Хендрикс

17

СЕЙДЖ

Я открываю карту школы на своем компьютере, пытаясь показать Колби, куда идти, но он почти не обращает на это внимания. Сегодня его задача - забрать Бренну, и из всех вещей, которые нам велели сделать, эта заставляет меня нервничать больше всего. Ни для кого не секрет, что люди, как правило, немного сходят с ума, когда он рядом, и мысль о том, что ему нужно связаться с Бренной через это, вызывает у меня изжогу.

— Колби, сосредоточься, — говорю я ему. — Ты должен припарковаться здесь, если другая парковка заполнена, но Бренна выйдет из этой двери, вон там.

Он усмехается. — Мне нужно забрать пятилетнего ребенка из школы, Сейдж. Я думаю, что справлюсь.

Запуская пальцы в волосы, я вздыхаю и качаю головой. — Что, если я просто пойду с тобой? Я должна пойти с тобой.

Колби тихо стонет и поворачивает меня, положив руки мне на плечи. — Ты знаешь, что не можешь. Цель этого - чтобы люди увидели, что я также ответственный взрослый человек, участвующий в ее жизни. Но я обещаю тебе, я не позволю, чтобы с Бренной что-нибудь случилось.

Он открывает свой телефон и переходит к текстовому разговору с Мишелем, телохранителем, которого он нанимал в прошлом. Читая сообщения, я понимаю, что все это время у него все было под контролем.

— Мишель будет в машине передо мной, а Гаррет - в машине позади меня. Поверь мне, когда я говорю, что безопасность Бренны - это то, с чем я никогда не стал бы играться.

В глубине души я это знаю, но все равно нервничаю. Эта маленькая девочка - вся моя жизнь. Если с ней что-нибудь случится, я бы этого не пережила. И почти последние шесть лет я отвечаю за все, что связано с ней. Отказаться от части этого контроля было нелегко.

— Спасибо тебе, — выдыхаю я.

Он улыбается и берет свои ключи со стойки. — Мы вернемся целыми и невредимыми, прежде чем ты успеешь оглянуться.

***

Целый час, который уходит у него на то, чтобы забрать ее и привезти домой, я даже не могу усидеть на месте. Я расхаживаю взад-вперед по дому. Даже Мэдди сказала мне, что мне нужно расслабиться после того, как я в пятый раз спросила ее, где они и слышала ли она что-нибудь о толпе в начальной школе.

Голос Бренны достигает моих ушей, когда открывается входная дверь, и я вздыхаю с облегчением. Она прыгает в мои объятия, как только я сворачиваю за угол. Колби бросает на меня один взгляд и усмехается.

— Ты все время, пока меня не было, сходила с ума, не так ли?

— Нет, — лгу я, только чтобы получить понимающий взгляд в ответ. — Ладно, может быть, немного.

Он качает головой. — Ты такая помешанная на контроле.

— Да ладно тебе, — возражаю я. — Можешь ли ты винить меня? Эти мамы могут быть безжалостными.

— Я думаю, они были приятными.

Бренна хихикает. — Это не то, что ты сказал в машине.

Он морщится. — Бренна!

Она поворачивается ко мне и улыбается. — Это было так забавно, мам. Они все окружили папу и продолжали просить фотографии и трогать его за руку. Он сказал дяде Ашеру, что они кучка шл—

— Ладно, Би, — перебивает он ее. — Мы говорили о том, чтобы не повторять это, не так ли?

Она показывает Колби язык, я опускаю ее на землю, и она убегает. Тем временем мои брови приподнимаются, и одна рука опускается на бедро.

— Приятные, да?

Он игриво закатывает глаза. — О, неважно. Нет ничего такого, к чему бы я уже не привык.

Да, я знаю, и это часть проблемы. Видеть Колби в окружении сотен женщин, которые убили бы за шанс быть с ним, никогда не было легко, но, по крайней мере, раньше я могла не обращать на это внимания. Притворялась, что этого там не было. Избегала признавать его существование. Но теперь это прямо здесь. Постоянно у меня перед носом и заставляет меня смотреть.

— Опять хвастаешься? — поддразниваю я, когда захожу на кухню, но серьезность в моем тоне показывает чуть больше, чем я намеревалась.

Я беру бутылку воды из холодильника, и когда я оборачиваюсь, Колби стоит там – очень близко и лично.

— Ревнуешь? — Его слова звучат обвиняюще, но улыбка на его лице с ямочками на щеках говорит об обратном.

Я делаю шаг назад, но не могу сдержать смех. — Держи эти вещи подальше от меня. Если бы у тебя не было ямочек на щеках, ты бы совершенно не выделялся. У тебя нулевая игра.

— Это неправда, — возражает он. — Эти плохие парни не выходят до конца игры.

Посмеиваясь, я собираюсь пройти мимо него, но он останавливает меня и загоняет в клетку, прижимая спиной к стойке. Он так близко, его пьянящий одеколон затуманивает мой разум и мешает вспомнить, как дышать.

— Например, если бы я встретил тебя на вечеринке, я бы подошел вот так близко. — Он смотрит вниз на небольшое расстояние между нами. — И я бы оглядел тебя с ног до головы, слегка облизывая губы. — Его действия следуют за его словами, и я чертовски загипнотизирована. — Я бы пристально посмотрел тебе в глаза и сделал замечание о том, как правильно отражается свет, заставляя их искриться. И когда ты меньше всего этого ожидала, я бы наклонился, — его нос касается моего, и у меня перехватывает дыхание, — и я бы поцеловал тебя. Знаешь, если бы я встретил тебя на вечеринке.

Он отстраняется и делает шаг назад. Мне требуется вся моя сила, чтобы не признать тяжелого разочарования в моей груди.

— Все еще думаешь, что у меня нулевая игры? — спрашивает он, подмигивая, пятясь из комнаты.

А потом он ушел, а мне нужно перевести дыхание.

***

Этот ресторан, кажется, один из немногих, который остался неизменным. С тех пор, как мы переехали сюда, мы с Мэдди взяли за правило приходить сюда каждую субботу на обед. Они даже не забывают оставить пачку цветных карандашей для Бренны, которая пожаловалась, что у них их не было, когда мы пришли в первый раз.

Мэдди сидит за столом напротив нас, гуглит наши с Колби имена вместе и просматривая все статьи, вышедшие за последние несколько недель.

— Я должна признать, — начинает она, — что рекламный агент, которого он нанял, великолепен. Такое ощущение, что ты постепенно вовлекаешь публику во все это, и большинство отзывов положительные. Я имею в виду, конечно, у вас всегда будет одна помешанная девушка, которая думает, что выйдет замуж за Колби, но по большей части все, кажется, счастливы за него.

Я пожимаю плечами и делаю глоток воды. — Эта сумасшедшая девчонка могла бы выйти замуж за Колби. Никогда не знаешь наверняка.

— Конечно, и она также могла бы научиться летать.

Бренна поднимает взгляд. — Я хочу научиться летать.

Мэдди улыбается ей. — Разве не все мы этого хотим, Брен. Разве не все мы.

Моя лучшая подруга снова сосредотачивается на своем телефоне. — Я не знаю, как ты не понимаешь, как сильно ты хочешь— Я прерываю ее, пиная ее по ноге под столом, и она визжит. — Какого черта это было?

Я использую глаза, чтобы указать на Бренну. Последнее, что мне нужно, это чтобы у нее в голове появилась какая-нибудь маленькая фантазия о том, как мы с Колби снова будем вместе. Она может думать, что это то, чего она хочет, но ей всего пять. Она не знает, о чем говорит.

Мэдс стонет. — Салат. Я не знаю, как ты не понимаешь, как сильно хочешь салат.

— Потому что я этого не делаю.

— Даже если это будет покрыто вкусной заправкой и с твоим именем, как в песне о любви?

Ладно, теперь она дразнится. — Нет, потому что иногда салаты вредны для здоровья и могут привести к действительно неправильному выбору.

Она закатывает глаза. — Ну, вы не можете знать, плохой ли это выбор, пока не попробуешь его. И не вспоминай о том, что было семь лет назад. Это совсем другое.

Бренна хихикает. — Я знаю, о чем вы, говорите. Вы не обманите меня.

Я хмурю брови, глядя на мою маленькую девочку. — Ах да, умник? И о чем мы вообще говорим?

— Мэдди хочет, чтобы ты встречалась с моим папой.

Мэдди фыркает, и мои плечи поникают. Предоставь Бренне всегда во всем разбираться. Хотя ничто не сравнится с тем временем, когда она еще три месяца притворялась, что не умеет писать по буквам, просто чтобы притвориться, что не понимает, о чем я говорю. Между тем, она знала все, что слетало с моих губ.

— Я думаю, она права, — говорит Бренна, как будто у нее есть мнение о моем статусе отношений. — Он всегда счастлив, когда находится рядом с тобой.

— Это так? — Мэдди спрашивает с чрезмерным энтузиазмом.

Я качаю головой. — Ладно, вы двое. Хватит о моей личной жизни. — Я сосредотачиваю все свое внимание на Мэдди. — Я не хочу Колби. Конец истории.

Но то, как я мысленно умоляла его поцеловать меня на днях, занимает первое место в моем сознании.

Я лгунья.

Я гребаная лгунья.

***

Наконец-то мы доедаем, официантка приносит счет, но на ее лице появляется неуверенное выражение. Она переводит взгляд с Мэдди на меня, и когда она замечает Бренну рядом со мной, она понимает, кого ищет.

— Ты Сейдж Эмброуз?

Я киваю. — Да?

Она вежливо улыбается. — Мой менеджер сказал мне сообщить вам, что за дверями ресторана толпа фотографов. Мы отказались впускать кого-либо из них, но они все ищут тебя.

Ужас наполняет мой желудок, когда я осознаю, что остаюсь наедине с Бренной в том, что в конечном итоге может превратиться в цирк средств массовой информации. Может, Мэдди и со мной, но ни одна ее частичка не готова к этому. Черт, я даже к этому не готова. Может быть, было глупо думать, что я все еще могу появляться на публике без того, чтобы пресса устраивала мне разнос. Учитывая все то внимание, которое было приковано к нам в последнее время, это было неизбежно.

Мы оплачиваем счет, и я крепко сжимаю руку Бренны в своей. Мэдди стоит с другой стороны, чтобы защитить ее, но в ту секунду, когда мы выходим за дверь, они наводняют вход. Камеры сверкают со всех сторон, что затрудняет обзор, и вопросы, которые они нам выкрикивают, невероятны.

Ты встречаешься с Колби Хендриксом?

Колби - отец вашей дочери?

Почему нет его фотографий с ребенком? Неужели он не хотел ее?

Ты просто пытаешься вытянуть из него деньги?

У нас нет возможности пройти через них. Неважно, в какую сторону мы повернем, они блокируют наш выход. Вместо того, чтобы пытаться обойти их и рисковать тем, что Бренна пострадает в процессе, мы разворачиваемся и возвращаемся внутрь. Мэдди поднимает Бренну на руки и крепко прижимает к себе, пока я достаю свой телефон.

— Колби? У нас проблема.

***

Ему требуется всего двадцать минут, чтобы добраться сюда, но, когда он это делает, вы можете почувствовать, как его гнев исходит за милю. Черный внедорожник с визгом останавливается перед входом, и он выпрыгивает вместе с Ашером и Гриффином. Они поворачиваются, чтобы сфотографировать его, когда он поднимает руку, чтобы заблокировать чей-то снимок.

— Вы что, стервятники, с ума посходили, черт возьми? — рычит он. — Там внутри гребаный ребенок! Она не из тех, кого можно использовать для получения зарплаты! Разве тебе не нужно выслеживать Кардашьян?

Он распахивает дверь в ресторан и немедленно хватает Бренну. Она утыкается лицом в его шею, явно чувствуя себя неловко из-за всего происходящего. Он оглядывает меня с ног до головы.

— С тобой все в порядке?

Я киваю. — Немного потрясена, но со мной все будет в порядке. Прости, что прервала тренировку.

Он качает головой и хватает меня за подбородок. — Никогда, никогда не извиняйся за то, что оберегала нашу дочь или себя от опасности. Никогда.

Я проглатываю комок в горле, но ничего не говорю. Когда он поворачивается, чтобы вывести нас на улицу, Мэдди толкает меня локтем и корчит рожицу. Поверь мне, я уже знаю.

Ашер и Гриффин используют свои тела как щит, чтобы сдерживать прессу, когда мы выходим и забираемся в Range Rover. Когда мы в безопасности внутри, я вручаю Ашеру свои ключи, чтобы он мог отвести мою машину обратно к Колби, а Гриффин удостоверяется, что Мэдди благополучно добралась до своей, затем садится в машину с Ашером.

Когда Колби отъезжает, он набирает номер, и через несколько секунд из динамика доносится голос Селены.

— Все в порядке? — спрашивает она.

— Нет, — рычит он. — Я хочу судебных запретов для Сейдж и Бренны, и я хочу их сейчас!

Селена вздыхает в трубку. — Абсолютно. Я доставлю их тебе в течение часа.

***

Я спускаюсь в гостиную после того, как уложила Бренну спать. Она настояла на том, чтобы дождаться окончания игры Колби, но как только она увидела, что они выиграли, из нее словно выкачали всю энергию.

Мэдди сидит на диване и красит ногти на ногах на кофейном столике Колби, и это заставляет меня смеяться.

— Если бы он мог видеть, как ты делаешь это прямо сейчас.

Она закатывает глаза. — О, что бы сделал твой большой, сильный парень? Попросит меня еще об одном сексе втроем?

Я фыркаю. — Мэдс, ты сама напрашивалась на секс втроем.

— Неважно, — она отмахивается меня. — Он не совсем сказал «нет».

Да, я знаю. Слава Богу, я это сделала.

Взяв воду, я сажусь на диван рядом с ней и смотрю, чтобы убедиться, что она не пролила лак на кофейный столик. Я могла бы жить здесь, но портить его мебель - это не то, чем я хочу заниматься.

— Он на пути домой?

Я качаю головой. — Нет, он собирается на праздничную вечеринку к Гриффину. Он попросил меня встретиться с ним там, но я отказалась.

Она стонет и закрывает лак для ногтей, прежде чем откинуться на подушку. — Ты абсолютно невыносима. Ты знаешь это?

— Почему? Потому что я не хочу играть в русскую рулетку с жизнью моей дочери?

Мэдди приподнимает одну бровь. — Ладно, никто не приставляет пистолет к ее голове, мисс излишне драматичная.

— И все же. Что, если в конечном итоге все пойдет так же неправильно, как и в прошлый раз? Я застряла с ним на всю оставшуюся жизнь, и я не могу быть причиной, по которой он снова бросает Бренну.

— Нет, нет, — останавливает она меня. — Повторения не будет. Каким бы он ни был полным придурком из-за того письма, он не бросил ее, потому что даже не знал о ее существовании. Он бросил тебя, и это отстой, и я ненавидела его за это чертовски долгое время. Но теперь? Если ты искренне веришь, что он позволил бы чему-то между вами двумя повлиять на его отношения с Бренной, то ты не обращала внимания.

Как обычно, в ее словах есть смысл, но я просто не могу заставить себя сделать это. — Может, и нет, но она бы никогда не простила меня, если бы я все испортила для нее. Черт возьми, я бы себе этого не простила.

— Хорошо, — сдается она. — Но по крайней мере, не пропусти убойную вечеринку. Или, по крайней мере, не заставляй меня пропустить потрясающую вечеринку.

— Тебе нужен адрес?

Закончив сообщение, она кладет телефон на диван и встает. — Нет, потому что ты идешь со мной. Кайли направляется присмотреть за Бренной.

Кайли - девушка, с которой работает Мэдди, и та, кому я раньше доверяла нянчиться с Бренной. Вот и уходит мое оправдание, чтобы остаться дома сегодня вечером. И Мэдди, должно быть, тоже это знает, судя по самодовольной ухмылке на ее лице.

***

Мы подъезжаем к дому, и я смотрю на Мэдди, пока она подправляет макияж, который только что нанесла перед нашим отъездом. Я закатываю глаза, потому что тут нечего подправлять, но у нее явно есть план, и я всего лишь ее приманка.

Когда мы заходим внутрь, все место переполнено, и проходит всего несколько минут, прежде чем мы видим Гриффина.

— Сейдж! — приветствует он меня. — Колби сказал, что ты не придешь.

Я пожимаю плечами и заставляю себя улыбнуться. — Я передумала. Надеюсь, все в порядке.

— Да, конечно. Он где-то здесь. — Он оглядывает переполненный зал, а затем снова сосредотачивается на моей лучшей подруге. — Привет. Мэдди, верно?

Она кивает. — Спасибо, что вчера провел меня до машины.

Он улыбается. — Нет проблем. Я рад любому другу Колби.

Кокетливое хихиканье, срывающееся с ее губ, все проясняет, и неудивительно, когда она оправдывается тем, что ей нужно выпить, и они вдвоем уходят, оставляя меня одну. Спасибо, Мэдс.

Я лавирую среди людей, пытаясь найти Колби. Даже Тесса или Ашер были бы хороши в этот момент. Но когда я, наконец, замечаю знакомое лицо, мой желудок сжимается. Он прислонился к стене, прямо перед ним девушка. Он улыбается ей сверху вниз, говоря что-то, чего я не могу понять, и моя кровь закипает.

Как только я собираюсь уходить, он поднимает голову, и его глаза встречаются с моими.

— Сейдж?

Я качаю головой, не желая слышать ни слова из того, что он собирается сказать. Я разворачиваюсь и проталкиваюсь сквозь толпу к выходу. Однако Колби такой же быстрый, потому что, как только я выхожу на улицу, он оказывается прямо за мной.

— Почему ты уходишь?

Я раздражаюсь. — Почему тебя это волнует? Ты выглядел так, будто у тебя была вся компания, в которой ты нуждался.

Он откидывает голову назад. — Давай. Не будь такой.

— Я не такая, Колби. Иди и делай то, что у тебя получается лучше всего. Как ты сам мне показал, у тебя есть отличная игра.

Запустив пальцы в волосы, он вскидывает руки в воздух. — Я понятия не имею, чего ты от меня хочешь. Ты отвергла меня, помнишь? И теперь ты ревнуешь, потому что я с кем-то разговариваю?

Я перегибаю палку, я знаю, но в моем теле так много адреналина, что я даже не могу рассуждать здраво. — Я не ревную.

— Нет? — Он ухмыляется и подходит ближе. — Тогда посмотри мне в глаза и скажи, что ты ни на секунду не хотела, чтобы я флиртовал с тобой, а не с ней.

Мой рот открывается, и я пытаюсь это сказать, но не могу. Я стону от разочарования и отступаю назад.

— Ты думаешь, я хочу чувствовать себя так? Что я хочу бояться потерять бдительность с тобой? Черт возьми, Колби, я бы сделала все, чтобы забыть то, что я чувствовала, когда ты ушел, и стереть это из своей памяти. Это изменило меня так, что ты даже не можешь себе представить. Так что, пошел ты нахуй. — Я останавливаюсь и делаю глубокий вдох, чувствуя, как вся моя уязвимость вырывается на поверхность. — Но трахни меня за то, что я все еще люблю тебя.

Выражение его лица смягчается, и одним быстрым движением он хватает меня сзади за шею и прижимается своими губами к моим впервые за почти семь лет.