Хендрикс

11

СЕЙДЖ

Быть вдали от Бренны - это настоящая пытка. Я никогда не думала, что разлука с кем-то на пару дней может так сильно ранить. Я даже спала в ее комнате вторую ночь, потому что, по крайней мере, тогда я чувствовала, что была рядом с ней.

— Она ненавидит меня, — вздыхаю я, массируя виски.

Мэдди хмурится. — Она не ненавидит тебя, Си. Ты ее мама.

— Тогда почему она не хочет возвращаться домой?

Изначально предполагалось, что она проведет у Колби всего одну ночь, но, когда он попытался отвезти ее домой на следующий день, она была в беспорядке и отказывалась выходить из машины. Он поступил как ответственный родитель и сказал своему тренеру, что пропустит тренировку, и оставил ее у себя еще на одну ночь. Однако с каждым проходящим часом я волнуюсь все больше. Достаточно ли она ест? С ней все в порядке? Он знает, что делает?

— Потому что она злится на тебя, и она не злится на Колби. — Мэдди берет свой напиток со стола и пожимает плечами. — Тебе нужно пойти туда и поговорить с ней. Ей пять. Ты здесь взрослая, не она.

Она права, но мысль о том, чтобы пойти поговорить с ней и получить отказ, пугает меня до чертиков. Бренна никогда так на меня не злилась. Не тогда, когда я забрала у нее iPad на неделю, потому что она не спала всю ночь, тайно играя на нем. Не тогда, когда я накричала на нее прошлой ночью за то, что она разбила миску. Она даже не желает мне спокойной ночи по телефону, когда Колби просит ее об этом.

— Все прошло бы намного лучше, если бы мы с Колби просто рассказали ей.

Она пожимает плечами. — Я не возражаю, но сейчас для этого слишком поздно.

Я делаю глубокий вдох и убеждаю себя, что могу это исправить. — Хорошо, я пойду туда сегодня.

Ее улыбка становится шире. — Это моя девочка.

***

Подъезжая к дому Колби, не думаю, что я когда-либо так нервничала. Что, если она не захочет меня видеть? Что, если она скажет мне, что ненавидит меня и больше никогда не хочет меня видеть? У меня сводит живот от того, что это действительно возможно. Это всегда были Бренна и я. Мы всегда были друг у друга. И что теперь? Я не могу с уверенностью сказать, что она не предпочла бы Колби.

Я сжимаю обе руки в кулаки, чтобы найти опору, и звоню в дверь. Проходит всего пара минут, прежде чем она открывается, и Колби стоит там, выглядя таким же сексуальным, но каким-то образом более ответственным. Он похож на заботливого отца.

— Я просто хочу поговорить с ней, — говорю я ему.

Он кивает и открывает дверь шире, чтобы впустить меня. — Я собирался привести ее к тебе сегодня вечером, но ты, наверное, права. Лучше тебе поговорить с ней здесь, чем с Тофером, который там ведет себя как придурок.

Мгновенный рефлекс защитить моего жениха кипит под поверхностью, но я проглатываю это. Сейчас не время. Единственное, на чем мне сейчас нужно сосредоточиться, это Бренна.

Мы проходим через дом и выходим во внутренний дворик. Она сидит за столом и играет на своем iPad, когда поднимает глаза и видит меня. Я ожидаю объятий или, по крайней мере, улыбки – чего-то, что скажет мне, что она рада меня видеть, – и мое сердце замирает, когда она ничего не делает, только отводит взгляд.

— Привет, Брен, — тихо говорю я, выдвигая сиденье рядом с ней. — Ты хорошо провела время с К— твоим отцом?

Она кивает, но ничего не говорит. Неловкое напряжение между нами давит на меня и заставляет пожалеть, что я не могу перемотать все назад. Сказал ей правду, когда Колби хотел, потому что он был прав. Если бы у нас это было, не было бы проблемы.

— Би, — строго говорит Колби. — Положи айпад и поговори со своей мамой.

Грустно улыбнувшись ему, она делает, как он говорит, и я беззвучно благодарю его за это. Она поворачивается ко мне, и я соскальзываю с сиденья, чтобы опуститься перед ней. Я беру ее руки в свои и целую одну из них.

— Мне так жаль, малышка. Клянусь, я собиралась рассказать тебе, я просто хотела обезопасить тебя.

Ее брови хмурятся. — Зачем тебе понадобилось оберегать меня от Колби?

Я знаю, что не могу рассказать ей правду о том, как он ушел. Она слишком молода для этого. Итак, я выбираю что-нибудь более безопасное.

— Потому что он только что вернулся в нашу жизнь, — объясняю я. — Я хотела убедиться, что он достаточно хорош для тебя, потому что ты заслуживаешь всего самого лучшего, и я никогда не хочу видеть, как тебе причиняют боль.

Она отводит взгляд и опускает его на свои колени. — Но ты солгала мне.

Я медленно выдыхаю. — Я знаю, и мне жаль. Иногда родители лгут, чтобы защитить своих детей, и легко забыть, какая ты умная. Я обещаю, что никогда больше не буду тебе лгать.

Возможно, это пустое обещание, зная, что есть вещи, которые я все еще не могу ей сказать. Как Санта Клаус, Пасхальный кролик, или когда мы с Тофером спорим. Но я возьму за правило чаще говорить ей правду, когда речь заходит о важных вещах, таких как ее отец.

Она сжимает мою руку как раз в тот момент, когда слеза скатывается по ее щеке. — Могу я видеться с Вонючими штанами?

— Воню—

— Когда захочешь, Би, — прерывает меня Колби.

Кивнув, она бросается вперед и обнимает меня, и это похоже на то, как будто я выныриваю на свежий воздух. Мои легкие наполняются, тяжесть уходит, и наконец-то я чувствую, что снова могу дышать. Я прижимаю свою дочь к себе впервые за два дня, и это для меня все.

Она не ненавидит меня.

Мы немного посидели и поговорили обо всем, что она сделала за последние пару дней, в том числе о том, как Бренна заставила Колби научиться заплетать французские косички, потому что они ей так понравились после того, как их заплела девушка по имени Тесса. Упоминание о другой женщине задевает за живое, и я надеюсь, что Колби был не настолько глуп, чтобы знакомить одну из своих многочисленных интрижек с нашей дочерью, но я откладываю это в долгий ящик. Прямо сейчас Бренна вернулась ко мне, и это все, что имеет значение.

— Эй, Би, — говорит Колби. — Почему бы тебе не пойти переодеться из пижамы, и мы пойдем есть мороженое? Я просто хочу минутку поговорить с твоей мамой.

Она взволнованно кивает и еще раз обнимает меня, прежде чем убежать внутрь. Октябрьский воздух может быть прохладным, но я дрожу не из-за этого. Оставаться наедине с Колби, особенно после всего, что произошло, заставляет меня нервничать.

Он наклоняется вперед через стол и одаривает меня своим серьезным взглядом. — Нам с тобой нужно прийти к общему мнению. Теперь, когда она знает, что я ее отец, больше не может быть никаких споров. Не там, где это касается ее.

Честно говоря, я рада, что он что-то сказал, потому что я согласна. — Ты прав. Я была неправа, что держала ее подальше от тебя те несколько дней. Быть без нее было мучительно.

На его лице появляется улыбка с ямочками. — Она невероятная маленькая девочка.

— Она такая. — Мы сидим в тишине пару минут, прежде чем я, наконец, нарушаю ее. — Итак, как насчет нового старта? Я соглашусь оставить прошлое в прошлом, если ты хочешь.

Он берет мою протянутую руку и пожимает ее. — Договорились.

Мою руку покалывает от прикосновения, но я мысленно отталкиваю это. То, что мы оставляем все позади, не означает, что я могу испытывать к нему чувства. Это единственная вещь, которая не является вариантом.

— Ты идешь? — спрашивает он у двери, отрывая меня от моих мыслей.

Я отпускаю напряжение и улыбаюсь. — Не пропустила бы это.

***

Это место переполнено семьями, и я, честно говоря, удивлена, что Колби выбрал для посещения такое общественное кафе-мороженое. Но он говорит, что это лучшее в городе, так что я ему верю. Конечно, есть несколько человек, которые просят у него автограф, но по большей части мы остаемся одни.

— Ты был прав, — говорит Бренна с набитым ртом. — Это лучшее мороженое, которое я когда-либо пробовала в своей жизни.

Он хихикает и протягивает ей салфетку, чтобы вытереть лицо. — Твоя жизнь длилась всего пять лет. Я не уверен, насколько правдоподобно это заявление.

— Она съела много мороженого, — уверяю я его. — Поверь мне, это заслуживает доверия.

Я встаю из-за стола и направляюсь к мусорному ведру, чтобы выбросить свою миску, когда кто-то проносится мимо меня. Я отшатываюсь назад и, прежде чем успеваю остановиться, падаю прямо на колени Колби. К счастью, он ловит меня и мою миску, но я замираю, как только замечаю, как близко мы находимся.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

Прямо сейчас? Ни капельки. — Д-да.

Мы двое смотрим друг на друга, и уголок его рта приподнимается, показывая ямочку. — Ты собираешься встать или тебе удобно?

— Черт, извини.

Я спрыгиваю с его колен и возвращаюсь на свою сторону стола. Бренна хихикает, и я понимаю, что так и не выбросила свою чашку. К черту это. Я сделаю это позже.

***

Я достаю все ингредиенты для брауни, когда открывается дверь и вбегает Мэдди. Это застает меня врасплох, потому что я знаю, что она сейчас должна быть на работе. Мне тоже следовало бы быть там, но я позвонила и решила вместо этого провести день с Бренной.

— Тетя Мэдди! — радостно восклицает она.

Взяв Бренну на руки, Мэдди крепко ее обнимает. — Я скучала по тебе, маленькая негодяйка.

Бренна ухмыляется. — У меня было две ночевки в доме Вонючих штанов.

— Вонючие штаны?

Я отмахиваюсь от этого. — Это то, как она называет Колби. Не спрашивай.

Моя лучшая подруга хихикает. — Лааадно.

— Бренна, почему бы тебе не пойти переодеться во что-нибудь менее красивое, и я позволю тебе разбить яйца.

Она сияет, поскольку я обычно не позволяю ей этого делать – это слишком грязно, – но прямо сейчас она могла бы вытянуть из меня все, что угодно. Как только она уходит, я поворачиваюсь к Мэдди.

— Разве ты не должна быть на работе?

Ее единственная бровь приподнимается. — Разве ты не должны быть помолвлена?

Доставая пару яиц из коробки, я хихикаю. — Да? Спасибо тебе за обновленную информацию о статусе моих отношений.

Она достает журнал из сумочки и бросает его на стойку передо мной. Спереди и в центре обложки - фотография Колби и меня. Мы сидим возле кафе-мороженого, и я крепко посажена у него на коленях. Все это длилось несколько секунд, но этот снимок был сделан в совершенно неподходящее время.

Хендрикс, наконец, нашел «Ту Единственную»?

Заголовок смотрит на меня, и у меня скручивает живот.

— Инсайдер рассказал нам все о таинственной девушке Колби и ее очаровательной дочери, — читает она вслух. — Что это, блядь, такое?

Я беру его в руки и качаю головой. — Это не то, на что похоже. Я упала, и он поймал меня. Я встала после. Это была не такая уж большая вещь.

Она бросает на меня неуверенный взгляд. — Тебе лучше надеяться, что Тофер в это поверит.

Бред. Он ни за что не прислушается ни к одному моему слову об этом, не говоря уже о том, чтобы поверить мне. Картинка выглядит плохо, а статья к ней выглядит еще хуже.

— Я готова, мамочка! — Взволнованно говорит Бренна.

Я делаю глубокий вдох и сосредотачиваю все свое внимание на моей дочери. — Отлично, милая. Давай помоем тебе руки.

Всему остальному придется подождать.

***

Уже половина второго ночи, когда Тофер наконец возвращается домой. Не нужно быть специалистом по ракетостроению, чтобы понять, что он выпивал. Он входит в дверь, не так громко, как прошлой ночью, но и не намного тише. Однако, в ту секунду, когда я иду поговорить с ним, я уже вижу это – журнал, крепко зажатый в его кулаке.

— Тофер, — тихо прошу я, стараясь не разбудить Бренну. — Это не то, на что похоже.

Он издевается. — Нет? На что, черт возьми, это похоже, Сейдж? — Он кидает в меня журналом. — Потому что для меня это выглядит так, будто ты трахалась с Хендриксом за моей гребаной спиной.

Я отступаю с каждым шагом, который он делает ко мне, но он не останавливается, и мне больше некуда идти.

— Я этого не делала. Я клянусь.

— Итак, теперь ты собираешься лгать мне в лицо? — он рычит, его кулак крепко сжат. — Пошла ты.

Первый удар - это колено в мой живот. Второй - удар кулаком в лицо. Я ничего не могу сделать, чтобы остановить его, и решаю попытаться закрыть свое лицо. Я стараюсь не кричать, потому что, если Бренна спустится, пока он в таком гневе, кто знает, что он с ней сделает. Это не то, чем я готова рисковать.

Я не уверена, когда прекратится избиение, но, когда это наконец происходит, я представляю собой окровавленное месиво на полу. Тофер плюет на меня и уходит.

— Может быть, в следующий раз ты подумаешь, прежде чем быть такой шлюхой.

Я прячу свои рыдания за рукавом, вздрагивая при каждом вдохе. Жгучая боль по всему телу, а металлический привкус во рту говорит о том, что у меня рассечена губа. Я не двигаюсь, пока не слышу, как Тофер поднимается наверх и закрывает дверь нашей спальни. Как только путь свободен, я преодолеваю боль и встаю, заглушая свой крик жестокой агонии.

Что я собираюсь делать?

***

Лежа на диване, я наблюдаю, как солнце начинает пробиваться сквозь окна. Я не знаю, сколько времени прошло. Все, что я знаю, это то, что мне не удалось поспать ни секунды. Может быть, это потому, что я боялась, что Тофер спустится и закончит работу, которую он начал. Может быть, я боялась, что следом он набросится на Бренну. Какова бы ни была причина, я все еще не чувствую усталости.

Я на цыпочках поднимаюсь наверх и прокрадываюсь в ванную, чтобы взять свою косметичку. Когда я выхожу оттуда, не разбудив Тофера, я иду в ванную на первом этаже и принимаюсь за то, чтобы замазать синяки и сделать себя немного менее похожей на потерпевшую крушение.

Я как раз заканчиваю, когда Бренна спускается вниз. Она выглядит очаровательно в своей ночной рубашке, когда трет кулаком глаз.

— Мамочка, можно нам блинчиков?

Я заставляю себя улыбнуться и надеюсь, что она не видит меня насквозь. — Конечно, принцесса.

— Ты самая лучшая мама на свете!

Она обхватывает меня своими маленькими ручками, прежде чем я успеваю собраться с силами, и я вздрагиваю, когда она случайно нажимает на один из моих многочисленных синяков. Она отстраняется с беспокойством, написанным на ее лице. Ее глаза расширяются, когда она замечает пурпурную кожу у меня на животе, там, где задралась рубашка.

— Ты в порядке?

Я быстро поправляю рубашку, чтобы прикрыть это. — Я в порядке, детка. Мамочке просто пришлось сразиться с монстром прошлой ночью. Вот и все.

Она хмурится. — Он собирается вернуться?

Наверное. — Ни за что. Я позаботилась об этом.

К счастью, она купилась на этот предлог, и мы вдвоем идем на кухню. Она садится на один из барных стульев, пока я достаю смесь из буфета. Это простая смесь, в которую просто добавляют воды, но Бренна все равно смотрит. Приготовление пищи и выпечки любого вида - это то, что она любит делать. Она всегда говорит мне, что однажды станет шеф-поваром.

Когда я переворачиваю первую порцию, голос Тофера гремит по комнате, и я подпрыгиваю, мое сердце подскакивает к горлу.

— Вау, пахнет потрясающе, детка.

Он тянется поцеловать меня в лоб, но я инстинктивно вздрагиваю. Все мое тело напрягается, когда я смотрю на него с неподдельным ужасом в глазах. Он проглатывает комок в горле и отступает.

— Я, эм... забыл кое-что наверху, — говорит он и быстро выходит из комнаты, пожелав Бренне доброго утра.

Я кладу пару блинчиков на тарелку и нарезаю их, прежде чем передать ей. Она счастливо улыбается и принимается за дело, но я, кажется, не могу выкинуть из головы выражение лица Тофера.

— Я сейчас вернусь, — говорю я ей. — Не прикасайся к сковороде.

Я поднимаюсь наверх, чтобы найти его, но в ту секунду, когда открываю дверь своей спальни, резко останавливаюсь. Тофер сидит на нашей кровати, на его тумбочке следы белого порошка, а по его лицу текут слезы. Его глаза встречаются с моими, и это только заставляет его рыдать сильнее.

— Мне нужна помощь, Сейдж.