Хочу стать генералом

Глава 37 Гости в окно не лазят

Ксения меня ждала. Ужин уже ждал на столе.

— Я так боялась, ты не придешь. Верка сегодня не заходила. Позвонила, очень занята.

Я рассказал Ксении о встрече с «женихом».

— Будешь Верке хвалить его. Задача завалить их завтра в постель. После ресторана поедем к ним на бокал шампанского. Хорошо бы в ресторане и у Верки они протанцевали пяток медленных танцев. Пообнимались, пообжимались. Как говорил Никита Сергеевич: «Цели ясны. Задачи поставлены. За работу, товарищи».

— Как с тобой хорошо и спокойно, — прошептала мне на ухо Ксения, засыпая.

Но по мне много сладкого — приторно. Как мне кажется, что я не создан для длительных отношений. Тянет меня на сторону со страшной силой. Не мое все это. Спокойная жизнь и постоянная любовница. В физике это называется «метод проб и ошибок» или «метод постепенных приближений». Хотя блядство, как по-научному не называй, оно все равно остается блядством. Успокоив себя, таким образом, я тоже заснул. Спал я, по-военному, чутко. Залпы орудий я воспринимал как должное, а вот от необычных звуков просыпался моментально. Внизу что-то потихоньку скрежетало. Кто-то пытался открыть замок. Я еще раньше по дороге от второго этажа до двери разложил колющие, режущие предметы: ножи, вилки, ножницы, топорик. Так, чтобы это находилось под рукой, но не бросалось в глаза. Возле двери за ведром стоял топор. Все окна с решетками, даже на втором этаже. Но возле двери в коридоре располагалось небольшое окошечко без решетки, в которое мог пролезть человек. Я потихоньку прошел к двери, но попытки взломать замок остановились. Оказывается, на двери стоял засов, который не дал открыть дверь. Как я понял, сейчас будут вынимать стекло с целью залезть одному и открыть дверь остальным. Я уверен, за дверью не менее трех человек. Стекло наружное и внутреннее вырезали и выдавили профессионально, затратив минут десять. И то для того, чтобы не шуметь и прислушиваться, что там делается внутри. По логике нападавших, хозяева, услышав посторонние звуки, должны включить свет, звать соседей, милицию. Одним словом, проявить себя. Тишина внутри дома их обнадеживала, что все идет по намеченному ими плану. Стекло вынуто. На подоконник легли две руки. За окном голова внимательно всматривалась в окно без стекла. Левая рука находилась ближе и лежала на подоконнике удобнее. По ней я и рубанул топором. На счастье, парня, топор остро заточен. Парень с воплем свалился снаружи, а рука на пол внутри. Я быстро схватил руку и кинул ее в ведро. Там лежала какая-то тряпка. Я замотал в нее кисть руки. Вытер топор. Засунул подальше тряпку. В это время по лестнице спускалась Ксения.

— Витя, что случилось? Что это за крик?

— Да я сам только что спустился. Кто-то пытался влезть в окно, но в темноте стеклом порезал руку. Поэтому заорал и убежал. Думаю, что больше сегодня не полезут. Утром надо вызвать плотников. Поставить решетку. Застеклить, а на дверь еще один засов. Хорошо бы возле дома поставить будку и достать хорошую овчарку.

— Я завтра скажу своим. Они все сделают. Мне давно предлагали овчарку, но кто ей будет заниматься?

— Тогда завтра заключай договор и ставь дом под охрану.

— Это выход. Утром позвоню. Пусть ставят. В милицию будем звонить?

— Да не стоит. Милиция ничего конкретного не сделает, а спать не дадут.

Я, с помощью Ксении, подвинул к окну большой шкаф, и мы отправились спать. Утром я отвез Ксению на работу, а кисть руки повез к Машкевичу. В обморок он не упал. Посмотрел наколки, но это ему ничего не дало. Я ему рассказал про ночной визит в дом начальника областного управления торговли.

— Я ее немного знаю. Встречались до моего выхода из строя. Серьезная женщина. Ребята решили крупно поживиться. Наткнуться на контуженного в их планы не входило. Ни один добропорядочный гражданин по двадцать минут молча с топором в руке, воров не ждал. А если бы он головой полез?

— Да, я в жизни никогда. Я бы тогда ногу ждал.

— Этот ответ я и предполагал. Что ты хочешь от меня?

— Кто за этим парнем стоит. И чтобы мы с его головой встретились, если не боишься.

— Привлекать кого-то можно?

— На твое усмотрение, но неофициально.

— Обижаешь, начальник.

В квартире у Машкевича чисто.

— Спускайся в пять часов, я подъеду. Тогда все и расскажешь.

После моего массажа, когда я подъехал, у дома Ксении хлопотали рабочие. Бригадир подошел ко мне:

— Мы, извините, Ксении Андреевне ничего не сказали. В доме же Вы находились?

Я кивнул.

— Вы в милицию заявляли, что была попытка ограбления? На подоконник хотите посмотреть?

— Да я его вчера видел. На нем кто-то что-то рубил. Там следы от топора. Мне кажется, подоконник нужно заменить.

— Там руку отрубили. Следы крови на стене, на траве.

— Так пусть, пострадавший в милицию обращается. Могу с ним устроить соревнование — кто кого быстрей порвет. Найду — удавлю без милиции. Если можете передать, то передайте. Хотят, пусть подъедут — побазарим. Не я к ним лез, они к нам.

— Правильно Василий Петрович сказал, что Вы контуженный.

— Василий Петрович — это кто?

— Дядя Федор.

— Опа, а я думал, что его так зовут, а он, оказывается, Василий Петрович.

— Дядя Федор — очень уважаемый в области человек. Я уже дал команду, подоконник сейчас снимут и поставят новый. Со старым что делать?

— Лучше сожгите. Кстати, можете сделать, чтобы к Ксении Андреевне никто не лез. Или дядю Федора попросить?

— Я передам Вашу просьбу. Сейчас мы все следы уберем.

— Успехов.

Ксения сидела дома и потихоньку всхлипывала.

— Ксюша. Ты, когда создавала свою особую бригаду и начала копить компромат на сильных мира сего, о чем думала? Что все при твоем виде будут ходить и вздрагивать? А когда ты заходишь — все встают и рта без твоего разрешения не открывают. Я удивлен, что ты еще не погибла в автокатастрофе, не отравилась грибами или не сгорела вместе со своим домом. Тебя Господь за что-то любит, раз послал тебе на встречу такого трахнутого, как я. Твое счастье, что первой за тебя взялась Вера. Нам еще предстоит узнать — это она или за ней кто-то стоит. Хочешь жить — не вздумай задавать ей вопросы, что-то выяснять или уточнять. Глотай ту информацию, которую тебе подсовывают. У нас до декабря время еще есть.

— Витя! Ты в городе и области никого не знаешь. Надо привлекать специалистов.

— Ага, тех, кто у тебя в досье. Кто их убедит, что на них у тебя никого и ничего нет? Ты что, труды Сталина не изучала?

— Да причем здесь товарищ Сталин?

— Сталин сказал: «Есть человек — есть проблемы. Нет человека — нет проблем». Это же прямо про тебя. Пока ты есть, у всех будет болеть голова. Забирай все ценности, деньги. Продавай в темпе все. Уезжай лучше в Москву или Ленинград. Меняй внешность, покупай новый паспорт. До Нового года ты должна исчезнуть. С паспортом и внешностью, если ты успеешь, я тебе помогу. Познакомлю с нужными людьми. Будешь тянуть или кому-то рассказывать про свои планы, то заказывай место на кладбище и памятник. Тебе сказали, что я грабителю руку отрубил?

— Сказали, но я не поверила.

— Кто бы не спрашивал, отвечай, что ты первый раз об этом слышишь. А стекло ты вечером случайно выбила. Заявлений в милицию не пиши. Ты будешь делать то, что я тебе говорю? Или будешь принимать самостоятельные решения?

— Я буду слушать только тебя.

— Позвони и вызови сюда из этой твоей восьмерки начальника и опытного следака. В темпе сюда.

Ситуация осложнилась. Может я это драматизирую, но как у военных есть пословица — лучше перебздеть, чем недобздеть. На следующей неделе срочно надо ехать к Павлу Ивановичу во Львов. С паспортом и пластическим хирургом помочь может только он. Если Ксения исчезнет, искать ее вряд ли будут. Я думаю, денег ей до конца жизни хватит. А со сменой паспорта- достаточно фиктивного брака. Или настоящего. Они с Павлом Ивановичем одногодки. Среди друзей, товарищей он может подобрать достойную кандидатуру.

Пока я на кухне жевал бутерброды, то просчитывал варианты. Даже самые дикие, какие приходили в голову. За себя, я почему-то переживал гораздо меньше. Ксения перестала хныкать, налила себе полстакана водки. Выпила, как воду. Зажевала маринованным огурцом. Нашла среди своих запасов соленую селедку, копченый палтус, сырокопченую колбасу. Нарезала. Налила себе и мне по половине стакана водки. Не чокаясь, вылила себе в рот. Я последовал ее примеру. Она нашла банку красной икры. Сделала большие бутерброды. Мы выпили еще по полстакана, заели бутербродами, селедкой, соленой рыбой. Потом в ход пошли свежие помидоры. Водку я убрал, хотя она хотела выпить еще.

Пришли двое ее наемников. Я им обрисовал обстановку.

— Про ваше досье утекла информация. Завтра доложите, какую дезу немедленно надо пускать. Через кого — это ваше решение. Но дезинформация должна быть продуманной. Пока это все еще в зародыше. Что бы не получилась волна от нас самих. Судя по всему, наехала блатная шпана. Конкретно они ничего не знают. Догадываются, что есть папки, с какими-то секретными документами, обладание которыми принесут очень большие деньги. В двенадцать часов получите точку встречи со мной. Нужно суточное, а точнее с восьми утра до десяти вечера сопровождение — подчеркиваю, грамотное сопровождение Ксении Андреевны с целью обнаружить, есть ли за ней слежка. Вмешиваться, если ей будет угрожать опасность. Оплата труда — сдельно-прогрессивная. Кстати, поищите хвосты и у себя. При обнаружении — ищите, кому это надо, кто за этим стоит. Меры будем применять неофициально, но кардинально. Убивать никого не надо, но руки-ноги можно случайно поломать. Что-то выпьете?

Оба отказались и отбыли.

— Неужели это так серьезно? — спросила Ксения.

— Да нет, Ксюша. Когда я вытаскивал тебя из подвала, то эту пару бандитов я отправил отдыхать на тот свет просто для тренировки. Чтобы форму не потерять.

— Прости за дурацкий вопрос.

Ситуация для меня сложилась крутая, но ее нужно «прокачать». Я в городе недавно. Круг общения минимальный. Расклад по взаимоотношениям среди руководства области и города, я не знаю. Местных бандитов не знаю тоже. Куда не ткни, темное пятно и сплошная задница. Точка опоры — «восьмерка» Ксении, Жорка Машкевич, который знает здесь всех. Неожиданно проявился из тени «дядя Федор». Молчит Вера Григорьевна. Но ведь все концы пока сходятся на ней. Если я буду из нее выкачивать информацию, отделять правду от вранья, можно потерять много времени. Думаю, те ребята, которых наняла Вера, ее же прижмут за отсутствие двух соратников, за калеку третьего. Для мести и разборок моя кандидатура становится на первом месте. Центровой. Еще не сказала своего слова милиция. Почему завтра не первое декабря. Если за всем этим, инициатором является сама Вера Григорьевна, то это чуть облегчает положение. Все равно, вопросов выплывает намного больше, чем ответов. Надо готовить себе хоть какое-то оружие для самообороны.

Бригадир отрапортовал Ксении об окончании части работ.

— Решетка поставлена, стекла на месте. Поставили еще один мощный засов на дверь. Отсутствующий подоконник поставим завтра до обеда.

Мне он пообещал потолковать с ребятами, что бы Ксению Андреевну никто не обижал.