Интервью с авторами АТ 2018 - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Ирина Владимировна Степанец (Интервью 41 Майя Малиновская) #41

Интервью 41 Майя Малиновская

Живу в Санкт-Петербурге. Два высших образования: техническое и гуманитарное. Хотя, это все не главное. Люблю время от времени менять сферу деятельности. Сложно точно и кратко рассказать о себе. Моя жизнь разноплановая, динамичная, каждый раз по прошествии времени понимаю, что меняюсь, и прошлое опять не отражает нынешнего состояния.

Природа наделила, что ли, неким чувством динамики, чувством потока времени. Живет во мне ничем не убиваемый философ, но не пассивный созерцатель, а практик. Если на винтики-шпунтовки что-нибудь не раскрутить, то хоть в мыслях разобрать и докопаться до сути, смысла и взаимосвязей, и дать этому жить. Поэтому у меня очень разносторонние интересы. Я вообще люблю «новенькое» и «перезапуски». Коллеги одно время дразнили меня «реактором термоядерного синтеза». Обожаю продуктивное движение, когда происходит некое созидание нового, и при этом — равновесие, баланс и смысл. Поэтому писательство для меня — это, прежде всего процесс, не хобби или труд, а часть образа жизни, самоанализ, психостазия, подведение итогов.

Пишу давно, с детства что-то записывала. В десять лет писала вестерн под влиянием кино и книжек. Таскали мою рукопись по школе, так и затерялась. Сочиняла какие-то стихи, сценарии к спектаклям и играм, играла на сцене чуть-чуть, была внештатником в газете. Вообще долгое время считала свою писанину делом несерьезным, литературная деятельность — было бы преувеличением.

Крупный формат начала писать в районе тридцати. Причин сошлось много, слишком активным образом жизни я подорвала здоровье, пришлось впервые и осознанно сменить этот самый образ жизни. Процесс потребовал много усилий. Тогда меня «пробило», сложились внешние и внутренние обстоятельства и выплеснулись замыслом написать серию книг, современную фантастическую сагу. Я решила, что героями будут одни и те же персонажи, я хотела отследить человеческие жизни, сложный процесс становления, эпопею от рождения до смерти: трагедию, борьбу, любовь, приключения, победы и неудачи. Я не успею прожить все сама, так хоть историю написать. Мои герои родились еще в моем подростковом возрасте, я протащила их через призму своей жизни. Первой моей полноценной книге уже 20 лет, она мерило моих внутренних изменений, я периодически порываюсь ее переписать и останавливаюсь. Сейчас переписываю снова. Вот так я и работаю над собственной серией фантастики и фэнтези, раз в год порываюсь бросить, но читатели меня «хватают за уши и дергают за хвост», просят писать дальше.

С 2008-го я начала работать с о звуком, сделала аудио-версии, и оказалось, что есть не только благодарные читатели, но и слушатели.

Здравствуй, Майя! Рада, что ты заглянула поболтать.

Спасибо за приглашение.

Из твоего рассказа я поняла, что ты относишься сразу к двум видам писателей: к тем, кто пишет с детства и кто начал писать под влиянием жизненных обстоятельств. Помогло писательство справиться с этими обстоятельствами?

Скорее помогло глубже заглянуть в себя. Многие люди живут, не задумываясь или не копаясь в том, что с ними происходит, кому-то это не нужно. Я точно не из тех людей, кто будет убегать от проблем в творчество. Воображаемый мир не заменит реальный. Писательство дополнило мою жизнь и добавило тонов и красок. Творчество оказалось процессом по поиску собственного дзена, поиску баланса между моим внутренним миром и окружающим. Капля за каплей копились наблюдения, личный опыт, чужой опыт, переживания, а порой настоящие рефлексии. К моменту, когда я начала писать постоянно, я уже знала, что, куда, не всегда знала, как и какими средствами. Задача оказалась трудной и увлекательной. И я подумала: «О-о-о, мне этого занятия до конца жизни хватит».

Ты пишешь и поэзию, и прозу? Что тебе ближе?

Умение рифмовать слова не сделало меня поэтом. Я развлекаюсь, иногда обмениваясь стишками с коллегами или мужем, могу на спор что-то придумать, но я не поэт. Хотя в книгах у меня по случаю попадаются стихи собственного сочинения, по-моему, три штуки. Проза мне ближе, потому что это инструмент попроще. Нет того количества правил, какие есть в стихосложении.

Почему выбор пал на фантастику?

Потому что мои герои, компанию которых я придумала, путешествует во времени и пространстве.

В свое время почему-то решила, что фантастику сложно писать, потому что приходиться все выдумывать заново. Я не придерживаюсь мнения, что фантасты — это какие-то пророки, что таким образом можно смоделировать будущее, это смешно. Мое мнение, что фантасты просто тащат из реального мира некие научные или околонаучные идеи и обыгрывают их своей фантазией, иногда они строят свои миры на вполне реальной их времени физике, биологии и других науках, умышленно ставят задачу не выходить за канву научных законов и моделей, но их произведение все равно выдумка. Когда я вывешивала первую книгу в сеть, я гордо обозвала ее философской фантастикой, подумала месяц и аккуратно перебила на психологическую фантастику. Я тогда почему-то не подумала о космоопере, такое название было у нас не в ходу. Первые четыре книги оно так и есть. У меня акцент на мир внутри героев в фантастическом антураже.

Потом я сменила жанр на фэнтези. А потом мои герои начали жить аж в трех мирах сразу, события последних книг так и происходят в трех состояниях.

Твои любимые писатели-фантасты.

Дэн Симмонс, Нил Гейман, дуэт Олди.

В каких жанрах хотела бы попробовать писать?

Хороший вопрос. Я не знаю. До финала серии, я наверняка экспериментировать не буду.

Вспомнила! Буквально вчера вечером представила себя старушкой, которая пишет детские сказки в духе Ганса Христиана Андерсена. Я думаю, у меня получиться.

Кстати, скоро Новый год и Рождество. Не планируешь написать что-нибудь к празднику?

Зарекаться не буду. Специально не планирую. Я переозвучиваю книгу, а это процесс кропотливый и не быстрый. Процесс как раз займет все время, к праздникам не привязываюсь, как получиться.

А вообще, как ты относишься к рождественским историям? Это необходимо людям или это пережиток прошлого?

Люди любят сказки, точнее очень многие люди в нашем мире их любят.

Мне кажется или я вижу тут религиозный подтекст? Извините, что отвечаю вопросом. Я человек не верующий. Как явление европейской культуры, Рождество — примечательный и важный праздник. Я не уверена, что большинство людей вкладывают в него религиозную составляющую, скорее иррациональную, ожидание чуда, праздника вообще. А для кого-то это еще один выходной.

Если говорить только обо мне, тут более значим Новый год. Хороший повод подводить итоги, строить планы, дарить подарки и общаться с теми, кто тебе близок.

Нет, никакого подтекста, лично я считаю, что каждый не должен терять веру в чудо.

И рождественские истории дарят такую надежду.

Я верю только подстроенные чудеса, как в «Алых парусах». Я больше верю в удачу и хорошее стечение обстоятельств, в надежных и опытных людей. Я не мистик.

Процесс создания, какой книги запомнился навсегда?

«Капитан Нейбо», финальная книга цикла «Будущее Эл», ее нет на сайте. Это психологическая драма в жанре фантастики, в которой оказалось много личного. Когда я ее написала, то думала, что больше писать не буду.

Планируешь ли ее опубликовать здесь?

Да, довольно скоро. Книга большая по объему, приходится адаптировать ее под эту площадку.

Тебе больше нравиться работать с крупной формой или мелкой?

Я люблю, и всегда любила крупную форму. Мое осознанное погружение в литературу крупной формы началось в 10 лет со штурма «Войны и мира». Большие романы меня не пугают.

Как относишься к бесконечному продолжению книг?

У меня «бесконечное продолжение». Если писать, не как сумасшедший принтер, вдумчиво и постепенно, то может выходить неплохая серия. В детективном жанре множество таких примеров, как и в фантастика/фэнтези. У меня была читательница, которая книге на восьмой возопила, что я объемом ушла за Толкиена, но потом взяла свои слова обратно.

Наверняка многим будет интересно, как проходит рабочий день писателя. Есть ли особые ритуалы в работе?

Рабочий день писателя начинается после основной работы, после ужина, когда есть пара свободных часов. Книги я «выхаживаю». Обычно я продумываю, что писать заранее. В течении дня или нескольких в голове вспыхивают образы, диалоги, сцены. Порой застрянешь, и вдруг кто-то рядом выдаст что-то жизненное, которое отлично ложиться в задумку. Я часто таскаю события реальной жизни в книгу. Наблюдения за жизнью — неистощимый источник для писателя.

Если текст не идет, никогда себя не насилую. Я вообще люблю писать с удовольствием и в удовольствие. Поэтому книги я пишу долго.

Ритуалов особенных нет. Мне хорошо пишется, когда у меня полно работы и дедлайн. Я начинаю очень ценить время, и это стимулирует творчество. Все кругом стоят на ушах, а мне хочется писать.

Саундтреки по книге, как у многих, но я никогда не слушаю музыку, когда пишу, зато постоянно, когда придумываю. На каждую книгу у меня есть альбом.

Иногда я захожу в тупик с какой-то сценой и придумываю что-нибудь стимулирующее. Однажды, я повисела на тросе над пропастью в сумерках, чтобы понять, как себя чувствует человек над темной бездной. Летала на самолете с очень серьезным боевым пилотажем, чтобы почувствовать полет на большой скорости. Но таких затей в моей жизни все меньше.

Несколько глав я видела во сне.

Есть ли у тебя какая-нибудь интересная история, связанная с написанием книги?

Каждая книга связана с какими-нибудь событиями в моей жизни.

У меня был великолепный друг. Ее звали Ирина Владимировна Коновалова. Восхитительная, артистичная, интеллигентная женщина, красавица с манерами балерины. Увы, ее уже нет в живых. Она была одним из первых моих читателей. Библиотека у нее была от пола до потока и занимала половину большой комнаты, она обожала классиков, занималась астрологией, носила шляпы, много курила, завела борзую длинную и тощую, как велосипед. Человек, который по ходу своей жизни помогала людям просто так, без задней мысли и надежды на отдачу. У нее во внешности и манерах, в характере угадывался образ леди конца 19 начала 20 века.

Я писала фантастику и фэнтези. Поколение лет на двадцать меня постарше не всегда понимало фэнтези, например. В моем окружении того времени читали литературу для интеллектуалов. Как она выносила прочтение моих черновиков, для меня загадка до сих пор! Всегда требовала распечатки новой книги и торопила со следующей. Редкий читатель дешифрует писательские коды, меня она «взламывала» легко в силу образования и жизненного опыта превыше моего.

Ее любимая фраза в мой адрес: «Ты же все знаешь!», а потом подсунет книгу нужную мне для дальнейшей работы над моими историями.

Во время очередных посиделок на большой кухне ее квартиры за чаем, она стала расспрашивать меня о том, что будет в моей книге дальше, на случай, если не доживет до финала. Я перебирала сюжеты и задумки, рассказала, что хотела бы написать о приключениях моих героев в Вене конца 19 века, но это такая легкомысленная, многослойная история с обилием чувств и любовных линий, что меня другие читатели не поймут, а мужская половина сбежит сверкая пятками. Где-то посередине фразы я поняла, что меня сейчас поймают на слове.

— Драму ты писать умеешь, а напиши комедию, мелодраму, трагикомедию. Водевиль. Должна уметь!

Ирина Владимировна бросила мне вызов, припомнив моего любимого Шекспира. Так родилась «Река времени», история, которую я собиралась изначально оставить за скобками, как несерьезную. Мне пришлось поломать голову над историческими фактами, антуражем, речью персонажей, допущениями, стряхнуть пыль с диплома по истории искусства. Так у меня получился историко-фантастический детектив в духе водевиля. Вдохновителем этой истории была именно Ирина Владимировна.

Прекрасная история.

Я тоже люблю этого английского классика. Твое любимое произведение В. Шекспира?

Любимые герои его произведений. Любимая экранизация. Читаешь в подлиннике или в переводе.

Сонеты.

Венецианский купец.

Буря.

Двенадцатая ночь.

Из персонажей в «Венецианском купце» Шейлок и Антонио, «Двенадцатая ночь» — Фесте, шут.

Еще Меркуцио из «Ромео и Джульетты».

А «Буря» так прочно связалась в моей голове со «Сказкой о царе Салтане», что в воображении я русский колорит представляю.

Читаю в переводе, конечно. Сонеты у нас были в переводе Гербеля, я на них выросла.

Недавно вышел перевод Ивана Диденко «Ромео и Джульетта», я его просто проглотила, с удовольствием.