В небольшом городке более тридцати лет служил священник — отец Дионисий. Это был чрезвычайно умный человек, отличавшийся безграничной добротой, и ему легко удавалось дружить со всеми.
С отцом моим их связывала тесная дружба, соединенная с искренним и взаимным уважением. Этой дружбе немало содействовало то, что оба они были служителями Всевышнего. Кроме того, обе деревни, где они служили, находились неподалеку друг от друга и составляли одну общину. Естественно, что священники виделись почти ежедневно и могли обсуждать сообща проблемы своей паствы и вместе принимать решения.
Была и еще одна причина, побуждавшая их часто встречаться. И это было не что иное, как горячее желание отца Дионисия узнать от отца Иоанна о жизни и чудесах старца Порфирия.
Приснопамятный отец мой, как правило, получал кое-какие сведения от меня, и этого было достаточно, чтобы у двух священников ежедневно была тема для беседы.
Словом, отец Дионисий все знал про Батюшку, хотя никогда его не видел. Спустя некоторое время он наконец попросил моего отца познакомить его с Батюшкой. Отец обещал это сделать и при первой же возможности, когда Старец посетил нашу деревню, представил ему отца Дионисия. Последний, находясь под большим впечатлением от встречи со Старцем, пригласил его домой.
Они беседовали много и на разные темы, и их взаимный интерес возрастал во время разговора. Отец Дионисий полностью верил словам Батюшки, но, будучи весьма рассудительным священником, не захотел довольствоваться одними лишь словами. Ему нужны были "вещественные доказательства", чтобы проверить батюшкины способности. Он решил испытать действие в нем Божественной благодати. И результат был удивителен!
Отец Дионисий показал старцу Порфирию одну семейную фотографию, на которой были изображены он сам, его матушка и все их дети. Затем он попросил Батюшку сказать ему что-нибудь о каждом. Батюшка, который обычно избегал рассматривать фотографии, чтобы не быть понятым превратно (по мнению некоторых прельщенных, можно многое узнать по фотографии), взял этот снимок в руки, внимательно посмотрел на него и через некоторое время стал говорить о каждом, кто был изображен на нем. Начал с отца Дионисия, потом рассказал о матушке, о двух девочках, сидящих рядом с родителями, потом дошел до сына, с которым мы вместе учились и были друзьями. Теперь их сын Николай — священник в одном небольшом городке Греции.
- Этот твой сын далеко от тебя, — сказал отец Порфирий, — но ты не беспокойся, с ним все в порядке.
Недоверчивый иерей ожидал еще более точных сведений и потому спросил:
- Очень ли далеко мой сын, Батюшка?
- Да. Очень далеко. Где-то за границей.
И действительно, сын отца Дионисия учился в то время за границей, в Италии, на инженера.
Но главная цель, с которой отец Дионисий показал фотографию Батюшке, была несколько иная. Поэтому все, о чем говорилось до сих пор, было для него безразлично или почти безразлично.
На душе у отца Дионисия была одна мысль, и если бы старец Порфирий не открыл ему того, что он более всего жаждал услышать, то он начал бы сомневаться в прозорливости Старца.
Итак, священника более всего интересовало одно лицо — его третья дочь, которая тоже была на фотографии и о которой Батюшка еще ничего не сказал. Именно о ней он жаждал услышать от Батюшки и втайне надеялся, что Старец ошибется.
Но дивен Бог во святых своих[34]! Отец Порфирий не только не ошибся, но ответ его поразил маловерного священника, словно гром небесный.
Все еще держа в руках фотографию, Старец очень внимательно рассматривал лицо девушки, а в это время отец Дионисий повторял:
- Об этой, об этой моей дочери хочу, чтобы ты мне сказал.
Приснопамятный Батюшка некоторое время молчал, затем, глубоко вздохнув, с печалью произнес:
- К сожалению, так должно было случиться! Ее Господь призвал к себе.
Отец Дионисий со слезами на глазах обнял Батюшку и все спрашивал:
- Так должно было случиться? Так должно было случиться, Батюшка?
- Да. Так должно…
Действительно, дочь священника умерла много лет назад. Ее унесла неизлечимая болезнь — рак. Она очень страдала. Так страдала, что сами родители просили Бога упокоить ее…
Вот и опять Божия благодать, почивавшая на Старце, восторжествовала над неверием, в чем и убедился искавший доказательств отец Дионисий.