Холодное сердце 2. Опасные тайны: история короля Агнарра и королевы Идуны

Глава сорок шестая Идуна

– Нет-нет-нет!

По коридору разнёсся мучительный крик Эльзы. Я стремительно ринулась к её комнате и, убедившись, что рядом никого нет, вбежала внутрь, быстро захлопнула и заперла дверь и только после этого повернулась к дочери. Эльза стояла у окна. Ледяная вода сочилась с её пальцев и замерзала на подоконнике. Вся комната покрылась наледью, и я задрожала от холода. Обычно перед визитом к старшей дочери я надевала пальто. Но сегодня она кричала так истошно, что утепляться было некогда.

– Эльза, – тихо окликнула я её, боясь испугать: от страха она теряла контроль над своим даром, и всё вокруг замерзало. Если же нам удавалось успокоить, утешить её, тогда она могла взять себя в руки.

Дочь повернула ко мне невыносимо печальное лицо; на ресницах застыли крошечные льдинки.

– Милая, – ласково произнесла я, ступая к ней.

Она вытянула вперёд дрожащую руку и закричала:

– Нет! Прошу тебя, не подходи ближе! Я не хочу причинить тебе вред!

Я увидела, как на кончиках пальцев у неё формируются сосульки, и торопливо попятилась, хоть и ненавидела себя за малодушие. Она же была моей дочерью!

Но её могущество пугало меня до полусмерти.

Я вспомнила слова Деда Пабби.

«Твоя сила будет только расти, – предупреждал он. – Ты должна научиться справляться с ней».

С тех пор Агнарр безуспешно пытался помочь ей обуздывать эмоции, не тратить волшебные способности понапрасну.

«Смирись, спрячь чувства. Не показывай свой страх».

Ничего не получалось. На самом деле становилось только хуже.

Замок словно околдовали: Анна бродила по коридорам, как привидение, не понимая, почему сестра избегает её, – воспоминания о даре Эльзы и о той ночи, когда она чуть не умерла, исчезли из её памяти. Эльза боялась даже выходить из комнаты. Раньше я ещё пыталась уговорить её поиграть во дворе или поужинать вместе с семьёй. Наверняка такие простые задачи были ей по плечу! Она источала ледяной холод, лишь когда испытывала сильные чувства. Мы старались не волновать её, создавали мирную атмосферу, избегали поводов для беспокойства. При таких условиях Анне ничего не угрожало.

Но Эльза всегда отказывалась, боясь снова навредить сестре. Даже спустя столько лет я видела в её глазах вину за содеянное в детстве, и это разрывало мне сердце.

Что касается Агнарра, то он с головой погрузился в работу, забываясь в государственных делах и бесконечных заседаниях. Я почти не видела его до самой ночи, а потом он ложился в постель, не в силах даже разговаривать, и быстро проваливался в сон. Когда я приступала к нему с расспросами, он уверял, что всё хорошо, просто он очень занят. Но в глубине его глаз я видела страдание. Он, конечно, осознавал, что его попытки научить Эльзу управлять своим даром потерпели неудачу и наша семья, наше счастье день за днём разваливались на куски.

Я проводила большую часть времени в потайной комнате в библиотеке. Но уже не рисовала на потолке звёзды и не делилась с Агнарром надеждами и мечтами, а занималась изысканиями, читая старые книги и рукописи. Делала выписки, пыталась сопоставить факты.

«Почему? – вопрошала я духов после особенно изнурительного перевода старой книги о фольклоре. – Почему вы сделали её такой? За что она так страдает? Если это дар, позвольте ей пользоваться им, а если проклятие, снимите его!»

Но духи не отвечали – они были заперты под туманным куполом.

– Мама, – плачущий голос Эльзы вывел меня из задумчивости. Но когда я попыталась подойти ближе, она отшатнулась от меня, вжалась в стену, и вверх по стене поползла изморозь. Я с грустью вспомнила, как в детстве обнимала её и пела колыбельную. Сейчас я даже не знала, спит ли она вообще.

– Не беспокойся, милая, – сказала я, заставляя себя остановиться. – Если ты не хочешь, я не буду подходить ближе.

Лицо её исказилось мукой.

– Смирись, спрячь чувства, – услышала я её шёпот. – Не показывай свой страх.

Сердце у меня заныло.

– Я знаю, что отец научил тебя этой присказке, – медленно произнесла я. – И, может быть, иногда она и помогает. Но чувства нельзя подавлять бесконечно, иначе ты взорвёшься, как пороховая бочка.

Я даже поёжилась при мысли о предстоящем эмоциональном взрыве, который теперь казался неотвратимым. Он может быть разрушительным не только для Эльзы, но и для всего королевства. Потому-то мы и прячем девочку здесь, напомнила я себе. Но разумные рассуждения всё же не в силах были подавить чувство вины. Жестоко было держать её в этой тесной комнате. Так поступают злодеи в сказках, а не герои.

– Эльза, прошу тебя, – взмолилась я. – Я уверена, ты можешь справиться. Просто постарайся.

– Я всё время стараюсь, мама! Но, что бы я ни делала, становится только хуже! Не знаю, сколько я ещё выдержу! – Её рыдания эхом отозвались в промёрзшей комнате. – Я больше не хочу никому приносить вред. Ни тебе, ни отцу, ни Анне.

Она была похожа на искалеченную куклу. Все эти годы мы пытались защитить её, уберечь от опасности, а вместо этого сломили её дух. Эта красивая неукротимая девушка с волшебными способностями не должна сидеть в созданной нами клетке. Ей бы расправить крылья и летать, как ветер.

Как делают духи...

Неужели это будет продолжаться вечно?

Только Ахтохаллэн знает.

Ахтохаллэн. Духи заперты в Зачарованном лесу, но она осталась на свободе. Где-то далеко. Если бы только можно было найти её.

– Я понимаю тебя, дорогая, – сказала я на-конец. – Потерпи ещё немного, хорошо? Ты смелая девочка. – Голос у меня дрогнул, и по щеке медленно скатилась слеза.

Эльза заметила это и, к моему удивлению, вдруг шагнула вперед и подошла ко мне. Я задержала дыхание. Дочь протянула дрожащую руку и вытерла с моей щеки слезу, застывшую на кончике её пальца. Потом, смотря на меня глубоким скорбным взглядом, она сбросила прозрачный кристалл.

– Я люблю тебя, мама, – медленно произнесла Эльза. – И доверяю тебе. Я знаю, ты мне поможешь.

Я безжизненно кивнула, желая заключить её в объятия, крепко прижать к себе и никогда не отпускать. Но из-за такого порыва она может причинить мне вред, а если это случится, даже ненамеренно, девочка будет окончательно раздавлена.

Я помахала ей, мимолётно улыбнувшись, хотя чувствовала себя как в агонии.

– Я вернусь, – пообещала я, – очень скоро.

Открыв дверь, я вышла из холодной комнаты в теплый коридор и вернулась в библиотеку.

Я не уйду отсюда, пока не найду решение.