Гордость, сила и зима: стирая границы

Глава одиннадцатая, о пользе животных

Поплутав по дворцу, я все-таки смогла найти комнату Тивальда Боунса, однако самого владельца в ней не оказалось. Ладно, придется подождать, не будет же он всю ночь гулять, тем более, что на столе все было готово для анализа отвара. Я осмотрела его комнату и бессовестно почитала названия на скляночках, а также пробежалась взглядом по книгам. Недурно, весьма недурно. Странно, что при таких материалах, Боунс не смог приготовить лекарство, которое бы вылечило мою простуду.

Наконец хозяин решил вернуться в свои покои и даже привел гостя — мужчину средних лет, в руках у которого был мелкий пуделек. Присмотревшись, я узнала посла одной из ближних стран — Ронии. Интересно, что ему так поздно понадобилось от лекаря, неужели желудок разболелся?

Посол спустил на пол собаку, и она начала старательно обнюхивать то место, над которым я сосредоточенно парила. Затем мужчина скрестил руки на груди и уставился на Боунса темными глазами, от взгляда которых становилось не по себе. Больше всего этот человек напоминал коршуна, а крючковатый нос только добавлял сходства с птицей.

— Извольте объяснить, как такое произошло, — суровым тоном начал посол, а его собачка робко тявкнула.

— Сэр Роуг, — сбивчиво начал лекарь, снимая очки и протирая стекла. — Произошло какое-то досадное недоразумение.

— Недоразумение? — сдвинул брови Роуг. — Провал плана вы считаете недоразумением? Вам были даны четкие указания, а вы должны были предоставить конкретный результат. А что на деле? Одна недотравленная девчонка, которая по вашим же словам, знает яды как свои пять пальцев. Вы отдаете себе отчет в том, что будет, когда она очнется?

— Не очнется. Самое позднее, к рассвету она умрет. Люди из ордена как-то поняли, что ее отравили. Но, увы, я не успею сделать анализ, опоздаю на какие-то мгновения, — с притворным сожалением сказал Боунс, разве что слезу не пустил. — А дальше следов яда в теле девчонки не найдут.

— Странно, что она вообще еще жива, даже яд паршивку сразу не взял. А казалось бы, все играет на руку — вам оставалось только не дать ей выздороветь, чтобы исключить вероятность распознавания отравы.

Какая прелесть. У меня сейчас начнется мания величия, отравление действительно подгадали. Тьфу. Только что я стала свидетелем измены королевству! И кто главное действующее лицо — лекарь, который уже почти двадцать лет занимал этот пост! Негодованию не было предела. Я разъяренно отмахивалась от лаявшей на мои ноги псинки, но заливавшаяся тявканьем шавка волновала сейчас меньше всего.

— Проверил бы ты комнату, Боунс, — посмотрел на пуделя Роуг и, подхватив его на руки, направился к двери. Все это время собака продолжала рычать на меня, высовываясь из-за плеча посла.

Тивальд Боунс неспешно подошел к креслу и устроился в нем, открыл какую-то книгу. Анализ отвара он, разумеется, и не собирался начинать проводить, прекрасно зная, что я выпила «Тихий омут». Затем он взял с тумбочки зеркальце и глянул в него, изобразив максимально скорбное выражение лица. Нет, он еще и отчаяние репетировал, каков подлец! Ткнув ему прозрачный шиш прямо в нос, я развернулась и поплыла к выходу. Еще и демонова собака облаяла…

От неожиданно пришедшей в голову идеи я на некоторое время замерла, а потом полетела в свою спальню с такой скоростью, на которую только была способна. Эта моя последняя надежда, если ничего не выйдет, можно будет смело заказывать домовину.

На полном ходу влетев в комнату, я с мрачным удовлетворением заметила лежавшего на моем животе Стоуна, который принял излюбленный облик рыжего кота. Если собака посла меня увидела, то, может, и Оливер в облике животного сможет распознать. Кот медленно то поднимался, то опускался, следуя в такт слабому дыханию.

— Оли, вставай, — протянула я полупрозрачную руку и провела по шерсти кота. — Мне нужна помощь.

Реакция не заставила себя долго ждать: распахнув желтые глазищи, кот уставился на меня и кубарем прокатился по кровати, разъяренно зашипев. Спрыгнув на пол, он принял человеческий облик и резво выскочил за дверь. Зараза! Я подлетела к шкафу и стала пытаться открыть дверцу, но ладони только проскальзывали сквозь нее. Я с ужасом посмотрела на кончики своих пальцев и поняла, что больше их не вижу. Мои призрачные очертания с каждым мгновением все больше и больше таяли в воздухе.

Поздно.

В комнату с грохотом ввалился Оливер, практически тащивший на себе ничего не понимающего Лекса.

— Прайд была здесь! — возбужденно сказал метаморф, осматривая комнату.

— Она и сейчас здесь, вон лежит себе на кровати, — произнес Александр, подходя к кровати и щупая мой пульс.

— Ты не понял! Она говорила со мной! И стояла там, где ты сейчас стоишь, — тряс за плечо мага Оливер.

Лекс осмотрел комнату, скользнув взглядом сквозь меня, пустил парочку поисковых импульсов и, вздохнув, покачал головой.

— Я ее тоже не вижу сейчас, но Прайд была здесь, — продолжал отстаивать свою позицию Оли. — Лекс, я не сошел с ума.

Песок на моих жизненных часах неумолимо пересыпался из сосуда жизни в сосуд смерти. Казалось, что я слышала, как он медленно шебуршал своими частичками. Руки были прозрачными уже до локтей, я в отчаянии пнула письменный стол, к которому переместилась. Раздался приглушенный стук, привлекший внимание ребят. Сейчас они, сами того не осознавая, смотрели прямо на меня. Оливер как-то странно извернулся воздухе, и на пол уже приземлился здоровый рыжий кот. Янтарными глазами он посмотрел прямо на меня, а потом мяукнул, повернув голову в сторону Александр.

— Оли, в шкафу противоядия, — не теряя времени, зашептала я коту.

Он процокал по полу в сторону шкафа и поставил лапки на дверцу, призывно зовя Лекса. Тот не растерялся, одним прыжком подскочил к шкафу и распахнул его, лихорадочно выбрасывая из него вещи. Ткань разных цветов летала по комнате, оседая на различных предметах. Пока маг разбрасывался одеждой, я наклонилась к рыжему коту и жарко зашептала:

— Проверьте Боунса и посла Ронии, этого Роуга. Я всего не знаю, но это точно они. Знаю, звучит бредово, но просто поверь мне.

Морда кота приобрела на редкость озадаченное выражение, если бы я сама этого не видела, то никогда бы не поверила, что такое могло произойти. Лекс тем временем выудил из шкафа котомку с противоядиями и поставил на стол. Маг попытался ослабить горловину мешочка, но это никак не удавалось, поэтому он просто разорвал ткань, раскладывая флаконы по поверхности.

— Какой? — нервно спросил он, снимая с плеча мою блузку и кидая ее себе за спину.

Оливер уверенно запрыгнул на стол и выжидающе посмотрел на мою полупрозрачную фигуру. Я подлетела к столу и уверенно кивнула на небольшой пузырек из темно-синего стекла, горлышко которого было заткнуто красной пробкой. Кот мяукнул и дотронулся лапой до показанного мной флакончика, Лекс схватил его и бросился к кровати, на ходу вынимая пробку.

Я опустила взгляд вниз и не рассмотрела свои ноги, которые таяли буквально на глазах. Не сдержав стона, отвернулась от кровати, чтобы не видеть своего умирающего тела. Только сейчас я поняла, что не смогла бы проглотить противоядие, поскольку лежала без сознания. По идее, вся моя жизнь должна была промчаться перед глазами, но я перед собой видела только распахнутый шкаф.

С обреченным смирением я закрыла глаза, провалившись в темноту.

— Давай, ложечку за короля, ложечку за законы, — настаивал Эван, сосредоточенно зачерпывая бульон.

— Эван, я же лопну сейчас, — всячески уворачивалась я от провидца, прикрываясь перебинтованной рукой.

К своему немалому удивлению, я все-таки выжила. Как оказалось, Лекс, осознавший, что выпить противоядие я не способна, в отчаянии полоснул по моему предплечью кинжалом и влил содержимое флакона непосредственно в рану. Я с такими способами принятия лекарств была не знакома, но, как ни странно, вариант Винтера оказался очень даже действенным, а след от ножа скоро сойдет на нет, ибо заживляющая мазь — стоящая вещь. Когда я в первый раз открыла глаза, то состояние мое мало отличалось от предсмертного. Но проглотить влитое в рот противоядие я смогла, после чего с чувством выполненного долга погрузилась в ставшее уже таким родным забытье.

Первая неделя прозинца[8] уже подходила к концу, но я практически все время проводила в постели. Попытки выбраться из комнаты ничем хорошим не заканчивались — в первый раз на меня гневно набросился Эван, развопившийся, что я еще слишком слаба. А во второй раз — гордо промаршировала до шкафа, но потом была вынуждена в прямом смысле ползти обратно в постель, поскольку голова самым предательским образом закружилась. Зато от простуды практически не осталось и следа, так что я могла в достаточно полной мере наслаждаться ароматами и вкусами блюд.

Эван, кстати, буквально переселился в мою комнату, проводя здесь все свободное время. Уходил он только на короткие совещания да на ночь. Однажды я ради шутки предложила перенести матрас и расстелить его на полу, парень тогда серьезно задумался над этим, однако подсунутый под нос кулак заставил принять младшего Форса правильное решение. А я, хоть и ворчала на него, все равно была рада, что мой друг находился рядом.

Одним из первых, как бы ни показалось странно, меня навестил Джейсон Грей. Он весьма своеобразно проявил свою заботу, притащив гору учебников по классификации нежити, и велел тщательно изучать их, дескать, лично проверять потом будет. Я помнила недавно подслушанные слова, поэтому не стала возмущаться, чем немало озадачила мага. На самом деле, днем ко мне частенько забегал кто-нибудь из ордена, ненадолго, конечно. Но, так или иначе, за короткий промежуток времени я успела, не выходя из спальни, повидаться со всеми членами ордена. Кроме Дика.

Он днем демонстративно не показывал и носа на пороге моей комнаты, за что нещадно был обруган Эваном. Когда тот в очередной раз начинал возмущаться поведением старшего брата, я каждый раз тушевалась и не решалась рассказать об одном маленьком событии. Я тогда только-только начала приходить в себя и большую часть времени проводила во сне. В одну из самых первых ночей меня вырвал из дремоты звук открывающейся двери, а затем послышались приближающиеся шаги. Даже с закрытыми глазами удалось почувствовать, как кто-то всматривался в мое лицо. Затем гость провел кончиками пальцев по моей щеке и тихо направился к выходу. Я тогда не утерпела и слегка приподняла веки; свет, пробивавшийся в приоткрытую дверь из коридора, обозначил фигуру Ричарда Форса, который навестил меня под покровом ночи. Этот его безмолвный жест значил гораздо больше, чем, если бы Дик постоянно обивал лоб о дверь спальни.

Кстати, обещанные Эваном похороны состоялись. Но проехался на плечах мужчин в гробике из красного дерева Тивальд Боунс. Стоун сразу же передал мои слова членам ордена, так что еще до рассвета по душу лекаря явились стражники во главе с королем. Как мне потом сказали, сердце Боунса не выдержало, и он замертво рухнул, как только увидел мрачное лицо правителя. Так что должность дворцового лекаря теперь официально считается свободной. Причина, подтолкнувшая Бонуса на предательство, банальна донельзя — деньги. В его комнате был обнаружен золотой запас, также удалось найти дарственную на особнячок с видом на море — сразу же после осуществления задуманного Боунс планировал оставить пост и отправиться в свое новое жилище.

Посла же успел перехватить Тревор; сэр Роуг, почуяв неладное, как раз собирался сделать ноги из дворца, но бдительный воин оказался проворнее. Первое время Роуг категорически отказывался сознаваться в содеянном, однако суровые маги все-таки узнали правду, прибегнув к телепатии. Как оказалось, Роуг намеревался развязать смуту в королевстве, решив убить короля и верных ему людей. Моя болезнь действительно была очень даже на руку отравителям, поэтому они решили не дожидаться возвращения команды Рейна, намереваясь разобраться с ними позже. После массового отравления Роуг планировал подтолкнуть своего правителя к войне между Ронией и Ламелией, которой, хвала Всевышнему, не суждено начаться. Во всяком случае, не в ближайшие сроки. Теперь уже бывшего посла торжественно депортировали из страны на родину, судить его будут по законам Ронии.

За время моей болезни снег окончательно успел запорошить все вокруг, а я с нетерпением ждала, когда Эван снимет неофициальный конвой с комнаты. Внутреннее чутье подсказывало, что из провидца выйдет замечательный каркас для снеговика. Улыбнувшись коварным мыслям относительно моей сиделки, я забрала тарелку с бульоном и покорно начала есть.