Город неудачников

18. Поднятие Гулливера

В городе между тем готовились к праздничной церемонии – поднятию Гулливера. Его очистили от ржавчины, надраили. Он лежал, новенький и блестящий, как юбилейный рубль, в переплетении тросов и канатов. И вот наступил долгожданный день…

С утра в городе звучала музыка.

Я шел по вымытым улочкам, мимо украшенных гирляндами домов, вверх, к холму Гулливера.

– Вась…

Я оглянулся.

Мария-Луиза, без ордена, совсем как раньше, стояла и смотрела на меня.

– Вась… Прости меня, дуру…

Все внутри у меня перевернулось. Мне захотелось обнять ее, такую родную, почти как маму…

– Да ладно тебе, – сказал я.

– Я от них ушла, Вась… Они такие дураки…

– Да ладно…

– Нет. Так нельзя. Уедем? А? Вась?

– Уедем…

Мимо нас бежали люди. Все торопились поближе к холму. Туда, где должна была состояться церемония…

– Не пойдем туда. Давай отсюда, Вась…

Мы встали рядом с будочкой газировщицы.

Подъехал на лошади мушкетер, достал из кармана яблоко, разрезал кинжалом на дольки и стал тупо жевать. Остановился парень. Закурил трубку, помахал, разгоняя дым, и тоже уставился на холм.

Честно говоря, я больше смотрел на Марию-Луизу, а не на холм… Поэтому, когда раздался восторженный крик, я лишь мельком увидел, что Гулливер стал подниматься. Ноги его еще были на земле, а голова поднималась все выше. А я смотрел, смотрел. Снова все закричали… Гулливер твердо стоял на ногах… Неужели город действительно стал городом Удачников…

И вдруг… Лопнул бетон постамента, вздыбились камни… Гулливер стал медленно проседать…

Сначала в землю ушли ботинки… затем – чулки… Вот он вошел в холм уже по колено…

Вопль ужаса пронесся над толпой. Огромная тысячетонная скульптура уходила в землю. Легко и свободно. Лукаво улыбаясь многотысячным зрителям. И не было никаких сомнений: еще несколько секунд, и земля навсегда скроет своего героя.

Но тут что-то произошло. Гулливер на мгновение застыл. Затем раздался грохот – Гулливер даже чуть подпрыгнул вверх, и вот из холма, из того места, куда уходили его ноги, вздыбился поток воды. Поток доходил Гулливеру до пояса и низвергался вниз, в пене и реве, все сметая на своем пути – фонари, газетные киоски, машины.

И вот он устремился на город.

Я так и не знаю, что произошло. Возможно, Гулливер своей тяжестью продавил водяной пласт и вода из водохранилища, расположенного выше, по закону сообщающихся сосудов хлынула вниз, на город…

Поток катил на нас, желтый, в лиловой пене.

Как сейчас помню лошадь и телегу, кувыркающихся на гребне волны. Оглобли треснули, но звука не было слышно, в какой-то момент лошадь оседлала телегу, потом телега перевернулась, крутились колеса, но вот и они скрылись, а на их месте выпрыгнул из воды хомут…

Мария-Луиза метнулась к мушкетеру. Он тупо смотрел на происходящее и жевал яблоко.

– Надо открыть шлюз!

Я понял, что она имеет в виду. Если открыть шлюз и спустить воду, уровень понизится, и можно избежать катастрофы.

Это понял я. Но мушкетер продолжал жевать яблоко.

Мария-Луиза дернула его за сапог, он слетел с коня. Она вскочила в седло. И вот уже понеслась в сторону шлюза…

Больше я ее никогда не видел…

Через некоторое время нас всех накрыла волна… Всех… И тех, кто бежал… и тех, кто молча ожидал ее приближения.