Гранд-адмирал. Том первый

Глава 48. Расстановка приоритетов

Появление внеочередной проды единолично профинансировано таким замечательным камрадом, как:

— Андрей Корзников,

Желаю всем приятного прочтения)

Девять лет, шесть месяцев и одиннадцатые сутки после Битвы при Явине…

Или сорок четвёртый год, шесть месяцев и одиннадцатые сутки после Великой Ресинхронизации.

За время своей службы командор Добраму не раз и не два бывал на палубах основных боевых кораблей Имперского флота.

Всегда и везде он видел лишь одну картину — спокойствие и размеренное несение службы.

Но едва его шаттл типа «Лямбда» вошёл в створ прямоугольного желоба главного ангара «Повелительного», пролетев мимо застывшего на страже брюха треугольного гиганта кореллианского корвета типа CR90, он словно почувствовал витающую в воздухе угрозу. Холодок пробежал по спине.

Командор, лично пилотирующий шаттл, бросил взгляд сперва налево, потом направо, подумав над тем, что поблизости может быть источник опасности. Но привычные взгляды не выявили ничего необычного. Всё те же ровные ряды защищенных опущенными тяжёлыми дюрасталевыми щитами секции, в которых располагались эскадрильи авиакрыла звёздного разрушителя. Практически все они были закрыты, кроме ближайшей к широкому зеву основной секции ангара, предназначенной для посадки челноков и прочих кораблей среднего размера.

Акрей не удержался, посмотрел в незащищённую щитом секцию — оставленную специально для дежурной эскадрильи на случай оперативного реагирования внешней угрозе. Но здесь, в звёздной системе Конбартиста сектора Чайкин, в нескольких часах пути от системы Милагро, где намечен перехват кораблей мятежников, было спокойно. Эта планета не имела сколько-нибудь значимого интереса в глазах космических путешественников. Поэтому её выбрали в качестве точки встречи оперативного соединения. Или же по той причине, что некогда в этой системе республиканские коммандос из отряда «Дельта» вырвали из лап трандошанских наёмников и работорговцев ударный крейсер типа «Аккламатор» со звучным названием «Прокурор».

Глянцевая чёрная палуба, начищенная до зеркального блеска так, что глядя на неё не зазорно было бы и побриться — отражение соответствующее. Добраму с завистью подумал о том, что его собственные техники и ангарная команда однозначно подзапустились — на палубе секции ангара имперского звёздного разрушителя не было ни малейшей лишней детали, не предусмотренной регламентом технических служб.

Пунктирные линии осветительных приборов, восходящие от палубы к потолку и наполняющие помещение ангарной секции излучением, разгоняющем темноту.

Кронштейны, свисающие с потолка хищными металлическими манипуляторами, удерживающими дюжину TIE-истребителей в подвешенном состоянии. Проходящие за корпусами машин помостки, с помощью которых пилоты добирались до кабин своих «глазастиков», как шутливо прозвали на флоте эти машины за их форму кокпита и широкую площадь остекления. Всё как и всегда — эти малышки опускаются на палубу лишь для оперативного технического обслуживания. Для ремонта повреждённых кораблей на ИЗР-ах имелась собственная мастерская, расположенная вблизи главного ангара, но в носовой части корабля.

Акрей искренне жалел пилотов техники TIE, которым по несколько раз за стандартные сутки приходилось как парковать свои машины в эти манипуляторы, так и взлетать с них. Это ж каким ювелиром надо быть, чтобы приземлить немалых размеров машину после горячки боя или вылета в строго очерченное пространство на палубе, чтобы ни разу не имеющая погрешности для корректировки пространственного положения, лапа манипулятора смогла поднять машину под потолок!

Жаль, очень жаль, что эти парни с развитым глазомером гибнут так быстро…

Ангар ИЗР (и способ размещения в секции TIE-истребителей).

Акрей успел подметить, что все двенадцать TIE-истребителей находятся на подвесках, а в самой секции пустынно — только дежурные техники возятся по углам.

Командор поправил курс своего шаттла, позволив тому коснуться палубы просторной секции, расположенной в торцевой части прямоугольных створок ангара звёздного разрушителя.

Как и в секции для МЛА здесь царила идеальная, едва ли не образцовая чистота. Словно корабль вымыли дроиды-уборщики перед тем, как отдать его в руки имперских военнослужащих. Поразительная образцовая чистота! Такое-то в годы расцвета Галактической Империи сложно было представить, а уж в нынешнее-то… Тут точно оперативная точка рекогносцировки, или кто-то явно решил провести парад? Если так, то почему его кораблям никто ничего не сказал? А то болтаются сейчас вблизи Милагро в ожидании повстанцев и их товарищей-контрабандистов…

Чувство повышенной опасности, какой-то нереальной угрозы витало в воздухе. Акрей уже было начал думать о том, что этот корабль захвачен, но отряды штурмовиков и члены экипажа, занятые каждый своим делом, действовали успокаивающе. Словно на борту этого имперского звёздного разрушителя он вновь окунулся в годы величия Галактической Империи, когда всё было просто и понятно — враги отдельно, союзники отдельно… И не было всей этой чехарды с игрой в прятки на территории галактики. А сейчас, право, даже стыдно — боевая группа Империи вынуждена прятаться по малонаселённым системам, словно воры, пережидающие когда всё же хозяева соизволят убраться из своего дома…

Заглушив двигатель и прочие системы, командор Добраму покинул кокпит шаттла, направившись к опущенной аппарели транспортного средства. Бросил взгляд на покоящееся на посадочных опорах полугражданское судно, припаркованное по соседству. Хм… а ведь неподалёку висел, помимо кореллианского корвета, ещё и бронированный транспорт типа «Гозанти». И какой-то истребитель-переросток, более напоминающий атмосферный глайдер военного образца. Дизайн какой-то смутно знакомый… Набуанский, что ли?

Хотя, какая разница? Его вызвали на совещание командиров участвующих в засаде групп. Ему, а также экипажу его среднего крейсера типа «Удар» с гордым наименованием «Разящий», в составе небольшого, но сильного отряда имперских кораблей необходимо будет выполнить приказ. А подробности приказа будут сообщены только на борту звездного разрушителя.

Где его уже ждали.

Молодой — лет двадцать, не более — энсин с лицом, на котором застыла маска холодной вежливости. Словно он делал великое одолжение старшему по званию в том, что вообще общался с ним… Нет, на этом корабле решительно поддерживают дух Имперского флота!

— Командор Добраму, — обратился к нему младший офицер. — Капитан Шохаши ожидает вас в комнате инструктажа дежурной эскадрильи. Приказано явиться немедленно.

«Шохаши… Шохаши… Что-то знакомое…», — мелькнула мысль в голове Акрея.

В Имперских вооружённых силах не было практики знать поимённо командиров кораблей, с которыми ты проходишь совместную службу в одном флоте — профессиональная этика твердила прямо об обратном. Нет, знать своих подчинённых командир корабля был просто обязан — хотя бы поимённо, а вот обладать информацией, кто же командует соседним кораблём, курсирующим на манёврах, если эти данные не входили в рамки выполняемой тобой задачи — не просто не приветствовалось, но и каралось. Как-никак, но информация под грифом секретности.

Это сейчас молодые офицеры, которым ввиду кадрового голода довелось взойти на мостики крупных боевых кораблей, было не в новинку встретиться и распить друг с дружкой пару рюмок контрабандного кореллианского виски или вирренского выдержанного. А вот что касалось «старой гвардии»…

Попробуй ты ещё хотя бы за пару месяцев до Битвы при Эндоре поинтересоваться личностью командира другого корабля, как уже через час (самое большее) к тебе в каюту постучится сотрудник флотской службы безопасности мило и доверительно улыбнётся и вкрадчивым тоном поинтересуется: «А с какой это, собственно, целью ты делаешь подобные запросы? Империю предать хочешь, паршивец?». И последствия от подобных необдуманных действий могут быть… самыми непредсказуемыми.

Наверняка даже Траун не знал поимённо командиров своих кораблей. По последним данным одних только патрульных крейсеров на Тангрене базируется двадцать единиц. Да кореллианских корветов — тридцать… пойди упомни всех.

Впрочем, о гранд-адмирале поговаривают, что он знает всё. Абсолютно всё. Правда или миф — никогда не угадаешь.

Не дожидаясь ответа, малец крутанулся через левое плечо и быстрым шагом удалился в направлении ближайшего смежного отсека, отставляя Акрея в состоянии прострации.

Это вообще как понимать?! Просто взял и ушёл?!

— А догадаться, куда же мне необходимо прибыть, очевидно, я должен сам, — пробормотал он, оглядываясь.

Из главной секции ангара имперского звёздного разрушителя имелось несколько выходов. Но как минимум один из них точно не вёл куда нужно — если он сейчас выберется за пределы магнитного поля, удерживающего атмосферу, то уж точно опоздает туда куда прибыть необходимо как можно скорее.

Хаттово семя!? Почему вообще за пару — средний крейсер и крейсер-тральщик — должен «отдуваться» именно он?! Почему нельзя было вообще провести это «совещание» с помощью голосвязи? Хотя… да, наверное режим секретности. Если противник обнаружит на своей территории переговоры имперцев, то сюда явно прибудет небольшой флот, чтобы разобраться в происходящем. И тогда конспирация будет нарушена чуть больше, чем полностью.

В имперских вооружённых силах есть неписанное правило для кадетов и младших офицеров. Вывели его ещё во времена существования Великой Армии Республики, но оно до сих пор отражало глубинный смысл неопытности молодых разумных, впервые столкнувшихся с неразрешимой проблемой.

«Наш девиз четыре слова: не знаешь сам — спроси другого». Варианты звучания и написания, конечно, разные — от одного учебного заведения Империи до другого, однако смысл практически всегда один и тот же.

В этом конкретном случае более осведомлённым чем Акрей являлся первый же попавшийся штурмовик. Который и сопроводил его до необходимого отсека, ограничив своё проявление человечности лишь тем, что умел двигаться и удерживать бластерную винтовку наперевес.

Нет, решительно местный капитан держал свой экипаж в строгом соответствии с высочайшими имперскими стандартами. Словно и не было Битвы при Эндоре…

Когда двустворчатые двери нужного Акрею помещения разошлись в сторону, открылся вид на присутствующих и скромную обстановку помещения для инструктажа. Вот что-что, а этот отсек словно кочует с одного корабля на другой. На «Разящем» тоже такая каморка имеется.

Прямоугольное помещение — десять на пять метров. Ряды однотипных стандартных кресел, с небольшими столиками, вмонтированными в правые подлокотники. Голографический проектор на небольшом подиуме — как раз расположенный так, чтобы воспроизводимая им объёмная «картинка» была видна всем без исключения присутствующим разумным.

Рассчитан отсек был явно на куда как большее количество инструктируемых, но сейчас здесь находилось всего трое. И достоверно к людям можно было отнести только одного. Логично, что именно он носил военный мундир… вот только это ни разу не имперская униформа.

Первый разумный являлся забраком, чья увенчанная костяными рожками голова вызывала ноющее чувство недоработки имперских идеологов, забывших вбить в головы всех без исключения разумных простой постулат: нелюди не должны вести себя столь независимо в присутствии людей. Впрочем, Новый Порядок давно уже не тот.

Стоящий рядом с ним гуманоид больше походил на человека, вот только его оливково-зелёная кожа намекала на обратное. А закреплённые на спине парочка монструозного вида чеканов так и вовсе недвусмысленно намекали на то, что эта парочка — те самые пираты-головорезы, которых Траун скинул им для усиления.

— Командор Добраму, вы опоздали, — обратился к нему мужчина средних лет, поражая своим бархатистым и вкрадчивым баритоном, с красотой которого могла соперничать разве что его вылитая аристократическая внешность. Высокий, статный, с широкими плечами и узкой талией, обрамлённый благородной сединой и шрамами на левой половине лица, проходящих в такой близости от глаза, что лишь диву даёшься как естественный орган зрения избежал гибели.

Но окончательный штрих в подобной картине завершали две детали: заложенная за спину левая рука и тонкая изящная трость из дорогой породы альдераанского дерева, трость, на которую капитан Эрик Шохаши опирался, стоя перед голопроектором. Ну, а приталенный китель с широкими плечами, так и вовсе кричал о принадлежности командира «Повелительного» к аристократам Империи… Коих в прошлом было отнюдь немало. Но всё же, чей же мундир носит капитан Шохаши? Явно какие-то планетарные силы безопасности… Но, какие!? И почему Траун позволяет подобное?

— Приношу свои извинения, капитан Шохаши, — произнёс Акрей. — подобное более не повторится.

— В ваших же интересах, командор, чтобы ваши слова не расходились с делом, — в спокойном голосе командира «Повелительного» прозвучала невысказанная угроза. Холодок вновь пробежал по спине, напомнив мурашкам о том, что такое ледниковый период. — Приступим к инструктажу, — после этих слов, капитан Шохаши потерял к молодому командиру среднего крейсера всякий интерес. Прихрамывая, он подошёл к голопроектору и коснулся нескольких клавиш. Возникла картинка до боли знакомой звёздной системы, в которой уже находились корабли Добраму… Капитан Шохаши вынул из кармана кителя небольшие механические часы, привязанные тонкой цепочкой к едва заметной заколке на его кителе. Лёгким вскидыванием руки, он открыл переднюю стенку явно старинного хронометра. На мгновение Добраму показалось, что на внутренней стороне крышки часов он увидел изображение молодой женщины с точёными аристократическими чертами лица. В памяти шевельнулись образы… — По уточнённым сведениям, поступившим от гранд-адмирала Трауна, прибытие цели запланировано до конца сегодняшних суток. У нас есть десять часов, господа, чтобы организовать засаду как следует. Напомню — ни один звездолёт не должен выбраться из нашей ловушки. Допустивших провал я лично расстреляю перед строем…

Последняя фраза окончательно прояснила путаницу мыслей в голове молодого командира «Разящего».

Он вспомнил причину, по которой ему кажется знакомой фамилия командира «Повелительного».

Эрик «Мясник Атоа» Шохаши.

Образец безжалостности. А также имперской исполнительности.

Человек, которого до седины боялись пираты Внешнего Кольца, предпочитая биться до смерти, если звёздный разрушитель под командованием «Мясника» появлялся в зоне действия сканеров. Потому что в случае с Шохаши плен — хуже смерти. Сдаться ему живым — познать на себе всю справедливость высказывания: «Живые позавидуют мертвым».

Человек, по приказу будущего гранд-моффа Уилхаффа Таркина, утопивший в крови планету Атоа после того, как адмирал Гарош Таркин был убит мятежниками-атоанцами.

Человек, казнивший всех альдераанцев в составе своего экипажа после Битвы при Явине IV. Правосудие, незамедлительно реализованное капитанской властью сразу же после того, как стало известно о предательстве альдераанской принцессы Лейи Органы.

Человек, собственноручно выбросивший в космос своего собственного старшего помощника после того, как тот предложил ему перейти на сторону военачальника Зинджа после Эндора.

Человек, продолживший борьбу с повстанцами по безжалостным имперским законам даже после смерти Императора. На его счету десятки уничтоженных повстанческих ячеек, а горы трупов, которые он оставляет за собой, столь велики, что с ними могут посоперничать только мусорки Раксус-Прайм.

Человек, посвятивший свою жизнь после Битвы при Эндоре поиску и уничтожению имперского пилота-аса барона Сунтира Фела.

Человек, чьей смерти желала сама Исанне Айсард… И у которой ничего не получилось.

И сейчас он как никогда близок к поимке той, кто являлась одним из виднейших членов Восстания и Новой Республики.

Акрей, превратившись в слух, впитывал всё сказанное капитаном Шохаши, чувствовал, как его ладони намокли.

Похоже, Траун нашёл весьма изощрённый способ для того, чтобы избавиться от командира «Разящего» за промашку на Бпфасше.

Мурашки с тела командора Добраму приняли окончательное решение мигрировать куда угодно, лишь бы не находиться здесь. Подобное даже для них было слишком.

— Подача мышечного релаксанта прекращена. Подача прочих медикаментов — прекращена, — отчитался медицинский дроид, одарив меня огоньками фоторецепторов. — Влияние препаратов прекращено. Пациент находится в естественном сне и может быть разбужен в любое время.

— Будите, — приказал я, наблюдая за серым тельцем Рукха, прикованным к медицинской койке. Вообще металлические скобы для фиксирования пациентов применялись крайне редко — несмотря на дефицит снабжения, имперские медики наотрез отказывались следовать правилу, гласящему, что хорошо зафиксированный пациент не нуждается в анестезии.

Хотя, признаться честно, взглянешь на этого хирургического дроида 2-1В, и как-то страшновато становится… Уж очень сильно он походит на советский военный вариант «Электроника» без кожи…

Меж тем машина, подкатив к пациенту, безапелляционно ткнула его имплантированным в левую конечность шприцем. Секунду спустя телохранитель открыл глаза с шумом начав дышать.

— Инъекция адреналина проведена, — прокомментировал свои действия хирургический дроид.

— Свободен, — произнёс я.

— Слушаюсь, — поблёскивающая металлом человекоподобная машина откатилась в дальнюю часть лазарета.

Сразу после того, как за спиной 2-1В закрылась дверь, отрезав медицинский изолятор для больных, поражённых биологической угрозой (а где ещё держать потенциально нелояльного ассасина, если не в отсеке, откуда выбраться можно разве что с помощью турболазера?), я посмотрел на лежащего передо мной телохранителя.

— С возвращением в мир живых, Рукх.

— И я рад вас видеть, наш новый господин, — странно, и почему я раньше не замечал того факта, что речь ногри похожа на мяуканье кота? Очень большого кота. Да ещё и это рычание…

— Как раз об этом я и намеревался поговорить, — подкатив к себе простой металлический стул на колёсиках, я опустился на него. Вновь посмотрел прямиком в глаза телохранителя. — Ты ведь страховал меня во время разговора с Марой Джейд в тронном зале на Тангрене.

— Да, наш новый господин, — произнёс тот.

— Ты сражался против клона джедая в тронном зале на Вейланде, — продолжал я.

Глаза ногри едва заметно сузились. Он понял куда я клоню. Сообразительный малый.

— Да, наш новый господин.

— Значит ты знаешь, что у вашего господина Дарта Вейдера имеются потомки, — констатировал я. — И даже имел возможность посмотреть на одного из них.

— Это правда, наш новый господин, — меня уже начинает коробить от этого титула. Особенно если припомнить, что прежде Рукх ко мне так не обращался. Хотя стоп. Не так часто он мне и отвечал.

Показательна разница в титулах, которые используют ногри при обращении к Вейдеру и мне. «Господин» и «наш новый господин». Они не говорят о Вейдере «старый господин». Не потому что экономят на словах. Нет. Несмотря на то, что Палач Императора чётко дал им понять, что с определённого момента времени приказы для них отдаю только лишь я, ногри подчинились воле Повелителя ситов. Потому что это был его приказ. Могу поспорить на синеву своей кожи, объявись сейчас Вейдер и прикажи освежевать меня, ногри выстроятся в очередь, чтобы уточнить все пожелания своего господина. Какой бы статус я не имел, для ногри я второй после Вейдера. И, если правильно помню, дети Вейдера для аборигенов Хоногра стали главнее оригинального Трауна в одночасье — настолько сильно они хотели вернуть своего повелителя назад.

— Кому ты уже рассказал об этом? — спросил я. Хотя не очень-то и надеялся на правду.

— Все матриархи кланов на Хоногре знают об этом, наш новый господин, — где-то на задворках сознания раздался звон и грохот разбившейся мечты о сохранении лояльности ногри. Все мои действия, направленные на то, чтобы не допустить встречи аборигенов Хоногра с четой Скайуокеров, теперь пошли прахом. Я перехитрил сам себя.

— Так понимаю, группы коммандос смерти ногри, работающие вместе с моими оперативниками по всей галактике, так же в курсе ситуации? — уточнение просто на всякий случай. Мало ли, вдруг вселенная не будет ко мне так жестока и те огрызки Имперской разведки, которые у меня есть не падут от удара в спину профессиональных ассасинов.

— Каждый ногри в галактике знает об этом, наш новый господин, — произнёс Рукх, не сводя с меня взгляд.

Вселенная, злая же ты с…

— Ты не боишься, — заметил я. И в самом деле, Рукх лежал расслабленный, словно и не подозревал, что я в одном шаге от того, чтобы выстрелить ему в голову из табельного бластерного пистолета, находящегося у меня в кобуре на поясе.

— Мне нечего бояться, наш новый господин, — заявил телохранитель.

Ногри надо мной издевается что ли?

— Если скажешь, когда твой народ намерен ударить мне в спину, то обещаю, что отзову своих людей и на народ ногри не обрушится моё возмездие, — слабая попытка, на самом деле. Но лучше сделать её, чем жалеть о том, что не предпринял всех необходимых мер для спасения жизней своих подчинённых.

— Наш новый господин? — глаза Рукха расширились настолько, что я при желании мог рассмотреть ему глазное дно. — Я подвёл вас и признаю это и прошу безжалостной кары, но остальные мои сородичи всё так же верны вам. Их лояльность так же нерушима, как и ваша забота о нас! Молю, наш новый господин, если моя некомпетентность стала причиной ваших сомнений, казните меня и выберите другого телохранителя из нашего народа! Моя смерть и позор, который обрушится на мой клан станут залогом отменной службы для остальных ногри! Вы никогда в будущем не будете сомневаться в нас!

Эм… Что? Вселенная Звёздных войн, это сейчас такая шутка была?

Я что-то явно не понимаю… Почему он ведёт себя так, словно ничего не произошло? Не появился потомок столь обожаемого ими Дарта Вейдера, за которым они хоть в огонь, хоть в воду… Или это такая игра, чтобы отвлечь моё внимание, а потом убить за предательство…

Стоп! Зафиксировали мысль!

Вот же! Вот оно! На поверхности!

Я же знал это, но упустил из виду!

— Как ты можешь ручаться за лояльность остальных ногри, Рукх? — поинтересовался я. — Если знаешь, что в галактике есть живой потомок господина вашего Дарта Вейдера?

— Раз вы так сказали, наш новый господин, то так оно и есть, — покорно согласился телохранитель.

— Мои слова — не главное.

— Для ногри — всегда главное, наш новый господин, — возразил уроженец Хоногра.

— Разве ты не учуял запах того клона, с которым сражался в тронном зале на Вейланде? — поинтересовался я. Сейчас главное очень правильно подбирать слова и направлять течение беседы. Очень правильно…

— Вы знаете и об этом, наш новый господин? — а что, его глаза могут распахиваться ещё больше от удивления? — Воистину, вашим знаниям нет числа, наш новый господин.

— Всё имеет предел, Рукх, — произнёс я. — В том числе и ваша лояльность.

— Наш новый господин? — заморгал телохранитель.

— Скажи, Рукх, — обратился я к нему. — На чём основывается преданность служения ногри Империи?

— Империя всегда была добра к нам, — мгновенно ответил телохранитель. — С тех самых пор, как вся растительность на Хоногре была уничтожена в результате падения космического корабля, а Дарт Вейдер нашёл нас, только Империя была столь великодушна и щедра с нашим народом, помогая очищать нашу землю от сорняков и позволяя возделывать урожай в мёртвой земле. За эту помощь ногри служат Империи и с большой радостью и честью отправляют своих сыновей для исполнения воли нашего нового господина.

Значит память меня не подводит.

— С тех самых пор, как Дарт Вейдер назвал меня вашим новым господином, как часто ногри мечтали о том, чтобы вернуться под его командование? — спросил я.

— Очень часто, наш новый господин, — отвёл глаза в сторону Рукх. — Но после Оброа-Скай, когда по вашему приказу на Хоногр стали отправлять больше провизии, а многие из наших сородичей, служащие в отрядах коммандос-смерти были возвращены на Родину, пусть и из-за моей оплошности, наши посевы увеличились. Ненамного, но с каждым днём мы отбираем у кхолм-травы ещё больше пространства. Каждый ногри благодарен вам за то, что вы так добры к нам.

— Но моя доброта не идёт ни в какое сравнение с тем, что Дарт Вейдер делал для вас, не так ли? — уточнил я.

— Да, наш новый господин.

— И ногри думают о том, что они обязаны чем-то потомству господина вашего Дарта Вейдера?

— Матриархи говорят, что это не так, — нехотя произнёс Рукх. — Молодые ногри, которые воспевают господина нашего Дарта Вейдера, говорят, что мы должны открыться сыну господина нашего Дарта Вейдера и воздать им за ту доброту, которую его отец оказал нам.

Сыну… Так… А ведь точно… Во время разговора с Джейд я использовал оптимальную формулировку относительно детей Вейдера. Лишь Люка Скайуокера я назвал его сыном, а в собирательной форме использовал термин «потомство». Значит ногри не знают про Лейю Органу-Соло и её детей. А значит…

— А что думаешь ты, Рукх? — поинтересовался я.

Телохранитель помедлил с ответом.

— Я не разделяю точки зрения молодых ногри, — произнёс он. — Сын господина нашего Дарта Вейдера, Люк Скайуокер, не должен почивать на лаврах своего отца. Господин наш Дарт Вейдер многое сделал для народа ногри и восстановления Хоногра. Но лишь он и вы. На Хоногре почитают потомков выдающихся ногри, но не преклоняются перед ними. Слава, которой себя увековечили в памяти остальных ногри, наши герои, не делает их потомство героями. Все взрослые ногри знают об этом. Потому матриархи против того, чтобы мы контактировали с сыном нашего господина Дарта Вейдера, Люком Скайуокером.

Нет, вселенная, у тебя однозначно имеется извращённое чувство юмора.

— Ты многого не знаешь, Рукх, — произнёс я, изобразив тяжелый вздох.

— Вы, наш новый господин, сообщаете мне всё, что требуется знать, — произнёс телохранитель.

— Лишь то, в чём я уверен, — уточнил я. — Не все знания должны быть сиюминутно обнародованы, Рукх. Неточность информации — залог паники и неверных решений. Неправильные решения имеют катастрофические последствия.

— Вы, наш новый господин, не можете принять неверное решение, — с оттенком гордости произнёс телохранитель.

— Никто не застрахован от ошибок, — произношу аккуратно, наблюдая за его реакцией. Рукх уже доказал, что он крайне сообразительный малец. — Даже я…

— Это не может быть правдой, наш новый господин! — горячо произнёс Рукх. — Если вас опечалило то, что я сообщил ту весть нашим матриархам, казните меня! Это станет уроком для всех ногри…

— Обойдёмся без казней, Рукх, — заявил я. — Каждый может ошибиться. Это не порок. Ошибки для того и нужны, чтобы извлекать из них урок и не допускать впредь. А вот заблуждение и слепая вера… Это нечто более разрушительное и деструктивное. Ты знаешь, что прошло практически тридцать лет с того момента, как корабль с отравляющим веществом упал на Хоногр и погубил фауну планеты?

— Да, наш новый господин, — ответил Рукх.

— Ты помнишь, по чьему приказу прибыли имперские учёные для обеззараживания Хоногра?

— По приказу господина нашего Дарта Вейдера, — уверенно произнёс телохранитель. — Это часть той доброты, которую он оказал нам — восстановить нашу планету в обмен на то, чтобы мы служили ему. Все ногри знают этот священный договор.

— А что будет с тем, кто скажет вам, что господин ваш Дарт Вейдер обманул ногри? — уточнил я. — И вместе с Империей обманывал народ Хоногра с самого первого дня для того, чтобы получить ногри в своё полное и безраздельное использование.

— Этот лжец будет казнен самой жуткой казнью, какую только выдумают матриархи кланов, — многообещающе зашипел Рукх.

— Вот как? — приподнял бровь я. — И ногри не будут даже просить предоставить доказательства?

— Они не нужны, — твёрдо произнёс Рукх. — Все ногри знают как добр к нам был господин наш Дарт Вейдер.

— Несмотря на то, что он предал Империю и Императора? — уточнил я, взывая к собственным словам, сказанным Маре Джейд относительно настоящего убийцы Палпатина в Битве при Эндоре.

— Если господин наш Дарт Вейдер сделал так, то это было необходимостью, — твёрдо произнёс Рукх. И в голосе его не было ни намёка на альтернативность мышления. — Как и вы, наш новый господин, когда сказали, что Империя больше не та, которой вы служили. Народ ногри последует за вами, потому что если наш новый господин считает необходимостью уничтожить Империю, значит мы должны ему в этом помочь, не задавая вопросов.

О, логика, безжалостная ты стерва.

— В этом ты прав, Рукх, — произнёс я. — Дарт Вейдер всегда делал то, что было необходимо, — в лице ногри появилось подозрение. — Ногри служат мне не первый год. И вашу историю служения Империи я тоже знаю не один год. Если прежде у меня были сомнения, то сейчас…

Тело Рукха напряглось.

— Я уверен в том, что Дарт Вейдер обманул народ Хоногра, — телохранитель дёрнулся, но металлические ленты, которыми он был прикован к больничной койке не позволили ему подняться, надёжно прижимая к лежанке.

— Ты сам сказал, Рукх, что Дарт Вейдер всегда делал то, что было необходимо, — продолжал я, несколько искажая слова телохранителя. Небольшая психологическая уловка. — Моё решение пойти против Империи в том числе основано и на обмане, благодаря которому ваш господин Дарт Вейдер привёл ногри на свою службу.

Телохранитель молчал. Хотя я уверен, что сейчас он обдумывает план своего освобождения и способ моего убийства.

Как жаль, что дороги назад нет.

— Почти три десятка лет ногри верой и правдой служат Империи, отправляя своих сыновей на смертельные задания в войне, которая вас совершенно не касается, — продолжал я. — За три десятка лет то количество дроидов-обеззараживателей, которые имеются на Хоногре, уже бы освободили от кхолм-травы огромные пространства. Но Империи и Дарту Вейдеру не это было нужно. Ему требовались совершенные убийцы на собственной службе. Именно поэтому Империя не просто искусственно тормозила очистку планеты — ведь как только Хоногр вновь оживёт, у ногри не будет никаких оснований для того, чтобы продолжать служить господину вашему Дарту Вейдеру.

Рукх сердито засопел. Да, с логикой у него всё в порядке. А вот доказательства…

— Наряду с дроидами-обеззараживателями на Хоногре действуют дроиды-разведчики, — произнёс я, сообщая новую для моего телохранителя информацию. — Нет, вы не заметите их, потому что они ничуть не отличаются от обеззараживателей. Нет, их прислала не Империя. Дроиды-разведчики направлены мной.

— Наш новый господин следит за ногри? — мгновенно определил причину Рукх.

— В том числе, — не стал отпираться я. — Но в первую очередь дроиды-разведчики собирают данные о Хоногре. И следят за работой дроидов-обеззараживателей. Прежде чем должен был случиться этот разговор, я хотел быть полностью уверен в том, что либо прав, либо ошибаюсь относительно мотивов Дарта Вейдера. К несчастью, я оказался прав. То, что вы называете кхолм-травой — это искусственно выведенная Империей культура, которая как раз таки и продолжает уничтожать все растения на Хоногре.

— Кхолм-трава всегда была на нашей планете, — заявил Рукх. — Зачем вы испытываете мою верность, наш новый господин?

— К несчастью, это не испытание, Рукх, — покачал головой я. — Это правда. Империя вот уже без малого тридцать лет держит ногри за дураков, заставляя их делать то, что нужно самой Империи. Как ты уже знаешь из моего разговора с Марой Джейд, не вы одни оказались в сходной ситуации.

Рукх молчал, анализируя сказанное.

— Дроиды-разведчики подтвердили мои предположения и опасения, — повторил я. — Не буду скрывать, после этого открытия я опасался от ногри, от тебя в первую очередь, удара ножа в спину. Ведь немалое количество лет Империя продолжала держать вас в рабстве даже тогда, когда я был вашим новым господином. А следовательно, не зная того факта, что подобное не было известно мне, всю ответственность за обман народа Хоногра, вы возложили бы на меня. Поэтому я приказал доставлять на Хоногр больше продуктов — это лишь малое из того, что я могу сделать для вашего народа за всё то зло, что совершили Дарт Вейдер и Император в отношении ногри.

Рукх продолжал хранить молчание. В его глазах плескалось недоверие, смешанное в опасный коктейль вместе с яростью и желанием убивать.

— Я не знаю сколько времени будет необходимо обеззараживателям на то, чтобы вернуть первозданный облик Хоногру, — небольшое признание, основанное на полной искренности. — Я пока даже не знаю, возможно ли это вовсе. Поэтому я занят поиском планеты для твоего народа. Места, где вы можете жить, не опасаясь гнева Империи за разоблачение её обмана. Император Палпатин прекрасно осведомлён обо всём, что происходит в галактике. Он вскоре пойдёт войной на Новую Республику и тех имперцев, что окажутся для него не лояльны. Как ты уже догадался, я уже попал в список последних. Лучшее, что я сейчас могу сделать — найти для ногри планету и помочь с переездом, предоставив вам корабли и необходимые ресурсы для этого. Вы заплатили слишком большую цену за обман. Я не могу вернуть ногри эти годы, могу лишь попытаться загладить вину всей Империи — потому что никто другой этого делать не будет.

— И что взамен? — скрипуче промяукал Рукх, не сводя с меня взгляда.

— Ничего, — произнёс я. — Вы не обязаны более служить мне. Если моё слово для вас после всего услышанного ещё хоть что-то значит, то я обещаю, что ни один из кораблей или офицеров, находящихся под моим командованием, не тронет ногри. Я могу лишь попросить тебя связаться с матриархами кланов и уговорить их не трогать тех из моих людей, которые сейчас выполняют миссии вместе с командами коммандос смерти ногри. Эти люди не невинны по своей сути — мы солдаты и наш долг воевать. А война приводит к убийствам. Но каких-либо преступлений в отношении народа ногри они не совершали.

— Какую же планету для нас нашли, коли все звёзды известны Империи? — проскрипел Рукх.

— В галактике немало планет, координаты которых неизвестны ни Империи, ни Новой Республике, ни кому-либо другому, — возразил я. — Насколько мне известно, некоторые из коммандос-смерти были направлены Дартом Вейдером на поиски планеты под названием Ялара. Этот мир снабжён системой маскировки, которая скрывает её от визуального и прочего обнаружения. Я искал эту планету, чтобы отдать её в дар вам как место, скрытое от всех. Там вы были бы в безопасности от гнева Империи. Но я до сих пор не знаю, где она находится. Могу лишь предполагать, что информация о ней может храниться в личной крепости Дарта Вейдера на планете, где атмосфера представляет из себя кислотные образования. Но и где она расположена, мне тоже не ведомо.

Рукх смотрел на меня взглядом, полным подозрения.

— Сразу после того, как наш разговор будет завершен, то будет отдан приказ имперским специалистам покинуть Хоногр, — произнёс я. — На планете будут оставлены несколько транспортных кораблей — фрахтовики, которые мы использовали для скрытого перемещения. Корабли, на которых ногри из коммандос-смерти выдвигались на задания, так же остаются в вашем распоряжении. Как и всё имперское оборудование, имеющееся на Хоногре. Это меньшее из того, что я могу для вас сделать сейчас. Как только мы прибудем на Тангрен, то тебя отпустят, — я указал на привязные ремни. — Прости, что я вынужден продолжать удерживать тебя, но не могу поступить иначе. Я хочу сохранить жизни моих людей, а с ними может произойти всякое после того, как ты сообщишь матриархам наш с тобой разговор. Надеюсь, что ты понимаешь — твоё пленение это вынужденная мера. Моя смерть от твоего праведного гнева поставит точку в вопросе создания на осколках Империи справедливого государства. Не прошу тебя об этом, но надеюсь, что ты поймёшь. На Тангрене тебе дадут корабль, полный продуктов для народа Хоногра — один из больших транспортов, которые есть в нашем распоряжении. Я не надеюсь на то, что мы расстанемся добрыми друзьями, Рукх, но не хотел бы видеть тебя и других ногри среди моих врагов. Поверь, мне действительно жаль, что с тобой и твоим народом обошлись подобным образом. Я понимаю вашу боль и всё, что могу сделать для вас — сделаю.

Телохранитель продолжал хранить молчание.

Он ничего не говорил в ответ, а мне нечего было ему сказать.

Может быть я поступаю неправильно. Может быть ничего бы и не произошло из-за того, что ногри знают от Скайуокере. Может быть меня бы и не ждал удар в спину. Может быть…

Но сегодня, возможно впервые с того самого момента, как я оказался в теле гранд-адмирала Трауна, я чувствовал, что совершаю хороший поступок. В самом деле хороший. Не бескорыстный, но и я не герой.

Мне есть что терять. И к сожалению, цена моего провала будет слишком велика.

— Вероятно мы больше не увидимся, Рукх, — произнёс я, поднимаясь со своего стула. Подойдя к ногри, заглянул ему в глаза. — Поэтому, попрощаюсь с тобой здесь и сейчас. Для меня было честью служить с тобой и знать, что ты всегда прикроешь мою спину. Мне очень и очень жаль, что всё повернулось именно так.

К дверям изолятора я подошёл с тяжёлым сердцем, но с ощущением чистой совести. По крайней мере здесь…

Створки дверей с шипением разошлись.

— Вджун, — донесся до меня мяукающий голос ногри. Повернув голову, я посмотрел на Рукха. Ногри не отрывал взгляда от моих глаз.

— Крепость Баст, принадлежащая Дарту Вейдеру, находится на планете под названием Вджун, — произнёс он, отводя взгляд в сторону.

— Спасибо, старый друг, — сказал я.

Не прощаясь, я покинул лазарет.

— Жёсткий мужик, — произнёс Тиберос, когда он, Эйманд и имперский молокосос подходили к своим кораблям. — Я прям почувствовал в нём родную душу.

— Это вряд ли, — ответил командор… Как его там? Ой, да плевать. Бледная моль, которая весь инструктаж капитана Шохаши выслушивала с таким видом, будто сейчас в штаны наделает.

— Мне его имя кажется смутно знакомым, — произнёс Эйманд ни к кому не обращаясь. — Что-то такое…

— Атоа, — коротко произнёс имперец, поглядывая в сторону своего шаттла.

Тиберос хотел уточнить при чём тут планетка расы, похожей на людей, но не имеющих сердца из Призрачной Туманности, а потом как понял…

— … - на одном дыхании выдал матерную тираду, повествующую о нелёгкой судьбе тех, кто осмелился поднять восстание против Империи на отдельно взятой планете Атоа, капер.

— Не выражайся, — поморщился Эйманд, вынув из внутреннего кармана своей жилетки фляжку и осушив её одним глотком. — Брань — не добродетель.

— А всаживать в себя поллитра виски на борту имперского звёздного разрушителя, которым командует помешанный на охоте за предателями, мятежниками и пиратами альдераанец, которого до усрачки боялись все, кто связан с нелегальным бизнесом во Внешнем Кольце — добродетель? — поморщился Тиберос.

— Так я ж не на пустой желудок, — пожал плечами Эйманд. Он поводил фляжкой, но понял что в ней в самом деле ничего не осталось. — Командирчик нашей команды «Ух!» что надо…

— Не завидую я этой принцесске, — поморщился Тиберос. Он протянул руку за спину, погладив рукоять своего чекана. — Может её того… один раз в голову и всё прекрасно? Девчонке явно лучше умереть, чем попасть в руки Шохаши. Я слышал, что он после Эндора не примкнул ни к кому из имперских военачальников. Самостоятельно нападал на повстанцев, устраивая такие бойни, что иные пираты не могли потом спать спокойно, выслушав рассказы мусорщиков, побывавших на местах деятельности Шохаши. Да сам Йонка по сравнению с ним — добрый парень, а уж того боялись будь здоров. Говорят, что он уже несколько лет охотится за каким-то имперским асом…

— Да, похоже, этот парень тот ещё фанатик, — произнёс Эйманд. Он посмотрел на стоящего рядом с ним имперца. Немного запрокинул голову назад, словно хотел посмотреть на спину молодого офицера. — Хм… а я думал, ты обделался, командор.

— Нет, — мотнул головой командир среднего крейсера. Добраму! Точно! Впрочем, плевать. — Я просто кое-что понял.

— Вселенская мудрость? — хмыкнул из-под маски Тиберос. — Так мог просто спросить. Я тебе и так скажу — не писай против ветра. Универсальное знание о том, как выжить в любой ситуации.

— А? — мальчишка встрепенулся. — Ага, спасибо. Нет, я понял, почему он охотится за Сунтиром Фелом…

— Фел? — напрягся Тиберос. — Это тот имперский барон, который 181-летной частью командовал?

— И сейчас командует, — поёжился, словно ему стало холодно, имперец. — Фел один из самых лучших асов в Империи. Он и его подчинённые летают на простых линейных TIE-истребителях, но при этом потрошат всех врагов Империи, каких только встретят на своём пути.

— Тогда что-то не сходится, — заключил Эйманд, почесав голову меж рогами. — Зачем Шохаши охотиться за имперским же асом? Ладно бы это был какой-нибудь Ведж Антиллес, или Хан Соло на худой конец…

— Вы не видели фотографию девушки, у него в часах? — шёпотом поинтересовался Добраму, воровато озираясь, словно их мог кто-то подслушать.

— Видел, — кивнул Тиберос. — Смазливая барышня, я таких люблю… Аристократка, все дела… Эх, малец, знал бы ты какие они…

— На фотографии — Ирен Риад, — едва слышно произнёс командор.

Повисло молчание. Тиберос и Эйманд переглянулись. Ну теперь-то понятно…

— «Красная звезда», — так же тихо произнёс Тиберос, погладив себя по горлу. Стало несколько трудно дышать. — Её же Фел и его летуны прикончили…

— Ходят слухи, что «Красная звезда» не была предательницей, как об этом раструбила на всю Империю после смерти Палпатина Исанне Айсард, — всё тем же шепотом продолжал Добраму. — У нас в Академии ходил слушок, будто Снежная Королева избавлялась от всех центров власти после смерти Палпатина, чтобы никто и ничто не угрожали ей, как только она обосновалась на Корусанте. А «Красная звезда» пользовалась такой популярностью среди имперцев, что Люк Скайуокер с его славой — просто щенок нуны. Уверен, если б Ирен Риад и этот татуинский фермер-влагодобытчик сошлись в бою, «Красная звезда» разорвала бы ему «крестокрыл» от дюз до кокпита и даже не вспотела.

Тиберос и Эйманд вновь переглянулись.

— Похоже у этого Шохаши и вашей аристократки-пилотессы что-то было, — хмыкнул корсар. — Романтичная история о том, как возлюбленный мстит за смерть своей любимой её убийце… Надо будет её под себя адаптировать. Уверен, что в Империи и Новой Республике ещё остались романтичные дуры голубых кровей.

— Они тебе весь мозг сожрут прямо за обедом, поморщился Эйманд. — Ты ж ешь руками.

— А как надо? — удивился Тиберос.

— Столовыми приборами, — осторожно произнёс имперец.

— Да в задницу их, — махнул рукой Тиберос.

— Именно по этой причине тебя и ищут на Эриаду, — напомнил Эйманд. — Тот портовый чиновник подобного надругательства не пережил…

— Вы хоть на минуту можете быть серьёзными? — поинтересовался имперец. — У нас на носу операция, по результатам которой либо Новая Республика ощутимо вздрогнет, либо Шохаши нас натянет на свои турболазеры и даст салют в сторону Корусанта.

— А ты вот прям надеешься, что тебя натянет имперец покрупнее, — подначил явно трусящего командора Тиберос.

— Я тебе кадык вырву, грязный пират, — ощерился мальчишка, сделав шаг вперёд.

— Я неделю назад мылся, сосунок, — хмыкнул Тиберос, демонстративно обвив пальцами рукоятки своих чеканов. — И мы больше не пираты, а благородные корсары на службе гранд-адмирала. Мне вообще официально одобрили формирование собственного корсарского флота. Не хочешь ко мне под крылышко, малыш? Обещаю быть нежным…

— Подонок и мразь, — констатировал Добраму.

— Лучшие мои качества! — отвесил шутливый поклон Тиберос, глядя на то, как мальчишка намеревался сплюнуть ему под ноги, но передумал, увидев направляющихся в их сторону штурмовиков.

— Не забывайте, что вы должны делать, пираты, — бросил он, быстрым шагом сокращая расстояние до своей «лямбды».

— Беречь твою задницу, недоразумение с командорскими планками, — хмыкнул Тиберос.

— Прекращай, — посоветовал Эйманд. Повернувшись к штурмовикам, он помахал им руками. — Мы уже улетаем парни, нет необходимости нас выпроваживать.

Отряд «куколок» остановился на месте, всем своим видом давая понять, что расчётное время их терпения по отношению к неимперцам на борту «Повелительного» стремительно сокращается. И скорее всего, если продолжать их испытывать на прочность, корабль пиратов и его экипаж покинут ангар имперского звёздного разрушителя очень быстро, не по своей воле, раздельно друг от друга и частями.

— Вейн, паразит такой, где-то достал себе авианесущий звёздный разрушитель, — пробухтел Тиберос после того, как «Буйный эвок» удалился от корабля капитана Шохаши на порядочное расстояние, приближаясь к «Гозанти» и «Опустошителю».

— Завидно? — усмехнулся Эйманд.

— Аж до коликов в желудке, — не стал скрывать Тиберос. — Такой кораблик, которым Язуо хвастался всю нашу дорогу сюда, достойный флагман для каперского адмирала. Надо по-тихому убрать Вейна и уговорить Трауна отдать нам звездолёт.

— А может просто стоит добраться до этой принцессы и получить прорву денег за неё живую? — предложил альтернативу Эйманд, сидя за компьютером и судя по всему, ищущий информацию об их цели в ГолоНете. Да, Траун мог бы и сказать, на кого открыта охота. Если тот же «Шныр» и Каррде — известные персонажи, то вот республиканская «шишка»… О ней неплохо было бы навести справки заранее. — Уверен, альдераанская принцесса, член Временного Совета Новой Республики, герой Восстания, стоит дороже, чем помощь Вейна в захвате корабля Бустера Террика. Заработаем кредиток, предложим ему продать своё корыто. Уверен, он вскоре нахлебается дерьма с этим «Провидением». А вот за принцессу Траун должен отвалить приличный куш.

— Да и вроде бы она мила собой, — задумчиво произнёс Тиберос, бросив взгляд на голографическое изображение принцессы с причёской «выпечка кольцом» на затылке. Ох уж эти аристократки… — Можно будет позабавиться.

— Даже не думай к ней подкатывать свои причиндалы, — неожиданно резко произнёс Эйманд.

— Это ещё почему? — удивился Теберос. Даже его слабых способностей в Силе хватило на то, чтобы понять — друг-джедай обеспокоен.

— Поэтому, — Эйманд повернул в его сторону монитор. А, так это не «ГолоНет», а теневая база охотников за головами… Палец забрака указывал в строчку текста в биографии альдераанской принцессы. И список ее ближайших родственников, до сих пор живых.

— Да ты шутишь, — присвистнул Тиберос, посмотрев на джедая, в глазах которого начали проступать золотистые крапинки. — В какое дерьмо нас втравил Траун?!

Представ перед гранд-адмиралом в очередной раз, капитан Пеллеон заметил, что даже полумрак апартаментов Верховного Главнокомандующего не в состоянии скрыть тень, лежащую на лице чисса.

— Свяжитесь с нашими группами разведчиков, работающими вместе с ногри, — произнёс Траун. — Отзовите их всех на Тангрен.

— Ногри ведь базируются на родной планете, — нахмурился командир «Химеры».

— А ногри отправятся на родину, — словно эхо произнёс гранд-адмирал. — Направьте приказ нашему контингенту на Хоногр. Пусть проведут экспресс-анализ изменений, которые Империя внесла в местную паразитическую траву. Эти данные должны быть скопированы на носители. У них есть два дня. После этого, весь контингент и дроиды-разведчики должны быть отозваны с планеты. Проследите за тем, чтобы координаты Хоногра исчезли из всех баз данных флота, за исключением, — Траун протянул ему один из своих кодовых цилиндров, — моих личных записей.

— Т-так точно, гранд-адмирал, — запнувшись, отрапортовал Пеллеон. Что происходит? Мы покидаем Хоногр?

— Передайте моффу Феррусу приказ — подготовить к перелёту крупнейший транспорт из имеющихся, — продолжал Траун. — На него должны быть помещены все запасы дроидов-обеззараживателей и резервуары с той дрянью, которой мы очищаем их планету, — Гиладу показалось, что он ослышался. Гранд-адмирал выругался? С ним явно что-то не в порядке. Все те мелкие оговорки, свидетелем которых Пеллеон являлся, были лишь тревожными, но малозначительными звоночками. А вот сейчас… Если это не удар колокола, то почему слышится могучий звон? — Как только будем на Тангрене, организуйте доставку Рукха на корабль.

— Будет исполнено, сэр, — Гилад понял, что сейчас не самое подходящее время для того, чтобы задать интересующие его вопросы. Потом… возможно.

— Пусть наши штурманы перевернут всю базу данных «Химеры», флота, архивы Имперской разведки и данные с Оброа-скай, но найдут мне планету под названием Вджун, — глаза Трауна засияли нестерпимым алым огнём, который в полутьме каюты стал поистине ужасающим.

— К-как прикажете, командующий, — Пеллеон почувствовал себя тем самым молодым капитаном времён Войн Клонов, которого готовились разорвать на части его командиры за вольготную и фривольную жизнь, полную неподобающих для республиканского офицера связей. Словно сейчас прольётся дождь ярости и гнева…

— Всё в порядке, капитан, — «утешил» его Траун. — Мы просто достигли середины второй фазы моего плана. Скоро Новая Республика и прочие наши враги утрутся кровавыми слезами…

А вот сейчас Пеллеону было не стыдно сознаться в том, что ему стало до усрачки страшно.