Гость из будущего. Том 1

Глава 23

Со знаменитым вором в законе, одним из героев замечательного сериала начла нулевых, мы разместились в не менее знаковом месте Ленинграда, в ресторане «Москва», недалеко от которого через несколько месяцев откроется кафе «Сайгон». Кстати, кофе-машина «Омния Люкс», что и привлечёт в это заведение множество неформальной публики, уже вовсю функционировала. Поэтому прежде чем перейти к гаданию на кофейной гуще, я и Юрий Алексеев взяли по чашечке замечательного двойного чёрного кофе.

«Странное дело, — думал я, листая еженедельное печатное издание „Футбол“, — гопник Калёный — уголовник, вор Горбатый тоже уголовник, а какие они всё же разные по культуре и по интеллекту люди. Один трясёт школьников и обворовывает пьяных мужиков, другой грабит награбленное теневыми советскими миллионерами. Разбирается в мировом искусстве не хуже профессиональных искусствоведов. Наверное, воображает себя народным мстителем Робин Гудом. И каждый играет свою роль».

— Что ты сказал? Какая роль? — Юрий Алексеев удивился словам, которые я случайно произнёс вслух.

— Один убегает, другой догоняет, а третий снимает кино, — хмыкнул я.

— Не понял? — вор моментально принялся озираться по сторонам.

Я, кстати тоже, припомнив, что за мной в прошлый раз следил товарищ из милиции, пару раз стрельнул глазками налево и направо. И за столиком по диагонали обратил внимание на очень симпатичных женщин, к которым вполне подходило определение «светских львиц». Ухоженные, лощёные, одетые в заграничные наряды дамы о чём-то увлеченно болтали. «Вот что значит удачно выйти замуж и больше никогда не думать о выполнении пятилетнего плана, вкалывая на швейной фабрике за скромную подачку от государства», — улыбнулся я про себя. И вдруг барышни покосились в мою сторону и скривили недовольные лица, ибо рубашка на мне была старенька, брюки мятые, ботинки не чищенные.

— Лё та э бо ожур дюи, — сказал я «светским львицам» одну из немногих известных мне фраз на французском языке, которая означала, что сегодня прекрасная погода.

После чего недовольные мины с лица женщин исчезли, а вместо них появились глупые и растерянные улыбки. «Здравствуйте», — разом кивнули «светские львицы».

— Так ты на что сейчас намекал? — снова прошептал вор «Горбатый».

— Что тут не понятного? — пожал я плечами. — Кот гоняется за мышкой, волк за зайцем, а мы, творцы, стараемся ухватить творческую удачу за хвост. Каждый режиссёр мечтает снять кино, которое его прославит, писатель написать книгу, музыкант песню. А ты, Юрий Васильевич, о чём мечтаешь?

— Давай обойдёмся без высоких материй, — проворчал вор. — И так голова трещит с самого утра, — «Горбатый» ткнул пальцем в еженедельник «Футбол», который через несколько лет превратится в «Футбол-Хоккей» и в категорической форме потребовал, — как сыграет Испания с Венгрией?

— Счёт не скажу, хотя, — я немного задумался, вспоминая свою детскую комнату, которую делил со старшим братом, — хотя Испания выиграет 2: 1. В основное время или дополнительное, этого я не знаю. Затем СССР одолеет Данию со счётом 3: 0, в основное время и один мяч забьёт Валентин Иванов, ещё один закатит Виктор Понедельник.

— А третий? — спросил вор, записывая мои «предсказания» в маленькую книжечку.

— Не помню, — упёрся я.

— Что значит, не помню? А ты вспомни. Ты что на эти матчи год назад гадал?

— Слушай, Юрий Васильевич, я тебе не пророк Иезекииль, — психанул я. — Бери, что дают, и не выделывайся. Не помню, значит не знаю, значит гадание прошло с нарушением негласных законов взаимодействия меня как приёмника ценной информации и мировой ноосферы.

— А ноосфера — это что? — вдруг заинтересовался «Горбатый».

— Представь сейф банка, куда законопослушные граждане складывают деньги, золото и брильянты, — зашептал я.

— Очень хорошо представил, — усмехнулся вор.

— А теперь сделай ещё одно умственное усилие и вообрази банк нематериальных идей, мыслей и событий, которые произошли на нашей Земле. — Я задрал глаза к потолку. — И это всё скапливается где-то там, в верхних слоях атмосферы.

— Бред какой-то, — заворчал «Горбатый». — Только выходит одна маленькая нестыковка. Если событие ещё не произошло, значит, его нет в твоём банке.

— А вдруг мы живём по сценарию, который в этой ноосфере уже давно прописан? — я цыкнул языком и про себя буквально захохотал, видя озадаченное лицо Юрия Алексеева. — Поехали дальше. Венгрия за третье место выиграет у Дании. Счёт не скажу, даже не пытай. А в финале Испания вырвет на последних минутах победу у сборной России, эээ, СССР со счётом 2: 1. У нас мяч забьёт Галимзян Хусаинов.

— Интересно, — пролепетал вор, записывая мои воспоминания о будущем.

— Извините, а вы иностранцы? — неожиданно к нашему столу подошла одна из «светских львиц».

В принципе, мой спутник мог бы вполне сойти за иностранца, так как был одет в дорогой заграничный костюм. Но мне, по сути босяку, можно было выдать себя лишь за иностранного безработного.

— Не совсем, — мгновенно соврал я. — Просто мы с коллегой работам по линии СЭВ и часто бываем там, за бугорком.

— Как интересно, — глупо захихикала женщина. — А давайте выпьем шампанского? А то нам с подругой скучно. А вы нам расскажете про заграницу.

— Тогда уже давайте выпьем хорошего и дорогого вина, я угощаю, — предложил «Горбатый».

И вдруг через столик, за которым сидели «светские львицы», я заметил знакомый нос в виде картофелины и маленькие настороженные глазки. Это был тот самый юный милиционер, который в прошлый раз зачем-то преследовал меня попятам. Правда, сегодня его приодели, словно ответственного работника торговли. Сняли с его головы нелепую серую кепочку и причесали так, как будто он свидетель со стороны жениха на свадьбе.

— Официант! — «Горбатый» подозвал к нашему столу сотрудника ресторана, а две скучающие без мужей дамы, без промедлений уселись рядом. — Принеси-ка нам дружочек бутылочку «Муската белого Красного Камня» и что-нибудь из фруктов. Скажу я вам, милые дамы, это отличное вино.

— Замечательный выбор, — произнёс я, — однако мой друг забыл, что ему пора бежать. И если он не поспешит, то начальство само приедет сюда его искать вместе с нашей ленинградской милицией.

— Это почему же? — недовольно проворочал Юрий Алексеев.

— А кто обещал сегодня же написать отчёт о встрече итальянских коммунистов в городе Милане? — надавил я.

— А вы были в Милане? — от удивления у одной из дам глаза расширились как после пластической операции.

— Был, — кивнул «Горбатый», — извините милые сударыни, я с коллегой перекинусь парой конфиденциальных слов.

Мы с Юрием Алексеевым отошли на несколько шагов от столика, и он зашептал:

— Объяснись? Что за дела? Моя — блондинка, твоя — брюнетка. В принципе можем и поменяться.

— Беги, дурак, тут милиция по твою душу, — шепнул я и громко и беззаботно захохотал. — Товарищи официанты, имейте совесть, мы уже устали ждать! — выкрикнул я, сделав несколько шагов в сторону барной стойки. — Так медленно в Париже давным-давно никто не работает. Лё та э бо ожур дюи, — добавил я на французском про погоду, так как к иностранцам наша советская сфера услуг имела такое подобострастье, что готова была бегать перед гостями из-за бугра на полусогнутых.

— Что вы сказали? — пролепетала женщина за барной стойкой, выдавив из себя ненастоящую резиновую улыбку.

— Принесите ещё четыре мороженых мне, моему другу из Бразилии и двум прелестным испанским сеньоритам. Между прочим, сегодня день рождения коммунистического интернационала молодёжи, — соврал я, не моргнув и глазом. — Стыдно не знать такую знаменательную дату.

— Извините, закрутилась, — смущённо улыбнулась официантка.

И когда я вернулся за наш столик, то из кухни ресторана уже бежал и спотыкался парень с бутылкой отличного советского вина. Кстати, к тому времени вор «Горбатый», который вдруг захотел в туалет, тоже, скорее всего, бежал, но в другую сторону и через другой выход. Я подмигнул «светским львицам» и прошептал:

— Пришлось сказать, что вы испанки, поэтому повторяйте за мной: «Мучо густо эн коносэртэ».

— Эээ, ­– заблеяла блондинка, — мучо концерте.

— Концерта муча, — добавила брюнетка, пока официант по бокалам разливал вино.

— Си, си, — закивал я, — лё та э бо ожур дюи. Мучо густо эн коносэртэ.

— Густо концерте, — важно кивнула блондинка.

— Вот так мы здесь в Советском союзе замечательно и живём, — улыбнулся я. — Спасибо родной, — обратился я к официанту, который от чего-то застрял около стола, — неси быстро мороженое, фрукты и счёт. Коносэртэ эн густо мучо.

— Мучо, — повелительно махнула ручкой брюнетка и, паренёк без перевода понял, что от него требуется быстро и резво выполнить заказ.

И как только официант улетел на кухню, «светские львицы» захохотали так, словно ничего более смешного в их скучной жизни не происходило.

— А где ваш друг? — отсмеявшись, спросила блондинка.

— Меня это, кстати, тоже интересует, — к нашему столику подошли двое мужчин.

Один показал красные корочки на имя майора Зигаленко, второй, мой старый знакомый сыщик, не показал ничего. Его скорбное лицо выражала глубочайшую озабоченность, но не судьбой вора «Горбатого», а своей собственной. Ведь попал он сегодня по полной программе. Во-первых, засветился, во-вторых, упустил опасного преступника. Только лично мне было не совсем ясно, что милиция должна была пресечь, какое преступление, с каким поличным она намеревалась взять товарища вора?

— Очень приятно, товарищ майор, — улыбнулся я и, показав свои синие корочки, представился, — ассистент режиссёра «Ленфильма». В данный момент показываю город нашим гостям из Испании. Мучо густо эн коносэртэ. А человек, которого вы потеряли, поехал в больницу. Сказал, что у него разыгралась язва.

— Что ты мелишь, сука? — вскипел мой знакомый сыщик, и тут же получил смачного леща от майора.

— Скажите, мой знакомый, за которым вы охотитесь, он кто? — спросил я. — Неужели контрабандист? А с виду такой интеллигентный человек и большой знаток мирового искусства, мы с ним обсуждали предстоящий Кубок Европы. — Я показал еженедельник «Футбол». — Сеньориты, лё та э бо ожур дюи, мучо коносэртэ, — сказал я «светским львицам» и они важно закивали головами.

— Извините, сеньориты иностранки, вышло недоразумение, — браво козырнул майор Зигаленко.

В свою коммунальную квартиру я вернулся поздно вечером. Ведь мои случайные «сеньориты иностранки» почему-то после встречи с милицией так стрессанули, что с вина быстро перешли на коньяк. А когда закончился коньяк, они потребовали их сопроводить в ресторан «Нева», чтобы принять участие в танцевальном марафоне. Кстати, по поводу их «светскости» я угадал: блондинка оказалась женой главного инженера одного крупного ленинградского предприятия, брюнетка являлась супругой главного технолога того же самого завода. И так как их мужья укатили на симпозиум в соседнюю Финляндию, они позволили себе поход по магазинам.

А дальше, после «Невы», мне пришлось «светских львиц» буквально тащить на руках до такси и развозить по домам. Конечно, несколько раз я порывался бросить этих прожигательниц жизни на произвол судьбы, но «сеньориты» меня, можно сказать, сегодня спасли от неприятного похода в милицию. Поэтому я их нёс и слушал, как дамы бормотали: «мучо густо эн коносэртэ», что в переводе с испанского означало: «приятно познакомиться».

— Ты где бродишь? — неласково встретил меня в собственной коммуналке армейский дружок Генка Петров. — Я тебя тут на кухне уже битый час жду. Спасибо Галине Васильевне, что пустила.

— Здоров, — я пожал руку Геннадию, — извини, конечно, но мы вроде о встрече не доваривалось. Опять хулиганы не дают честным гражданам спокойно гулять по нашим советским улицам?

— Не знаю, может быть, я тут кое о чём хотел поговорить, — замялся он.

— Заходи, сейчас чайник поставлю, — усмехнулся я и добавил, вспомнив кинофильм «Формула любви», — слово лечит, разговор мысль отгоняет. А ещё золото из ртути возникает на десятый день, любовь из неприязни — на пятнадцатый.

— При чём здесь ртуть? — растерялся Генка, который этого кино ещё не смотрел.

Признаться честно, когда мы уселись пить кофе, я не сразу понял, что хотел мой армейский дружок. Он минут двадцать вспоминал службу, рассказывал, что с Лидой у него всё хорошо продвигается. Говорил, что Лида и её подруги опять нас ждут в гости, обещают испечь торт. Вспомнил, что Таня передаёт мне привет. А потом, когда посторонние и малозначимые темы закончились, Геннадий вдруг произнёс:

— Ты, наверное, думаешь, что я тогда струсил, когда нужно было гопникам настучать по рогам?

— Даже и в мыслях не было, — улыбнулся я. — В том закутке всё равно для двоих было тесно. И вообще, ты этой ерундой голову себе не забивай. Я видел у тебя в комнате модели кораблей, отличная работа. Мы с тобой, благодаря твоему таланту такую фантастику наснимаем, весь мир ахнет!

— Ты уже такое говорил, — проворчал мой друг.

— Представь: летающая тарелка ловко лавирует между здоровенных глыб в поясе астероидов, которые висят в открытом космосе и медленно вращаются. А за ней мчатся три имперских истребителя и шарахают по тарелке сгустками плазмы. — Я вскочил со стул и изобразил руками кипящий бой. — Бух! Бух! Бух! Эээууу! Бух! Бух! А кто у нас сидит в летающей тарелке?

— Коммунисты, — усмехнулся Генка, — если в истребителях сидят империалисты, то против них воюют коммунисты. Логично?

— Ха-ха-ха! — я буквально сложился пополам. — Нет, всё немного сложнее. Против империи воюют повстанцы. А в летающей тарелке, которая называется «Сокол тысячелетия», скрываются от преследования контрабандисты, главные герои фильма. Они перевозят оружие нашим революционным повстанцам. Вспомни, как это было, когда готовилась великая октябрьская революция. И эту боевую сцену с максимальной реалистичностью можно легко снять, если, конечно, подойти к делу с умом.

— Что-то не верится.

— Пожди, дай мне только сделать короткометражку, потом запустить детективный сериал, а зимой, когда на улице работать будет не с руки, займёмся фантастикой. — Я подмигнул армейскому дружку.

— Ты думаешь — это так легко снять десятиминутку? — криво усмехнулся мой друг. — Ты — фантазёр и наивный человек. У тебя опыта в этом деле круглый ноль!

— Считай, что киношка уже снята, — захохотал я.

Само собой мой армейский дружок был прав — короткометражное кино снять не так уж и просто. И даже если сценарий прописан от и до, даже если имеется полная раскадровка каждого отдельного эпизода, и даже если на площадке работают одни профессионалы, трудности неизбежны. Допустим, исполнитель главной роли встал не с той ноги.

— Я в этом сниматься не буду, — заявил Савелий Крамаров, когда рано утром в среду 17-го июня в павильоне №1 для съёмочного процесса было готово абсолютно всё: свет, звук, грим, костюмы, была построена в трёх стенах небольшая камера предварительного заключения, осталось только дать команду главному оператору и махнуть рукой, и тут такой облом. — Кто мне по телефону пообещал, что у меня будет роль этого самого Бонда? А тут опять по сценарию какой-то дурак, Федя Косой. Не буду сниматься в этом кине! Покупайте билет в Москву, сегодня же улетаю.

— Хорошо, — кивнул я. — А какую роль вы, Савелий Викторович, хотели бы исполнить? Председателя колхоза хотите? Товарищи доярки, на сегодняшней дойке мы должны перегнать проклятую Америку и желательно некоторые страны Европы! Поэтому дёргайте за вымя не жалея сосцов! Так?

— Ничего не знаю, и председателя вашего играть не хочу и Федю Косого тоже. Да меня на улице засмеют, — психанул актёр. — Будут орать из каждой форточки: «привет Косой!».

— А если надеть солнцезащитные очки? — предложил я.

— А если противогаз? — предложил дядя Лёша Смирнов, который в первом эпизоде должен был играть второго заключённого.

— А если я улечу в Москву? — огрызнулся Крамаров.

— А если на «Мосфильме» узнают, что у актёра Крамарова отвратный характер? — спросил актёр Алексей Кожевников.

Витя Громобоев из кинокомедии «Неподдающиеся» сегодня совершенно случайно зашёл на студию, чтобы узнать, когда будет сниматься его сцена в «Зайчике», и тут же получил от меня роль конвоира в дебютной короткометражке.

— А давайте Савелия загримируем под индейца, — внёс ещё одно деловое предложения Леонид Быков. — А что? Наш Федя Косой — это вождь племени Макасуки, который бежал от гнёта империалистов через Северный полюс. И в Москве, в ожидании получения гражданства, он временно подрабатывает вором-домушником. О какой сюжетец!

— Да, без паспорта у нас нигде не берут, — буркнул дядя Лёша Смирнов и, хлопнув Крамарова по плечу, добавил. — Значит, будешь Макасуки. Давайте уже снимать!

— Савелий, поверьте мне, у вас замечательная и очень смешная роль, — очень вовремя вмешалась красавица Нонна. — Она вас сделает комедийным актёром первой величины, как Юрий Никулин и Георгий Вицин.

— Как Никулин и Вицин? — задумчиво пролепетал Крамаров и, погрозив мне пальцем, произнёс, — но чтоб в следующий раз был Джеймс Бонд! Давайте снимать. Я готов!