Игрушечный мир. Отдохнем по-взрослому

Глава 39. Всего лишь посредник

– Короче, вот как-то так всё и было, – подытожил Джонни, ставя на стол фужер.

– Что ж, интересная версия, – заметил я, присоединяя свой стакан к его стеклянному собрату. – Правдоподобная.

– Даже не сомневайся, – усмехнулся в ответ глиничанин, утирая салфеткой усы. – Всё чистая правда. И почти без купюр.

– Ладно. Будем считать это первым приближением к истине.

– Будем. Но давай всё же, дорогой друг Эндрю, вернемся к нашим баранам.

– Давай.

– Отлично! – Джонни вновь откинулся на спинку дивана, довольно потирая руки. – Итак, что мы имеем? А имеем мы, значицца, газзон. Газзончик, так сказать. Сверхважное и сверхдорогое топливо, без которого вся наша цивилизации может просто пойти псу под хвост. Так?

– Так, – согласился я, тоже принимая вольготную позу.

– А, значит, что?

– Что?

– А это значит, что тот, кто владеет газзоном, владеет миром. Или я в чем-то не прав?

Я поморщился.

– Да нет, Джо… о, пардон, Иван Семёнович. Тут ты нисколько не ошибаешься. Но вот лично мне все эти заморочки с мировым господством абсолютно по барабану. Мои интересы, как сам понимаешь, так далеко не простираются. И не надо тут гнать пургу про долг перед человечеством, про ценности всякие. Не надо. Мои планы гораздо скромнее.

– Понимаю, понимаю, – пробормотал «закусалец», несколько раз покивав для верности. – Во Властелины Вселенной ты не рвешься.

– Не рвусь, – подтвердил я.

– Но информацией, тем не менее, владеешь.

– Владею, – опять согласился я. – И не только информацией, но и…

– Но и технологией поиска, – закончил за меня глиничанин.

Я усмехнулся и, воздев вверх указательный палец, медленно покачал им из стороны в сторону:

– Не поиска, Семёныч. Не поиска. Производства!

После этих слов Джонни сложил на груди руки и замолчал. Надолго. Лицо глинийского шпиона приобрело странно-задумчивое выражение. Чувствовалось, что мозги его заработали в явно усиленном режиме, перерабатывая полученную информацию, сопоставляя, соотнося, прикидывая. Наконец, минуты через три, он «очнулся» и посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом.

– И-и… сколько же ты хочешь за эту технологию? И насколько она, м-м, полна?

– А почему ты не спрашиваешь, откуда она мне известна? И почему я вообще решил ее, так сказать, «обнародовать»?

– Ну, тут никакой загадки нет, – пожал плечами мой оппонент. – У вас на Москонии за это дело, ну то есть за открытие нового месторождения кого только не наградили. На этом у вас целая куча народа неплохо так подкормилась. А вот первооткрывателя почему-то обошли. Так что обиделся он… скорее всего.

– Да, ты прав, действительно обошли. И обидели, – кивнул я, состроив грустную мину. – Там под себя всё подгреб «Газзонбром». А меня… – я устало махнул рукой, вроде бы как с досадой. – В общем, кинули меня. Внаглую. Хоть бы, блин, медальку какую завалящую дали. Или там премию… Даже соображения мои, и те – под сукно… Козлы, одним словом!

Выслушав мой полный «горечи» монолог, Джонни лишь руками развел, подтверждая факт столь вопиющей «несправедливости». А затем продолжил. Сочувственно:

– Да уж, кинули, так кинули. Но ничего, думаю, всё еще поправимо.

– Вряд ли, – покачал я головой, не выходя из «образа», горестно добавляя. – Там – вряд ли. Зато здесь…

«Закусалец» заинтересованно приподнял бровь.

– Зато здесь вполне может быть, – завершил я мной же начатую фразу. – Я, по крайней мере, очень на это надеюсь.

Во взгляде «Ивана Семёновича» промелькнула ирония. Однако ничего говорить он не стал, только слегка наклонил голову, демонстрируя интерес к поднятой теме. «Ну да, всем всё ясно, но правила есть правила – роли распределены, шоу должно продолжаться».

– Короче, так, Семёныч. Я человек хоть и небогатый, но гордый. И очень не люблю, когда об меня, грубо говоря, вытирают ноги. И потому…

Мистер Коннор вновь едва заметно кивнул, как бы соглашаясь со сказанным и «требуя продолжения банкета».

– И потому, – продолжил я, – очень хотелось бы компенсировать свое, хм, унижение. И не только в материальном, но и, так сказать, в моральном плане.

Секунды через три, видя, что дальше развивать мысль собеседник не собирается, Джонни придвинулся поближе к столу и, поправив ворот рубахи, произнес нарочито бесстрастным тоном:

– Ну что ж, желания твои вполне объяснимы и лично я не могу их не разделять. Но, честно говоря, хотелось бы знать, насколько они велики. И что означает «в моральном плане». Иначе…

Он снова развел руками, якобы с сожалением, давая тем самым понять, что ожидает несколько большей конкретики. Я мысленно ухмыльнулся. «Хочешь конкретики? Получи!»

– Пятьдесят миллионов секто и Гробелевская премия, – бросил я с деланным равнодушием в голосе. «Ну что? Съел? Посмотрим теперь, как ты будешь выкручиваться… дорогой друг Джонни».

Наблюдать за тем, как вытягивается лицо глинийского шпиона – поначалу чопорное, затем недоуменное, потом ошарашенное, а в конце и вовсе растерянное – было истинным наслаждением. «Да уж, расколбасило его не по-детски. Вон как челюсть отвисла – того и гляди, отвалится». Впрочем, мой интерес не ограничивался одним лишь мистером Коннором. Краем глаза я следил и за остальными «участниками» переговорного процесса. Теми, кого уже успел «вычислить».

Что ж, на мою провокацию все они вполне предсказуемо поддались.

Цокающая шпильками Римма споткнулась буквально на ровном месте, едва не уронив поднос на голову какого-то бюргера, Павел чуть было не поперхнулся очередным дринком хайландского «самогона», а товарищ майор, сбившись с ритма, целых пять тактов изображал «тыгыдымского коня», бодро хромающего на все свои «две шестнадцатых и одну восьмую».

А спустя десять ударов сердца я обронил еще одну фразу. С ленцой. По-барски вальяжно. Продляя себе удовольствие. «Утопая» среди кожаных подушек, вытянув ноги, водрузив расслабленный локоть на мягкую диванную спинку:

– Но это, Джонни, только аванс.

Старинный рояль «дал петуха». Латунный поднос покатился по полу. Наполненный доверху стеклянный бокал – зрелище жуткое, но завораживающее – опрокинулся набок, выплескивая горячительное содержимое прямо на полированную столешницу. Челюсть Джонни с громким стуком вернулась на место.

– Но… но… но… это… Это всё, м-м, несколько неожиданно, – забормотал глиничанин, вытягивая шею и усиленно потея. – И я не могу гарантировать, что…

– А тебе и не надо ничего гарантировать, – жестко перебил я его. – Ты просто сделай.

Джонни бросил трепать воротник и несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул, видимо, пытаясь прийти в себя. Секунд через десять ему это, кажется, удалось – потеть, по крайней мере, он перестал. Сложив перед собой чуть подрагивающие руки, «закусалец» нервно поморщился, но следующую фразу произнес все же без надрыва в голосе:

– Ну что ж, я тебя понял, Эндрю. Начальные условия мне, в целом, ясны. А в общем…

– Насчет «в общем» я пока не решил, – опять остановил я мистера Коннора. – Но это и не к спеху. Начнем работать, там видно будет. Что, когда и сколько.

– М-да. Честно скажу, не ожидал. Не ожидал я от тебя такой, э… прыти, – пробормотал в ответ Джонни, вроде бы наконец успокоившись.

– Хм, как говаривал один мой приятель… – я едва сдержался, чтобы не брякнуть «ныне покойный». – Когда продаешь Родину, мелочиться не стоит.

На самом-то деле, Федька Синицын в подобном ключе никогда не высказывался, ему такое и в голову прийти не могло, но по сути… По сути он частенько действовал именно так. Почти как в том анекдоте – девять раз получишь по морде, а на десятый, глядишь, и обломится. И, наверное, был прав, поскольку время от времени ему и впрямь перепадала немалая толика… «женской ласки».

– Так что, – подытожил я, – мелочиться не будем. И торг, я считаю, здесь неуместен.

– Хорошо, – неожиданно согласился Джонни. – Не будем торговаться. Условия приняты.

«Надо же. Быстро он что-то сломался. Не к добру это, чую. Ох, не к добру».

– Но в этом случае, – продолжил тем временем «закусалец», – мы тоже должны быть абсолютно уверены в твоей, м-м, лояльности. И в том, что технология действительно работает. А проверить это здесь, как сам понимаешь, нет никакой возможности.

«А вот хренушки вам, мистер шпион. Ни на какую Глинию или там в Мериндосию я уезжать не собираюсь».

– Э нет, Семёныч, – рассмеялся я. – Так дело не пойдет. Отсюда я никуда не уеду. Все вопросы будем решать здесь, на бережку. То бишь на Купоросе. И, думаю, лучше бы нам договориться по-хорошему. А то ведь сам знаешь, как оно часто бывает. Не договорился с одним, глядишь, другие подтянутся, менее, так сказать, прижимистые. Я тут, кстати, парочку очень интересных хелипонцев видал… или ханьченей. Впрочем, не суть важно – главное, что мир не без «добрых» людей, и всегда найдется тот, кто тебя внимательно выслушает. И услышит… Не так ли… сэр Джон?

– Так, – нехотя подтвердил собеседник.

– Ну вот видишь. Жизнь сама подсказывает правильные решения.

– Да уж… подсказывает, – пробурчал Джонни. – Только я пока не очень представляю, как ты собираешься отмывать свой будущий, э… гонорар. Начнешь ведь тратить – разом прочухают, откуда дровишки. Да и с премией этой дурацкой не всё ладно – в гробелевском комитете придурков хватает, артачиться начнут, рожи кривить… типа там, независимые они… все…

«Оп-па! Какие интересные факты всплывают!» – я, конечно, всегда подозревал этот комитет в излишней ангажированности, но чтобы так откровенно, это да… это и впрямь дорогого стоит. Пожалуй, стоит организовать скидочку мистеру Коннору. Пусть маленькую, но всё же…

– Всё это ерунда, Джонни. Во-первых, я не идиот. Во-вторых, не хочу, чтобы в Синеговии меня считали предателем. А в-третьих, я вовсе не настаиваю на том, чтобы получить всё и сразу. Даже аванс. Поскольку всё равно никаких подробных отчетов по технологии синтеза я вам сейчас предоставлять не буду, только несколько общих идей. Так что… имеется масса времени, чтобы устроить всё наилучшим образом. Для начала можно тиснуть какую-нибудь статейку в солидном журнале за моей подписью. Потом всё распиарить по-быстрому – типа, прорыв в науке, туда-сюда. Дальше симпозиум международный организовать, парочку монографий с приличным тиражом, курс лекций с хорошей оплатой… Ну и, как водится, несколько счетов на предъявителя… Блин, да чего мне тебя учить? Ты ведь и сам прекрасно знаешь, как это делается.

– Шито белыми нитками, – усмехнулся «пан Костенко», выслушав мои «соображения».

– Да брось ты! Главное, чтобы там нигде «газзон» не упоминался. Ни словом, ни полсловом. Только чистая наука и ничего больше. Голимый, так сказать, теорфиз.

Джонни ненадолго задумался, а затем кивнул, вроде бы соглашаясь.

– Да, возможно, ты прав, Эндрю. Так и вправду прокатит. Вот только «гробелевку», боюсь, придется отложить. Как минимум, на год.

– Это ничего. Премия может и обождать. Тем более что «газзон» в промышленных масштабах вы еще не скоро получите. По крайней мере, на Москонии он не меньше пяти веков вызревал.

– Что?! – уставился на меня глиничанин. – Пятьсот лет?! Да ты с ума сошел, Эндрю!

Я ухмыльнулся.

– Не боись, Джонни. Всё будет чики-пуки. Ведь теперь у вас есть Я. Так что управимся лет за десять. Гарантирую.

– Н-да, честно признаюсь, огорошил ты меня. Как есть, огорошил, – покачал головой «закусалец», с трудом отходя от нового шока. – Не думал я, что всё так сложно.

– Увы, скоро только кошки родятся, – развел я руками. – А у нас тут, сам понимаешь, речь не о кошках идет. У нас – суперхайтек! В самом незамутненном виде. Так что деньги – на бочку, Джонни, и ты – супергерой.

– Сколько тебе надо сейчас? – деловито поинтересовался «закусалец», осмыслив сказанное.

Я пожал плечами.

– Ну, для начала хватит и пары «лимонов». Но – только «налом».

Джонни почесал «репу». Поморщился.

– Боюсь, столько «налички» мы здесь просто не наскребем. Может, все же… переведем на счет? Хотя бы часть суммы? А?

Я скорбно вздохнул и… согласился.

– Ладно. Валяйте. Но только часть. А остальное, что сумеете наскрести – тащите сюда.

– Хорошо. Что наскребем – притащим. Правда, учти, Эндрю, быстро этот вопрос я в одиночку решить не смогу. Придется к «кузенам» обращаться.

– К «чмошникам» что ли? – невольно вырвалось у меня.

– К ним, к ним родимым, – расхохотался Джонни. – Я ведь… как там у вас говорят?.. всего лишь «пипишка». И у меня таких денег нет.

– Извини, не хотел обидеть, – покраснел я. – Случайно вырвалось.

– Да ладно, – отмахнулся глинийский агент. – Что ж я, не знаю жаргона ваших «штафирок»? Знаю, конечно, как не знать. И потом, мы ведь им тем же платим. Той же монетой.

– И какой же? – полюбопытствовал я. Действительно, очень было бы интересно узнать, как в ПИПИ-6 и ГлобЧМОрге обзывают наших «шпиёнов».

– Ну, в Мериндосии название вашей «конторы» переводят либо как Agency of Sinegovia Security, сокращенно ASS, либо как Sinegovia Security Agency, что очень созвучно Social Security Administration – есть там такая организация по поддержке разного рода лоботрясов. Так что, сам понимаешь, для мериндосских парней их синеговский коллега всегда либо «ass», либо «bum».

– И что в этом смешного?

– Хм. Для вас – ничего. А для нас так – очень. На глинике, Эндрю, «ass» означает «задница», а «bum» – когда «бездельник», когда «растяпа», а когда тоже… почти что «ass». Игра слов.

– А-а, теперь понял. Действительно… смешно, – протянул я. – Ну а у вас на Глинии как с этим дела обстоят?

– У нас еще проще. У нас ничего не переводят – используют изначальную аббревиатуру. ДСБ. И обыгрывают ее как DipShit Base.

– И что это означает?

– Лучше не спрашивай, Эндрю. Это почти неприлично.

– Ладно. Не буду, – согласился я. «Да уж, хотел бы я посмотреть на реакцию товарища подполковника, когда его кто-нибудь «дипшитом» попробует обозвать… не подумавши».

– Ну вот и хорошо, а пока… замнем пока эту тему и займемся лучше…

– Ничем мы с тобой больше заниматься не будем, – оборвал я «Ивана Семёновича». – Пока бабки не принесешь.

– Хорошо-хорошо, – поднял руки «закусалец». – Всё будет, Эндрю. Можешь не беспокоиться.

«Эх, что-то он уж больно довольным выглядит. Неужто я прокололся где? Блин, мне б его хотя бы на десятку обуть – и то хлеб. Фиг с ними, с миллионами».

А «пан Костенко» продолжал разлагольствовать:

– Я ведь говорил уже, что мне надо с «кузенами» пообщаться. Прости, но здесь они рулят. Короче, не при делах я. Так что подожди еще, м-м, часика два, и мы всё решим.

– Какие еще, мать твою, два часа, Джонни?! – взорвался я, вскакивая с места, пятой точкой чувствуя, что шпион буквально «выскальзывает» из моих «цепких лап». – Пятнадцать минут… полчаса, максимум. Иначе всё, никаких дел!

– Да не волнуйся ты так, Андрей. Через полчаса, так через полчаса.

– Хорошо, буду ждать, – буркнул я, вновь опускаясь на мягкий диван. – Но только полчаса. Не больше.

– Лады, – кивнул Джонни, а затем… затем он объяснил мне текущий расклад. – В общем, так. Через полчаса сюда придет один человек. Из Мериндосии. Вот с ним-то ты и перетрешь эту тему. Полагаю, он же тебе и бабосы скинет.

– А ты? – удивился я.

– Увы. В этом деле я всего лишь посредник.