Гуру и ученик

СВАМИ АБХИШИКТАНАНДА И ЕГО ГУРУ Послесловие переводчика

20-23 ноября 2010 г. в предгорьях Гималаев состоялась встреча духовных учителей Индии, посвящённая столетнему юбилею французского монаха Анри Лё Со (1910–1973), более известного под индуистским монашеским именем Свами Абхишиктананда. Он прибыл в Индию в августе 1948 г. в целях осуществления эксперимента по индуистско-христианскому диалогу. Основав (вместе с Жюлем Моншаненом) в 1950 г. первый в истории индуистско-христианский ашрам Шантиванам, он отправился в длительные духовные странствия, которые привели его к стопам выдающегося тамильского святого Шри Свами Джнянананды Гири. Эта встреча оказала решающее влияние на судьбу Абхишиктананды: европеец, чьё сознание сформировалось под многолетним (а в контексте всей западной цивилизации и под многовековым) давлением идеи эксклюзивности спасения (зарезервированного исключительно за христианами, а то и за представителями одной конкретной христианской церкви), оказался лицом к лицу с человеком, чьё послание находилось за пределами какой бы то ни было религии вовсе и в то же время так ясно проявлялось в древнем послании Вед и веданты. Конечно же, и до этой встречи Абхишиктананда был знаком с основами индийской философии и мировоззрения — уже во Франции он начал изучать Упанишады и труды известных в те времена популяризаторов веданты, а впоследствии получил даршан Шри Раманы Махарши, однако общение с подлинным носителем традиции коренным образом отличается как от книжного знания, так и от посещения ашрамов, переполненных западными искателями индийской мудрости, как? правило, обладающими крайне низким уровнем духовной квалификации. Как пишет сам Абхишиктананда, «в гостиных проходили высокопарные беседы о духовности, и каждый за чашкой чая хвастался своим духовным прогрессом. Шри Рамана был слишком проницателен, чтобы не понимать, каким снобизмом он был окружён, но никогда не высказывался по этому поводу: не в его правилах было отдавать приказания или вмешиваться в жизнь тех, кто собирался вокруг его личности»[116].

Свами Джнянананда принадлежал к традиции санньясы, основанной в VII в. Шрипадой Шанкарачарьей. Один шаг отделял его от статуса Джагад-гуру Шанкарачарьи, высшего положения, которое может занять санньяси в духовной иерархии своей школы, однако Джнянананда стал нищим аскетом. Странствуя из страны в страну, из города в город, он делился своим опытом и своими знаниями со всеми желающими, вне зависимости от их происхождения или религии. Коренным образом отличался он от тех «учителей» (как западных, так и индийских), которые, однажды надев шафранное дхоти, начинали мнить себя «реализованными мастерами», привлекая толпы легковерных учеников, организуя «адвайтические» курсы и семинары по всей Индии (а то и по всему миру): ведь даже само понятие «адвайтической встречи» кажется абсурдом — адвайте невозможно обучить, её невозможно продать или подарить! Кто может обучить и чему?

Метод Свами Джнянананды предельно прост и вместе с тем чрезвычайно традиционен:

Бесполезно выдумывать своё «недвойственное единство» с «Брахманом», который для неофита остаётся точно таким же концептуальным идолом, как и любое другое Божество любой другой религии.

Лишь когда ученик готов (не с точки зрения воспалённого воображения его собственного эго, а с точки зрения традиционного гуру; дающего ему наставления), вступает он на «царский путь» дхьяны, созерцания своего истинного Я. Многие западные посетители Джнянананды уезжают из Тапованама разочарованными: на самом деле их привлекает не истинное послание веданты, не индийская духовность, а их собственные представления об оных, подчас драматическим образом отличающиеся от реальности. И лишь единицы, подобные Абхишиктананде и его другу Гарольду, действительно готовы встретиться со страной Бхаратов, в которой на протяжении тысячелетий из поколения в поколение передаётся единственное послание: тат твам аси, ты есть То.

В лице гуру Абхишиктананда встречается не только с мудростью Упанишад, но и с живым воплощением традиции тамильских поэтов-бхактов, наянмаров, страстных поклонников Бога Шивы. Наставления Джнянананды постоянно перемежаются с отрывками из стихотворений Маниккавасагара, Тируджнянасамбандара, представляющих собой саму душу тамильского народа (точно так же, как Госвами Тулсидас воплощает чаяния народов Северной Индии). Гуру и сам не лишён поэтических талантов: многие из его строк не раз вдохновляли Абхишиктананду на собственные стихотворения, посвящённые Шиве (Который отныне стал своего рода ишта-дэватой французского Свами, его излюбленным проявлением Божественного).

Спустя несколько лет после встречи со Свами Джнянанандой Абхишиктананда принимает окончательное решение переехать на Север, в Гималаи, где он, подобно своему учителю, предаётся многомесячным медитациям, странствует, встречается со святыми людьми. Особые отношения связывают его со Свами Чиданандой Сарасвати, преемником великого Шивананды. Впоследствии Чидананда вспоминал:

Летом 1973 г.[121] Абхишиктананда и Чидананда вместе проводят обряд санньяса-дикши, посвящения французского семинариста Марка Шадюка в монашеский орден Сарасвати (под именем Свами Аджатананда Сарасвати), а спустя несколько месяцев[122] в Индоре Абхишиктананда покидает этот мир.

В своём послании участникам торжеств, связанных со столетием Свами Абхишиктананды, парамсант школы Удасин Пантх и один из самых уважаемых современных пенджабских учителей Его Святейшество Шри Чандра Свами Удасин признал его «великим и вдохновенным святым» и наделил его титулом Шри Пуджья (т. е. «достойный поклонения»). Это беспрецедентное заявление имеет важнейшее значение в деле диалога между Востоком и Западом и носит уникальный характер: несмотря на то что достаточно большое количество выходцев с Запада принимает индуизм, в истории практически нет случаев признания индуистских монахов иностранного происхождения в качестве святых традиционными ачарьями собственно индуистских школ.

Мысль Шри Чандры Свами подтвердил и нынешний преемник Свами Шивананды и Свами Чидананды Его Святейшество Шри Свами Вималананда Сарасвати, который заявил:

Мы в свою очередь рады возможности представить читателю первый труд Свами Абхишиктананды, переведённый на русский язык. Выбор книги Гуру и ученик, написанной Абхишиктанандой по итогам его встреч со Свами Джнянанандой Гири, не случаен. Она стала настоящей энциклопедией традиционной веданты и духовной жизни Южной Индии. На её страницах читатель встретится с подлинным опытом адвайты, полученным автором в традиционной индуистской среде, — ив этом её принципиальное отличие от работ многочисленных современных «просветлённых учителей» и их последователей, которыми наводнён российский рынок, но чья духовность не укоренена в подлинной традиции и вызывает серьёзные сомнения.

Выражаем свою благодарность Свами Атмананде Удасину (Ришикеш), который в течение многих лет собирает, изучает и популяризирует наследие Свами Абхишиктананды и Свами Аджатананды Сарасвати за его неоценимую помощь в нашем исследовании и научное руководство в переводе данного труда; Его Святейшеству Шри Свами Нитьянанде Гири (Тапованам) за его замечательное Предисловие; Его Святейшеству Шри Свами Чандре Удасину (Дехрадун) за его благословения и наставления; членам Общества монашеского межрелигиозного диалога (MID, Бельгия — США) за их сотрудничество, а также президенту Ассоциации Моншанена-Лё Со (Париж) госпоже Франсуазе Жакен за предоставленный оригинальный французский текст книги.

Думается, что Свами Абхишиктананда, испытывавший самыё тёплые чувства по отношению к России и её духовной культуре, был бы рад узнать, что его книги теперь станут доступны и русскоязычной публике. Возможно, как выразилась однажды Бандана Матаджи[124], и сегодня, наблюдая за своими читателями, Свамиджи «как всегда улыбается своими “les yeuxde lumiere”[125], и иногда <…> мы будем слышать, как он от всего сердца смеётся <…> Таков его великий гений и его право именоваться „гуру“, ведь лишь тот, кто пробудился сам, может пробудить других <…> Перед этим пробуждённым и помазанным я в почтении склоняюсь.

Ом Шри Абхишиктанандайя намах»[126].