Холодное сердце 2. Опасные тайны: история короля Агнарра и королевы Идуны

Глава двадцать вторая Идуна

Следующим утром, перед рассветом, когда все ещё спали, мы выскользнули из Эренделла, счастливым образом не попавшись никому на глаза. Воздух был прохладен и свеж, и под покровом сумерек мы переехали верхом через мост, волнуясь от предвкушения приключений. Даже лошади, легко гарцуя, казалось, приготовились к встрече с неизведанным.

Добравшись до холмов, мы развеселились, даже впали в эйфорию, оставляя реальный мир позади и пускаясь в путешествие, вдохновлённые беспечностью, которая всегда сопутствует безрассудству. Мы знали, что поступаем совершенно безответственно и подвергаем себя опасности. А Агнарр всё-таки принц, и его жизнь важна для королевства. Но он не хотел ничего слышать об этом – ему до смерти надоело плясать под чужую дудку и оправдывать чужие ожидания.

Ему нужен был отдых.

И мне на самом деле тоже.

Мы двинулись по карте на север, в горы, свернув с тропы, которая вела к Зачарованному лесу. По пути зашли в живописную лавочку, где погрелись и попытались поторговаться, поскольку цены там были смехотворно высокими. Я пришла в ярость и выразила своё возмущение столь наглой накруткой в такой глуши, чем вызвала гнев грузного рыжеволосого подростка за прилавком. Но Агнарр со своим всегдашним великодушием просто выложил деньги и осторожно вывел меня из лавки.

Мы поднимались в горы, и дорога становилась всё более ненадёжной, оледенелые тропинки вились вокруг крутых обрывистых скал. Последний участок пути оказался слишком узок для лошадей, и нам пришлось привязать их к деревьям и идти пешком. Когда мы поднялись наверх, солнце село за горизонт, окрестности погрузились в сумерки, но мы обнаружили только пустую каменистую долину.

– Я рассчитывал увидеть что-то более интересное, – заметил Агнарр, оглядывая долину. Поджав губы, он взглянул на карту, и когда снова поднял глаза, я заметила в них разочарование. Он очень надеялся выяснить что-нибудь про мать. Но всё же чего он ожидал? Что в конце пути она встретит его с распростёртыми объятиями?

– Может быть, когда-то здесь что-нибудь и находилось, – мягко произнесла я. – Столько лет прошло, многое могло измениться. – Я с раннего детства умела мириться с переменами, текучестью жизни. Моя семья постоянно кочевала с места на место, следуя по оленьим тропам. Никакие карты не приведут к кочевникам нортулдрам.

И никакая карта не приведёт Агнарра к матери.

Вдруг я услышала какой-то шум. Схватив Агнарра за руку, я утащила его за ближайшее дерево, закрыв ему ладонью рот, чтобы скрыть возглас удивления. С противоположной стороны в долину медленно спустилась молодая женщина с распущенными тёмными волосами. Она была одета как нортулдры, в простое платье из некрашеного сурового полотна, перехваченное на талии ярким кушаком.

Сердце у меня быстро забилось. Неужели это моя соплеменница, которая убереглась от тумана? Я её не узнавала, но незадолго перед праздником у плотины нортулдры разбрелись довольно широко по окрестностям. К тому же прошло почти пять лет, люди меняются.

Агнарр убрал ото рта мою руку и прошептал:

– Я узнал её. Эта женщина заготавливает лёд.

Ах вот оно что... Разумно. Заготовители льда кочуют, так же как нортулдры. Зимой они выпиливают лёд с поверхности водоёмов, а летом приезжают в Эренделл с огромными льдинами, которые можно расколоть и класть в ледники для хранения продуктов, а можно использовать для изготовления скульптур.

Женщина вышла на середину долины, вскинула голову и запела. Чистый голос поднялся к небу, и сердце у меня дрогнуло.

Я закрыла глаза. Задушевные переливы пробудили море воспоминаний. В детстве я слышала много подобных песен. Мама говорила, что их нам подарили феи и эльфы арктических земель. Она пела мне их перед сном, её мелодичный и сладкий голос убаюкивал, и я медленно уплывала в страну грёз. Меня охватила невероятная тоска по прошлому.

– Как красиво, – тихо произнёс Агнарр, тоже очарованный песней. – Никогда не слышал ничего настолько...

Его слова прервал внезапный грохот, словно с гор покатились камни. Женщина прервала пение. Я с любопытством выглянула из-за дерева и поняла, что камни действительно двигаются.

В прямом смысле слова.

– Ух ты... – прошептала я в благоговейном трепете: большие и маленькие валуны обрушивались в долину и падали у ног женщины. – Что это такое? – спросила я у Агнарра.

Он прошептал:

– Наверное, волшебство.

Я взглянула на него, размышляя, не испугается ли он магического ритуала, но увидела на его лице восхищение, но не страх.

Я не успела ответить: камни внезапно развернулись, и оказалось, что никакие это не камни, а тролли – низенькие и пухленькие, с огромными ушами, длинными носами и травой вместо волос. У некоторых из ушей даже рос мох. Они были в зелёных туниках, и у каждого на шее висело ожерелье из сверкающих кристаллов.

– Я читала о них! – с восторгом прошептала я.– Они упоминались в книге про хульдр.

– Кто они такие? – спросил Агнарр, не отрывая глаз от долины.

– Их называют каменными троллями, – ответила я. – Насколько я понимаю, они самые старые существа на земле, живущие сотни лет. И... это может показаться странным, но говорят, что они всё знают про любовь.

Агнарр поднял бровь:

– Кто бы мог подумать.

– Ш-ш-ш, – остановила я его. – Там что-то происходит.

Я прилипла взглядом к женщине, которая теперь стояла в середине круга из троллей, судорожно сцепив руки.

– Дед Пабби, – дрожащим голосом произнесла она, – однажды ты помог моей матери. Теперь мне тоже нужна помощь.

– Что случилось, дитя моё? – спросил самый старый и самый большой тролль.

– Мой Элиас погиб на прошлой неделе, заготавливая лёд, – ответила она. По щекам у неё текли слёзы. – Это случилось неожиданно, ужасно...

Она упала на колени, плечи у неё сотрясались от рыданий. Несколько тролльчих подкатились к ней и стали утешать, обнимая и гладя её по спине.

– Он был для меня всем: и небом, и солнцем, – плакала женщина. – Я не могу без него жить.

– Очень жаль это слышать, – хмуро произнёс старший тролль – Дед Пабби. – Элиас был хорошим человеком, он не заслужил такой участи.

Женщина не унималась:

– Да, хорошим человеком, хорошим мужем. – Она положила руку на живот. – И стал бы хорошим отцом. Увы, он умер, так и не узнав, что я ношу ребёнка.

Тролльчихи возбуждённо защебетали, прикладывая руки к животу женщины. Она неуверенно улыбнулась сквозь слёзы, словно не знала, отогнать их или приветствовать восторженное оживление.

– Это мальчик! – радостно воскликнула хриплым голосом старшая тролльчиха. – Большой здоровый младенец!

Женщина удивлённо распахнула глаза:

– Вы это видите?

– Конечно! – ответила старшая. Из головы у неё рос одуванчик. – Бульда понимает в младенцах!

– О-о! Ты должна назвать сына Бульдой! – выступила другая тролльчиха. – Замечательное имя!

– Или Голышом! Мне всегда так нравилось это имя! – добавила юная девушка-тролль с кривыми зубами и большой улыбкой. – Оно такое милое!

По виду женщины мне показалось, что ей не особенно приглянулось имя Голыш. Но она молчала, боясь обидеть троллей.

– Не слушай их, – вставила Бульда. – Это все имена троллей, а твоему сыну нужно выбрать человеческое. – Она постучала пальцем по каменному подбородку. – Что, если назвать его в честь отца? Так ты отдашь дань уважения погибшему и всегда будешь помнить его.

Женщина едва держалась на ногах.

– Разве вы не понимаете, зачем я пришла? – почти истерически вскричала она. – Я не хочу помнить его!

Дед Пабби вышел вперёд с печалью на каменном лице.

– Ты хочешь забыть его, – сказал он утвердительно.

Женщина кивнула, слёзы медленно текли у неё по щекам.

– Я не могу спать по ночам, не могу работать днём. Он всё время стоит у меня перед глазами. Я больше не вынесу! Умоляю вас, заберите у меня память!

Дед Пабби жестом приказал ей опуститься на колени.

– Я могу выполнить твою просьбу, – сказал он. – Но это не пройдёт без последствий. Можно повлиять на ум, но не так-то просто изменить сердце. Даже не помня Элиаса, ты всегда будешь чувствовать его в своём сердце. Он не оставит тебя полностью, у тебя будет болеть душа, и ты не узнаешь почему.

– Что угодно, лишь бы забыть его, – с трудом проговорила женщина.

– Хорошо, – торжественно объявил Дед Пабби. Он положил руку на лоб просительницы и закрыл глаза.

Мы с Агнарром как заворожённые смотрели, как в небе над головой женщины появилось северное сияние. На одно мгновение я увидела образ высокого сильного мужчины, раскалывающего топором лёд, но видение тут же распалось на облако звёздной пыли и исчезло как не бывало.

Женщина неуверенно поднялась на ноги. Она выглядела изумлённой, но я заметила, что слёзы перестали струиться из её глаз.

– Что я здесь делаю? – растерянно проговорила она.

– Ты пришла получить благословение для своего ребёнка, – ласково сказала ей Буль- да. – Вспомнила?

– Ребёнка? – Женщина некоторое время смотрела на Бульду, затем кивнула и снова приложила руку к животу. Это она помнила.

– Да-да. Ты сказала, что его зовут Голыш, – добавила молодая тролльчиха, подмигивая подругам.

Дед Пабби увёл женщину от толпы надоедливых зелёных наседок.

– Возвращайся к работе, – велел он ей. – Твоя семья ждёт тебя.

– Семья... – Слабая улыбка озарила лицо женщины. – Да, нужно вернуться к родным. – Она помахала троллям: – Спасибо за благословение!

И она растворилась в ночи. Тролли, однако, остались, гуляли по долине, жевали растущие поблизости грибы и переговаривались.

Повернувшись к Агнарру, я прошептала:

– С ума сойти!.. Никогда не видела ничего подобного.

– Магия, – медленно проговорил принц. – Настоящая магия. – Он покачал головой: – Счастье, что жители Эренделла не знают про этих троллей.

Я усмехнулась:

– Аксель, вероятно, приписал бы их козням своих сиреневых овец.

Агнарр фыркнул:

– А может быть, если они встретятся с троллями, то перестанут винить нортулдров во всех бедах.

От его шутки я чуть не вздрогнула. По крайней мере, он не верил, что нортулдры в ответе за все неприятности, происходящие в городе. Но меня кольнуло напоминание о том, что многие так считают.

– Трудно представить, что тролли только что стёрли женщине память, – сказала я, чтобы сменить тему. – И она сама их попросила! Как можно такого желать?

Агнарр открыл было рот, чтобы ответить, но побелел как полотно и промолчал.

Я нахмурилась:

– Что с тобой?

– А если... – Он не продолжил.

Но я поняла, о чём он думал. Карта, по которой мы пришли, принадлежала его матери, а значит, скорее всего, она знала о троллях. Может быть, перед тем как пропасть, она тоже приходила сюда и обращалась с такой же просьбой.

Чтобы забыть жизнь в Эренделле.

Чтобы не помнить о муже и сыне.

– Пойдём! – Я взяла Агнарра за руку. – Давай поговорим с ними.

– Что? Нет! – в тревоге крикнул он. – Это невозможно!

– Почему?

– Они могут представлять опасность.

Я взглянула на троллей. Двое из них играли, гоняя по долине круглые камни, ещё один катал малыша, толкая его впереди себя, как валун. Я оглянулась на Агнарра, с сомнением подняв одну бровь.

Агнарр с досадой вздохнул.

– Ладно, – сказал он. – Пойдём встретимся с троллями.

Мы вышли из-за дерева и стали спускаться в долину. Начало темнеть, и кристаллы на шее у троллей засветились. Услышав наше приближение, существа повернули к нам головы. Некоторое время мы в неловкой тишине просто смотрели друг на друга.

Но потом Дед Пабби вышел вперёд.

– Ваше величество, – с почтительным поклоном произнёс он. – Не ожидал увидеть вас здесь так скоро.