Граф божьей милостью

ГЛАВА 24

— Сеньор, что мне делать…

— Забейся в угол, туда… за плющ… — зашипел я ей, в очередной раз развернулся и побежал назад, уже навстречу неизвестным.

Рано еще отчаиваться. Их осталось всего пятеро, а мне приходилось резать и больше в одиночку. Переулок узкий, обойти меня будет трудно. Если успею атаковать первым, шансы выжить очень неплохие.

Черт, жаль, кольчугу не поддел, но колет на плечах и груди тоже армирован тонким кольчужным полотном. Не бог весть что, но должно помочь. Боевые перчатки из дубленой воловьей кожи при мне, дага — тоже, так что потрепыхаемся еще.

Черт, темно-то как… Ну, поехали…

Навстречу метнулись едва различимые в темноте силуэты. Первых двух я вынес, машинально исполнив классическую комбинацию дестрезы — одновременный выпад дагой и эспадой по разным направлениям. Куда попал — не заметил, но упругое сопротивление плоти и утробные хрипы подсказали, что клинки нашли цель.

А дальше… меня просто снесли с ног. Оба клинка вылетели из рук. От немедленной смерти спасло лишь то, что двое убийц завалились вместе со мной, а третий принялся колоть мечом куда попало и первым же ударом пронзил своего товарища.

— Папский ублюдок! — оседлав меня, захрипел тучный здоровяк, замахиваясь кинжалом.

Каким-то чудом успев подставить предплечье, я отвел удар. Клинок, с хрустом вспоров кожу колета, проехался по кольчужной подложке и, ткнувшись в камень на земле, со звоном сломался у самой гарды.

«Черт… так и зарезать могут…»

Саданул в ответ толстяка лбом в лицо, потом наотмашь заехал локтем по башке, но так и не смог сбросить мерзко воняющую застарелым потом тушу.

— Фабио, в сторону, — рычал второй, суетясь вокруг нас. — В сторону, тупая свинья…

Но здоровяк только разъяренно ревел и молотил кулаками куда попало.

Я никак не мог дотянуться до стилета в ножнах на поясе, оставалось только закрывать лицо предплечьями и крутиться, чтобы не попасть под удары.

— Убью!!! — сипло хрипел пузан.

— Вот же kozel… — выбрав момент, я составил пальцы в «козу» и ткнул ему в глаза.

Попал всего одним, но и этого хватило — толстяк взвыл и отпрянул.

— Да уйди же ты!!! — Его подельник наконец решился нанести удар и пригвоздил меня к земле, правда, проткнув только колет под мышкой.

— А-а-а… — заорал я с перепугу.

— Попал, Фабио, я попал! — радостно заблажил убийца и замахнулся второй раз, но я уже дернул на себя пузана, и меч вонзился тому в спину.

Фабио истошно завыл и наконец скатился с меня.

Третий раз ударить я уже не дал, лежа пнул оставшегося на ногах в колено, отбросил его от себя, а потом рывком откатился в сторону, вскочил и вырвал из ножен на поясе стилет.

Не бог весть какое оружие против длинного меча, но сойдет и это, все равно другого у меня нет.

Неожиданно из облаков выскочила луна, залив все вокруг мертвенно-бледным светом.

Напротив стоял высокий худощавый юноша. Клинок в его руках подрагивал, а красивое кукольное лицо кривилось в безобразной гримасе.

— Смерть! — шипел он. — Тебя ждет смерть в муках, папский прихвостень!

Я гнусно ухмыльнулся в ответ.

— Облегчи душу, щенок. Лучше скажи, кто тебе поручил убить невинную женщину?

— Шлюха! Она всего лишь мерзкая шлюха! — заорал парень. — Подстилка жалкого Чибо! А тебе все равно придется сдохнуть!

— Дурачок, ты сам убил двух своих. Лучше зарежься!

— Смерть!!! — взревел юноша и, широко размахиваясь, ринулся вперед.

Тело сделало все само. Полушаг вперед и в сторону, нырок под руку, полуразворот, и граненое острие с хрустом впивается в бок так и оставшегося безымянным парня.

— Мамочка… — фальцетом выдохнул он и стал медленно оседать.

Меч со звоном упал на землю.

Добавив для верности еще раз, я отпихнул от себя обмякшее тело, а потом ринулся к стоявшему на четвереньках толстяку.

Опрокинул его пинком и вогнал стилет в солнечное сплетение.

— Malo kashi eli…

Потом нашел свой меч на земле и, пошатываясь, побрел к Бенедетте.

В ушах отчаянно звенело, ноги стали полностью ватными, а все тело налилось свинцом. Сердце грозило выскочить через горло. Но, в общем, чувствовал себя вполне пристойно. Правда, если бы вместо этих щенков попались более опытные убийцы, пришлось бы гораздо трудней.

— Все уже закончилось, синьора. Где вы?

— Синьор, уже все в порядке? — Бенедетта осторожно выглянула из кустов. — Вы их всех убили?

— Всех…

— Всех-всех? — недоверчиво переспросила конкубина, а потом радостно взвизгнула: — Синьор, да вы просто герой!

— Надо уходить… — прохрипел я. — Не стоит ждать стражу. Могут подоспеть новые убийцы…

— Сейчас, сейчас… — Девушка оглянулась, а потом ухватила меня за руку и потащила за собой. — Тут недалеко! Вернемся к моей подруге Лукреции. Матерь Божья, да вы на ногах не стоите! Но ничего, ничего, обопритесь на меня, я сильная…

Мы вернулись назад, а потом нырнули в узенький проход, который пропустили в спешке. Бенедетта действительно оказалась неожиданно сильной и первые десятки метров фактически тащила меня на себе. Правда, потом я слегка очухался и пошел сам. Проскочив по хитросплетению узеньких улочек, мы оказались у большого двухэтажного особняка, выглядывавшего из-за высокого забора.

— Здесь! — счастливо пропищала конкубина и забарабанила кулачками по воротам. — Эй, эй, открывайте! Открывайте, ублюдки! Иначе я вам сама брюхо вспорю, дети осла и грязной шлюхи…

К счастью, ворота почти сразу же стали открываться.

— К оружию! — заблажила Бенедетта, затаскивая меня внутрь. — Никого не пропускать! За мной охотятся убийцы!!!

Поднялась страшная суматоха, запылали факелы, ворога принялись подпирать брусьями, а слуги стремительно похватали разное дреколье. Вполне прилично вооруженные охранники тоже нашлись.

Я облегченно вздохнул. Если нас и преследовали, то вряд ли убийцы решатся штурмовать прекрасно укрепленный дом. Первый раунд за мной. Осталось только разобраться, что случилось на самом деле, и приготовиться к следующим неожиданностям.

К нам подскочила молодая симпатичная девушка и взволнованно схватила Бенедетту за руки.

Ярко очерченные губы и носик с легкой горбинкой, грива волнистых иссиня-черных волос — весь ее облик являлся просто доскональным воплощением латино-романской внешности. Одета она была в одну прозрачную ночную рубашку, абсолютно не скрывающую, а даже, наоборот, представляющую на полное обозрение все соблазнительные округлости точеной фигурки.

— Святая Дева Мария, Беттина, что случилось? И где твои слуги? — перепуганно завопила девушка.

— Всех убили! Да-да, изрубили, покромсали и проткнули! — трагически заломила руки Бенедетта. — Ох, Лукреция, если бы ты знала, как я испугалась! И если бы не этот благородный синьор… — после чего впилась мне в губы пылким поцелуем. — Он меня спас! Сражался как лев и всех победил!

— Господи, какой ужас!!! — воскликнула Лукреция. — Синьор, я вам так благодарна за спасение моей лучшей подруги, так благодарна!..

И тоже наградила меня страстным поцелуем.

— К вашим услугам, дамы… — Слегка ошалев от такого напора, я попытался изобразить поклон, но невольно зашипел от боли. Все тело немилосердно ломило, словно по мне промчался табун закованных в железо дестриеров.

— Вам плохо, синьор! — безапелляционно заявила Лукреция и цепко ухватила меня под правую руку. — О-о-о!!! Я вижу кровь… Надо срочно осмотреть раны! Эй, кто там, лекаря, срочно лекаря!

— Да, лекаря!!! — Бенедетта тут же завладела левой рукой, после чего девушки чуть ли не насильно попытались утащить меня в дом.

— Дамы… — Я решительно освободился. — Не надо лекаря. Если у вас найдутся горячая вода и чистая ткань, я справлюсь сам…

— Есть, есть!!! — возбужденно приплясывая, закричала Лукреция. — Есть очень много горячей воды! Я как раз собиралась омыться перед сном!..

— Ура!!! Есть вода!!! — в тон ей завопила Бенедетта. — Мне тоже нужна вода! И вино! Много вина!!!

Несмотря на свое печальное состояние, я невольно улыбнулся. Из девушек просто фонтанировала энергия. А еще, несмотря на абсолютно разную внешность, они своей безудержной эмоциональностью и манерой поведения были похожи как близнецы.

Ну что же, день еще не закончился, посмотрим, что за сюрпризы он мне принесет. Еще раз поклонился дамам и дал увести себя в особняк.

Внутри дом был обставлен в древнеримском антураже: вся эта лепнина, росписи, статуи и амфоры. Даже мебель была выдержана в соответствующем стиле. И вполне возможно, не новодел, а аутентичные вещи античной эпохи. Увы, почти не разбираюсь в древних вещах.

Увидев, что я верчу головой по сторонам, Бенедетта заметила:

— Лукреция просто помешана на Древнем Риме. Покупает за бешеные деньги всякое старье. И мечтает стать… как там ее…

Подруга весело рассмеялась:

— Когда же ты уже запомнишь, Беттина? Весталкой! Служительницей в храме! Они давали обет целомудрия…

— Вот еще… — пренебрежительно надула губы Бенедетта. — Все, что связано с воздержанием, меня не привлекает.

— Я придумала, придумала! — Лукреция вдруг запрыгала как маленькая девочка. — Если уж нам не суждено сегодня заснуть, устроим вакханалию в честь твоего счастливого спасения!

Я про себя хмыкнул от такой вольности, граничащей по нынешним временам чуть ли не с еретизмом. Хотя да, подруга любовницы самого папы римского может и не то себе позволить.

— Да, да! Вакх… как ее там! Будем веселиться! — обрадовалась Беттина, но быстро спохватилась и воскликнула: — Но сначала осмотрим раны синьора… — Она посмотрела на меня с намеком, приглашая назваться.

Сначала хотел соврать, но в голове забрезжила одна смутная идея, и я представился вторым пакетом своих титулов:

— Кавалер ордена Золотого Руна и Дракона, граф де Грааве и Албемарл, синьор де Молен, барон ван Гуттен, к вашим услугам, благородные синьоры…

— Это вы-ы-ы?.. — Лукреция охнула и прижала ладошки к щечкам. — Святая Дева Богородица…

У меня чуть глаза на лоб не вылезли. А эта откуда про меня знает?

— Лу? — Бенедетта вопросительно покосилась на подругу.

— Ну как же, Беттина! — Девушка возмущенно всплеснула руками. — Помнишь, как на ужине у Глории Орсини нам рассказывали о том знаменитом поединке суда чести в Бретани, когда Господь поразил мерзкого Кампобассо?

— Точно!!! — Бенедетта сложила ладони перед лицом в молитвенном жесте. — И о том, как граф лично изрубил три десятка сарацин и освободил из рабского плена принцессу из далекой… из…

— Таратарии! Или Таратории… Не важно!

— Да! И о его любовных приключениях!

— Ох, как я тебе завидую, Беттина!

— Ах, я сама себе завидую!..

— Как это волнующе!..

Чудом не покраснев, я немного послушал щебетание девушек и тактично напомнил о себе:

— Дамы…

— Ой!!! Простите, граф! — Подруги синхронно присели в реверансах. — Бенедетта делла Пуцци, Лукреция Фарнези! Ой, сейчас, сейчас…

Девушки развили бешеную деятельность, и через минуту на столе появились серебряный тазик с кипятком и несколько льняных простыней. После чего подруги ринулись ко мне с явным намерением помочь раздеться.

— Дамы, я сам…

Девушки явно огорчились, но отступили, сели на кушетку и принялись пожирать меня глазами. Н-да, сама непосредственность. Вид незнакомого обнаженного мужчины явно не пугает, а даже наоборот. Южанки, одним словом.

Я быстро расшнуровал колет, а потом стащил камизу, оставшись в одних шоссах и ботфортах.

От девушек немедля последовали непосредственные комментарии. Смущаться и падать в обморок, как сделала бы большая часть благородных дам нынешней Европы, они явно не собирались.

— Ах, Беттина, он сложен как Аполлон! — Лукреция восторженно воздела руки к потолку.

— О да, Лу!!! Люблю таких сухеньких… — Бенедетта страстно провела кончиком язычка по губкам. — И шрамы! Как много шрамов!!! Ах…

— Дамы, я еще здесь…

— Ой, простите, ваше сиятельство, — дружно прыснули девушки и притворно поспешно закрыли лица ладошками.

— Синьора Бенедетта, думаю, будет нелишним, если вы попробуете прояснить, кто на вас напал… — прижав руку к ноющим ребрам с правой стороны тела, я глубоко вздохнул и сделал вывод, что обошлось без переломов.

— Да кто угодно… — возмущенно воскликнула Бенедетта. — У меня полно врагов. А у моего очень влиятельного друга их еще больше. В прошлом месяце меня вообще пытались отравить…

— Благодарю вас, синьора. — Я понял, что конкубина папы не сообщит мне ничего полезного.

По результатам осмотра стало ясно, что я отделался очень легко. Длинная неглубокая царапина под мышкой, пара ушибов да несколько ссадин — бывало и хуже.

— Думаю, со мной все в порядке, дамы.

— Вы уверены? — Бенедетта озабоченно нахмурилась.

— Да, я уверен, синьора.

— Вы не всего себя осмотрели… — с лукавой улыбкой заметила Лукреция, показывая пальчиком на нижнюю часть моего тела. — Ну да ладно, с этим разберемся позже. А сейчас я прикажу слугам проводить вас в термы. Луиза, Лусия…

В комнате появились две миловидные девушки. Лукреция и Бенедетта ободряюще улыбнулись мне и ушли, по пути возбужденно перешептываясь. Н-да… похоже, меня ждет еще одно приключение, только более приятное.

Термы оказались гораздо роскошней, чем у меня на вилле, а античная мозаика на стенах и потолке — гораздо фривольней. Подруга нашей конкубины в деньгах явно не нуждалась.

Девушки умело разоблачили меня и под руки провели в наполненный парящей горячей водой бассейн из черного мрамора, потом сами обнажились и принялись осторожно обтирать мое тело морскими губками. А я, расслабившись в их умелых руках, наконец получил возможность проанализировать случившееся.

Итак, что мы имеем? Засаду устроили дальше по улице, а когда поняли, что их опередили, бросились исправлять ошибку. Но охотились не на меня, а на саму конкубину, это стало ясно по некоторым репликам во время боя. Да и сами убийцы оказались какими-то совсем уж неопытными: молодые щенки, а не киллеры. А вот с какой стати они хотели прикончить Бенедетту, увы, уже не узнаешь. От нее самой толку мало, а супостаты уже на небесах. Тут всякое может быть, от козней ревнивой соперницы до какого-нибудь тайного общества ревнителей морали. Или просто хотели нагадить папе. В Италии всегда самые влиятельные семьи грызутся как собаки. Впрочем, по большому счету мне все равно. Охотились не на меня, а свое дело я сделал. Теперь самое время истребовать обещанное. Вот только совсем не факт, что заказчик быстро расплатится…

За размышлениями я чуть не задремал, а пришел в себя после того, как служанки приступили к более решительным и откровенным действиям.

Открыл глаза и понял, что Луизу и Лусию сменили… Бенедетта и Лукреция.

То, что произошло дальше, придется опустить из цензурных соображений. Скажу лишь, что безобразия начались в бассейне и продолжились почти до самого утра в роскошной спальне. И потрудиться мне пришлось ничуть не меньше, чем во время нападения убийц. Но справился с честью.

Уже перед самым рассветом Лукреция задремала, а Бенедетта, водя пальчиком по моей груди, промурлыкала на ухо:

— Жан, как я тебя смогу отблагодарить? В том числе и за эту прекрасную ночь?

Я в ответ молча чмокнул ее в носик.

— Ну скажи, скажи! Я не отстану! — возмущенно потребовала конкубина. — Ты спас мне жизнь! А еще… еще… — Она смущенно потупилась. — Все легенды о тебе оказались верны. Так меня… так меня еще никто не любил.

— Он воплощение самого Пана! — сонно прокомментировала Лукреция и, закинув на меня ногу, опять заснула.

— Жан, я серьезно… — опять зашептала Бенедетта. — Я готова для тебя на все!

Я улыбнулся.

— Давай я лучше расскажу тебе одну интересную и печальную историю…

После чего поведал ей краткую историю своей жизни и рассказал о цели прибытия в Рим.

Внимательно все выслушав, Бенедетта села на постели, скрестив ноги по-турецки.

— Ты знаешь… — решительно начала она, — пожалуй… я могу тебе помочь. Но… — В ее голосе появились расчетливые холодные нотки. — Даже с моей помощью без расходов тебе не обойтись. Понадобится… скажем… пять-шесть тысяч золотых дукатов. Это немало, но я попробую тебе помочь быстро…

Я спокойно кивнул.

— У меня они есть. Сегодня тебе доставят золото.

— А еще, — состроила коварную гримасу девушка, — за тобой еще одна такая ночь!

— Опять сражаться с убийцами? — Я обиженно поджал губы.

— Нет! Со мной!!! — расхохоталась конкубина. — Лу! Да просыпайся же! Покажем Жану, на что способны женщины Рима! В бой, в бой!..

Но битву пришлось отложить, потому что в имение прибыли посланцы Иннокентия, поставившего весь Рим на уши из-за случившегося, и мне пришлось спешно ретироваться. А дома — успокаивать ближников.

— Сир, мы уже не знали, что и думать! — сердито выговаривал мне Логан. — На место сбора вы не пришли, появились новые трупы, город весь на ушах…

Остальные соратники молчали, но демонстрировали на мордах крайнюю озабоченность вкупе с доброй толикой осуждения.

— Не кривите рожи. Все нормально.

— А что случилось?

— После нас на девицу опять напали. Пришлось уже защищать.

— А дальше?

— Что дальше? Защитил и… и всю ночь кувыркался с двумя прекрасными дамами.

— А я говорил… — хихикнул Клаус. — У его сиятельства всегда так. Без дам не обходится…

Логан показал ему кулак.

— Говорил он… Мы все равно переживали…

Но бурчать перестал и принялся выспрашивать подробности.

А потом примчался какой-то монашек в сопровождении ватиканских гвардейцев и сообщил, что меня срочно требует на ковер его святейшество понтифик.