Граф Лазарев. Том V

Глава 18

Мое тело медленно качалось на морских волнах. Причем море, похоже, было Черное — иначе как объяснить кромешную темноту вокруг? Темнота и тишина обволакивали меня, но сквозь них смутно пробивалось какое-то раздражающее жужжание. Крики чаек? Нет, кажется, голоса.

— Не…койтесь. Все…дет…ядке. Он вот-вот… в себя.

— Если не…удет, я вас…

Первый голос — низкий и усталый, а второй, требовательный, я, кажется, уже где-то слышал. Вроде бы, у его обладательницы рыжие волосы. Да, я точно знаю какую-то рыжую женщину. Но что все эти люди здесь делают? И здесь — это где?

— Поставьте эту штуку на пол, — приказал другой женский голос, тоже мне знакомый.

— Ну уж нет, — пробормотал я. — Не хочу на пол, он дерется!

— Он проснулся! Слышите? Он что-то говорит! — радостно воскликнул кто-то.

Пол проснулся и что-то говорит? Какой ужас. С этой мыслью я начал проваливаться обратно в темноту, но тут кто-то потряс меня за руку. Я резко распахнул глаза и тут же зажмурился обратно — в них ударил яркий электрический свет.

На краю кровати сидела Лидия, накрыв мою руку своей. Рядом стояла Дарья, обеспокоенно вглядываясь мне в лицо. На стуле перед кроватью сидел пожилой мужчина в одежде целителя, а за его спиной толпились Аристарх, Покровский, Петька и еще несколько слуг.

— Не вставайте, — тут же предупредил целитель, увидев мою робкую попытку принять вертикальное положение. Впрочем, это было лишним — вестибулярный аппарат и закружившаяся голова выразили свой протест еще раньше. — Как вы себя чувствуете?

— Бывало и лучше, — пробормотал я. — Что случилось?

— Вервольф достал тебя кинжалом, ты потерял много крови, — ответила вместо него Лидия. — Хорошо, что успел открыть портал перед тем, как отключиться.

— Вот ведь скотина желтоглазая. — Теперь и я вспомнил наш победоносный визит в логово «Неспящих». Хотя, учитывая мое состояние, таковым его можно было назвать лишь отчасти. — И какой смысл ему был на меня нападать?

— Никакого, кроме ненависти. Тогда при погроме в ресторане ты убил его любимого племянника.

— Анна⁈ А ты что здесь делаешь?

Главу Тайной канцелярии, стоящую у окна, я поначалу не заметил.

— Мы связались с госпожой Блэйд сразу после того, как уложили тебя на кровать, — объяснила Лидия. — Рассказали ей, что случилось, и попросили прислать лучших императорских целителей.

Только тут я заметил, что пожилой врачеватель мне незнаком, да и вид у него слишком холеный для простого провинциального доктора.

— А Северин нас перенес, — дополнила Анна. — Кстати, ты должен ему банку кофе за, как он выразился, «внеурочную работу». Лазарев, я все еще не перестаю удивляться твоей потрясающей способности влипать в неприятности.

— Скажи спасибо Андрею. — Я вяло указал на Покровского. — До его появления все шло по плану.

— Но ведь все обошлось, — смущенно ответил Андрей. — Зато какое было потрясающее приключение!

Я мысленно застонал. Да, наивно надеяться, что стычка с «Неспящими» и их питомцами выбьет дурь из Покровского. Для этого нужен как минимум Рагнарек.

— Я собираюсь написать об этому книгу, — возбужденно продолжил Андрей, не заметив, как мои жены переглянулись и дружно покрутили пальцем у виска. — Обо всех наших приключениях, начиная с того похода в портал!

— Назови ее «Хитроумный идальго Виктор Лазарев», — посоветовал я. — И дай проиллюстрировать и дополнить стихами Радомиру, тогда она точно станет бестселлером.

Что-то в словах Покровского показалось мне важным. Точно, книга! Как я мог забыть?

— Кстати, кто-нибудь отвез книгу на древнем языке Рабодару? Ее нужно расшифровать как можно быстрее!

— Пытались, но он не стал никого слушать, — ответил Аристарх. — Сказал, что будет разговаривать только с тобой, и то, если ты его хорошо об этом попросишь.

— Так что пришлось с ним поговорить мне, — невозмутимо продолжила Анна.

— И как успехи? — Я так заинтересовался, что даже привстал с кровати, заработав неодобрительный взгляд целителя.

— Замечательно. Ваш престарелый маг оказался милейшей души человеком. Не понимаю, почему у вас постоянно возникают с ним какие-то сложности.

Я крякнул, не став уточнять, как именно Блэйд удалось договориться с каменной скотиной. У Тайной канцелярии наверняка есть свои способы. Одно знаю точно: таких высоких гостей наш бордель еще не видел.

— Анна, я все больше тобой восхищаюсь. В прошлый раз, чтобы склонить Рабодара к сотрудничеству, нам пришлось раскрашивать его в розовый цвет.

Блэйд подняла бровь.

— Этого он мне не рассказал.

— Ну еще бы.

— На расшифровку книги Рабодару понадобится некоторое время, — продолжила Анна. — Но за ним записывают, к тому же, нашему каменному другу не надо прерываться на еду и сон. Так что, я надеюсь, первые результаты мы получим скоро.

— Кто записывает? Неужели его соседки по публичному дому?

Я представил, как распутные девицы во главе с бордель-маман выстроились в ряд перед Рабодаром и старательно водят перьями по бумаге.

— Нет, шлюхи отказались, заявив, что все поголовно неграмотные. Мне кажется, они побаиваются старика. Так что пришлось попросить твою замечательную жену прислать кого-нибудь из типографии.

— Радомира? Только не это!

— Не переживай, я попросила братьев Мартыновых, — успокоила меня Дарья. — Их как раз двое, они могут писать по очереди. Думаю, они получат от этой работы незабываемые впечатления.

Да, наша болтливая каменная статуя может впечатлить кого угодно, даже, извиняюсь за дурацкий каламбур, каменную статую. Надо будет приказать периодически присылать мне записи, пока я не окажусь в состоянии выбраться из дома.

— Давайте пока оставим тему Рабодара, — предложила Анна. — На самом деле я сама собиралась связаться с тобой в ближайшее время. У Тайной Канцелярии к тебе дело.

Ну вот, начинается.

— Связанное с «Неспящими» и Долгорукими? — уточнил я. — Кстати, как там они? Уже сидят?

— Да. В своем неприступном замке вместе с гарнизоном и пишут письма Османскому Султану с просьбами помочь им выступить войной на столицу.

— Чего⁈ — Я чуть не грохнулся с кровати. — Ты же собиралась их арестовать!

— Собиралась, но им удалось удрать. Похоже, сиятельный князь и его братец нас ждали и успели подготовиться.

Вот черт. Черт, черт, черт! А я так надеялся, что эта история с невесть что возомнившим о себе князем вот-вот закончится где-нибудь в дворцовых застенках. Значит, заварушка продолжается, и, раз Анна так спокойно заявляет об этом при всем честном народе, включая слуг и пытающегося засунуть нос в открытое окно Сапога, о бегстве Долгоруких уже всем известно. Не хватало еще, чтобы в Империи началась паника. Ну и война с Османской империей тоже нежелательна, вдруг солдаты дойдут аж до Урала и потопчут мне все клумбы. И почему у меня такое ощущение, что разгребать весь этот бедлам буду я?

— А разгребать весь этот бедлам будешь ты, Лазарев, — обрадовала меня Анна. Да она мои мысли читает! Может, вместо Дарьи стоило жениться на Блэйд?

— Прямо сейчас? На данный момент я могу служить только живым укором. Точнее, полуживым. Думаешь, у Долгоруких при виде израненного меня проснется совесть?

Анна шутку не оценила. Да я и не надеялся — к юмору Блэйд относилась примерно так же, как тролли к ягодным пирожным. Настороженно и с некоторым недоумением, что это вообще за штука и почему она людям так нравится.

— Нет, но в наших общих интересах, чтобы ты поправился как можно скорее. Сколько тебе нужно времени?

— Ближайшие семь дней графу требуется соблюдать постельный режим, — ответил за меня целитель. — Минимум семь! А лучше больше.

— Значит, через три дня Александр будет тебя ждать, — вынесла вердикт Анна.

— Три — это меньше, чем семь, а не больше, ты все перепутала, — на всякий случай напомнил я Блэйд, у которой были какие-то свои представления о математике.

— Ладно, через четыре.

Целитель неодобрительно посмотрел на Анну, но ничего не сказал. Спорить с главой Тайной Канцелярии было так же бесполезно, как и с Рабодаром.

Почувствовав, что на этот содержательный разговор ушло слишком много сил, я снова рухнул на кровать и бросил взгляд за окно, в которое пытались засунуть свои физиономии уже два гоблина. Судя по положению солнца, сейчас часов 11 (а судя по тому, что время по положению солнца я определяю крайне плохо, с таким же успехом может быть и 9, и полдень). Так или иначе, похоже, прошли почти сутки.

— Долго я провалялся без сознания?

— Ночь и весь вчерашний вечер, — подтвердила мою догадку Лидия. — Мы вернулись из резиденции «Неспящих» вчера в районе обеда, а сейчас уже утро.

Вряд ли беспокойство Анны о моем здоровье столь сильно, что она решила просто так переночевать в усадьбе. Значит, ей что-то от нас нужно. А что может быть нужно главе Тайной Канцелярии в доме, где заперты несколько пленных заговорщиков?

— Ты уже допросила «Неспящих»?

— Разумеется. Мы с Аристархом всю ночь этим занимались. Не сказать, что вышло очень продуктивно, зато получили много удовольствия.

— Особенно Валун и Кремень, — дополнил начальник охраны.

— А они что там делали?

— Посвящали наших друзей в национальные тролльи обычаи, — с абсолютно невинным видом ответила Анна. — Например, рассказывали про игру «Веселый камень».

— Судя по тому, каким тоном ты про это говоришь, этот «Веселый камень» — воистину что-то страшное.

— Ну что ты, не будь о нас такого низкого мнения. Это…

Договорить Анна не успела, потому что в дверь просунулся один из слуг. Судя по выражению лица, он сам не знал, из-за чего нервничает больше — из-за собравшейся в комнате целой кучи благородных или из-за того, что одна из них оборотень.

— Извините за беспокойство, сударыня, я принес то, что вы приказали.

— Спасибо, Митрофан. — Дарья ловко выхватила у него из рук сложенные вдвое листы и передала мне. — Я велела периодически привозить сюда записи, которые делают Мартыновы, чтобы не терять времени зря.

Да Дарья тоже читает мои мысли! Все-таки я правильно женился.

Я поднес к глазам первый лист, радуясь, что одним из несомненных (и немногочисленных) достоинств моих наборщика и верстальщика был разборчивый почерк. Причем создавалось ощущение, что он у них один на двоих, так же как тяга к самогону и стремление отлынивать от работы. Посмотрим, что тут у нас.

— Достопочтимый маг сказал, что… Нет, вы поглядите на нее! Куда пошла, шалава размалеванная. Да в мое время таких… Петька, закрой уши! Кажется, первая часть того, что сказал достопочтимый маг, не относится к заклинаниям.

— А здесь на обратной стороне, похоже, эта женщина еще и нарисована. — Дарья взяла из стопки второй лист. — С некоторыми художественными преувеличениями. Петька, закрой глаза!

Аккуратным почерком Мартыновых были исписаны без малого пятнадцать листов. Похоже, шустрые дамы припахали братьев к работе еще со вчерашнего вечера. Примерно пятую часть записей составляли слово «компост» и его производные и внезапные замечания вроде «ого, да она ж почти голая!» и «да этот старик чокнутый!», которые я мысленно обозначил как примечания редактора. Чтобы во всем этом разобраться, потребуется как минимум час. И силы, которых у меня сейчас нет.

— Анна, так что же такое «Веселый камень»? — Я аккуратно сложил листы у изголовья кровати.

— Веселый камень катится с горы и сбивает все на своем пути. Когда навстречу ему попадается такой же тролль, обоим нравится. А вот когда кто-то менее, так сказать, бронированный — не очень.

— Только не говори, что Валун и Кремень передавили «Неспящих»! — ужаснулся я.

— Нет. Да они и не собирались, достаточно было просто обрисовать перспективы. Но ничего путного пленники нам все равно не сказали.

— Совсем ничего? — расстроился я.

— Ну, сдали кое-кого из мелких оренбургских сошек и выдали планы локальных погромов, но в свете последних событий все это не особенно важно. Хотя я передала информацию местному отделению полиции вместе с пленниками.

— А кучер? — Я вспомнил, что бедняга, которого мы нашли в лесу, тоже приходит в себя где-то у нас в усадьбе. — Он в порядке?

— Более-менее. С ним сейчас помощник Анатолия Ивановича. — Дарья кивнула на целителя. — Папенька обещал выплатить ему двойное жалованье в награду за то, что пытался защитить меня от похитителей.

Надеюсь, кучер останется доволен. Хотя я бы за такие приключения требовал бы как минимум пожизненного содержания.

Что-то мне нехорошо. Я прилег обратно на кровать, потрогал бок, который, кажется, снова начал кровить, и погрузился в долгий целительный сон. Снились мне прекрасные голые куртизанки с лопатами, разгребающие компостную кучу для Рабодара, бегающие за ними с записными книжками братья Мартыновы и Андрей Покровский, периодически восклицающий: «Какое потрясающее приключение!»