Инвестиго, из медика в маги. Том 5

Глава 10 Белая ворона

Марк полностью перешёл на слив маны через красный кристалл. Как только его запасы заканчивались — новая порция тут же материализовывалась из ниоткуда. Он не знал, как долго это продлится, но подобные манипуляции экономили ему жуткое количество денег, которые сейчас были нужны Бефальту.

Из-за того, что существовал риск обнаружения подобного артефакта, он активно искал решение, куда бы его спрятать и вопрос не касался обмундирования. Хотелось найти место в своём теле, куда можно его вживить. И нет, это не задний проход.

Скорее всего, куда-то в брюшную полость. Потому что возле мышц неудобно — будет мешаться.

— Знаешь, вот смотрю я на тебя, и страшно иногда становится, — сказал ему Бефальт, когда Марк сделал скальпелем разрез на левой руке. — Это жуть. Нормально там с головой у тебя?

— М-не отвле-м-кай, — стиснув зубами деревяшку, Марк убирал участок от кожи, чтобы получился небольшой квадрат с мышцами. Рядом стоял тазик. Купец кривился и, казалось, переживал за его здоровье больше чем он сам.

Когда манипуляция была проделана, Марк всполоснул руки в водной сфере и взял со стола красный кристалл.

Когда они беседовали с братом наверху, ему спонтанно пришла в голову мысль о возможной функции странной вещички, и он посреди разговора убежал в лабораторию. Бефу ничего не оставалось, как спуститься вслед за ним. Дверь заперли, и теперь вот эксперимент шёл полным ходом.

Мягкую часть кристалла он приложил к препарированному участку.

— Ну и что должно произойти? — Беф нагнулся поближе.

Марк прикладывал и убирал желеобразную часть к ране. Ещё чуть-чуть и почувствует себя дурачком. Тогда он запустил в руку поток маны, как если бы сливал её через дымку.

— Это оно! — радостно сказал Марк.

— Что оно? Я ничего не вижу.

Чувствовалось, как медленно происходит сращение кристалла с плотью, как схватываются края с чужеродной материей, соединяясь с кровеносными сосудами, будто прилипая к тканям.

— Попробуй, — Марк убрал руку, призывая брата отцепить кристалл.

Тот аккуратно подёргал.

— Присох, что ли? — и потянул чуть сильней.

— Ну, ты, кабан, аккуратней — больно же, — поморщился лекарь.

— И вправду срослось.

Осознав активацию, он направил ману уже не в ладонь, откуда та сливалась в воздух, а в кристалл и увидел, как растут цифры счётчика магической энергии.

— Он мутнеет или мне кажется? — прищурившись, сказал Беф.

— Не кажется — я сливаю в него ману и могу потом опять использовать! — после этих слов Марк захохотал как сумасшедший учёный.

— Ты реально жуткий тип, — недоверчиво поморщился Беф. — И тебе не страшно таскать такую штуку на себе? Вдруг она с каким-то подвохом?

— Если не пробовать, то и не узнаем. Да и что она мне сделает? Это простой приёмник маны — я уже проверил.

— Всё равно не доверяю я всему этому.

Марк снова взял в зубы деревяшку и отковырнул артефакт. С шершавым звуком он оторвался, и на руке снова показались следы крови. Чтобы не палить перед Бефальтом свою способность к самоизлечению, он просто дезинфицировал и перевязал рану. Потерпит.

— Теперь вторая часть эксперимента.

— Какая ещё вторая часть? — напрягся Бефальт.

— Давай сюда руку, — улыбнулся ему Марк.

— Э, не не, я в твой клуб больных на голову не записывался, — Беф встал и попятился к стене.

— Обещаю, всё пройдёт быстро.

— Ты знаешь, я тут вспомнил — мне срочно надо проконтролировать погрузку товара в Рилган. Вдруг что-то не так пойдёт.

Марк поймал его выбегающим на лестницу и повис на спине, обхватив руками шею.

— Ты же понимаешь, что, кроме тебя, я никому не могу рассказать, что мы нашли? Ну, пожалуйста.

Лицо Бефа покраснело, и он продолжал подниматься вместе с «грузом» на спине.

— Что ты упрямишься как маленький — это же очень важно для науки.

Толстяк начал задыхаться и спиной припечатал его к стенке.

— Отпусти.

— Прогресс Беф, прогресс!

— Ни хачу! — взревел брат.

— Ну, пожалуйста.

— Иди…в сраку.

— Ты только представь, — выдохнул ему на ухо Марк. — Тебе не придётся тратиться на мои кристаллы, — последнюю фразу он прошептал. — Сколько денег освободится. Деньги, Беф, деньги. Цап-цап.

— Ты… Ненавижу тебя.

— Фалеры, много фалеров, — как мантру повторял он.

На шум подошли Найша с Микульпом.

— Что вы там делаете? — брат почти дополз до выхода, и сейчас оставалось несколько ступенек. — Гург, твоя рука…

Марк посмотрел на неё, чёрт. Кровь выступила на повязке.

— Так, царапина, поранился немного — потом схожу к целителю, — успокоил он сестру и отпустил шею толстяка. — Подурачились. Ничего страшного, да, Беф?

— Идём, — сказал купец, спускаясь в подвал.

— Мы скоро закончим. Йохим ещё не пришёл? — спросил сестру Марк. Они ожидали в гости его университетского товарища.

Мик помотал головой. Улыбнувшись им, лекарь спустился вслед за Бефальтом. Дверь снова закрыли на щеколду.

— Держи, — Марк отдал ему белый шарик насуко.

— Хочешь, чтобы я сожрал сто фалеров? Режешь без ножа?

— Ой, не выпендривайся.

Марк видел, что брат просто рисуется, не желая сдавать позиции, но тут была огромная разница. Он-то привык терпеть боль и часто с ней соприкасался. А также привык к этим порезам — да было неприятно и инстинкты вопили о прекращении экзекуции, но это его маленькая аскеза. Бефальту же незачем всё это чувствовать.

В итоге, когда он ваткой протирал предполагаемую область разреза и проверял на глаз остроту лезвия скальпеля, этот пузан всё-таки передумал и за милую душу умял обезболивающее.

— Начали, — сказал Марк и быстрыми движениями проделал всё то же самое, только более аккуратно — резать другого человека легче: руки не трясутся от напряжения, и ты гораздо хладнокровней действуешь. — Не кривись так, всё равно ничего не чувствуешь, — хмыкнул он, бросив взгляд на Бефальта.

— Давай быстрей уже, умник херов. Вторая рука у меня свободна, если что, — он сжал её в кулак, а Марк коротко улыбнулся.

— Всё уже. Сливая ману, чувствуешь что-нибудь? — кристалл был на месте, а вот синий поток выходил из ладони.

— Неа, — Беф поднял глаза вверх, будто прислушиваясь к ощущениям. — Вообще ничего.

— Ясно, — они ещё провозились, по-разному пытаясь прикладывать красный кристалл, но тот так и не подсоединился к руке.

— Окей, тогда заканчиваем, — пока Марк создавал сетку и лечил брата, думал, в чём же дело.

Тут может быть два варианта. Первый — артефакт присасывается только к плоти попаданцев или владельцев дистортов. Но навряд ли Сприт был таковым — иначе бы не дал себя убить. Он укокошил целую кучу народа и легко бы убежал или оказал сопротивление Микульпу после ложного слива маны.

Но, даже так, процесс вживления реален для простых людей. А для таких, как он, выходит, можно в любую часть тела присобачить. Ограничиваться только сердцем не придётся. Что ж так даже лучше.

Нужно выбрать такое место, откуда в случае чего можно вырвать этот артефакт из тела прямо во время боя и без последствий. Великоват зараза.

— Что это значит — почему он не присоединился? — спросил Беф.

Марк пожал плечами.

— Не знаю, но тратить с него ману ты тоже можешь, странно. Надо разбираться.

Брат разминал вылеченную руку.

— Деньги всё равно мои.

— Твои, твои, — улыбнулся Марк, он понимал, зачем они нужны Бефальту. После случая с Муром между ними был серьёзный разговор и тот рассказал, что тратит средства на поиски матери. Марк же не стал пока раскрывать всех своих карт — он доверял брату, но не хотел рассказывать всё раньше времени. Сейчас слишком много врагов вокруг, но для себя он решил уже, что поделится со всеми, когда уляжется вся эта тема с войной и бандами.

Формально Марк всё ещё числился в армии как студент академии и мог получать довольствие в виде кристаллов — это была основная причина, почему он не прекратил работать на военных. Несмотря на наличие красного кристалла, Марк исправно заходил забирать свою долю. Так-то жизнью рисковал ради этой страны — пусть раскошеливаются.

В дверь постучались.

— Й-йохим пришёл, — приглушённо раздался голос Мика.

— Уже поднимаемся.

Марк быстро убрал беспорядок и протёр влажной тряпкой места, куда капала кровь. Запах железа никуда не денешь, но со временем он улетучится. Не хотелось пугать Найшу — та частенько забегала в лабораторию по всяким мелочам.

— Привет, дружище, — Марк сгрёб в охапку щуплого паренька, этот казачий чуб на его голове всегда его веселил, да и вообще на него без улыбки невозможно было смотреть, настолько застенчивым и нелюдимым тот был. А когда познакомился с Найшей, так и вовсе стал синьор-помидор.

К сожалению, Пабло и Ар-Хаанг остались в Рилгане. Он спросил как они там, на что получил устроивший его ответ. Оба были в порядке, скучали, передали каждый по письму. Покоритель женских сердец всё ещё волочился за проституткой, а вот фатачи делал успехи в целительстве и скоро приблизится к отметке в четыреста маны за низшее лечение. Для первокурсника из простой семьи это шикарный результат.

Марк пока не планировал возвращаться в столицу. Тут не всё так однозначно.

Недавно он узнал, что Бруно сбежал из-под стражи, убив двоих студентов, что были к нему приставлены. Эта новость не стала для него откровением. Скорее всего, тот даже не давал такого приказа — голюди сами его освободили, устроив ряд диверсий по всему городу. И вот, чтобы узнать какие меры предпринимаются, Марк пригласил Йохима к себе домой.

Всё из первых, как говорится, уст. Ведь его отец — генерал армии и руководит всей восточной операцией. Парень знает больше других, да и не только ради этого его позвал Марк. Если честно, ему не хватало кого-то по духу близкого к Коррусу. Найша — понятное дело, но тут скорее он выступал учителем, а хотелось поговорить с равным в познаниях, либо с увлечённым своим делом человеком.

Йохим таким и был — мёртвой хваткой цеплялся в предмет и досконально изучал все детали, пока не добирался до сути. Марку не хватало эдакого задротско-ботанского общества, где можно обсудить те вопросы, о которых не станешь разговаривать в светской беседе.

Всё, что смогли выяснить армейские сыщики, это причастность именно голюдей, а не кого-то другого. Семь их представителей, что сгоняли монстров, пылились сейчас в тюремных застенках, и охрана на этот раз там была на высоком уровне. Генерал Малькольм и всё командование недооценило влияние Бруно на зелёный народ и повторно допускать ошибки не собирались.

По всей мессалле последовали обыски и облавы. Готовился декрет об укрывании военного преступника. Лорд Анарика заочно был готов его подписать. В приказе сказано, что пособников Бруно ждёт та же кара. Двойное убийство, естественно, повесили на него, желая подпортить репутацию лидера шпионской сети.

— Вряд ли что-то получится, — сказал Марк, подливая гостю кипятка в чашку с чаем. — Эти ребята скорее сами помрут, чем его выдадут. Я не пытаюсь на тебя повлиять, ни в коем случае, — убеждал он одногруппника. — Просто говорю как есть.

— Я понимаю.

— Но неужели тебе всё равно на сам факт несправедливости? — спросила его Найша, отчего тот поперхнулся немного чаем. Марк, сидевший рядом, постучал его по спине.

— С-спасибо, — на глазах парня выступили слёзы. — Нет, мне не всё равно, но вы не знаете моего отца — он никого не будет слушать.

— Можем и на ты. Тем более, я не знатная дама, ты вправе обращаться как хочешь.

Йозеф возмущённо на неё посмотрел.

— Хватит тыкать в меня моим происхождением. То, что я аристократ не даёт мне никаких прав грубить другим людям. Это смешно и пошло гордиться тем, что тебе неподвластно. Ты же не важничаешь, что у тебя пять пальцев или одна голова?

— Тише-тише, Йозеф, — улыбнулся Марк и обнял его за плечи, будто в шутку сдерживал, — не заводись. Я тебя заверяю, тут у всех современный взгляд на мир.

— Это… это радует, — ответил он и отпил немного чаю.

— А что ты скажешь по поводу распределения маны? Согласен ли с общей концепцией неравенства и с привилегией на управление страной ограниченной группой магов, выбранных не по способностям, а по факту рождения?

— Няш, — предупредил её Марк, но Йозеф поднял руку, чтобы прервать его.

— Нет, всё нормально. Я отвечу, — он положил ладони на стол и свёл пальцы в замок. — Хоть я и аристократ, но не считаю справедливым, как устроено рилганское общество. В других странах есть примеры республик и немонархических форм правления отлично себя показавших на длинной дистанции. Та же Жотинская конфедерация смогла объединить под своим началом семнадцать независимых стран, зачастую с разным культурным наследием и ничего — справились. Двойственный союз с королевством Сорк самый мощный во всём мире после империи Ал. Так что да, я не исключаю, что, став республикой, Рилган только преобразится и сможет выбраться из застоя.

— Странно это слышать от сына столь жёсткого монархиста.

Йозеф прикусил губу, но смело посмотрел девушке в глаза.

— Моё родство лишь факт, который я не могу изменить, но оно не влияет на мои взгляды. Я не птичка в золотой клетке и самостоятельно принимаю решения, во что мне верить, а во что нет. Логика мне подсказывает, что с миром, с экономикой и политикой что-то не так.

— А эти взгляды не мешают тебе ладить с отцом или родными? — спросил его Марк, чтобы немного снизить накал.

— Я младший сын в семье, поэтому на мои «причуды» — он показал пальцами кавычки и закатил глаза, — привыкли уже не обращать внимания, считая, что это юношеская блажь.

— А это не так? — Найша положила голову на подбородок и внимательно на него посмотрела.

— Тогда зачем я тут распинался всё это время?

— Не знаю, покрасоваться в обществе прекрасной дамы? — да она из него верёвки вьёт!

— Конечно, нет, но, — парень сделал небольшое усилие, и, видимо, ещё не угасший запал позволил ему сказать следующую фразу, — вы, то есть ты, действительно, красивая.

Ребята дружно рассмеялись. Бефальт, поглощая пирожное, погрозил ему пальцем, усыпанным крошками.

— Смотри у меня. Эти ваши флирты-шмырты с сестрой я не позволю.

Найша, сидевшая слева от него, ущипнула обжору за бедро.

— С каких это пор ты стал заботливым братиком? Молчи, пока взрослые разговаривают, — Беф сочувственно на неё посмотрел и покривлялся беззвучной репликой, изображавшей старую ворчливую бабку.

— Ты всё хорошо говоришь и к месту, — похвалила Йозефа Найша. — Не обращай на этого идиота внимания.

— Спасибо, — но парень, похоже, засмущался.

Чтобы он не чувствовал себя неловко, Марк сменил тему разговора на нейтральную и вскоре тот расслабился и снова почувствовал себя уверенней.

Через служебную записку Марка попросили являться хотя бы через день в госпиталь, чтобы помочь с лечением раненых. Тех было не так много, но попутно руководство оповестило город, что любой желающий может прийти и поправить своё здоровье. Так королевская власть заново зарабатывала себе очки.

Соответственно, народу повалило тьма. Каждый со своими проблемами: от совсем запущенных до всяких пустяков. В основном так делали некоторые девушки, чтобы завязать знакомство с перспективными женихами. Целители в королевстве Рилган достаточно много зарабатывали, даже низшие ранги везде требовались.

Марк не отказывался от такой практики и с готовностью помогал — всё равно сейчас времени стало в разы больше. Ведь оборону города на себя взяли профессиональные военные. Отсюда и появление новых идей — вроде той с красным кристаллом. Когда ты можешь остановиться и подумать о происходящем, то способен корректировать собственное развитие. В последнее время у него не было такой роскоши.

После чаепития гостю показали дом и лабораторию (оккапури предварительно спрятали, навесив на клетку покрывало).

Марк оставил его в обществе Микульпа и Найши, а сам умотал с Бефальтом разбираться с одним производственным вопросом.

— Какая-то тварь убивает наших парней. Уже троих нашли заколотыми — это не случайность.

Крижен убрал кисточку от холста. Портрет Гурга в полный рост был почти закончен. В дверях дожидался высокий тонкорукий мужчина с лошадиным вытянутым лицом. Тот знал, что стоит зайти художнику за спину и подсмотреть, как тут же отправится на тот свет.

Крижен не любил, когда кто-то видит ещё незаконченное произведение и все об этом знали.

— Это всё?

Колонча кивнул и продолжал мяться у порога.

— Иди, я скажу ему.

Дверь проскрипела и снова наступила тишина.

— Мой мальчик, — художник мазнул ещё пару раз и отложил кисточку в сторону. — Как же ты вырос.

Портрет был готов. По памяти. Краска ещё не совсем высохла, но он уже не мог сдерживаться. Сняв холст с мольберта, он аккуратно отодвинул треногу в сторону, держа картину на вытянутых руках.

Осознание её законченности и идеальности не мог испортить какой-то дурак с плохими новостями. Поэтому Крижен закрыл глаза и обнял это совершенство, сливаясь с красками, с запахами льняного безумия. Они размазывались по всему его голому торсу, он чувствовал эту возбуждающую липкость. А потом медленно провёл любимым куском парусины себе по лицу и бросил его на пол.

«Вот так мой мальчик, вот так».