И пришел Король

Глава 13

О том, что в одиночку выжить в Хрустальных Пустошах было бы если и не чудом, то чем-то близким к оному, Кенджи понял практически сразу. Во всяком случае, для него, уроженца юга. И дело было вовсе не в демонах, диких зверях или варварах — за несколько дней, проведенных в Пустошах, Кенджи со спутниками лишь один раз видели вдалеке лисицу, что тут же взмахнула хвостом и скрылась в ближайшем подлеске — а в умении найти и обустроить сухое и теплое место для ночлега, проделать в замерзшей реке лунку, чтобы поймать рыбу на самодельную удочку, которую также необходимо было сделать собственными руками, выследить дичь по едва-едва заметным следам, найти под снегом съедобные корешки и многих других вещах.

Для Аза, родившегося и выросшего на севере, все это было рутинными занятиями, как и для Мальчика. Кенджи же пришлось впитывать новые знания буквально на ходу — и это оказалось довольно трудно, надо признать. Не менее тяжело, чем отрабатывать приемы под зорким присмотром Рю. Костяной крючок не хотел цепляться за нить, но до крови протыкал подушечки пальцев. Олень испуганно убегал, стоило только Кенджи подкрасться на расстояние выстрела — как потом оказалось, его выдал сменивший направление ветер — а как-то раз, в попытке продолбить лед, Кенджи и вовсе ушел в воду по пояс и потом еще долго сушил у костра промокшие вещи.

Однако со временем Кенджи приловчился ко всему, даже вытаскивать оленьи сухожилия, что шли на нитки; оказывается, то была целая наука: неверный надрез или неосторожное движение легко могли все погубить, а другого зверя можно было выслеживать невероятно долго, даже с помощью Бурана, который иной раз уходил с первыми лучами солнца, а возвращался лишь глубокой ночью. Он либо молча ложился у костра — это значило, что охота не удалась — либо громко урчал, дергая усами и метя хвостом; то означало, что где-то неподалеку есть дичь и, возможно, скоро всех четверых ждет сытный ужин.

На севере к добыче относились с особым трепетом. Даром не пропадало ничего: большая часть мясо разрезалось на пластины, высушивалось до тех пор, пока не становилось черным и ломким, а потом делилось на куски, которые хранили в специальных мешочках вместе с травами. Из костей вытапливался жир, которым наполняли бурдюк, сами же они шли на крючки и иглы, сухожилия превращались в нитки и запасные тетивы, клыки или когти шли на наконечники для стрел, шкуры же пускались на заплаты, плащи и прочую одежду.

Параллельно Аз учил Кенджи языку айров — а точнее множеству его диалектов, ведь племена, издавна жившие глубоко на севере, при встрече общались с представителями более южного клана простыми жестами, ну или с помощью копий и стрел, ведь слово, которое для одних означало простую рыбу, другие использовали в качестве самого скверного ругательства.

— Расскажи я кому, что когда-нибудь буду сидеть напротив шьющего демона — подняли бы на смех и назвали бы сумасшедшим, — произнес Кенджи, глядя на то, как ловко большая игла прыгает в руках Аза, превращая несколько беличьих шкурок в шапку.

— Я тоже никогда не думал, что побеседую с живым драконом и отправлюсь в Черню Кузнтцу воевать с гостем из другого мира, — хмыкнул Аз и зашипел от боли, уколов палец. Отложив недоделанную шляпу, он засунул его в рот и промычал: — Как думаешь, Всадники — тоже Творцы?

— Вряд ли, — немного поразмыслив, сказал Кенджи. — В этом случае, подозреваю, они бы смогли сами снять печать и добраться до Оракула и сферы. Скорее всего, Всадников создал Пепельный Король.

— Интересно только, чего он ждал столько времени, — задумчиво произнес Аз, вернувшись к изготовлению шапки.

Кенджи не знал, что ответить. Точно также он не знал, что они будут делать, добравшись до Мертвых Гор. Как им пробраться сквозь полчища варваров и демонов, что наверняка будут защищать своего хозяина до последней капли крови? Как всей четверке вообще проникнуть в Черную Кузницу, освободить друзей Кенджи и дать бой Пепельному Королю? Да и можно ли вообще бросить ему вызов? Ведь если верить Оракулу — а не было ни единой причины не доверять последнему дракону — возможности Творцов практически безграничны. И что если Пепельный Король не один единственный в своем роде? Аз справедливо предложил решать проблемы по мере их поступления и Кенджи мог только согласиться. Единственное, что его радовало — голос внутри головы умолк, видения прекратились и, похоже, навсегда. Вместе с тем Кенджи смутно чувствовал, что победив в себе Творцов приобрел не только полный контроль на собственным сознанием, но и нечто большее; главное было суметь в нужный момент использовать полученные силы.

Как-то раз, потроша пойманную рыбину, Кенджи вдруг заметил, что Мальчик, сидящий на камне неподалеку не отрываясь смотрит на Песнь. Потом он поднял взгляд на Кенджи в немом вопросе — и тот ответил кивком. Просиявший Мальчик взял в руки лук — бережно, точно он был сделан из хрусталя — тщательно изучил его, а после вытащил стрелу. Было видно, сколь много усилий ему дается натянуть тетиву — на лбу его выступили капли пота, руки подрагивали — и то неудивительно, ведь Песнь была едва ли не в два раза больше легкого лука Мальчика; однако то не помешало ему попасть в стоявшее вдалеке дерево.

— Кто учил тебя стрелять? — спросил Кенджи, принимая Песнь обратно. — Аз?

Мальчик мотнул головой.

— Отец?

Кивок.

— Он…

Мальчик отвел взгляд и сжал губы.

— Моего отца тоже убили, — немного помолчав, сказал Кенджи. — Как и старшего брата. Прямо у меня на глазах. Все, кого я знал, погибли в одну ночь вместе с моим домом. Это сделал тот человек в маске демона, про которого я рассказывал.

Мальчик насупился и о чем-то задумался. А после рубанул ладонью воздух и вопросительно посмотрел на Кенджи.

— Именно так я и поступлю, — кивнул тот, и, немного подумав, отвел в сторону протянутую ему Песнь. — Оставь себе. Скоро ты вырастешь и тебе понадобится новый лук. Думаю, этот подойдет как никакой другой.

Мальчик в неверии взглянул на Кенджи, лицо его засияло от радости, а после вмиг посерьезнело и малец глубоко поклонился Кенджи и бережно повесил Песнь на плечо. В этот момент на поляне, где они остановились на привал, появился Буран — как обычно неслышно, будто тень. Похоже, тигр что-то нашел — шерсть его буквально стояла дыбом, усы подрагивали, хвост же то и дело бил упитанные бока. Буран подошел к Азу, боднул его головой, что-то прорычал, направился в сторону, застыл на месте и оглянулся, будто бы приглашая идти за собой, что все трое и сделали, взяв оружие наизготовку.

Вскоре вдалеке показалась деревенька — совсем крохотная, состоящая из одной улицы, полудюжины домов и косенького частокола, что местами обвалился. Кажется, она была заброшена — во всяком случае, не было видно ни человека, ни зверя, ни птицы, да и трубы хижин не плевались дымом.

— Здесь что, встречаются селения? — поинтересовался Кенджи у Аза.

— Редко, но бывает, — ответил он, хмуро глядя на деревню. — Иногда изгнанные из своих племен айры сбиваются в кучку, пытаясь выжить. Иной раз они даже переживают две-три зимы.

Немного поспорив, они все же решили обыскать селение — быть может, там найдется что-то полезное. Да и поспать под крышей тоже было бы неплохо. Последние несколько дней они брели сквозь бескрайнюю белую пустыню и даже Буран старался ночью держаться поближе к огню, чтобы хоть как-то согреться.

Деревня встретила их зловещей тишиной. Не было видно ни тел, ни даже крови — как будто бы жители просто-напросто взяли и пропали, причем не так давно: в одной хибаре Кенджи обнаружил висевший в очаге котелок, в который даже успели налить воду, в доме же напротив на столе валялся недоделанный самодельный костяной нож. Даже частокол, похоже, рухнул сам по себе, без сторонней помощи.

— Кажется, жители от кого или чего-то бежали, причем в спешке, — произнес Кенджи, когда все четверо встретились на улице.

— Угу, — буркнул Аз. — И что бы то ни было — оно может быть где-то неподалеку.

Мысль ночевать в заброшенной деревне уже не казалась столь заманчивой, однако вечерело, ветер становился все злее и ночью, похоже, должна была грянуть вьюга, так что они все же заняли самую просторную хижину. Признаться, Кенджи и не подозревал, какое это наслаждение — сидеть под защитой стен, когда снаружи ревет метель, скинув лишнюю одежду, греться у огня и вдыхать душистый аромат похлебки. Разомлевший Буран щурил глаза и тихо урчал, привалившийся к нему Мальчик сонно смотрел на пляшущие языки пламени и даже Аз чуть расслабился, колдуя над ужином.

— Интересно, что мы уже который день идем по Пустошам, но пока что не встретили ни демонов, ни айров, — заметил Кенджи.

— Ты разочарован? — хмыкнул Аз.

— Просто, как я слышал, Святое Войско потеряло треть людей еще до того, как вошло в Пустоши.

— Святое Войско? А, так вы на юге наверно называете ту толпу головорезов, что с радостным гиканьем мчались навстречу верной смерти, — Кенджи чуть царапнуло презрение, с которым Аз произнес эти слова. — Ну, несколько сот людей видно и слышно куда лучше четверки, один из которых способен учуять чужака еще до того, как его увидит.

Буран дернул ухом, точно прислушиваясь. Кенджи же возразил:

— Среди Войска было немало прославленных воинов и заклинателей высоких ступеней. Вряд ли можно считать их «головорезами».

— Ступеней? — усмехнулся Аз. — Так это правда, что на юге вы ведете счет победам, чтобы потом получить какой-то титул и хвастаться им пред другими? Удивительно. На севере есть только две ступени — ты либо жив, либо мертв. Что же касается «головорезов»… Я, разумеется, старался держаться подальше от толпы вооруженных людей, которые с превеликим удовольствием бы спустили с меня шкуру, но того, что я успел увидеть или услышать, мне более чем достаточно, чтобы сделать выводы.

Кенджи не нашел, что ответить. Разумеется, всех участников похода на север почитали ровно героев — однако сколько из них действительно являлись таковыми? Быть может, сын императора Джиро или старший сын Такэга Кер действительно направились к Черной Кузнице, чтобы уничтожить Пепельного Короля. Но все ли, вставшие под знамена Войска, имели благую цель? Или же попросту прикрывались ею для того, чтобы убить скуку, прославиться, а то и вовсе — грабить и убивать? Тем более, что практически все без исключения вессы — кроме разве что Дома Волка — считали айров чуть ли не за диких зверей. Но вот Мальчик был абсолютно обычным мальчишкой. Переодень его и пусти на улицы Каноку — и он сольется с толпой сверстников, ничуть не выделяясь. Что уж говорить: полудемон Аз оказался куда человечнее многих аристократов, щеголяющих чистотой крови — но проходит она сквозь черное сердце.

— Наверное, я был слегка резок, — вдруг произнес Аз почти что извиняющимся тоном. — Уверен, что в Войске действительно встречались храбрые воины, которые отправились к Черной Кузнице с благими намерениями. Вот только одного стакана дерьма хватит, чтобы испортить целую бочку с настойкой.

Грубовато, но вполне справедливо. Так бы мог сказать Рю — думается, доведись старику познакомиться с демоном, они бы быстро спелись. Отужинав, Кенджи растянулся на худой циновке, что была здесь заместо кровати, Аз с Мальчиком заняли две других, что до того принесли из соседнего дома, Буран же выскользнул в ночь. Кенджи и не заметил, как сомкнул глаза, а открыл их, когда снаружи рассвет первыми лучами разбил купол мрака. Не было видно ни Аза, ни Мальчика, ни Бурана, так что Кенджи вышел наружу и невольно прикрыл ладонью глаза от резанувшего по ним солнца. От метели не осталось и следа, тучи ушли, на небе таяли последние звездочки и сейчас деревня уже не казалось какой-то жуткой — скорее, брошенной и одинокой.

По правую руку скрипнул снег. Кенджи повернул голову, ожидая увидеть кого-либо из своих спутников — и просто оцепенел, увидев знакомую невысокую фигурку.

— Рэй?.. — в неверии спросил Кенджи. — Но как ты здесь…

— Нет времени объяснять! — она приложила палец к губам. — Мы вместе с Макото и Шу решили отправиться вслед за тобой. Скорей, за мной, там Белый Лис, Ясу и Кума, им требуется наша помощь!

Рэй тряхнула взмахнула рукой и быстрым шагом направилась в сторону частокола. Когда Кенджи пролез сквозь пролом, Рэй уже была на половине пути к подлеску; ее каштановые волосы блестели на белом полотне огненным пятнышком, сама же она точно скользила по снегу, не проваливаясь и оставляя едва-едва заметные следы, что уже через несколько мгновений исчезали прямо на глазах. Кенджи на всякий случай ущипнул себя за руку — если это и был сон, то выглядел он даже куда более реальней чем все прошлые сновидения вместе взятые. Да и вправду — откуда здесь вдруг взяться Рэй, которая осталась в Каноку?

Будто бы прочитав его мысли, она остановилась у самой опушки, помахала рукой и скрылась меж деревьев. Кенджи и умом, и нутром отчетливо понимал, что здесь что-то не так, однако… Однако выяснить он это сможет только лишь проследив за ней лично. Кенджи было сделал шаг, но с удивлением обнаружил, что нечто будто бы держит его за штанину. Он дернул ногой, едва не порвав грубую ткань — но незримая хватка лишь усилилась и теперь Кенджи отчетливо чувствовал, как в щиколотку ему словно воткнули острые иголки. Он уже было хотел рвануть вперед, как…

Приподнялся на локтях, с шумом вдохнул воздух и огляделся. Он находился в той же самой хижине, в которой уснул. Аза и Мальчика не было, зато возле Кенджи, обхватив клыками его ногу, стоял Буран.

— Проголодался? — сказал Кенджи, с хрустом разминая шею.

Буран разжал челюсти и глухо заворчал, точно бы говоря: «Хорошая шутка». И только сейчас Кенджи заметил, что шерсть Бурана стоит дыбом, усы топорщатся, хвост же с силой бьет по покатым бокам.

— Что-то случилось? — спросил Кенджи, ощутив повисшую в воздухе тревогу. — Аз и Мальчик в беде?

Буран в ответ только коротко рыкнул и направился к раскрытым дверям. Кенджи же поспешил следом, не забыв захватить ножны с мечом и Песнь, которую оставил Мальчик. На улице едва-едва рассвело и солнце пока что лишь робко высунуло макушку из-за горизонта, смазывая серое полотно неба алым пятнышком. На снегу же отчетливо были видны две цепочки следов, явно принадлежащие Азу и Мальчика. Именно по ним и пошел Буран, изредка оглядываясь, словно проверяя, идет ли за ним Кенджи.

Лес встретил их тишиной. Не было слышно даже криков птиц. Казалось, сам ветер притих и замер, точно боясь, что его дуновение может разбить в осколки хрустальный шар молчания. Вскоре следы вдруг прервались — резко, словно бы невидимая рука схватила Аза с Мальчиком за шиворот и уволокла за собой в небеса. К счастью, для Бурана то оказалось не помехой — какое-то время покружив в разные стороны, он вновь уверенно пошел вперед и Кенджи направился следом, не убирая ладонь с рукояти катаны.

Завидев вдалеке человеческую фигуру, оба ускорили шаг — и уже через несколько мгновений рассматривали замерзшего человека средних лет, припорошенного снегом; обледенел он настолько, что, казалось, ударь его чуть сильнее — и он рассыплется на меленькие осколки. Был он полностью бос и раздет по пояс; при этом на лице его застыло невероятное блаженство, руки же были распахнуты, словно для объятий. Признаться, довольно жуткое зрелище — неудивительно, что даже Буран, обнюхав покойника, отошел подальше.

— Как думаешь, это один из жителей деревни? — прошептал Кенджи.

Буран в ответ мотнул башкой и громко фыркнул, что походило на согласие. И тут вдалеке вдруг послышалось пение, заставившее Бурана навострить уши, а Кенджи ускорить шаг. Пройдя еще немного, они увидели Аза и Мальчика — глаза у обоих были закрыты, словно они спали, а на лицах блуждали глупые широкие улыбки. Пред ними же стояла высокая — ростом почти с Аза — женщина, полностью нагая и невероятно прекрасная, с бледной фарфоровой кожей и длинными белыми волосами, что спадали на пышную грудь. Пела именно она. Кенджи не мог разобрать ни слова, однако ничего прекраснее он не слышал. Голос незнакомки походил на звон колокольчиков и пробуждал самые теплые воспоминания: о доме, семье, и той ночи с Рэй, что с одной стороны была невероятно длинной, а с другой — кончилась так быстро…

Мысли о Рэй точно окатили Кенджи ведром холодной воды. Наваждение спало, и теперь-то он увидел, что незнакомка вряд ли была человеком. Длинные и тонкие пальцы ее заканчивались острыми когтями, глаза походили на два колодца, залитые смолой, и она не стояла на снегу, а парила над ним. Аз сделал шаг вперед и распахнул объятия — точь-в-точь как тот несчастный, что не так давно нашли Кенджи и Буран — демоница же раскрыла пасть — неестественны огромную, как у жабы — полнящуюся клыками, что походили на иглы. Кенджи рванул вперед чуть раньше Бурана, который, похоже, тоже попал под чары — и, к счастью, успел.

Он и сам не понял, как преодолел такое расстояние буквально за один удар сердца. Демоница, пускай и в последний момент, но успела уйти в сторону, так что меч Кенджи рассек только воздух. Перестав петь, она громко зашипела, явно недовольная тем, что кто-то помешал ей отужинать. Буран же подлетел к Азу и мотнул его башкой в бок — демон распахнул глаза и несколько мгновений просто моргал, вертя головой по сторонам, видимо, не понимая, как он тут оказался. Потом он потряс Мальчика за плечо — и тот тоже очнулся от колдовского сна.

— Какого… — протянул Аз, посмотрел на Кенджи, а потом перевел взгляд на демоницу и сузил глаза. — Ах ты тварь! Юки-онна[1], как же я сразу не догадался.

— Твои друзья могли умереть без боли, ощущая лишь блаженство, — тем временем произнесла она; теперь голос ее был не прекрасен, наоборот, напоминал скрип острого ножа по камню. — Теперь же вы все сдохнете в мучениях.

Она набрала воздух в грудь и выдохнула — Кенджи, Аз, Мальчик и Буран рассыпались в разные стороны, избегая смертельного дыхания; дерево же, попавшее под него, в тот же миг покрылось ледяной коркой. Несмотря на численное преимущество, на равных драться с юки-онной могли только Кенджи и Буран, так как Аз и Мальчик были безоружны, так что схватка не обещала быть легкой.

Кенджи бросил Песнь Мальчику, а сам бросился на демоницу с мечом наперевес. Вот только не успел он преодолеть и половину расстояния, как юки-онна подняла руки — и вдруг в воздухе поднялся страшный ветер, настоящая вьюга, царапающая лицо острым снегом и сбивающая с ног, сквозь которую с трудом можно было разглядеть, что происходит в нескольких шагах. Кенджи призвал пару двойников, что тут же бросились в белую мглу, и из-за короткой заминки едва не попал под ледяное дыхание демоницы.

Раздался громогласный рев, а после пронзительный визг. Вьюга поутихла и Кенджи увидел Бурана, что прижал юки-онну к земле и вцепился ей в руку. Но через миг она сумела перевернуться на спину и отбросила тигра в сторону, словно котенка — на бледной плоти же не было видно и царапины. Фантомы кинулись в бой — но успевшая подняться на ноги юки-онна превратила их в исчезающую дымку одним взмахом длинной лапы.

В этот момент в воздухе начали свистеть стрелы. Одна из них чиркнула юки-онну по плечу, вторая отскочила от плеча, третья же застряла в ключице. Выдернув стрелу, демоница резко обернулась к Мальчику — и получила в спину Око Тьмы от Аза. Буран уже успел прийти в себя, подняться на лапы и изготовиться к новому прыжку. Юки-онна слегка замешкалась, явно не зная, кого из противников следует опасаться больше — и Кенджи увидел в этом свой шанс.

Он зигзагами направился прямо к демонице, на ходу заставив черное пламя объять лезвие меча. В самый последний момент юки-онна повернулась и вскинула лапы — но клинок с хрустом, походившим на треск расколовшегося льда, вошел ей прямо под ребра. Глядя прямо в черные глаза, переполненные ненавистью, Кенджи провернул меч, вытащил его и мощным ударом перерубил демонице шею. Какое-то время юки-онна все еще тянула к Кенджи когистые лапы — а после дернулась в последний раз, взгляд ее потух и она рассыпалась на меленькие прозрачные осколки, что тут же унес ветер.

— Ну и ну. Много я слышал про подобных тварей, но еще ни разу с ними не сталкивался, — произнес Аз, подходя к Кенджи и останкам юки-онны. — Теперь понятно, отчего деревня выглядит так, словно ее жители вмиг испарились. Слушай, а как ты это сделал?

— Сделал что? — в недоумении спросил Кенджи, убирая катану обратно в ножны.

— Телепортировался, прямо как тот ублюдок, с которым ты дрался на озере.

— Нет, я просто… — начал было Кенджи, но осекся.

В пылу схватки он действительно не заметил, как несколько раз преодолел довольно значительные расстояния буквально за удар сердца. Даже когда он понесся на юки-онну — демоница не замечала его до последнего, хотя должна была услышать скрип снега. Что ж, проверить наверняка, действительно ли Кенджи научился новому трюку можно было только одним способом. Закрыв глаза, он глубоко вдохнул, выдохнул и попытался представить пред собой портал, походивший на овальную раскрытую дверь. Услышав удивленные охи Аза и Мальчика, Кенджи открыл глаза и действительно — в воздухе дрожала едва заметная дымка, которую сложно было заметить, не зная о ней заранее. После Кенджи попытался сотворить такой же проход примерно в десяти шагах, ступил в созданный портал — искренне надеясь, что он все сделал правильно и не будет до конца вечности парить в невесомой тьме — и… Вышел из второй «двери». Аз с Мальчиком раскрыли рты от удивления, Буран же какое-то время смотрел на Кенджи, потом на место, где он находился всего пару мгновений назад, а следом громко фыркнул и что-то проворчал. Похоже, подобные фокусы тигру были не по душе.

— Недурно, — одобрительно хмыкнул Аз. — Быть может, до того, как мы увидим Мертвые Горы, ты успеешь открыть в себе еще какой-нибудь скрытый талант.

[1] Демон, выглядящий красивой женщины. Как правило, обитает в горах средь снегов.