Хроники падшего мира

Глава 24

— Почему Сергей Кареулин оказался на поверхности, а эти сотрудники остались в застывших позах у двери снаружи? Вы не задавались этим вопросом? — спросил я, попутно посмотрел на задумчивые лица каждого из моей команды.

— Меня смущает больше другое… Это другой мир, но имена здесь русские. Ты заметил, что названия магазинов, товаров и даже улиц, всё на русском языке, — добавил толстяк. Он поджал губы, переминал пальцы рук между собой, было видно, что он нервничает и так и не отошёл от прошедшего боя.

— Да, это так же смутило меня, но и что с того? Разве в этом мире не может быть России? — произнесла Эмма. Она искренне не понимала того, почему толстяк решил поднять именно этот вопрос.

Вот только я это прекрасно понимал. Если этот мир точная копия нашего, только действия и исторически события повернуты в другую сторону, то у нас есть хоть какой-то шанс на интеграцию в разрушенную культуру. Мы сможем протиснуться в небольшие трещины, стать одними из местных жителей, если окажется, что дороги назад — в наш мир, уже не будет.

Конечно же я мог надумать лишнего, но порой такие вопросы так и напрашиваются, когда я бросаю взгляды на фасады зданий, рекламные билборды и даже мелкий шрифт в журналах, часть которых удалось найти в магазинах. Но сейчас не об этом.

Когда голограмма девушки из скоплений голубых символов медленно рассеялась с улыбкой на лице, дверь задрожала. Внутри раздавались какие-то механические звуки и скрипы. Казалось, что дверь оснащена множеством защитных механизмов, замков, а может и вообще работает на шестернях. Потому как они открывались целую минуту, если не больше!

Следом, под нашими напряженными взглядами, дверь разделилась посередине. И две половины медленно, скрипя, и даже высекая искры об пол, разъехались в разные стороны. Внутри нас встретила непроглядная тьма, стерильный запах лекарств, странный спиртовой привкус, который мгновенно осел на языке.

— Фу, что за вонь? — возмутилась Эмма. Она зажмурила нос с отвращением отходя назад.

— А запах гнилых трупов тебя вообще не смущает? — ехидно спросил Лёха.

Безусловно, запах, вырвавшийся из дверей, быстро забил всё собой, даже стойкий смрад гниющей плоти. Это не просто так сделано, подобное могло быть только в одном месте. Если сложить два плюс два, провести небольшой анализ подобного места, то не сложно прийти к выводу, который таки напрашивается. То, что скрыто за дверьми и непроглядной, вязкой тьмой, именуют — лаборатория.

«Может здесь есть какие-то подсказки или же сам ответ, который так отчаянно ищет система? Нет, я не верю, что всё может быть так просто. Я не мог появиться рядом с конечной точкой поиска ответа, система не допустила бы этого» — подумал я про себя и покачал головой с кривой улыбкой. Я был точно уверен в холодном расчёте системы. Придётся пролить много крови и слёз, чтобы добраться до конца. Тот факт, что у каждого имеется своя уникальная способность, говорит о том, что в ближайшем будущем прольётся кровавый дождь. И каждый из перенесённых в новый мир людей будет затронут этой волной.

Я не спеша переваливался с ноги на ногу в сторону прохода. Когда я пересёк границу свет внутри замерцал. Больничные лампы едва могли осветить огромное помещение внутри, которое представляло из себя длинный, широкий коридор с большим количество разветвлений.

Стерильный белый свет оказался лидирующим в палитре цветов. Всё здесь было выполнено из белого пластика, только полосы и указатели, развешанные у каждой двери, каждого ответвления были сделаны из чёрного материала.

— Почему здесь всё в белом? Разве это не вредит психике? — спросил Иосиф, прищурив глаза и медленно переваливаясь с ноги на ногу. Он стоял за моей спиной, будто бы побоявшись пойти вперёд, разведать обстановку внутри.

Все стояли у меня за спиной, и от этого я испытал не самые приятные чувства. Но раз так сложилось, то почему бы не пойти вперёд?

«Чертовы трусы» — мысленно, зло произнёс я.

Я прошёл вперёд, окинул взглядом помещение. Когда вся группа зашла внутрь, дверь автоматически сомкнулась, отрезая нас от подземного помещения с кучей трупов. Скрип двери в полностью лишенной души, людских голосов лаборатории, сильно напряг мои нервы.

Сглотнув появившийся в горле ком, я отвернулся от двери и пошёл дальше. Слева, очень близко ко мне, была небольшая дверь. Я схватился за ручку, но она не поворачивалась от слова совсем.

Перед глазами появилась полупрозрачная, мерцающая модель девушки. Она бесстрастным голосом сказала:

— Необходим доступ шестого ранга.

Рядом с ручкой был точно такой же терминал, как и у входной гигантской двери. Я посмотрел на пропуск Сергея, потом снова на паз, куда его необходимо вставить. Дрожащей рукой я положил пропуск внутрь. Почему-то я боялся увидеть то, что потенциально могло скрываться внутри. Хотя если подумать, не у самого же входа они расположили самые важные помещения.

Дверь со характерным щелчком открылась. Сквозь появившиеся щели потек белоснежный туман. Он принёс с собой сильный холод, который едва можно было терпеть, без тёплой куртки.

— Назад! — крикнул я. Все дружно отступили. Сейчас был довольно опасный для жизни момент. Если бы мы промедлили и пар обдал нас, то скорее всего кто-то бы точно получил обморожение. Пол быстро покрылся тонким слоем инея, который пополз к потолку.

— Что это вообще такое⁈ — воскликнул Иосиф. Он со страхом посмотрел внутрь заполненной туманом комнаты. Разглядеть там что-либо сейчас было абсолютно невозможно, и теперь придётся ждать, пока он осядет.

— Похоже на экстренную консервацию. Может это сделали для того, чтобы вирус не распространялся дальше? — предположил Лёха. Я с удивлением посмотрел на него, откуда ему-то знать подобное? Неужели фильмы или же книги?

— Да ты прям эксперт Лёха — нервно хохотнув произнёс я, вспоминая давно забытое слово — эпидемиолог блин!

— Да иди ты! — улыбнувшись ответил Лёха — сам ты эпидем…лог — но выговорить слово так сразу у него и не вышло, от чего он весело рассмеялся, хотя ситуация вроде и не располагала.

Мы отошли примерно на пять метров от двери. Чтобы туман осел, а холод развеялся, понадобилось практически двадцать минут.

Перед глазами раскрылась ужасающая картина. Множество хирургических столов, рядом с которыми стояли полки с сверкающими инструментами. На столах лежали тела с раскрытой грудной клеткой. Кожа, внутренние органы и даже раскрытые глаза, были покрыты инеем.

— Замороженные трупы, хирургические инструменты… Подобное я видел только в фильмах, — с затаенным страхом сказал толстяк. Его жирное лицо дрожало, то ли о холода, то ли от страха.

Я бесстрашно подошёл к одному из столов, приподнял белоснежную ткань, которая прикрывала половину тела испытуемого. Бедолага лишился нижних конечностей. Его кожа была тёмно-серого цвета, глаза практически высохли, а внутренние органы, которые возможно увидеть через раздвинутую плоть на животе, скукожились, напоминали высохшие финики.

— Это старый мертвец! — удивился я. Зачем им понадобился подобный образец? Разве они не исследовали их вдоль и поперёк?

— Смотри! Здесь журнал! — крикнул паренёк. Я не знал его имени, ведь он был довольно молчалив, как и тот, который погиб от лап кровососа.

Парнишка с короткими волосами, длинным носом, напоминающим орлиный клюв, вцепился в тонкий журнал. Освещение внутри комнаты было куда лучше, чем в коридоре. Здесь свет доставал до каждого уголка и разгонял тьму.

— Читай, что там такого интересного, — сказала Эмма. Причем в этот момент она облокотилась на один из столов с приборами, с сомнением поглядывая на парня.

Тот прокашлялся, перевернул первую страницу, со словами:

— Испытательный образец номер восьмисот тридцать три — тридцать вторая мутация. Образец пятилетней давности, полностью утрачен метаболизм, соединительная ткань внутренней среды организма полностью исчезла, клеточная структура нарушена. Образец представляет собой нечто живое и неживое одновременно. Вскрытие показало отсутствие влаги во внутренних органах. Нечто вывело всю жидкость из организма.

— Погоди-погоди! А откуда тогда кровь, мозговая жидкость? — спросил я. Если зомби полностью лишены жидкости, то что это за красная дрянь, вытекающая из их тел?

Парнишка судорожно листал страницу за страницей, но ничего кроме повторяющихся слов и сменяющихся образцов не нашёл. Он с сомнением посмотрел на меня, покачал головой, ответив:

— Здесь нет ничего про состав, структуру и ещё что-то. Только записи проведения вскрытия и новые образцы. Одно могу сказать, если верить этому журналу, то подобные изменения начались буквально год назад. Именно тогда пришла пятая мутация. Она вывела всю жидкость из организма, превратила мертвецов в сухофрукты, — сказал он.

— Хочешь сказать, что за год прошло двадцать семь мутаций? — в шоке спросил Иосиф. Он выхватил журнал у парня и начал сам вчитываться. И с каждой строчкой его руки дрожали всё сильнее и сильней.

— Как ты вообще читал твою мать⁈ Тут русским языком написано, в самом начале журнала, что мертвецы изначально походили на обычного человека, как в плане физической силы, так и внешне. Это были обычные мертвые люди. Нет биения сердца, нет движения крови, нет мозговой активности. Нечто управляло их телами! Чем больше проходило времени, тем сильнее становились отклонения. В лаборатории №346 компании «МПВМТ» этот феномен прозвали — внедрение! — Иосиф был откровенно зол на парнишку, если бы он не перепроверил за ним, то мы упустили бы много интересной информации.

— Меня очень смущает тот факт, что мутация стремительно захватила тела зомби буквально год назад. Двадцать семь — это число очень большое! — я тоже облокотился на один из столов с приборами, погрузившись в свои мысли. В голову ничего не лезло, кусок информации, которую мы получили был слишком поверхностный. Неизвестно откуда пришли мутации, почему мир стал таким. Вирус или же иноземное вмешательство, а может быть это естественный процесс отбора?

— Не знаю, я очень далёк от биологии и истории развития человека. Я обычный офисный работник, — Иосиф так же покачал головой. Здесь собрались люди далёкие от этого, какие-то опыты, исследования, никто из нас в этом не разбирался. И нам только и оставалось, что положиться на логический анализ найденных документов.

— Возьми этот журнал, — бросил я. Прихватим с собой один из документов, чтобы в будущем у нас была какая-то доказательная база или же вдруг мы повстречаем одного из выживших сотрудников. Может быть, кто-то сможет более точно объяснить природу этих мутаций ссылаясь на этот журнал.

Иосиф кивнул, свернул тоненькую тетрадку и все дружно мы покинули это помещение. В лаборатории было слишком много дверей, необходимо исследовать каждую из них, ведь именно этого от нас хочет система.

Рядом с этой палатой, была ещё одна дверь. В ней точно так же стоял адский холод, способный заморозить человека за небольшое время. Внутри мы увидели подобие крематория. Скорее всего из прошлой палаты, тела поступали сюда, а уже отсюда в виде пепла, наружу.

Здесь стояла очень мрачная атмосфера. Следы замерзшей крови, пепел разлетевшийся по полу. О стерильной чистоте здесь и речи не могло идти, скорее помещение напоминало миниатюрный цех с самым грязным видом литья.

Так же на столе лежала небольшая гора слипшихся от холода тел. Скорее всего работник не успел поместить всех в специальную печь, что-то помешало ему сделать это. Но что это было? Вирус, утечка или же восставшие мертвецы?

— Вам стоит это увидеть! — раздался глосс из коридора. Не все пошли смотреть на крематорий, кто-то пошёл вперёд по коридору в поисках чего-то необычного, интересного. Хотя какого чёрта, здесь всё было необычно. Думаю никто из нас в настоящих лабораториях никогда не бывал.

Я быстро выбежал наружу, оторвавшись от созерцания аппарата для сжигания тел. Дальше по коридору была одна развилка в две стороны. Справа стояло два человека, они внимательно смотрели на бегающую строку по небольшому табло.

«Пункт обеспечения безопасности» и «Столовая»

Удивительно, что два столь разных помещения, находились в одной стороне. Я отвёл взгляд от табло, перевёл его налево. Там аппарат был выведен из строя. Он треснул ровно посередине и висел на вытянутых проводах вниз. Порой между оголёнными соединений пробегал разряд искр. Это выглядело крайне ненадежно и попахивало коротким замыканием.

— Можно посетить пост обеспечения безопасности. Скорее всего там идёт подсчёт сотрудников. Заодно поймём, куда делись все люди. Я уверен, что внутри лаборатории работает куда больше, чем те двадцать человек лежачих у двери, — сказал я, попутно шелестя ногами вперёд по развилке.

Довольно узкий коридор пестрил обилием дверей. Здесь было не так стерильно, как на входе. На стенах красовались потрясающие лозунги, аббревиатура компании и почётные сотрудники.

— Какая красивая! — восхитилась Эмма. На одном из фото, светилась потрясающей красоты девушка. Она с хмурым лицом стояла в белоснежном халате с папкой в руках. Значок на груди, говорил о том, что она является сотрудником второй категории. Белоснежные волосы были заколоты в тонкий хвост, который аккуратно свисал с плеча.

Я перестал обращать внимание на неё, ведь скорее всего она уже мертва и пополнила армию ходячих мертвецов. Впереди по коридору была толстая чёрная дверь, рядом с ней точно такой же терминал. Я прислонил пропуск к разъему и передо мной появилась голограмма, которая сообщила о том, что моего доступа не хватает для прохода внутрь.

— А вот это уже проблема. Как нам узнать, что здесь случилось, если попасть внутрь невозможно, требуется допуск пятой категории, — сказал я, почесывая затылок.

— Пошли тогда в столовую, может быть там есть много еды? — спросил толстяк. И в этот момент его живот пронзительно заурчал. Этот звук эхом отразился о белоснежных стен, попадая прямо ко мне в уши. На самом деле я тоже не против перекусить. Прошлая битва была очень изматывающей. Было бы неплохо ещё и душ принять, ведь наверняка в подземном комплексе есть нечто похожее на душевую для сотрудников.

В столовую не требовался пропуск, дверь открывалась при подходе к ней. Она автоматически поднялась вверх и перед нами открылась вполне себе обычная столовая. Ряды четырёх местных столов, кухонная гарнитура, выполненная из нержавеющей стали и развешенные ножи. Здесь кухня была открыта, поэтому и продукты, готовка повара, всё это видно тем, кто ест. На самом деле это очень хороший ход со стороны управленца этой лаборатории. Подобный вид неплохо разгоняет аппетит, который едва ли можно найти при работе с гниющими трупами.

Я забрался на кухню в поисках продуктов или же склада. Позади пустых стеллажей на которых едва можно было увидеть остатки сгнивших готовой еды, я увидел серебристую дверь. К ней так же требовался доступ, но категории пропуска, который мы нашли на трупе кровососа, было более чем достаточно. Дверь со скрипом отворилась, но ожидаемое совершенно не совпало с действительностью. Внутри были продукты, но вот их вид мягко говоря не внушал доверия. Всё помещение склада было выжжено дотла, консервные банки, свежие овощи, фрукты, полуфабрикаты были сожжены до хрустящей корочки. Внутри стоял ошеломительный запах гари, из-за чего у меня начало першить в горле, а глаза заслезились.

Я вылетел пулей обратно, стирая падающие слёзы. Запах просто невыносим, он практически выжег мне глаза.

— Что случилось⁈ — все собрались в столовой. Они с шоком в глазах посмотрели на меня. Лёха даже подбежал поближе, схватил меня за плечо и оторвал руку, которой я прикрывал глаза.

— Твою мать, что с твоими глазами⁈ — воскликнул он.

— Шипит ужасно, — я положил рюкзак на пол, со словами:

— Достань воду, ничего не вижу из-за слёз.

Лёха помог мне промыть глаза чистой водой. Только после этого невыносимая резь начала проходить и зрение медленно вернулось в норму. На вопросы же о том, что произошло, я ответил:

— Кто-то сжёг все припасы, которые были на складе. Там настолько сильно воняет гарью, что я практически оставил там свои глаза!

— Твою мать, какой ублюдок это сделал⁈ — возмутился Иосиф. В эру, когда продукты питания стоят дороже всего, подобный поступок вполне себе карается смертью или ещё чем-то похуже. Скорее всего какая-то междоусобица привела именно к тому, что лаборатория была разорена, уничтожена не в плане материальной составляющей, а именно персонал старались изжить со свету.

— Черт его знает, пойдём дальше. Раз мы внутри, нужно исследовать всё! — крикнул я попутно махнув рукой в сторону выхода. На другой развилке, где табло не оказалось сломанным, было три интересных места, а именно — лифт из стекла, диспетчерская и душевая.

В лифте было ещё два подземных этажа. Каким образом эту подземную базу вообще смогли построить, мне неизвестно. Она ведёт слишком глубоко вниз, обладает высокими наработками в плане исследований строения тела, биологии и разработки химический реагентов. Так же оснащена страшными технологиями, которые каждый из нас увидел впервые. Смотря на некоторые из приборов для проведения экспериментов с мертвецами, я в буквальном смысле не мог даже представить нечто подобное.

Один из аппаратов собирал какое-то вещество из глаза испытуемого, превращал его в подобие личинки и сажал обратно в глаз. При этом пациент был живой, находился в здравом рассудке. Никакого обезболивающего, только наручники на операционном столе, которые по рука и ногам сковывали бедолагу.

Это нам удалось прочитать в одном из журналов, который находился возле душевой и туалетным комплексом. При входе в туалет, работники могли брать подобные журналы, чтобы просвещаться и следить за новостями. Телефоны, камеры и любое записывающее устройство, были строго запрещены внутри лаборатории. При нахождении подобного, сотрудника ждали страшные санкции, вплоть до устранения. Об этом говорили настенные плакаты с изображением небольшой сценки, где сотрудника поймали с поличным.

В левом ответвлении была конечная дверь. Непонятно куда она ведёт и что могло скрываться за ней. На удивление, когда я попытался открыть её ключ-картой, местный искусственный интеллект выполненный в форме голограммы прекрасной девушки, сказал, что необходим пропуск второго уровня.

— На первый взгляд, этот этаж полностью безопасен. Здесь нет мертвецов, нет даже возможности у трупов попасть сюда. Почему бы не занять его? Перенесём сюда еду, будем выходить на вылазки за продуктами и другими людьми. Здесь безопасно! Что думаете? — спросила Эмма. Своими словами она зацепила за живое большинство находящихся здесь людей, кроме Иосифа, меня и Лёхи. Здоровяк так же решил придержать коней и не голосовал за подобную идею.

Остальные же активно махали руками, чтобы мы перешли в это убежище. На самом деле это не такой уж и плохой вариант, дело только в одном. Если электричество иссякнет, то мы никогда не выберемся отсюда. Неизвестно где в этом подземном комплексе находится генератор и вообще чем питают столь огромное помещение? ГЭС, ядерный реактор? Да чёрт его знает.

Я не стал встревать в полемику, которую развела Эмма с остальными. Мне хотелось проанализировать, почему они решили выбрать это место в качестве нового убежища. Разве они не думают об электроэнергии, которая питает это место? А как же логистика? Предлагают постоянно подниматься и опускаться на лифте, который в любой момент может застрять между лабораторией и обесточенной больницей? Очень сомнительно…

— Тихо! Тишина! — я резко встал в центре собравшегося круга, поднял руки вверх и крикнул, заглушая всех.

Их глаза сразу же зацепились за меня. Гул поднявшийся около лифта едва стих, как я начал вещать:

— Вы решили выбрать это место в качестве своей базы, я правильно понимаю? — мой тон был холоден, а глаза медленно переходили от одного человека к другому.

— Да, разве в этом есть какая-то проблема? Мы упорно добирались сюда, потеряли ценного товарища, пролили много крови! Разве мы не имеем на это права? — её тон резко изменился с учтивого и ласкового, на ехидный, колючий. Она холодно окинула меня взглядом, отчего мне стало не по себе.

«Что за безумная трансформация⁈» — мысленно воскликнул я. Неужели она забыла, как я вытащил её из лап смерти и волок на своих руках, пока она рвала мою кожу своим чертовым маникюром⁈ Неблагодарная тварь! — пусть и про себя, но я всё же определился с характером этой мрази.

Я глубоко вздохнул в попытках успокоить расшатанные нервы. Гнев так и бил в голову, но ради остальных нужно вытерпеть. Теперь я не один, а с целой командой взрослых людей. И каждый из них отдаёт отчет своим действием, словам.

Неожиданно рука легла мне на плечо, я повернул голову и увидел кроваво-красные глаза Лёхи. Он буквально прожигал меня насквозь. Он пододвинул голову поближе, со словами:

— Я хочу убить её.

В ответ я просто покачал головой, сняв его руку с плеча. Мы не сможем построить нормальную команду, которая сможет расти не только в силе, но и в взаимосвязях, на крови, убийствах, отчаянии и страхе. Необходимо урегулировать поднявшийся вопрос, сделать это максимально корректно, без лишней крови. Ну или хотя бы попытаться это сделать.

— Какие факторы вы учитывали при выборе этого места, как своего убежища? — спокойно спросил я.

— Безопасность, да, в первую очередь это место безопасно! — она озиралась по сторонам в попытках найти поддержку своих товарищей. Те в ответ лишь пожимали плечами. Она зацепилась лишь за то, что это место очень безопасное, надёжное…

— А как же логистика, перемещение на поверхность, электроэнергия необходимая для питания этой махины. Снизу есть ещё два этажа, ты спускалась туда? Может там такие же твари, как тот кровосос. Думаешь, он не доберётся до нас рано или поздно? Готова ли ты, своим выбором обречь этих людей на мучительную смерть? — я прищурил глаза, подошел поближе к ней. Она напротив, отошла назад.

— Если тебе нечего ответить, тогда закрой пасть, — выплюнул я.

Больше подобных вопросов не поднималось, по крайней мере после того, как я подошёл к лифту. Раз с этим покончили, нужно двигаться дальше. Этот комплекс может скрывать в себе множество опасностей, тайн и загадок.

Но больше всего я рассчитывал на то, что получится отыскать подобие вакцины или лекарства от заразившего меня вируса, ну и остальных людей тоже. Всё же это лаборатория, должны же они были здесь что-то полезное делать. Или же найти хотя бы какие-то данные основанные на событиях произошедших пять лет назад. Когда мир в один момент превратился в могильник, где трупы заняли улицы, дома, деревни и сёла, выдавив живых вон.

«Подобное не могло произойти просто так. Вирус или же ещё что-то не могли появиться буквально из воздуха. Что-то должно предшествовать появлению этой болезни» — подумал я.

Моё лицо упёрлось в покрытые пылью стеклянные створки лифта. Я видел свою щетинистое отражение, синяки под глазами, уставший вид. Всё это отражалось на моём лице, но телом я не ощущал изменений.

Кроме небольшого голода, всё было в порядке. Неужели это влияние системы, мутаций или же вируса?

— Что планируешь делать? Внизу может быть всё, что может представить больное воображение. Чудовища, пришельцы или даже спятившие учёные… Точно хочешь идти туда? — спросил Лёха. Иосиф был того же мнения, он с сомнением смотрел на моё отражение в стекле.

— Разве у нас есть выбор? Нужно двигаться дальше, попытаться найти генератор или же комнату, откуда берётся электричество. Неизвестно, что там, вакцина, супер оружие? Разве вам не интересно? — произнёс я. Повернувшись к ним, я увидел, как они дружно качают головой.

— Ну раз так, тогда я не буду настаивать, — еле слышно произнёс я.

Я продавил мигающую кнопку лифта, чтобы вызвать его. Буквально в эту же секунду, я услышал, как он медленно поднимается с нижнего этажа. Свет внутри шахты замерцал, а стёкла только усилили его сияние. Это выглядело очень красиво. Подобного зрелища я не видел в своей жизни на Земле, ведь слишком многое мне было недоступно…

Спустя непродолжительное ожидание перед лифтом, передо мной открылись створки. Внутри он был точно таким же, как и все остальные лифты. Боковые кнопки, кнопка вызова диспетчера и тому подобное, даже зеркало умудрились встроить в стекло. Я аккуратно зашёл внутрь и нажал на второй подземный этаж.

Неожиданно для меня, следом зашли Лёха и Иосиф. Под ошеломленные взгляды других, они встали рядом со мной, как впрочем и мои клоны. Не успели дверцы сойтись вместе, как я услышал слова, который долго останутся в моей памяти:

— Разве мы выживем без тебя?