Гримстоун

Глава 31

Реми

Я ожидаю, что смерть шерифа потрясет Гримстоун — и это, безусловно, тема для сплетен среди горожан, куда бы я ни пошла. Но я недооценила, какой властью обладают владельцы отелей и насколько хорошо они умеют замалчивать все, что может отпугнуть туристов.

Скорость, с которой они назначают нового шерифа и отправляют его — поболтать со мной, просто потрясающая. Через два дня после Хэллоуина они совершенно ясно дали понять, что будут игнорировать сомнительные обстоятельства поножовщины шерифа Шейна и исчезновения моего бывшего парня до тех пор, пока я буду держать рот на замке о любых — неприятных взаимодействиях, которые у меня могли быть с местными правоохранительными органами.

Я не могу сказать, получаю ли я хорошую сделку или совсем облажалась.

— И в любом случае, все так запутано! — говорю я Дейну. — А что насчет Гидеона?

Он пожимает плечами.

— Я же говорил тебе, это место прогнило насквозь.

— Тогда почему ты остаешься здесь?

Дейн вздыхает.

— Потому что здесь я чувствую себя как дома, даже когда я этого не хочу. Я всегда жил здесь, я всегда был частью этого, прирос к этому до мозга костей. Я сказал себе, что остаюсь здесь в наказание, но на моих цепях нет замка. Я здесь, потому что я так решил.

Странным образом я понимаю.

Я думаю о том, чтобы остаться в Гримстоуне чаще, чем об отъезде.

Но, возможно, это только из-за Дейна.

Он растет здесь, и только здесь, как один из его фосфоресцирующих грибов, жуткий и редкий.

И, может быть, он ядовитый... но он освещает мою ночь.

— Какой плохой поступок ты бы простил? — спрашиваю я его.

— Я не знаю, — он смотрит на меня, проводя пальцами по моим волосам. — Довольно плохой.

— Я тоже. Наверное, довольно плохой. Переходящий черту.

— Какую черту? — спрашивает Дейн. — Кто ее проводит? Все, что я знаю, это то, что я чувствую.

Он обнимает меня и притягивает к себе. Мы лениво раскачиваемся в его гамаке, укрывшись одеялом, потому что ночи становятся холоднее.

Гамак Дейна раскачивается в редком месте без деревьев, чтобы он мог использовать его для наблюдения за звездами. Сегодня вечером звезд много, как песка на пляже.

Он помогал мне достраивать беседку. Я привезла ее доделать к нему домой, пока она не стала слишком большой, чтобы поместиться на заднем сиденье моего Бронко.

Даже когда я была больше всего разочарована Дейном и не надеялась снова с ним заговорить, я никогда не могла представить беседку где-либо, кроме как в его саду, задрапированную мягко светящимся лишайником.

Было немного сложно закончить без моего эскиза. Моя записная книжка пропала, и я нигде не могла ее найти, что меня действительно расстраивает — в ней были проекты всей мебели, которые я делала раньше, а также эскизы для дюжины различных проектов, к которым я еще даже не приступала.

Я бы действительно хотела перестать терять свое дерьмо. Приведи себя в порядок и оставайся такой.

Но это действительно была бы другая Реми — та, кого я едва узнала бы.

Я зеваю и спрашиваю Дейна:

— Как ты думаешь, кого-то может изменить прошлое?

Он задумывается.

Наконец, он говорит:

— Все ошибаются. И каждый может измениться. Но настоящие перемены болезненны, и для некоторых это может их просто убить.

— Убить их?

— Да, — серьезно говорит он. — Потому что ты должен убить ту часть себя, которая тебе не нравится. А для некоторых людей... это почти все они.

Он слегка прижимается губами к моим, улыбаясь.

— Почему… ты говоришь обо мне?

Я смеюсь.

— Нет. Я думаю о себе. Интересно, какие недостатки я действительно могла бы исправить.

— Все, что угодно, — сразу же отвечает Дейн.

— Ты действительно в это веришь?

— Да. Разум создает сам себя. И иногда должен разрушать себя снова.

Я целую его во все части лица: лоб, скулы, уголок рта, подбородок.

— Иногда ты говоришь так безумно. Но потом ты меня убеждаешь.

— Безумие — это не выключатель. Все безумные... когда ведут себя иррационально.

— И все иррациональны.

Он кивает, сжав губы.

— И что будет делать иррациональный разум?

— Я не знаю.

— Все, что угодно, — сразу говорит Дейн. — Иррациональный разум сделает все, что угодно, и оправдает это перед самим собой.

Это ужасная мысль. Но тяжесть в моей груди говорит мне, что это правда. Я делала то, чего никогда не думала, что сделаю. Часто.

С Дейном я чувствую себя дикой и непривязанной, но также мне кажется, что мне не нужно бояться худших сторон себя. Как будто я могла бы, по крайней мере, накинуть поводок на монстров — и, возможно, даже приручить их.

— Ты мне доверяешь? — говорит Дейн.

Ответ приходит легко, так легко, что я удивляюсь.

— Да. Ты был честен со мной, и я честна с тобой. Я думаю, ты хочешь для меня только хорошего, и ты показываешь мне это каждый день.

Дейн бросает на меня злой взгляд.

— Я думаю, что все это время был довольно мягок с тобой.

Я смеюсь.

— Я не могу сказать, что ненавидела все, что ты делал...

— И некоторые вещи стали моими любимыми... — он скользит пальцами вниз по моей рубашке и щиплет мой сосок, нежно дергая за кольцо.

Дейн мастер соединять ощущения в моем теле. То, как он играет с моими сосками и клитором, почти наверняка говорит о том, что, когда он касается одного, другое мгновенно пробуждается.

Я сжимаю бедра вокруг его ноги, мои шорты задираются, так что его джинсы трутся о мои половые губки.

Он заводит меня так быстро, что становится неловко. Я бы хотела сохранить немного достоинства, но так приятно погружаться в его ощущения и запах. Есть что-то настолько приятное в текстуре его кожи под моими руками, что я всегда лезу к нему под одежду, чтобы прикоснуться к его телу.

— Я хочу показать тебе это видео, — говорит Дейн. — С того момента, как я загипнотизировал тебя.

Я хочу продолжать целовать его в шею и, может быть, стянуть с себя шорты, так что мы не совсем на одной волне.

Я стараюсь не дуться, откидываясь на спинку гамака и говоря:

— Хорошо.

Мой пульс уже учащается. Я не знаю, почему я так сильно перепугалась в тот день, когда Дейн попытался показать мне видеозапись нашего сеанса гипноза, но я чертовски уверена, что тогда не хотела этого видеть, и прямо сейчас мое тело посылает то же самое сообщение.

— Может быть, мы могли бы посмотреть это позже...

— Расслабься, — Дейн обнимает меня, притягивая к своей теплой груди. — Я обещаю, тебе было весело.

Это интригует меня настолько, что я погружаюсь в невероятно успокаивающее тепло тела Дейна и позволяю гамаку раскачиваться.

Он показывает видео с нашей второй сессии. Кажется, это было так давно, хотя прошло всего несколько недель. Моя экранная версия выглядит напряженной и нервной, особенно когда Дейн приближается. Той Реми было не так комфортно с тем Дейном.

Но по мере того, как он проводит часть сеанса визуализации, я наблюдаю, как мои плечи расслабляются, голова опускается, а дыхание становится медленным и ровным.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Дейн своим низким, ровным голосом.

— Хорошо..., — говорит Реми на одном экране. — Комфортно.

Это похоже на меня, но также… это не похоже. Мой голос мягче, ниже и раскованнее. Как будто я зарабатываю серфингом на жизнь. Как будто я знаю, что делаю.

Я смотрю на эту новую версию себя на экране, которая сидит спокойно и неподвижно, которая не ерзает и не вздрагивает. Нет, та Реми слегка улыбается, закрыв глаза, не испытывая ни малейшего беспокойства о том, что может делать Дейн или как она может показаться ему.

— Как чувствует себя твое тело?

На экране Реми вытягивает руки над головой и расставляет пальцы ног, выгибаясь, как кошка.

— Вообще-то, чертовски фантастично. Я думаю, это из-за всех оргазмов, которые ты мне дарил…это вызывает химическую реакцию, которая длится часами...

Я прикрываю рот рукой, издавая смущенный писк. На экране Реми без колебаний раскрывает Дейну мои самые сокровенные секреты так небрежно, как будто мы обсуждаем погоду.

— Я никогда так часто не думала о сексе…Я действительно начинаю беспокоиться. Сколько раз я фантазировала о тебе в пижамных штанах — это граничит с фетишем.

На экране Дейн радостно смеется, а тот, что лежит рядом со мной, ухмыляется. Он ждал этой части.

— О, тебе это нравится... — я закрываю лицо.

— Тихо, — говорит Дейн. — Просто смотри.

— О чем ты фантазируешь? — спрашивает Дейн на экране.

— Заткнись! — я шиплю на себя. — Не говори ему!

Но Реми на экране не намерена замолкать — она здесь, чтобы уничтожить меня.

Она говорит:

— Я одержима твоими руками... Они самые красивые из всех, что я когда-либо видела. И ты можешь делать ими все эти умные, замысловатые вещи, но при этом они такие сильные.… когда они прикасаются ко мне, это похоже на волшебство. Это успокаивающее ощущение распространяется повсюду от твоих ладоней, по всему моему телу… И остальная часть твоей кожи тоже такая приятная на ощупь, на твоей спине, твоих руках… Я не могу перестать прикасаться к тебе, не могу перестать смотреть на тебя, не могу перестать думать о тебе...

Она замолкает и, по крайней мере, на полсекунды кажется смущенной. Но затем она продолжает:

— У тебя даже самые красивые ноги, и я никогда не думала, что скажу это мужчине... Они такие чистые и гладкие. Ты ходишь босиком по своему дому в пижамных штанах, низко сидящих на бедрах, из этого мягкого темного материала, который делает тебя похожим на ниндзя...

Ее голос становится еще мягче, и она облизывает губы:

— Ты такой устрашающий и способный… мне хочется просто... встать перед тобой на колени… Меня заводит, когда ты мной командуешь… Это как с каждым мужчиной, которого я когда-либо встречала, я хочу ударить его по носу, когда он говорит мне, что делать, но ради тебя я хочу отдать все, особенно то, что смущает меня больше всего... потому что мне чертовски приятно просто быть рядом с тобой...

Я молюсь, чтобы это было самое худшее. Я уже пунцовая от унижения, закрываю лицо руками, выглядывая сквозь щели между пальцами…

Рука Дейна скользит под пояс моих шорт и касается моих половых губ. Он мягко нажимает, раздвигая их ровно настолько, чтобы упереться средним пальцем в мой клитор. Его нажим совершенен. Его прикосновения воздействуют на кнопки моего тела и мозга, без усилий сообщая мне, что я очень, очень чертовски возбуждена.

Все, что Реми на экране говорит Дейну, правда. Именно таким я его себе представляю, как он заставляет меня думать и чувствовать… мой мозг ассоциирует его с мрамором и бархатом, самураями и часовщиками, со всем, что очаровывает и стимулирует…

Пальцы Дейна скользят внутри меня, и его ладонь слегка касается моего любимого места. Он раскачивает гамак ногой, синхронизируя движение с волнами удовольствия, исходящими из-под его руки…

На экране телефона я наблюдаю, как ползаю по полу. Двигаясь, я снимаю с себя топ, шорты и нижнее белье, оставляя за собой след, пока не добираюсь до ног Дейна, голая и стоящая на коленях.

Он уже босиком.

Я наблюдаю, как ложусь на спину и раздвигаю ноги.

На экране Дейн нежно наступает на мою киску подушечкой своей стопы.

Настоящий Дейн сильнее трет мой клитор, входя и выходя из меня пальцами.

Моя киска сжимается вокруг его пальцев, когда мои глаза прикованы к экрану, зациклившись на том, что я наблюдаю за собой.

На экране Реми стонет в тот момент, когда его гладкие, бледные пальцы касаются ее клитора. Все, что он делает, это делает шаг и нажимает, и она уже кончает, глаза закрыты, рот открыт, голова запрокинута назад.

В какой-то призрачной части моего мозга я точно помню текстуру подошвы его ноги, гладкую и чистую, как его рука, но твердую и мощную, и настолько глубоко унизительно, что я взорвалась, как мина, в тот момент, когда он наступил на меня.

Я делаю это снова прямо сейчас под рукой Дейна, мгновенно взрываясь от грязного, эротичного зрелища того, как я делаю, во что никогда бы не поверила, что способна.

Если бы Дейн описал мне это видео, я бы рассмеялась ему в лицо. Я бы сказал, что ни за что на свете…

Но вот оно, прямо перед моими глазами — доказательство, что я совсем себя не знаю.

На экране Реми выгибает спину, приподнимает бедра, пристраивая холмик своей киски к изгибу его стопы. Она изгибает бедра, трахая нижнюю часть его стопы, как абсолютный демон, рот открыт, когда она кончает, как адские хоры.…

Я кончаю прямо сейчас, просто наблюдая, просто от прикосновения руки Дейна, имитирующего то, что я наблюдаю на экране…

Я вспоминаю, каково это было, и сейчас я испытываю все это снова: смущение и возбуждение, озорство от того, что я делаю что-то настолько грязное и развратное, и странное, обратное возбуждение от того, что меня заводит сам экстремизм того, что я готова сделать…

Наблюдение за тем, что я делаю для Дейна, доказывает моему мозгу, как сильно он мне нравится. Мои дикие оргазмы у подошвы его ноги — это видео-доказательство того, насколько сильно он меня привлекает…

Дейн из реальной жизни трет мою киску рукой, его лицо раскраснелось и торжествует, глаза устремлены на экран.

Когда я прикасаюсь к его члену, я в шоке от этого. Твердый… он ощущается болезненным под моей ладонью, растянутым, горячим и неистово напряженным. Дейн издает глубокий стонущий звук и перекатывается так, что мы крепче прижимаемся друг к другу в гамаке.

Я сжимаю его член у основания, и он покачивает бедрами, трахаясь в мою руку. Мне приходится сильно сжать его, потому что текстура его члена железная под тугой, горящей кожей. Все его тело содрогается рядом с моим, волны удовольствия прокатываются по его ногам. Каждый раз, когда он толкается в мою руку, из его горла вырывается еще один глубокий стон, и еще одна длинная волна дрожи пробегает по его конечностям.

Дейн меняет угол наклона своей руки и проникает глубже в меня, потирая двумя пальцами мягкое, набухшее, ноющее местечко под моим клитором.

— Смотри... — шепчет он мне на ухо. — Это моя любимая часть...

— Садись на шпагат... — приказывает Дейн на экране.

На экране Реми раздвигает ноги в шпагате, или, по крайней мере, это лучшее, что она может сделать, потому что никто из нас не настолько гибок.

На экране Дейн дрочит своим членом над ее распростертым телом.

Мне нравится смотреть, как Дейн поглаживает свой собственный член — у него такая красивая форма и сильная рука. Наблюдая за тем, как чувственно двигаются его пальцы, каким толстым, прямым и твердым выглядит его член в его руке... это порно, которое я бы сняла для себя, просто Дейн трогает себя, чтобы я могла слушать чертовски сексуальные вздохи и стоны, которые он издает…

Я пытаюсь погладить его член таким же образом прямо сейчас, имитируя движение его руки на экране, проводя ладонью по головке его члена, позволяя кончикам пальцев слегка скользить вверх по стволу, а затем кружиться под головкой…

Пальцы Дейна погружаются в меня и выходят из меня в одном и том же темпе, поглаживая и разглаживая мое самое набухшее, ноющее местечко, пока моя киска не начинает пульсировать, как сердце, пока член Дейна не начинает пульсировать в моей руке, пока наши образы на экране и два наших тела в гамаке не синхронизируются, все это нами управляла скорость движения руки Дейна…

Дейн на экране извергается, струя белой спермы вырывается из его члена и попадает на мою раскрытую киску.

Дейн в гамаке издает глубокий, гортанный стон, его член направлен в мою пизду. Жар и тяжесть его члена обрушиваются вниз, как ведро лавы, вылитое прямо на мой клитор. Это внезапно, шокирующе и идеально рассчитано по времени, так что то, что я наблюдаю, и то, что я испытываю, накладываются друг на друга, взрывая мой гребаный мозг.

Моя киска такая набухшая и чувствительная, что я чувствую его оргазм на молекулярном уровне. Я купаюсь в нем, погружаюсь в него, взрываюсь им… Мой клитор сокращается и дергается, когда Дейн кругами растирает свою сперму, когда он собирает ее пальцами и проталкивает внутрь меня…

Это похоже на то, как будто он смазывает меня ею, как будто он дарит мне свой самый драгоценный подарок…

Моя киска дергается под его пальцами, сжимаясь, тискаясь, желая, чтобы каждая частичка проникла в меня так глубоко, как только возможно.…

Оргазм продолжается и продолжается.

Дейн трахает меня пальцами, пока я высасываю из его члена все до последней капли. Он тянет, пока я не прижимаюсь к его груди, дрожащая и безвольная, мои бедра обхватывают его руку. Реми, говорящая по телефону, плюхается обратно на ковер, ее рука обхватывает мокрую от спермы киску, ее обнаженное тело забрызгано белым.

Изображение Дейна на экране поднимает ее и заворачивает в одеяло, в то время как реальный Дейн убирает свой телефон обратно в карман.

— Видишь? — говорит он. — Это было не так уж плохо.

Я утыкаюсь лицом в его плечо, качая головой. Мой голос звучит приглушенно и визгливо, совсем не так, как у девушки на экране.

— Боже мой, что за чертовщина, Дейн!? Что это было, что-то вроде нашего второго свидания?

— Это только первая часть, — говорит Дейн. — Мы сделали гораздо больше, чем это.

— Что?

— Да... — усмехается он. — Вот почему я смеялся, когда ты вела себя так, будто никогда раньше не видела мой член.

— Потому что я этого не делала! — я поднимаю голову, чтобы закричать. — Я думала, что пляж был нашим первым разом!

— Ах, ты все вспомнишь, когда посмотришь видео, — говорит Дейн. — Возможно.

— Почему ты такой спокойный?

— Ну, — резонно говорит он. — Я помнил все это время. Для меня в этом нет ничего нового, я просто был удивлен, насколько хорошо это сработало. Ты тот еще субъект...

— И ты такой облажавшийся! — я хлопаю его по плечу. — Я не могу поверить, что ты заставил меня это сделать!

Он пожимает плечами, ухмыляясь.

— Тебе, казалось, это понравилось. Или, по крайней мере, твоей киске понравилось...

У меня кружится голова. Из всего, что я думала найти на этой кассете... это было не то.

— Я не понимаю...

— Что? — говорит Дейн, все еще раскачивая нас.

— Я думала, люди не будут делать ничего такого, чего они обычно не делают, когда они загипнотизированы...

— В том-то и дело. Ты действительно сделала это... Ты бы сделала. Ты просто не знала этого, — Дейн смотрит на меня так, словно ожидает, что я пойму.

И я боюсь, что я наконец начинаю понимать.