куда охотнее разговаривал со мной, чем сержант Хольт. По крайней мере, он пояснял, куда и зачем мы идем, а не просто брал за плечо и заталкивал в очередное помещение. Я чувствовала, что после вчерашнего у меня останется синяк.

Сейчас, например, мы шли в учебку. Вчера после теста меня снова заперли в комнате, а сегодня снова выпустили позже других. Может быть, я могла выйти сама — вот только о том, что мой трекер еще и ключ, мне никто не сказал. Планшет в комнате перестал быть мертвым и черным — утром на нем появилось расписание, согласно которому с утра мне надо было быть на занятиях по радиационно-химико-биологической защите, а потом — на тренировке. И сейчас я надеялась, что где-то там будет и Коди.

— Зеленая — жилая, синяя — учебная и тренировочная. Желтая — это научный и медицинский корпус. Кабинеты, лаборатории, операционные и прочее. При необходимости, если кто-то тебя туда вызовет, временно тебе дадут допуск. Есть еще красная и черная зоны. Туда тебя не вызовут.

— А что там?

«Красная» и «черная» звучало тревожно.

— А это тебя не касается, — ответил он, и я поняла, что его разговорчивости тоже есть предел.

— Откуда ты? — спросил он тем временем.

— Гетто, — сказала я. — В смысле, Чарна-Техническая.

— Служила в армии?

— Нет.

— Образование?

— Низшее базовое. Чуть-чуть не хватило до среднего уровня.

Я с грустью подумала, что из заочной школы меня, скорее всего, уже отчислили — за последнее время я не сдала ни одной работы.

Сержант Дале посмотрел на меня с каким-то удивлением.

— И как же тебя взяли в проект?

— Не знаю, — сказала я честно.

— Ладно, надеюсь, они об этом не пожалеют. — Он помолчал немного. — Знаешь, поначалу может быть сложно. Остальные занимаются дольше, так что, если будет совсем тяжело — говори. Я не ваш командир, но я постараюсь помочь.

Я кивнула.

На лице его появилась едва заметная улыбка, и мы остановились возле двери.

— Запоминай дорогу в учебный класс, — сказал он. — И приготовься к сюрпризу. Он тебе точно понравится.

Сержант толкнул дверь, и мы вошли. Класс мало напоминал те, что были в нашей школе. Чистый, светлый, новые столы, здоровенный экран на стене. Но я едва окинула все это взглядом и уставилась на тех, кто сидел за этими новенькими столами. Четверо. Все они вскочили при появлении сержанта Дале.

— Отделение М, принимайте пополнение, — сказал сержант.

Всем им было лет девятнадцать-двадцать, все — очень коротко стриженные, так что мои волосы могли бы считаться длинными. Ближе всех ко мне оказалась высокая — даже выше меня — темноволосая девчонка, которая смерила меня недружелюбным взглядом. Рядом с ней — смуглый парень, здоровенный и накачанный, это было заметно даже под форменным комбинезоном. Плечи его были непропорционально широкими, да и вообще в его фигуре было что-то странное. Следующим был блондин с разными глазами — один светло-голубой, второй — искусственный, темный. Лицо его было немного асимметричным, и я мельком подумала, что этот глаз, наверное, не единственное, что в нем есть искусственного.

А потом я перевела взгляд на последнего человека в комнате и — хотя я была готова к этому, я ждала этого, я изо всех сил надеялась, что так и будет — я непроизвольно прижала руки к лицу. Потому что это был Коди.

— Рета!

Он широко улыбнулся мне и шагнул вперед, и я кинулась к нему и повисла у него на шее.

Я знала, что ты жив, хотела я сказать ему. И еще — я пришла сюда ради тебя. И еще — я знаю, как нам отсюда выбраться. И еще — не бойся, я здесь, все будет хорошо.

Но я не могла произнесли этого вслух и только прижималась к нему и улыбалась, улыбалась как ненормальная.

Коди был пострижен так же коротко, как остальные — гораздо короче, чем обычно. Мои пальцы нащупали на его шее что-то металлическое, и я поскорее отдернула руку.

— Я знал, что ты придешь, — сказал он с широкой улыбкой и снова прижал меня к себе. — Черт возьми, как же я по тебе соскучился.

— Корто, сесть по местам, — оборвал его резкий приказ.

— Есть, сержант, — ответил Коди и сделал шаг к своему месту. — Потом поговорим, — прошептал он мне.

Я, не переставая улыбаться, села за свободный стол. На экране появилась тема занятия, но едва ли я понимала, о чем идет речь.

Коди здесь. Я нашла его. Он не превратился в чудовище, его не держат в камере на цепи, и он узнал меня. Значит, все будет хорошо. Мы отсюда выберемся.

***

Все отделение М, все четыре человека, бежали как заведенные, и только я плелась в хвосте.

— Быстрее! — подгонял меня сержант Хольт. — Что ты еле тащишься!

Его понукания, если и помогали, то ненадолго.

Заметив, что я отстаю, Коди тоже притормозил и поравнялся со мной.

— Как ты? — спросил он.

— Нормально, — ответила я, задыхаясь. — Где мы можем поговорить?

Коди пожал плечами на бегу:

— Здесь.

Асфальтированная дорожка закончилась, грунтовка свернула в рощу. Сержант Хольт остался где-то за деревьями, и я перешла на шаг.

Я не обольщалась — наверняка за нами кто-то наблюдает, и, может, мой трекер служит не только ключом, но и жучком. Я не могла сказать Коди то, что хотела. По крайней мере, не вслух.

«Как ты?» — спросила я жестами.

«Порядок. Здесь тяжело только поначалу. Ты привыкнешь».

«Я не хочу привыкать. Я придумала, как нам отсюда выбраться. Мне нужно только немного времени. Несколько дней».

Коди остановился.

«О чем ты?» — спросил он, и на лице его было удивление.

«Я придумала, как нам сбежать, — повторила я. Может, я плохо показала? — Мне только нужно несколько дней, чтобы все устроить».

— Рета, я не понимаю, зачем, — сказал Коди.

— Тише! — шикнула я и добавила:

«Нас наверняка слушают».

«Ну ладно. Я не понимаю, зачем. Тут сначала сложно, но потом привыкаешь. Мне сейчас даже нравится».

«Коди, ты, наверное, не все знаешь. Эта программа, м-о-д-и-ф-и-к-а-ц-и-и, — произнесла я по буквам, потому что не знала подходящего жеста, — это ужасно. Они сделают из нас чудовищ. Я кучу времени потратила, чтобы тебя найти…»

— Подожди, — перебил он, — ты разве не получила мое сообщение?

— Сообщение? — переспросила я.

— Ну да. Твой комм все время был выключен, и я отправил его на наш входной терминал. С инструкцией, к кому обратиться, чтобы тоже попасть в проект.

Я покачала головой.

Мысленно я вернулась в прошлое.

Вот я поднимаюсь по лестнице. Останавливаюсь перед нашей дверью. Просматриваю информацию на терминале, вижу оповещение о том, что заходил Борген Кару. Удаляю все оставшиеся записи…

Вот же дерьмо!

— Я сидела в тюрьме, — сказала я медленно. — Когда вернулась — удалила все сообщения, не читая, и закрыла договор аренды.

— Вот блин, — расстроился Коди. — Мы могли бы встретиться гораздо раньше.

Я могла бы прыгнуть с крыши, подумала я, но вслух ничего сказать не успела. К нам подошел сержант Хольт, злой, как демон. За его спиной я заметила ту темноволосую девчонку — она стояла в отдалении и наблюдала за нами.

— Рядовой Корто, — процедил сержант, — бегом.

Коди сорвался с места.

— А ты, — Хольт посмотрел на меня. — Ты тут первый день, и уже срываешь тренировку.

— Простите, — сказала я.

Зря. Сержант Хольт разозлился еще больше.

— Дополнительные пять кругов, — сказал он. — А в следующий раз бегать будет вся ваша группа.

Я вздохнула.

— Ладно.

— Десять кругов, чтобы ты запомнила, что отвечать надо «есть, сержант» и «так точно, сержант».

Думаю, я умру на шестом круге. Запоминать не потребуется.

— Есть, сержант.

— Моя задача, как и сержанта Дале — сделать так, чтобы ты стала хорошим солдатом. Так что слушай внимательно, рядовая Корто, учись как следует, выкладывайся на тренировках, и тогда ты умрешь не сразу. Может, даже успеешь надрать кому-нибудь жопу. Ясно?

— Так точно, сержант.

— Пошла.

Я перешла на бег, стараясь не выпускать из виду темноволосую девчонку. Ясно же, что это она на меня настучала. Интересно только, чем это я ей так не понравилась.

***

Коди ждал меня на выходе из столовки. Все остальные поужинали давным давно, так что мне досталось холодное мясо с картошкой, которое пришлось есть почти в темноте — свет тоже успели погасить.

Едва я вышла, еле передвигая ноги и про себя ругая на чем свет стоит сержанта Хольта, как Коди схватил меня и притянул к себе. Я мигом забыла про усталость.

— Идем, — сказал он и потащил меня за угол.

Там он открыл неприметную панель в стене, набрал код, и сверху спустилась пожарная лестница.

— Давай, залезай, я подстрахую. Посидим немного наверху, вечерняя проверка только через полчаса.

— Откуда ты знаешь про эту лестницу? — спросила я, начиная подниматься. — Выглядит она как-то секретно, разве нет?

— Дале однажды показал. Мы тут сто раз отрабатывали захват и освобождение заложников. Но по стене ползти тяжело. По лестнице — нормально. А снизу не видно, что тут кто-то есть.

Пыхтя, я заползла наверх. Коди легко подтянулся и запрыгнул следом. Внизу уже были сумерки, но здесь солнце еще освещало широкую ровную площадку, и я с наслаждением растянулась на теплой крыше. Коди улегся рядом, и мы просто смотрели друг на друга и улыбались.

— Я все еще не могу поверить, — сказала я.

— Я тоже, — усмехнулся он. — Мне говорили про тюрьму. Но я думал, ты появишься раньше. Потом решил, что ты не хочешь в армию и вообще не придешь.

— А я думала, что ты умер, — сказала я, и Коди помрачнел.

— Прости. Мне надо было найти другой способ. Написать Эме… Просто здесь это сложно. Сто проверок.

Его голос, его обычная манера говорить — будто он экономил слова, — это было невероятно. Может, сейчас крыша пойдет трещинами, и Коди крикнет: «Беги!». Или я очнусь дома у Эме, с «паутинкой» на руке, а рядом будет лежать шприц из-под флойта.

— Как ты вообще сюда попал?

— В Вессеме меня накрыло, я побежал — ну ты помнишь, как мы побежали.

Я кивнула.

— Потом я был как под кайфом. Пытался найти тебя. Мне казалось, что я слышу твои шаги, я шел за тобой, но нет. Я шел не туда.

— Я, наверное, тоже тебя слышала, — сказала я тихо. — Но я так боялась, что спряталась.

Коди взял меня за руку.

— Что было дальше?

— Пришел в себя возле военной базы. Не представляю, как я туда дошел, потому что вот, — он задрал штанину комбинезона, и я увидела, что его правая нога искусственная. — Сам не знаю, где я так. Там было просто мясо. Кажется, я куда-то провалился, но не помню. Меня подобрали, неделю держали в камере, допрашивали. Пришлось рассказать про Вессем. Потом мне предложили пойти в этот проект, испытывать новые импланты. Нога, мышцы, еще несколько, но их пока нет. И в голову, чтобы ими управлять и для связи.

— Для связи?

— Да. Тебе покажут. А ты? Как ты оказалась здесь, если не получила сообщение?

Я открыла рот, чтобы ответить, но остановилась. Снизу нас не видно, никто не знает, что мы здесь, и жучок, даже если он и есть, ничего не передаст, если я буду говорить шепотом Коди на ухо. Но я все равно не могла сказать правду вслух.

— Я обратилась в больницу, — сказала я медленно. — Эта штука, которую мы вдохнули в Вессеме, со временем разрушает мозг. Врач сказал, что здесь мне смогут помочь, но надо подписать контракт с армией.

Коди снова улыбнулся.

«Это полная чушь, — сказала я. — Но я боюсь говорить открыто».

«Мы на крыше, — сказал Коди. — Здесь точно нет прослушки».

«Не хочу рисковать, — покачала я головой. — Послушай меня. Я была в В-е-с-с-е-м-е еще раз. Там делали И-з-м-е-н-е-н-н-ы-х. Я видела их, и это был кошмар. Они не люди. А сейчас И-з-м-е-н-е-н-н-ы-х хотят делать здесь, из вас. Мы должны бежать».

«Эй, стоп, — остановил меня Коди. — Поверь, я тут давно, и тут нет никаких И-з-м-е-н-е-н-н-ы-х. Есть мо-д-и-ф-и-к-а-н-т-ы — ну вот как я, солдаты с имплантами. Есть м-е-д-и-а-т-о-р, это Э-р-и-к-а, она помогает устанавливать связь. Но тут и близко не Карага. Тебе нечего бояться».

«Это нарушает закон. Р-а-д-о-с-т-о-к-с-к-о-е соглашение».

«Оно сильно устарело, — сказал Коди авторитетно, и я поняла, что он повторяет чужие слова. — Другие страны тоже это делают. Северный Союз. И в Сибири. Нам говорили. Ведутся работы. Нужно просто все рассчитать, чтобы было безопасно. Поэтому так медленно. Все под контролем».

Они сделают из тебя чудовище, хотела я сказать. Они не знают технологии «Голос», она умерла вместе с Амелией Лукаш, а может, это слишком дорого, поэтому в конце концов твое сознание просто отключат, а за тебя будет работать твой оператор, или медиатор, или — да какая разница, как его назвать! И остановиться они не смогут — Теодор объяснял мне, как одно изменение тянет за собой следующие. Тебе меняют руку, и оказывается, что мышцы слишком слабы, чтобы ее поднять. Усиливают мышцы, и ты начинаешь двигаться быстрее, но сетчатка твоих глаз для этого не приспособлена. Меняют сетчатку, но тут восстает иммунная система, а потом кости начинают ломаться под тяжестью тела, а потом обмен веществ ускоряется так, что температура взлетает и держится на сорока градусах, а потом оказывается, что твой мозг не может всем этим управлять… Ты исчезнешь, Коди, ты будешь просто набором имплантов без собственной воли, без памяти, тебя вообще не будет!

Но у меня не хватало слов, чтобы описать это. Я бы не смогла рассказать жестами обо всем, что видела в Вессеме и о чем говорил капитан Джехона, а без этого мои слова — просто страшилка, городская легенда.

«Здесь не так уж плохо, — сказал Коди с улыбкой. — Ребята классные. Х-о-л-ь-т — да, просто придурок. Но остальные нормальные. Иногда бывает тяжело, но интересно. Мы делаем важную работу. Защищаем страну».

— Это хорошая работа, сестренка. С хорошей зарплатой. Гораздо лучше, чем была бы у нас в Гетто. Мы будем работать вместе. Это только выглядит страшно. На самом деле даже удобно.

Я слушала его и чувствовала, как внутри все замерзает. Это было как в том моем сне — Коди был рядом, но я не могла ничего сказать ему, я не понимала его, и единственное, что я могла — это убежать.

Но я ни за что больше этого не сделаю.

Я не могу объяснить сейчас, но Коди обязательно поймет. Он увидит, как меняются другие модификанты, как в них остается все меньше человеческого, и тогда он вспомнит, о чем я ему говорила. И когда он поймет — я буду рядом.

«Я знаю, что ты пережила. Ты думала, что я умер, и теперь боишься, что еще что-то случится. Но поверь, все будет хорошо. Я здесь, с тобой», — сказал он.

Я кивнула и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ, на лице его отразилось облегчение.

— Мы же вместе, правда?

— Вместе, — кивнула я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Ладно, у нас есть еще минут десять. Расскажи, как там все наши.

— Мама снова беременна, — вздохнула я. — А наши по-разному. Вот Эме, например, нашла себе парня…

Солнце скрылось за дальними холмами, и одновременно вспыхнули прожекторы по всему периметру базы. Свет был странный — синеватый.

И я вдруг вспомнила, что говорил мне Борген Кару. На базе находятся пять человек в разных стадиях модификации. Пять, а вовсе не четыре.

***

За завтраком ко мне подсел блондин с разными глазами.

— Привет, — сказал он. — Я Детлеф.

— Привет, — поздоровалась я с набитым ртом. — Я Реталин. Рета.

— Ты медиатор?

— Не знаю, — ответила я, стараясь не выдать своего удивления. — Мне тут пока никто ничего не объяснял.

— Какое у тебя образование? Средняя школа? Они и не будут тебе ничего объяснять, просто скажут, что делать. Но ты медиатор, это точно.

Я несколько раз вздохнула, чтобы подавить вспышку раздражения.

— Тогда, может, ты мне объяснишь, что это значит?

— Эрика тебя убить готова, — сказал блондин, не обратив внимания на мой вопрос. — Хотя я давно ей говорил, что единственным медиатором ей не быть.

Я спиной чувствовала прожигающий взгляд Эрики — она сидела на другом конце длинного стола, под огромным плакатом с какими-то бравыми ребятами и метровой надписью «Долг. Честь. Свобода». И теперь не спешила уходить, хотя ее тарелка была пуста.

Решится ли она напасть? Я пока не знала, насколько сильно она меня ненавидит. Даже не знала, за что.

— Чем я ей помешала? Кто такие медиаторы?

— Я мог бы, — парень снова проигнорировал мои слова, — но в меня еще до прихода сюда напихали столько железа, что теперь автоматически записали в модификанты. Нельзя быть и тем и другим одновременно, мозг не справится.

— Эй, — сказала я, — не хочешь объяснять — проваливай и дай мне поесть в тишине.

Я была уверена, что он не уйдет — как иначе я узнаю остальные подробности его биографии? И он действительно не ушел.

Демонстративно вздохнув, он начал:

— Знаешь, что такое островковая зона мозга и зеркальные нейроны?

— А что, по мне похоже, что знаю?

Детлеф постучал себе пальцем над виском.

— У некоторых людей они более активны, чем у других. В обычной жизни ты просто, ну, хорошо просчитываешь поведение людей или понимаешь, почему они сделали то и сё. Но это мелочи. А вот если вколоть тебе нейростимулятор… Тебе же кололи?

— Что-то кололи, — я пожала плечами. — И что дальше? Что он делает?

— Стимулирует, — Детлеф многозначительно поднял палец.

Я молча смотрела ему в глаза.

— Ты какая-то скучная, — сказал он, не дождавшись моей реакции. — Эрика и то веселее.

— Я заметила, — кивнула я. — Просто искрится весельем.

— В общем, следи за руками. У меня есть нейроимплант и у тебя есть нейроимплант. И ты, со своей сверхактивной эмпатией, можешь установить между ними связь. Медиатор, понимаешь? Посредник. Между модификантом и военными начальниками. Устанавливаешь связь и мгновенно передаешь информацию.

Я помолчала, переваривая эти сведения.

— Ты же знаешь о существовании раций, правда?

— Любые переговоры можно перехватить. Кроме обмена мыслями.

— Столько усилий — и все ради того, чтобы сложнее было перехватить переговоры?

— Не «сложнее», а невозможно. И ты можешь передавать большие пакеты информации. Не только слова, но и образы, и эмоции, понимаешь?

Я понимала. Передавать образы и эмоции — первая стадия. Контролировать эмоции, не дать Измененному сорваться в нечеловеческое состояние, превратиться в машину для убийства с полностью распавшейся личностью, — вторая.

— Понимаю. Не понимаю только, при каких обстоятельствах это может понадобиться. Сколько вас тут, пятеро?

— С тобой — пятеро.

— А кто был первым?

— Вот он, — Детлеф ткнул пальцем в здоровенного смуглого парня. — Самый прокачанный из нас. Потом пришел я. И Эрика, мы служили вместе, ее взяли на медиатора. И Коди примерно через неделю.

— И все? — спросила я. — Больше никого не было?

— Неа. Если все пойдет как надо, наверное, наберут еще.

— Ну и что мы должны делать таким составом?

Детлеф загадочно улыбнулся.

— Мы — экспериментальный отряд. Для особых заданий.

Настолько особых, что вам требуется специальный человек, чтобы вы не спятили.

— Это каких?

Он улыбнулся еще более многозначительно, и стало ясно — не знает.

— Для работы в условиях, — раздался вдруг сзади голос, — не предназначенных для людей.

Я обернулась — позади нас стоял Коди.

— Привет, — улыбнулась я.

— Чего ты так поздно? — спросил его Детлеф.

— Да… Хольт поймал меня с сигаретой. Заставил отжиматься.

— А откуда у тебя сигареты?

Коди ухмыльнулся:

— Сам знаешь.

— А что, здесь и курить нельзя? — спросила я рассеянно, краем глаза наблюдая за Эрикой.

Она смотрела то на меня, то на Коди.

— Нам — нет.

— Грустно, — протянула я и встала. — Увидимся на занятиях.

Я была уверена, что Эрика выйдет следом за мной, а потому остановилась прямо за дверью, прижавшись спиной к стене. Через несколько секунд дверь распахнулась и девушка выскочила, озираясь по сторонам.

— Привет, — сказала я. — Кого потеряла?

Эрика повернулась ко мне, собираясь что-то ответить, но в этот момент к столовой подошли несколько человек, и она только смерила меня взглядом и, круто развернувшись, направилась в учебку. Я пошла следом.

Я не сомневалась, что у меня еще будет возможность узнать, чем я ей так помешала. Но не думала, что случай представился так скорою

Учебные классы располагались в соседнем здании. Я видела только один из них, но уже успела услышать, что там есть много всего — разные пособия, симуляторы и прочее, а внизу, на подземном этаже — здоровенный спортзал и тир.

Приложив запястье к сканеру на проходной, я вошла, прошла короткий коридор, еще раз приложила запястье к сканеру — чертовы параноики, зачем столько замков? — и тут же оказалась прижата к стене.

Эрика предплечьем давила мне на шею, удерживая на месте, и ее лицо, искаженное от злости, было всего в нескольких сантиметрах от моего.

— Что тебе нужно? — сказала она.

— От кого? — демонстративно удивилась я.

— Не прикидывайся, — Эрика разозлилась еще больше и надавила мне на шею сильнее.

Я улыбнулась:

— Ладно, не буду.

И пнула ее под колено.

Она ослабила давление лишь на секунду, но этого мне хватило, чтобы ударить ее лбом в переносицу, поднырнуть под ее руку и перехватить запястье. Эрика зарычала сквозь зубы, но теперь уже я прижимала ее к стене — лицом, выкрутив руку назад.

— Ты идиотка, — сказала я ей. — Ладно, ты не видишь, что мы с ним похожи как две капли воды, что у нас одинаково долбанутые имена, но у нас, блин, даже фамилия одна и та же. Тебя это ни на какую мысль не навело?

Я не успела заметить, что именно она сделала — только почувствовала боль в скуле, а в следующую секунду я оказалась прижатой к полу. Во рту был железный привкус.

— Мне плевать, кто ты, — сказала она. — Я тебе не доверяю, поняла?

Послышались шаги, и Эрика отпустила меня. Мы обе вскочили, оказавшись в метре друг от друга.

— Я буду делать то, что нужно армии, — процедила я. — Я, как и ты, подписала контракт и обязана выполнять приказы.

Мы развернулись и медленно двинулись к комнате, где должны были проходить занятия.

— Я тебе не верю, — снова сказала Эрика шепотом, не глядя на меня. — Не знаю, зачем ты здесь, но точно не для того, чтобы сделать военную карьеру. Ты от кого-то прячешься, так?

— Тебе бы книжки писать, — сказала я, заходя в класс и занимая место.

Следом за мной вошли Коди и Детлеф, о чем-то негромко переговариваясь, за ними — тот здоровенный молчаливый парень, имени которого я не знала. Все в сборе.

Кроме пятого модификанта, о котором никто не слышал.