Поприсутствовав на застолье, жених покидает дом невесты, а та остаётся, чтобы попрощаться с близкими.
На следующее утро те везут своё чадо и её приданое к будущему мужу. В его доме и происходит церемония бракосочетания, гости поздравляют молодых, дарят подарки и веселятся до комендантского часа. А с наступлением темноты родители молодожёнов провожают их в спальню.
При одной мысли об этом у Платиной сразу начинало портиться настроение.
Чтобы гости не заскучали в ожидании жениха, хозяева замка устроили для них разнообразные развлечения.
На "мужской" и "женской" половинах парка под полотняными навесами стояли накрытые столы с разнообразными закусками, для заядлых лучников устроили стрельбище. Кроме того, пригласили труппу цирковых артистов, устроивших представление на поляне у башни.
Представление гости смотрели вместе, только с разных сторон.
Разумеется, Ия не могла не взглянуть на выступление коллег.
Облачённые в белые штаны и куртки, четверо молодых людей от шестнадцати до двадцати лет, двое мальчиков, лет по двенадцать, и пара солидных бородатых мужиков показывали такой класс, что бывшая учащаяся циркового колледжа едва не завизжала от восторга.
Парни без разбега делали двойное и тройное сальто. Упираясь ногой в сцепленные замком руки партнёра, они исполняли кувырок назад с двумя и тремя оборотами в воздухе.
Лёжа на расстеленных циновках, бородачи ногами подбрасывали вверх лёгких мальчишек, те, сделав оборот, приземлялись ступнями на их ступни, и так несколько раз подряд!
Юноши взяли два бамбуковых шеста и, положив их себе на плечи, образовали что-то вроде брусьев. В последний раз подкинутые мужчинами мальчишки почти синхронно приземлились на них, сохраняя равновесие, улыбались и помахивали руками.
Затем они принялись прямо на шестах исполнять двойное, тройное сальто и даже пирует-сальто!
А бородачи в это время демонстрировали силовые упражнения и эквилибр. Опираясь на одну руку, они растягивали ноги в шпагате. При этом на голове каждого стояла фарфоровая чаша с водой, водружённая одной из женщин, аккомпанировавших представлению на простеньких музыкальных инструментах.
Лица артистов блестели от пота и светились улыбками. Но из всех зрителей, пожалуй, только приёмная дочь начальника уезда знала, как тяжело даётся эта лёгкость и непринуждённость.
А ещё она с предельной ясностью поняла, что ей нечего и думать поступить в такую труппу. И дело не только в том, что она женщина. Просто даже самые мелкие из этих артистов превосходят её в ловкости, гибкости и мастерстве. Несмотря на возраст, они уже настоящие профессионалы. А себя Платина таковой ещё не считала.
Зрители лениво зааплодировали, а ей стало грустно, и вновь захотелось куда-нибудь уйти.
Конечно, богатый землевладелец мог позволить себе нанять лучших из лучших. Тем не менее они давали ясное представление об уровне циркового искусства в Благословенной империи.
Разве что попроситься в ученицы? Только вряд ли возьмут. Даже в её мире цирк - эта профессия во многом семейная, а уж в здешнем феодализме с его сословными ограничениями там и подавно только "свои".
- Ио-ли! - тихонько позвала её родная дочь начальника уезда.
Но погружённая в свои мысли девушка никак не отреагировала.
- Да, Ио-ли! - раздражённо зашипев, собеседница дёрнула её за рукав.
- Чего? - вздрогнула Платина, озадаченно глядя на хмурую девочку.
- Посмотрите вон на того молодого дворянина в синей шляпе, - попросила та.
- На кого? - не поняла девушка, лишь через пару секунд сообразив, что речь идёт об одном из мужчин, наблюдавших за выступлением артистов с противоположной стороны площади.
- Иоро-ли, там двое в синих шляпах, - заметила она. - Кого из них вы имеете ввиду?
- Ну, Ио-ли! - капризно надула губы родная дочь начальника уезда. - Вы надо мной смеётесь? Конечно, вот того в сине-жёлтом халате. Другой-то совсем старый.
- Симпатичный, - осторожно пробормотала Платина, не найдя в сухощавом подростке лет пятнадцати ничего примечательного.
- Это же Дойчо Огаво - второй сын рыцаря Огаво, - с сочувствием посмотрела на неё собеседница.
- А вы откуда знаете? - только и смогла спросить Ия, весьма удивлённая подобной информированностью девочки.
- Я слышала, как мама говорила о нём с госпожой Жуноро, - сообщила родная дочь начальника уезда. - Ему уже шестнадцать лет и он не женат.
- Но вам-то только двенадцать, Иоро-ли, - сварливо напомнила девушка.
- Ну и что? - набычилась та. - Через два года я уже смогу выйти замуж.
- Так и его за это время могут женить, - заметила путешественница между мирами, сообразив, что большинство зрительниц пришли сюда не смотреть представление, а оценить потенциальных женихов.
Те, впрочем, тоже довольно беззастенчиво глазели на девиц, то и дело наклоняясь друг к другу явно затем, чтобы обменяться впечатлениями.
Внезапно Платина почувствовал и на себе чей-то пристальный взгляд и почти сразу же заметила в толпе знакомую физиономию с рыжеватыми усами под искривлённым носом.
"А он откуда здесь взялся? - с тревогой подумала девушка, безошибочно угадав в молодом человеке чиновника по особым поручениям, господина Рокеро Нобуро младшего брата губернатора. - Рыцарь пригласил как "свадебного генерала"? Тогда чего он на меня так пялится? Всё ещё расследует моё происхождение? Но монашка вроде говорила, что дело закрыто. А приёмный папаша знает, что он тут? Вот же-ж! Конечно, знает! Вчера, небось, вместе пили. Нет, ну чего он таращится? Может, просто не ожидал меня здесь увидеть? Мне вроде как "не по чину"? Ну так всё равно, поглазел и хватит. А то прямо неудобно".
К счастью, молодой человек обернулся к соседу, а Ия с досадой поняла, что вновь пропустила мимо ушей слова Иоро.
- ... старший сын Огаво уже давно болеет, его даже здесь нет, - шептала та. - И если с ним что-то случится, наследником станет Дойчо.
- Это вы тоже случайно услышали? - усмехнулась девушка, слегка задетая недетской рассудительностью собеседницы.
- Что-то услышала, - лукаво улыбнулась та. - О чём-то сама догадалась.
- Вы умная девочка, Иоро-ли, - хмыкнула Платина.
В это время молодые артисты стали перебрасывать друг другу фарфоровые тарелки и, подхватывая их кончиками бамбуковых прутьев, вращали, не давали упасть.
Однако у Ии окончательно пропало всякое желание любоваться их искусством. Да и губернаторский родственник вновь начал поглядывать на неё с противной, всезнающей улыбочкой.
- Вы будете смотреть, Иоро-ли? - спросила она и, не дожидаясь ответа, пожала плечами. - А я, пожалуй, пойду.
- Я останусь до конца, - высказала своё желание родная дочь начальника уезда.
"Ещё бы! - хмыкнула про себя девушка. - Теперь неизвестно, когда тебя ещё раз из дома выпустят".
Пройдя под полотняный навес, она съела пару пирожков с рисом и мёдом, но даже сладости не смогли улучшить её настроение.
Бездумно направляясь к беседке, Платина вдруг услышала в стороне глухой стук металла о дерево, смех и восторженные восклицания. Не задумываясь, она повернула туда.
Стрельбой из лука развлекались молодые замужние женщины, чьи дочери ещё не приблизились к брачному возрасту, и пара девиц, в одной из которых Ия к своему неудовольствию узнала госпожу Огаво, ту самую - вредную подругу невесты.
Они стояли вначале аллеи возле маленького столика и табурета с наполненным стрелами бочонком. На конце возвышались два больших дощатых щита с намалёванными на них чёрными квадратами, служившими мишенями.
Путешественница между мирами слышала, что подобного рода развлечения пользуются популярностью среди местных дворян обоего пола. Более того, по словам монашки, когда-то сразу после Воссоединения народа умение метко стрелять из лука считалось едва ли не обязательным для каждой благородной девушки.
Но уже во времена её детства данное увлечение начало постепенно выходить у женщин из моды. Просто изменились мужские предпочтения. Всё более популярными становились томные, хрупкие красавицы, а у них просто не хватало сил натянуть тетиву. Да и порядки становились строже. Благородные девицы всё больше сидели по домам. А не каждый дворянин мог позволить себе устроить в усадьбе стрельбище.
Однако рыцарь Канако проблем с землёй не имел, и гостьи замка получили возможность состязаться в меткости.
Когда настоящий отец Платиной готовил номер со стрельбой из лука, то Ия тоже училась пользоваться этим оружием. У неё неплохо получалось. Более того, знатоки уверяли, что у неё талант, и даже советовали всерьёз заняться этим видом спорта.
Но, прежде чем показывать свои способности здесь, она решила для начала понаблюдать за происходящим.
К её удивлению выяснилось, что местные лучники натягивали тетиву не тремя, а двумя пальцами: указательным и большим с надетым на него широким кольцом. При этом Ия ручалась, что раньше ни у кого не видела подобных украшений. Очевидно, их надевали только для стрельбы.
"Кажется, у нас такой способ называется "азиатским"", - кстати вспомнила девушка, отметив, что совершенно им не владеет.
Её появление на аллее не осталось незамеченным. Противная Огаво, презрительно скривив губы, что-то сказала своей спутнице, кивнув в сторону Платиной.
Молодая дворянка, с интересом наблюдавшая за соревнованием двух весело переговаривавшихся лучниц, мельком глянула в сторону приёмной дочери начальника уезда и равнодушно пожала плечами.
Каждая из них выпустила по пять стрел. Все они попали в чёрные квадраты, но одна угодила совсем рядом с белым фоном. Тем не менее результатом признали ничью.
Дамы обменялись поклонами, любезными улыбками, положили луки на столик и освободили место для следующей пары. За это время служанки собрали стрелы и вернули их в бочонок.
Насмешливо посмотрев на Ию, дочка рыцаря Огаво сделала первый выстрел и угодила в белый фон.
Трое благородных зрительниц начали перешёптываться. Её соперница оказалась удачливее и попала в чёрный квадрат.
Сжав губы в тонкую полоску, подруга невесты натянула чуть слышно скрипнувший лук и на сей раз не промазала.
Красивое лицо с прямым, немного длинноватым носом расплылось в счастливой улыбке. Она торжествующе посмотрела на свою оппонентку, а потом почему-то на приёмную дочь начальника уезда.
"А я тут причём?" - мысленно удивилась та.
Несмотря на это попадание, Огаво умудрилась ещё раз промахнуться и признала своё поражение.
Поклонившись и положив лук на стол, она громко произнесла, привлекая всеобщее внимание:
- Не хотите ли пострелять, госпожа Сабуро? Покажите нам своё искусство? Или вы умеете только сочинять посредственные стишки?
Все, кто был на аллее: и благородные дворянки, и скромно застывшие в сторонке служанки, тут же посмотрели на девушек.
- Я сочиняю хоть какие-то стихи, - усмехнулась Платина, мысленно добавив: "сама дура". - И они даже кому-то нравятся. А вот ваших стихов мне слышать не приходилось. Да и луком вы владеете совсем не блестяще.
- По-настоящему благородная девушка лучше промолчит, чем выставит на всеобщее обозрение подобное убожество! - зло парировала рыцарская дочь. - А уж стреляю я точно лучше вас!
- Спорить о литературных предпочтениях бессмысленно, - усмехнулась Ия, подходя к столику и глядя на короткий, изящно изогнутый лук. - Особенно с теми, у кого нет ни вкуса, ни чувства прекрасного.
- Вы умеете стрелять, госпожа Сабуро? - спросила одна из женщин.
- Не знаю, благородная госпожа, - пожала та плечами. - Надо попробовать.
Осмотрев бамбуковые стрелы с не слишком острыми наконечниками и оперением из настоящих птичьих перьев, она попробовала тетиву, оказавшуюся неожиданно тугой.
Застывшая неподалёку Огаво насмешливо фыркнула.
"Кольца у меня нет, - озабоченно подумала Платина. - Да и не стреляла я с ним никогда. Ладно, буду стрелять как умею".
Положив стрелу выемкой хвостовика на тетиву, она оттянула её до подбородка, чувствуя, как тонкая шёлковая верёвка больно впивается в кожу.
Несмотря на все старания девушки, первая стрела пролетела даже мимо щита.
Наперсница невесты заливисто засмеялась, но под укоризненными взглядами дам смутилась, прикрыв рот ладошкой. Только глаза всё равно светились торжеством.
- Кажется, вы в первый раз взяли в руки лук, госпожа Сабуро, - усмехнулась её юная спутница.
- Возможно, - не стала спорить Ия, взяв из бочонка ещё одну стрелу.
Та с глухим стуком вошла в толстые доски в самом углу чёрного квадрата.
- Уже лучше, - одобрительно хмыкнула одна из женщин.
- Сосредоточьтесь, госпожа Сабуро, - посоветовала другая.
- Я постараюсь, - пробормотала путешественница между мирами и вновь попала в угол.
Третья и четвёртая замкнули квадрат, а пятая попала почти точно в центр мишени.
Потирая чуть кровянивший палец, она вернула лук на стол и с деланным равнодушием посмотрела на дочку рыцаря.
- В отличие от вас, госпожа Огаво, я промахнулась всего один раз. Полагаю, это совсем неплохо.
- Вы стреляете также, как пишете стихи, госпожа Сабуро, - голос подруги невесты буквально сочился ядом.
- В ваших устах это звучит лучшей похвалой моему поэтическому таланту, госпожа Огаво, - чуть поклонилась Платина.
- Кто вас учил так обращаться с луком, госпожа Сабуро? - прервала их обмен любезностями одна из женщин.
- Почему вы не пользуетесь кольцом? - нахмурилась вторая. - Вы же порезались до крови.
- Вовсе нет, - возразила приёмная дочь начальника уезда, демонстрируя ладонь с растопыренными пальцами. - Всего лишь чуть рассекла кожу.
- У кого вы учились? - повторила свой вопрос собеседница.
- Не помню, госпожа Фамуро, - покачала головой девушка. - Вы же знаете, что после петсоры я потеряла память.
Дамы согласно кивнули.
- Я просто попробовала, и у меня получилось, - пожала плечами Ия.
- Так вы специально так стреляли! - охнула вторая женщина.
- Да, госпожа Ватано, - подтвердила Платина. - К сожалению, получилось не очень аккуратно. Но я старалась.
Собеседница хотела ещё что-то сказать, но тут откуда-то донёсся далёкий трубный звук.
- Что это? - насторожилась девушка.
- Жених приближается, - улыбнулась госпожа Фамуро. - Давайте поспешим, а то пропустим его приезд.
Когда любительницы стрельбы из лука в сопровождении служанок почти бегом миновали перекинутый через ручей мостик, трубы заиграли гораздо ближе.
Артисты с площадки уже исчезли, а гости неторопливо обходили башню с двух сторон, опять-таки разделившись по половому признаку.
Как они не торопились, но оказались у парадного входа одними из последних. Отыскав своих в блестевшей шёлком и драгоценностями толпе, Ия тут же нарвалась на гневный шёпот супруги начальника уезда:
- Где вы пропадали?
- Из лука стреляла, старшая госпожа, - покаянно вздохнула Платина.
- Что? - вскинула брови собеседница.
- Пробовала стрелять из лука, - принялась торопливо объяснять девушка, но её прервал раздражённый шёпот Иоро:
- Тише, они уже здесь!
Тут же позабыв о приёмной дочери мужа, госпожа Азумо Сабуро устремила взгляд в сторону неторопливо и величественно распахнувшихся ворот.
На ведущую к башне аллею торжественно ступила пышная процессия во главе с четырьмя пешими знаменосцами, державшими синие шёлковые флаги с длинными, полоскавшимися на ветру хвостами и непонятными рисунками, выполненными чёрной и белой краской.
Следом шествовали шесть музыкантов с трубами и барабанами. Хриплый рёв и частые удары резали не привыкшие к подобной какофонии уши путешественницы между мирами.
За ними на красивом вороном коне ехал сам жених в широкополой шляпе с зелёным камнем на тулье, в синем шёлковом халате с притороченным к седлу мечом в блестевших серебром ножнах. Его сопровождали двое всадников в серых одеждах воинов. Далее шли восемь слуг. Шестеро держали по деревянному ларцу, а последние двое тащили окованный металлическими полосами сундучок.
Потом следовали запряжённые осликами повозки, на которых громоздились прикрытые циновками и заботливо увязанные верёвками ящики.
На широкое крыльцо башни вышел рыцарь Канако в сине-жёлтом халате и чёрной шляпе, а за ним появилась хозяйка замка в пышном зелёном платье с причудливой причёской, щедро украшенной драгоценностями.
Не доходя до них метров двадцать, знаменосцы и музыканты стали расходиться по сторонам. Рявкнули в последний раз трубы, запоздало ударил барабан.
Остановив коня, барон мягко спрыгнул на гравий, оправил одежду и отвесил хозяевам почтительный поклон.
Те неторопливо спустились и ответили тем же.
- Рад видеть вас, благородный господин Хваро, - лицо землевладельца расплылось в довольной улыбке. - Чему я обязан счастью видеть вас в своём жалком поместье?
- Я привёз вам подарок, господин Канако, - ответил молодой человек, и Ия невольно обратила внимание, что сегодня его голос звучит как-то особенно хрипло, наверное, от волнения. - И от того, примете ли вы его, зависит благополучие нашей семьи.
Словно того и дожидаясь, слуги с сундуком подошли к барону и откинули крышку.
Тот наклонился и извлёк оттуда... Гуся! Деревянную, ярко раскрашенную фигурку птицы почти в натуральную величину: с серебряной головкой, золотым клювом, с драгоценными камнями вместо глаз и с крыльями, инкрустированными пластинками из черепахового панциря.
По толпе дам прокатился восторженный вздох. Кто-то из них сдавленно прошептал:
- Он из сандала! Я вам точно говорю: из сандала!
Платина знала, что если отец невесты принимает подарок, то значит, он даёт согласие на брак молодого человека со своей дочерью.
Простолюдины в таких случаях предлагают живых птиц, но для богачей подобная непритязательность уже считается дурным тоном.
Взяв у жениха свадебный дар, хозяин замка какое-то время рассматривал его, качая головой и негромко цокая языком, показал супруге и передал подошедшей служанке.
Гости: и мужчины, и женщины одобрительно загомонили. Кто-то даже хлопнул в ладоши, но на него тут же зашикали. Всё-таки это не представление артистов, а серьёзная церемония.
- Тогда, господин Канако, - улыбнулся барон. - Вам следует принять и другие подарки.
Он властно взмахнул своей маленькой аристократической рукой. Повинуясь приказу, к нему подошли слуги с плоскими шкатулками и выстроились в ряд перед хозяевами замка.
Медленно двигаясь вдоль строя, Хваро поднимал крышки, демонстрируя будущему тестю и тёще их содержимое. Судя по их лицам, подарки пришлись по душе.
Гости разочарованно заворчали, причём с обеих сторон. Но тут слуга чуть приподнял край шкатулки, и зрители дружно ахнули, увидев разложенные в ряд норигэ, блестевшие золотом, серебром и жемчугом.
В другом сундучке на синем шёлке красовался кривой кинжал в золотых ножнах и с рукояткой из слоновой кости.
Третий скрывал набор кистей разных форм и размеров, сосуд для растирания туши из полированного камня с волнистым бело-коричневым рисунком и такую же подставку под кисти.
В следующем оказались три бутылочки из снежно-белого фарфора с какими-то неразличимыми надписями и залитыми воском горлышками.
Судя по одобрительному гулу зрителей, внутри этих сосудов хранилось что-то тоже очень дорогое.
Девушка хотела уточнить у супруги приёмного папаши, что именно? Но рядом кто-то с придыханием прошептал: "Настой золотого корня!"
Платина уже знала, что аборигены считают данное растение средством чуть ли не от всех болезней и ценят его на вес золота.
Предпоследним подарком барона оказались шесть камней величиной с кулак или чуть больше. Путешественница между мирами чувствовала, что и гости, и хозяева замка находятся под впечатлением от этих булыжников, а вот она не видела в них ничего особенного.
Желая прояснить ситуацию, она легонько ткнула в бок родную дочь начальника уезда. Та поняла её правильно, негромко буркнув:
- Хайданская яшма. Очень редкая и дорогая. Из такой вырезана печать самого Сына неба.
"А Хваро и в самом деле очень богат, раз дарит такие подарки, - хмыкнула про себя девушка. - Уж голодать его наложница точно не будет".
В последней шкатулке находились четыре золотые диадемы. Одна побольше и три поменьше.
Пока жених лично демонстрировал хозяевам замка и их гостям наиболее ценные подарки, его люди сняли с повозок циновки, обнажив разнообразные ящики и тюки.
После чего последовала передача чуть менее ценных даров. Барон просто называл их, а его слуги передавали слугам рыцаря.
Чего тут только не было! Рулоны ткани разнообразных видов и расцветок, чай, целебные травы, благовония, фарфоровая посуда, вино.
Платиной быстро надоело слушать бесконечное перечисление разнообразного добра, вручаемого Хваро родителям своей будущей супруги. Однако, прочие гости, кажется, получали от подобной демонстрации богатства барона большое удовольствие. Не даром аборигены считали данную процедуру одной из главных на свадьбе.
"А будет ещё передача приданого, - усмехнулась про себя Платина. - Но это уже в доме жениха".
Но вот наконец подарки закончились. Рыцарь пригласил молодого человека в башню выпить чаю, а гости, возбуждённо переговариваясь, вернулись в парк.
Судя по доносившимся из-за стены кустов звукам, успевшие проголодаться мужчины сразу же уселись за накрытые столы, а вот женщины разбежались по комнатам и закуткам, чтобы переодеться к торжественному обеду, за которым должны последовать танцы.
Услышав об этом, Ия едва не споткнулась на ровном месте. Настолько в её сознании сие действо не вязалось с местными порядками. Тем не менее она и на этот раз удержалась от вопросов, рассудив, что скоро сама всё узнает.
По совету супруги приёмного папаши девушка приберегла на вторую половину дня самое новое платье.
Азумо Сабуро и её дочь также поменяли наряды, подправили макияж, а женщина ещё и добавила драгоценностей. Кроме того, она приказала достать из сундука подарки хозяйке замка.
Со стороны "мужской" половины парка уже слышались тосты и торжественные возгласы, а гостьи ещё только подтягивались, поражая пышностью нарядов, изысканностью причёсок и блеском драгоценностей.
Наконец со стороны башни показались хозяева башни, их дочери и барон.
Рыцарь с женихом проследовали к мужчинам, а его супруга с девушками - к женщинам.
Те споро расселись. Сопровождавшие дам служанки выстроились в нескольких шагах, держа в руках коробочки или свёртки, аккуратно перевязанные алыми лентами с пышными бантами.
Госпожа Канако произнесла прочувственную речь о том, что любимая дочь её благородного мужа завтра покидает родительский дом, начиная самостоятельную жизнь, и предложила выпить за то, чтобы та сложилась благополучно.
Гостьи дружно поддержали. Потом каждая из дам выступила с напутственными словами, не отличавшимися особой оригинальностью. Желали скорейшего рождения сына, богатства, почёта и процветания.
Что характерно, ничего, вроде классического "совет да любовь", даже не упоминалось.
"Другая культура", - усмехнулась про себя путешественница между мирами, меланхолически пережёвывая кусочек солёной рыбки.
Далее невеста благодарила хозяйку замка за заботу и наставления, вручив большой шёлковый кошель, искусно расшитый цветами и бабочками.
Госпожа Канако гордо продемонстрировала его собравшимся, и те, не жалея слов, расхваливали красоту вышивки.
Платина вновь ощутила болезненный укол ревности, понимая, что ей самой никогда не сравниться в рукоделии с будущей супругой Хваро.
Торжество шло своим, веками отработанным порядком. Вслед за невестой подарки хозяйке замка дарили гостьи.
Каждая из дам произносила короткую речь, расхваливая супруга - рыцаря Канако и его дочь. После чего делала знак своим служанкам, они передавали местным коллегам те самые свёртки или ящички, которые складывали на специально поставленный столик.
"Как на празднике фонарей", - машинально отметила Ия.
Поскольку на пиру пользовались маленькими рюмочками, да и вино не отличалось особой крепостью, она почти не чувствовала опьянения. Чего явно нельзя было сказать о других женщинах.
По мере вручения подарков и произнесения тостов разговоры становились всё громче, чаще слышался смех.
Как принято на подобных мероприятиях, столики стояли в два ряда напротив друг друга. Искоса поглядывая на раскрасневшиеся лица девиц и молодых, дам Платина подумала, что теперь не хватает только танцев, и тут же охнула про себя: "А меня-то им никто не учил!"
Она старательно напрягла память, но так и не вспомнила, чтобы монашка, госпожа Андо, супруга приёмного папаши или его наложницы хотя бы упоминали о танцах.
Теряясь в догадках, Ия заметила, как к хозяйке замка подошёл слуга и что-то прошептал ей на ухо.
К этому времени все подарки вручили, кто хотел уже высказался, и женщины оживлённо переговаривались, лениво ковыряясь вилками в мисках с деликатесами.
Когда слуга ушёл, госпожа Канако встала и обратилась к враз притихшим гостьям:
- Благородные дамы, если у кого-то из вас есть желание - можете проводить дочерей потанцевать.
Девушки возбуждённо загомонили. Кто-то, не удержавшись, даже хлопнул в ладоши.
- Мама, пойдём! - расслышала Платина возбуждённый шёпот Иоро.
Супруга начальника уезда досадливо поморщилась и с видимой неохотой стала выбираться из-за стола. Прочие дамы тоже вели себя так, словно делали своим дочерям величайшее одолжение.
На той самой площадке, где утром выступали артисты, уже стояла цепочка молодых дворян, а возле дверей башни на расстеленных циновках расположились знакомые музыканты.
Перед тем как занять место напротив кого-то из кавалеров, некоторые девицы советовались с матерями, в результате чего преимущество выбора оказалось у самых смелых.
Придирчиво оглядев юношей, Ия убедилась, что жениха среди них нет. Не заметила она его и среди немногочисленных зрителей. Невеста также отсутствовала.
"Может, они где-то встречаются? - с тревогой подумала девушка, тут же возразив себе: - Так им вроде бы нельзя видеться наедине до бракосочетания? А может, у них тайное свидание? Неужели Хваро в неё всё-таки влюбился? Вот же-ж! Этак, чего доброго, он и обо мне забудет, несмотря на все обещания?"
Её мысли прервали музыканты, заигравшие медленную, тягучую мелодию, совсем не похожую на ту, под которую лихо отплясывали танцовщицы в "Гнезде соловья на ветках сливы".
Почтительно поклонившись, юноши и девушки вышли на середину поросшей молодой травкой площадки, остановившись примерно в метре друг от друга. Затем последовал полупоклон, поворот корпуса влево, вправо с прижатыми к бокам руками. Исполнив сие незатейливое па, танцоры делали два шага вперёд, и всё повторялось.
При этом молодые люди не только не касались друг друга и кончиком пальца, но даже не имели возможности обменяться парой слов.
"Теперь понятно, почему меня никто ничему не учил, - усмехнулась про себя Платина. - Это проще медляка на школьной дискотеке. Там, по крайней мере, нужно следить, чтобы не наступить на ноги партнёру".
Несмотря на столь добродетельный стиль исполнения, лица танцоров светились улыбками, щёчки девушек раскраснелись, опущенные долу глазки время от времени лукаво "постреливали" на юношей.
"Если всю жизнь торчать в четырёх стенах, не видя ни одного чужого мужчины, то и такая пляска покажется эротической, - продолжила мысленно издеваться над аборигенами путешественница между мирами. - Правда, есть ещё слуги, но их здесь и за людей-то не считают. Так что они не в счёт".
Однако, вспомнив свидание наложницы господина Тако Сабуро с кем-то из людей начальника уезда, поправила себя: "Во всяком случае, для большинства благородных дам".
Замужние женщины в танцах участия не принимали, а Ия, в отличие от их дочерей, не очень-то и хотела. Она ехала сюда в надежде увидеть Хваро. Но смогла на него посмотреть только во время вручения даров. На танцы барон даже не пришёл.
"Может, он уже уехал? - с тревогой думала Платина. - Ему же завтра невесту в своём городском доме встречать. Или у них всё-таки свидание?"
От подобного предположения вновь засвербело на душе.
Ещё раз глянув на противоположную сторону площадки, она обратила внимание, что там присутствуют только молодые, скорее всего, не женатые парни. Очевидно, солидных мужчин танцы совершенно не интересовали. Или им просто не хотелось смущать молодых, а для контроля за нравственностью хватало и мамаш?
Мысли Ии упрямо возвращались к барону.
"Может, он просто сюда не пришёл и болтает там с мужиками? - гадала девушка. - Как бы узнать?"
И сама себе ответила: "Глянуть с беседки! Оттуда вся та половина парка как на ладони".
Видя, что супруга начальника уезда не отрывает взгляда от своей дочери, шагающей в паре с тем самым отпрыском рыцаря Огаво, Платина осторожно отступила назад, а оказавшись за спинами дам, поспешила в сторону павильона. Однако, не успела пройти и десяти шагов, как заметила увязавшуюся за ней Оки, до этого скромно стоявшую в ряду других служанок.
"Пусть идёт", - досадливо поморщилась Ия, на ходу придумывая, как от неё отделаться.
Оказывается, не все гостьи ушли на танцплощадку. Под навесом за столиками сидели несколько весьма почтенных дам и чинно беседовали, попивая чаёк.
Поймав на себе их взгляды, девушка пошла медленнее, придав лицу выражение отрешённой задумчивости.
Миновав перекинутый через ручей мостик, она с облегчением убедилась, что ни на первом, ни на втором этаже павильона никого нет.
Однако, прежде чем войти, Платина остановилась у лестницы и, подозвав служанку, небрежно приказала:
- Принеси мне чашечку чая и что-нибудь сладенького.
- Слушаюсь, госпожа, - поклонилась девочка и растеряно пробормотала: - А где их взять?
- На столике, под навесом, - нахмурилась Ия. - Спросишь у кого-нибудь из местных.
- Слушаюсь, госпожа, - поклонилась Оки. - Простите, госпожа.
- Ступай, - кивнула девушка. - А я тут посижу, полюбуюсь цветами.
Она указала на ближайшую клумбу.
Войдя в павильон, Платина подождала, пока служанка не скроется из вида, и, воровато оглянувшись, стала осторожно подниматься на второй этаж.
Ещё по пути она обратила внимание, что часть верхней площадки закрывает крона дерева. И если кто-то от башни или от навесов посмотрит в эту сторону, то не сразу разглядит её за переплетением ветвей и листьев.
А от нескромных взоров со стороны "мужской" половины парка Ия спряталась за поддерживавшим крышу столбом.
С той стороны зелёной ограды происходило примерно тоже самое.
Собравшись в одном месте, пожилые господа мирно беседовали за чаем. Мужчины постарше разбились на группы "по интересам". Одни продолжали накачиваться вином и закусками, другие бродили по дорожкам. Молодёжь кучковалась у танцплощадки.
"Вот откуда надо женихов высматривать", - усмехнулась про себя приёмная дочь начальника уезда.
Она уже отчаялась увидеть Хваро, когда заметила пару, неторопливо приближавшуюся к стене, разделявшей парк на две части.
В одном из мужчин девушка к своему несказанному облегчению узнала барона. На нём красовался всё тот же синий халат и чёрная широкополая шляпа с зелёным камнем. Рядом с ним шагал низенький, сухощавый мужчина в одежде воина.
По мере приближения Платина смогла различить короткие, совершенно седые волосы и сведённые к переносице густые брови.
Барон тоже выглядел озабоченным и, внимательно слушая своего спутника, не отрывал взгляда от земли, словно надеялся отыскать там решение некой сложной задачи.
Эти двое скоро скрылись из вида, подойдя вплотную к зелёной стене.
"Неужели что-то случилось?" - сердце Ии тревожно ёкнуло, и захотелось немедленно выяснить, в чём дело?
"Подойду к кустам и послушаю, - тут же решила она. - А когда Хваро останется один - окликну его, и мы наконец-то поговорим. Мне бы хоть голос его услышать. Только бы Оки не припёрлась слишком рано".
Спешно спустившись по лестнице, девушка глянула на уходившую вглубь парка дорожку, но заметила лишь слуг, тащивших куда-то щит с мишенью.
Вдоль изгороди тянулась полоса мягкой травки, почти бесшумно проминавшейся под кожаными подошвами туфель.
По мере приближения голоса звучали всё чётче, несмотря на шелест крон деревьев под тихим ветром. Хотя некоторые слова Платина слышала очень плохо, общий смысл фраз угадывался довольно легко.
- Без вас не разбегутся? - тихо спросил барон.
- Нет, господин, - сухо и как-то безжизненно ответил неизвестный. - С ними люди Хорька. До завтра они их удержат.
- А дольше и не надо, - проворчал молодой человек.
- Мы с вами давно не виделись, господин, - во вроде бы равнодушном голосе его собеседника промелькнуло что-то, похожее на неуверенность. - Поэтому позвольте спросить?
- Спрашивайте, Чиро-сей, - разрешил Хваро, добавив: - Вы же знаете, у меня от вас секретов нет.
- Вы не передумали брать с собой девчонку Сабуро?
Ия затаила дыхание, вся превратившись в слух, от волнения прикусив губу.
- Нет, - почти тут же отозвался Хваро, и по телу Платиной прошла мягкая волна тепла, от которой тем не менее сразу пересохло в горле. - Я чувствую, что она именно та, кто мне нужен.
- Не опасно ли так доверять ей, господин? - засомневался дворянин.
- У неё тоже есть тайна, Чиро-сей, - хмыкнул молодой человек.
"Ты мне об этом уже говорил", - хмыкнула Платина.
- Вы её разгадали, господин? - живо заинтересовался собеседник.
- Пока нет, Чиро-сей, - задумчиво ответил барон. - Но мне кажется, она не менее серьёзная, чем моя.
- Даже так, господин? - почти безжизненный голос буквально "расцвёл" недоверием.
- Именно так, Чиро-сей, - убеждённо заявил молодой человек.
"А у тебя есть какая-то большая тайна?" - мысленно охнула Ия, жадно ловя каждое слово.
- Эта девушка вам не просто нравится, господин, - сделал очевидный вывод дворянин. - Вы её любите.
- Да, Чиро-сей, - признался Хваро, и путешественница между мирами ощутила такой восторг и прилив нежности, что даже глаза защипало от подступивших слёз.
- Но... сможет ли она принять вас, господин? - теперь в голосе собеседника слышались беспокойство и забота. - Вдруг получится как с Эзу?
"С кем?" - встрепенулась невольная слушательница и тут со стороны беседки донеслось:
- Госпожа!
"Вот же-ж! - едва не взвыла с досады девушка. - На самом интересном месте!"
- Кажется, там кого-то ищут? - озабоченно проговорил дворянин. - Мне посмотреть, господин?
- Не стоит зря пугать женщин, Чиро-сей, - усмехнулся барон. - Давайте просто уйдём отсюда. На всякий случай.
Стараясь не шуршать шёлком платья, Платина подхватила подол, сняла туфли и побежала на знакомый голос, не решаясь кричать.
- Госпожа! - вновь позвала Оки.
"Только бы не назвала по фамилии! - молилась про себя Ия. - Только бы не назвала!"
- Госпожа? - удивлённо протянула служанка, вытаращив глаза на выскочившую из-за кустов хозяйку.
- Чего орёшь? - зашипела та, торопливо обуваясь. - По нужде я ходила! Чего тебе?
- Так вот, - смутившись, девочка кивнула на поднос с чашечкой чая и миской со сладостями.
- Чего "вот"? - проворчала девушка, заходя в беседку и усаживаясь на скамейку. - Принесла, и хорошо. Нет меня - постой, подожди. Далеко я всё равно не уйду. А то взялась орать.
Она сделала глоток и откусила кусочек пирожного.
"Сюда-то зачем корицы набухали? - мельком подумала Платина, пережёвывая сладкую, желеобразную массу. - Только вкус испортили".
Не замечая озадаченного вида Оки, приёмная дочь начальника уезда принялась вспоминать подробности случайно подслушанного разговора.
"Этот Чиро, должно быть, - очень близкий Хваро человек. Иначе он не называл бы его по имени и не говорил, что у него нет тайн. Но не родственник. Тогда бы тот тоже обращался к нему "Тоишо". А этот всегда называл его господином. Ладно, узнаем рано или поздно. Интересно, что у него за тайна, и кто такая Эзу?"
Ия вновь почувствовала укол ревности, но, решительно подавив эмоции, попыталась рассуждать спокойно.
"Судя по всему, это простолюдинка. Имена и фамилии дворян всегда заканчиваются на твёрдое "о". Тогда вряд ли у неё с бароном были серьёзные отношения. Хотя наложница Тако Сабуро встречалась же с каким-то слугой на празднике фонарей. И если этот Чиро о ней заговорил, значит, у них с Хваро что-то было. А вдруг мне показалось, и он сказал Эзо, а не Эзу? Ну и что?"
Внезапно успокоившись, путешественница между мирами взяла с тарелки ломтик яблочного мармелада.
"Кто бы она ни была, и что бы у них там не было, это всё в прошлом. Чтобы такой классный парень ни с кем не встречался? Да у нас за ним девчонки табунами бы бегали! А уж здесь, где визит в публичный дом - обычное дело даже для женатого мужчины, как ему сохранить девственность? Да и я тоже... имела отношения. Только сейчас от них и следа не осталось. Но всё-таки жаль, что я не услышала, что Хваро сказал про Эзу. Зато я знаю, как он ко мне относится, и это здорово!"
Довольно улыбнувшись, Платина потянулась к сушёной хурме, откусила кусочек и вновь погрузилась в размышления.
"Что же за тайну скрывает барон? Когда мы с ним гуляли той ночью, Хваро сказал, что он такой единственный. Интересно, что он имел ввиду? Неужели дело только в отношении к женщинам? Ой, вряд ли! Может, он тоже не тот, за кого себя выдаёт? А вдруг он тоже... попаданец! Вот моё поведение и показалось ему странным!"
От столь дикого предположения Ия едва не подавилась.
Прокашлявшись и вытерев платком мокрые губы, она опасливо покосилась на служанку.
Но та, убедившись, что с хозяйкой всё в порядке, вновь потупила взор.
"Нет, - делая глоток изрядно остывшего чая, возразила себе девушка. - Такое совпадение абсолютно невозможно! А то, что ты сюда попала, возможно? Вот же-ж!"
Она почувствовала, как на лбу выступила испарина, сердце бешено заколотилось, разгоняя по жилам перенасыщенную адреналином, кровь.
"Так это же просто проверить! - беря себя в руки, усмехнулась она. - Скажу что-нибудь по-русски. А вдруг он иностранец? Тогда по-английски. "О кей". "Гуд бай". "Ай лав ю". Или вообще "фак"! Эти слова весь мир знает. Но вдруг Хваро не из моего мира? Что, если их много? Вот же-ж! Но всё равно надо как-то проверить!"
Эта мысль показалась настолько удачной, что Ия тут же вскочила со скамейки, готовая сейчас же броситься к барону и сказать: "Ай лав ю!"
Быстро опомнившись, она огляделась по сторонам, с удивлением заметив, что солнце уже начало клониться к горизонту, а со стороны башни уже не доносятся звуки того безобразия, под которое пляшет дворянская молодёжь.
"Надо идти, - озабоченно подумала девушка. - А то как бы меня не хватились".
К сожалению, она уже опоздала, о чём не преминула сообщить Угара, отправленная на поиски самой младшей госпожи.
Подойдя к навесу, Ия обратила внимание, что дам за столиками значительно поубавилось. Когда девушка занимала место рядом с супругой начальника уезда, одна из них как раз произносила цветистый тост, желая хозяйке замка поскорее выдать замуж и других дочерей благородного господина Канако. При этом девицы, сидевшие рядом с невестой, не очень убедительно изображали смущение.
- Я с вами потом поговорю, - многообещающим шёпотом пригрозила Азумо Сабуро.
- Да, старшая госпожа, - смиренно склонила голову Платина, с тоской предчувствуя, что вновь придётся есть, пить и выслушивать глупости.
Стемнело, повсюду зажглись факелы и дрова в железных корзинах. Застольные посиделки закончились, и вовсе уж немногочисленные гостьи вновь разделились "по интересам".
Слуги принесли картины и вышивки невесты, после чего та вновь на какое-то время оказалась в центре внимания.
Хотя скрепя сердце Ия призналась самой себе, что рисует та совсем неплохо. Лучше всего у будущей госпожи Хваро получаются птицы, цветы и бабочки.
Напрягая все свои актёрские способности, приёмная дочь начальника уезда тоже высказала пару комплиментов, удостоившись благосклонной улыбки и снисходительного замечания о том, что у каждой девушки свои таланты.
Хорошо, что её подруга куда-то исчезла и не выдала очередной ядовитый комментарий.
Платина вполне согласилась с высказыванием молодой госпожи Канако, с какой-то незнакомой ей ранее холодной рассудительностью отметив, что дочка рыцаря, кажется, чрезвычайно падка на лесть.
В доме для гостей Ия узнала, что приёмному папаше пришлось срочно уехать в город.
- Что-то случилось? - механически спросила девушка и тут же прикусила язык, сообразив, что это её не касается.
- Не знаю, - впрочем вполне благожелательно ответила супруга начальника уезда. - У нашего господина много забот. Но он позволил нам остаться. Мы возвращаемся в Букасо завтра вместе с караваном невесты.
- Это хорошо, старшая госпожа, - кивнула девушка, начиная надеяться, что гроза миновала.
Однако Азумо Сабуро прочитала ей целую лекцию о её предосудительном поведении. Ия изо всех сил старалась убедить её, что просто хотела полюбоваться цветами. Вот только та не поверила и перешла на крик.
Сегодня вечером она могла себе это позволить, поскольку в соседней комнате уже никого не было.
- Я всё равно не умею танцевать! - не выдержав, ляпнула Платина первое, что пришло в голову.
- Не говорите чушь! - слегка сбавила тон собеседница.
Почувствовав, что выбрала верный тон, девушка продолжила в том же духе:
- Вряд ли кто-то из достойных молодых людей встанет в пару с чьей-то приёмной дочерью, даже благородного господина Бано Сабуро. А с кем попало я сама танцевать не хочу! Вот и ушла, чтобы не ставить себя и вас в неудобное положение. А за то, что задержалась, прошу прощения, старшая госпожа.
- Станцевать в паре, действительно, значит обратить на себя внимание, - задумчиво проговорила женщина. - Это, конечно, ни к чему не обязывает. Просто невинные забавы молодых. Но если бы кто-то отказался танцевать с вами, это могло бы сильно подпортить вашу репутацию. Наверное, уход был наименьшим злом.
- Я знала, что вы обязательно всё поймёте, старшая госпожа, - поклонилась девушка, радуясь, что смогла выпутаться и из этой истории.
- Но вы должны были предупредить меня, что уходите! - собеседница всё-таки нашла за что упрекнуть.
- Простите, старшая госпожа, - сочла за благо повиниться девушка, понимая, что супруге начальника уезда надо "сохранить лицо" перед своей родной дочерью.
Ввиду отсутствия главы семейства спать легли рано. Слуги привычно устроились на полу. Азумо Сабуро расположилась на кровати в гордом одиночестве, а Ие вновь пришлось лечь с Иоро.
Едва её мать тихонечко захрапела, девочка ткнула в бок уже задремавшей Платиной и зашептала прямо в ухо:
- Знаете, Ио-ли, когда мы танцевали, Дойчо Огаво всё время смотрел на меня и так мило улыбался...
Она еле слышно хихикнула.
- Как думаете: я ему понравилась?
"Даже если и так, это ничего не значит", - раздражённо подумала путешественница между мирами, но вслух сказала:
- Конечно, понравились. Иначе зачем ему вам улыбаться?
- Вот бы с ним встретиться и поговорить, - мечтательно вздохнула собеседница.
- Зачем? - усмехнулась девушка.
- Ну как? - удивилась Иоро. - Интересно же!
- Всё равно выбирать мужей для вас и для меня будет господин, - наставительно проговорила Платина.
- Но я же могу ему сказать, что мне понравился господин Дойчо Огаво, - рассудительно заметила родная дочь начальника уезда. - И я ему, кажется, тоже. Рыцарь Огаво - богатый уважаемый землевладелец. Вдруг господин посчитает его сына подходящей для меня партией?
Не найдя что возразить на столь здравое суждение, девушка буркнула:
- Спите, Иоро-ли, завтра рано вставать.
Но той почему-то вдруг непременно захотелось узнать её мнение о втором молодом господине Огаво.
Однако Ие совсем не хотелось обсуждать братца вредной девицы Огаво, поэтому она, проворчав что-то невразумительное, закуталась в одеяло, выставив наружу только нос.
- Ну и не надо! - обиделась девочка, шумно поворачиваясь к ней спиной.
Не зря Платина предупреждала её, что их поднимут ни свет ни заря. Она проснулась легко, а на Иоро матери пришлось пару раз прикрикнуть.
Пока слуги убирали вещи в сундуки, Икиба уложила волосы старшей госпожи в аккуратную дорожную причёску, а девушкам пришлось ограничиться косой с ленточкой и одинокой шпилькой.
Местные служанки принесли гостям лёгкий завтрак, а немного погодя хозяева замка лично проводили их до фургонов.
Невесту в дом жениха сопровождала целая колонна телег и толпа носильщиков. Судя по ним, господин Канако не поскупился на приданое для своей дочери.
Голова каравана находилась у ворот усадьбы, а её хвост у башни, где и стояли повозки гостей.
Перед расставанием землевладелец произнёс короткую речь, смысл которой состоял в том, что поскольку у них один пункт назначения, то и прощаться не стоит. Тем более, что он всегда рад видеть их в своём замке.
Дружно поблагодарив хозяев за радушие, немногочисленные гости разбрелись по своим фургонам.
"Остальные, наверное, уехали вчера или ещё раньше?" - подумала Ия, поднимаясь по приставленной к повозке лесенке.
Видимо рассудив, что в столь многолюдном караване жене и дочерям ничего не грозит, начальник уезда взял с собой господина Кимуро, оставив в замке всех слуг.
Расположившись на месте главы семейства его супруга распорядилась:
- Как все поедут, так и трогайся.
- Слушаюсь, старшая госпожа, - давя зевоту, отозвался возница.
С отъездом не задержались. Всё-таки прибыть в Букасо желательно как можно раньше, чтобы хватило времени на церемонию бракосочетания, вручения подарков молодожёнам и на свадебный пир.
Платина надеялась ещё, по крайней мере один раз, увидеть Хваро и может даже посмотреть ему в глаза. Во время вручения даров родителям невесты он почти не смотрел по сторонам, хотя Платина глядела на него почти не отрываясь.
- Вы умеете стрелять из лука, Ио-ли? - внезапно спросила супруга начальника уезда.
- Оказалось, что умею, старшая госпожа, - усмехнулась девушка.
- Госпожа Ватано сказала, что её невестка весьма удивилась вашей меткости, - с сомнением в голосе проговорила собеседница.
- Я и сама такого не ожидала, - пожала плечами Платина. - Просто решила попробовать, и у меня получилось.
- Неужели тот лавочник, у которого вы росли, учил вас столь благородному искусству? - вскинула брови женщина. - Лук - оружие не для простолюдина.
- Я ничего не помню об этом, старшая госпожа, - ушла в "глухую несознанку" путешественница между мирами.
- А вы, оказывается, весьма талантливы, Ио-ли, - подозрительно прищурилась супруга начальника уезда. - И стихи пишите, и из лука стреляете.
- Я лишь стараюсь быть достойной семьи благородного господина Бано Сабуро, - скромно потупила глазки девушка, с трудом удерживая рвущуюся наружу иронию.
- Тогда, может, развлечёте нас? - продолжала приставать собеседница. - Почитаете и другие свои стихи?
- Увы, старшая госпожа, - ханжески вздохнув, развела руками Платина. - Про парус - это единственное, что удалось вспомнить. А сейчас у меня вообще нет никакого желания сочинять. Наверное, после петсоры я утратила не только память, но и поэтический талант.
- А разве так бывает? - удивилась внимательно следившая за их разговором Иоро.
- Видимо, да, - пожала плечами Ия, и, видя, что беседа начинает приобретать нежелательное направление, обратилась к супруге начальника уезда: - Вы, старшая госпожа, как-то советовали обратиться к вам, если я захочу сделать подарок господину.
- И что же вы собираетесь ему подарить? - живо заинтересовалась женщина.
- Хочу вышить для него сову! - выпалила девушка. - Эта птица - символ мудрости и добродетели лучше всего подойдёт нашему господину. Вторая госпожа наложница говорит, что у меня уже неплохо получается.
- Сначала надо бы взглянуть на рисунок, - подумав, сказала собеседница. - Или вы намерены обойтись без него?
- У меня так не получится, - виновато вздохнула девушка. - И рисую я не очень хорошо. Может, попросить первую госпожу наложницу?
- Красиво нарисовать сову очень трудно, - вновь подала голос Иоро. - Лучше купить в лавке у Цуна. Горо-сей говорил, что там много красивых картинок.
- Как только пойду на рынок - обязательно зайду и посмотрю, - пообещала Азумо Сабуро. - Только вы мне напомните, Ио-ли.
- Обязательно, старшая госпожа, - пообещала та.
Потом они обстоятельно обсудили фон, на котором лучше смотрелась бы эта птица. Стоит ли её изобразить в полёте? Не будет ли это слишком сложно для Ио-ли? И ещё кое-какие технические детали.
Тем не менее девушка ни на миг не сомневалась в том, что женщина ничего не забыла и обязательно просветит супруга о неожиданно открывшихся способностях его приёмной дочери, и Платина предчувствовала, что тот не одобрит подобную демонстрацию её талантов.
Судя по доносившемуся снаружи шелесту листьев и серым теням на прикрывавших окна занавесках, караван въехал в лес.
Деревянные колёса бодро подпрыгивали на кочках, ещё сильнее раскачивая фургон, от чего разговор внутри затих сам собой, так как пассажирки просто боялись прикусить язык.
Супруга начальника уезда хмурилась, то прижимаясь к стенке, то отодвигаясь от неё, его дочь, потеряв всякий интерес к пейзажу за окном, мечтательно улыбалась, видимо, вновь вспоминая танцы с отпрыском рыцаря Огаво. А в голове Ии вновь завертелся подслушанный вчера разговор.
Ясный намёк Хваро на свою уникальность, его выдающиеся способности к наукам, отношение к женщинам, столь разительно отличающееся от общепринятого в Благословенной империи, теперь вот слова о какой-то тайне всё больше убеждали девушку в том, что барон вполне может быть попаданцем. А пожилой дворянин по имени Чиро стал для него примерно тем, кем госпожа Амадо Сабуро для Ии Платиной. Возможно, тот, кого все знают как Тоишо Хваро, здесь уже давно, освоился, привык, стал своим для аборигенов. Но всё же в нём ещё что-то осталось от культуры другого, более развитого мира.
Подпрыгнув на очередной колдобине, она обратила внимание, что внутри стало как будто темнее. Очевидно, караван вошёл в то самое узкое ущелье, которое ей так не понравилось.
Вот и сейчас девушку охватило какое-то нехорошее предчувствие, и она, перестав думать о Хваро, машинально начала прислушиваться.
Но до ушей по-прежнему долетал только шелест листьев, скрип колёс, мягкий стук копыт, звяканье сбруи и фырканье лошадей.
Занавески на окнах вновь посветлели, и Платина перевела дух, усмехнувшись про себя: "Интересно, они привал устраивать будут? А то мне скоро понадобится. Хотя, как мы едем, можно на ходу сойти, добежать до кустов и вернуться обратно. Только к лицу ли это приёмной дочери благородного господина Бано Сабуро?"
Она исподтишка глянула на других пассажирок.
И ровно в тот же миг откуда-то спереди донеслись заполошные крики, отчётливый звонкий треск ломающегося дерева, шум падения чего-то большого, и воздух прорезал жуткий, многоголосый вой, заставивший Ию вздрогнуть от воспоминаний о незабываемой прогулке по зимнему лесу.
Дико закричали ослы и заржали лошади.
Фургон начальника уезда рвануло в сторону, норовя развернуть на одном месте. Девушку бросило вперёд, и она едва не упала, успев ухватиться за край лавки. Иоро грохнулась на пол, а сама госпожа Азумо Сабуро завалилась на бок, чудом удержавшись на скамье.
Возница что-то орал, успокаивая беснующуюся лошадь. Вопли перепуганных людей и животных перемежались с затухающим воем, в котором уже не слышалось ничего звериного. Так ревёт охваченный жаждой убийства самый страшный хищник в мире.
Фургон продолжало швырять из стороны в сторону под крики кучера, безуспешно пытавшегося утихомирить мечущуюся скотину. Неожиданно та бросилась вперёд. Повозка подпрыгнула так, что самая главная пассажирка всё же слетела с лавки. Под полом раздался треск, и фургон встал намертво.
Супруга начальника уезда расширенными от ужаса глазами посмотрела на его приёмную дочь.
Совсем рядом дико завизжала женщина.
К ней присоединился крик возницы:
- Нет! Не надо, господин!
Тяжело, жалобно заржала лошадь, дёрнув надёжно застрявший фургон.
- Заткнитесь! - перекрыл вопли служанок грубый мужской голос. - А то и вас перережем!
Вой превратился в жалобный скулёж.
Вжавшись в дальний угол фургона, Платина со страхом следила за входом. Прикрывавшую его циновку перекосило и со своего места она могла видеть переднюю площадку, где сжавшийся в комок возница прикрывал голову руками.
Уже другой голос: не столь грубый, но жёсткий и властный скомандовал:
- Сидеть всем! На землю! Я сказал - на землю! Сидеть! Ащщщ, куда? Эй, лови его!
Где-то совсем рядом кто-то яростно закричал, металл зазвенел о металл.
Снова завизжали женщины
- Куда, дура?! - рявкнул грубый голос, и раздался глухой удар. - На землю - я сказал!
- Не вставайте и не высовывайтесь! - присоединился второй неизвестный. - И останетесь целы!
"Неужели и здесь террористы!? - мысленно охнула поражённая внезапной догадкой путешественница между мирами. - Нас взяли в заложники?!"
Подобное предположение показалось диким и абсолютно абсурдным. Всё-таки здесь тёмные средние века с рабством и феодализмом, а не просвещённый капитализм со свободой, демократией и правами человека.
Судя по тому, что лязг стих, ближайшая схватка закончилась явно победой налётчиков. Но среди безудержной какофонии криков людей и животных Ия различила звуки удара металла о металл, где-то впереди защитники каравана всё ещё бились с нападавшими.
Рядом послышался глухой удар и женский крик, к которому присоединились голоса до этого тихо поскуливавших служанок.
- Молчать! - рявкнул грубый голос. - Гархар! Эй ты! Да, ты, свинья старая. Чего это у тебя в ушах? Снимай! Снимай, а то оторву с ушами! А ты чего лыбишься?
- Я молчу, господин...
- Какой я тебе господин, урдар!
Раздался смачный удар и рык.
- Заткнулись все!
Теперь уже завыли слуги обоего пола да так, что у Платиной волосы на голове зашевелились, а зубы супруги начальника уезда принялись выбивать мелкую дробь.
- Я боюсь, мама, - тихо пискнула Иоро, пряча лицо у неё на груди. - Мне страшно.
Однако женщина не смогла вымолвить ни слова, чтобы утешить перепуганную дочь, и лишь судорожно гладила её по растрёпанным волосам.
Ие казалось, будто мир вокруг замер застывшей в ожидании картиной, словно видео, поставленное на паузу неизвестным пользователем.
Она не знала, сколько прошло времени, когда действительность вернулась, ворвавшись в уши звуком трубы. Тут же послышались крики:
"Уходим! Давай-давай! Быстрее! Да брось ты её!" - вперемешку с совершенно незнакомыми словами, очевидно, входившими в не нормативную лексику аборигенов.
"Неужели всё?" - не поверила в подобную удачу девушка.
- Не ходите ту... - заткнулся на полуслове возница.
Сорвав прикрывавшую вход циновку, внутрь протиснулся здоровенный детина самого зверообразного вида. Чёрная всклокоченная шевелюра плавно переходила в столь же растрёпанную бороду, львиной гривой обрамляя лицо, нижнюю часть которого прикрывала куцая, грязная повязка. Из-под кустистых бровей таращились выпученные глазищи, один из которых сильно косил.
Широченную грудь прикрывали какие-то лохмотья, а мускулистая, волосатая лапища, торчавшая из короткого, рваного рукава, сжимала короткую дубинку, на конце которой мокро поблёскивал металлический шарик.
- Золото давай! - знакомо прорычал бандит, потрясая окровавленной палицей.
Однако супруга начальника уезда настолько перепугалась, что впала в ступор и могла лишь стучать зубами, да прижимать к себе тихонько подвывавшую дочь.
"Он передавит нас, как тараканов!" - молнией пронеслось в голове Ии.
Мордоворот окинул шальным взглядом фургон. Его выпученные, как у лягушки, глаза с неестественно расширенными зрачками лихорадочно заблестели.
"Да он под кайфом!" - охнула про себя Платина и, бросившись к Азумо Сабуро, вырвала у неё из причёски золотую шпильку.
Левой рукой протягивая бандиту украшение, правой - девушка вытащила свою, скреплявшую косу заколку.
Взгляд обдолбанного налётчика сделался чуточку осмысленнее. Вырвав драгоценности из пальцев Ии, он быстро спрятал их за пазуху и рявкнул, заполняя фургон смрадным дыханием:
- Всё давай!
Стараясь не смотреть в полубезумные глаза наркомана, Ия опустилась на колени и, наклонившись к дрожавшей от страха Иоро, извлекла её заколку.
- Здесь больше ничего нет, - поднимаясь на трясущихся ногах, сказала Платина.
Где-то ещё раз протрубил рог.
Резко рванувшись вперёд, налётчик крепко, словно железными клещами, ухватил девушку за запястье.
- Браслеты со старухи сними!
Ия энергично закивала, выражая полную готовность к сотрудничеству.
Раздался глухой удар. Пробив тонкую стенку, тяжёлая стрела почти полностью влетела в фургон, задержавшись лишь оперением. Глянув на покачивавшийся в полуметре сверкающий наконечник, амбал взревел, отпустил Платину и, пошатываясь, выскочил наружу, на прощание одним яростным ударом разворотив переднюю стенку фургона.
Машинально прикрыв руками голову от разлетевшихся щепок, девушка рухнула на пол рядом с супругой своего приёмного папаши.
Та тихонько охнула. Выпрямившись, Ия увидела, что из щеки женщины торчит маленькая щепочка.
- Мама, мама, мама! - часто-часто бормотала Иоро, одной рукой крепко вцепившись в неё, а второй закрывая глаза.
"Вот же-ж!" - выдохнула про себя Платина, убирая с лица выбившиеся из причёски пряди, и, видя, что её спутница по-прежнему пребывает в ступоре, тихо сказала:
- Кажется, они ушли, старшая госпожа.
Однако та и не думала приходить в себя. Девушка уже собралась отвесить ей пощёчину, но, вовремя удержавшись, просто выдернула щепочку.
Супруга начальника уезда дёрнулась, схватившись за щеку. Взгляд приобрёл осмысленное выражение и полыхнул гневом.
- Вот, - опережая её возмущение, Ия продемонстрировала окровавленный кусочек дерева.
Машинально кивнув, Азумо Сабуро глянула на кончики своих пальцев испачканных красным.
Выбравшись из её объятий, родная дочь выпрямилась и, посмотрев на мать, пронзительно заверещала:
- Кровь, кровь, у вас кровь!
- Тише, Иоро-ли, - положив ей руку на плечо, попыталась успокоить девочку Платина. - Это всего лишь маленькая царапина.
Доносившееся снаружи тихое поскуливание сделалось громче.
- Старшая госпожа! Что с вами, старшая госпожа? Вы не пострадали, старшая госпожа?
- Сюда идите! - скомандовала приёмная дочь начальника уезда, осторожно пробираясь к выходу и едва не сталкиваясь в проёме с зарёванными Угарой и Икибой, сразу обратив внимание, что из ушей последней исчезли серебряные серёжки, которыми та очень гордилась.
Пропустив внутрь служанок, девушка огляделась, чувствуя, как её ощутимо потряхивает от только что пережитого волнения.
Поскольку грабители ушли, их жертвы уже не сдерживали себя в проявлении чувств. Воздух вокруг звенел от криков, к которым примешивалось жалобное конское ржание.
Лошадь, запряжённая в их фургон, лежала на обочине, поджав окровавленные ноги и приподняв голову с огромными, влажными глазами, в которых плескалась боль, обида и недоумение.
Слева от повозки на дороге сидел, держась за живот, возница с посиневшим лицом, видимо, всё ещё не придя в себя от удара обдолбанного амбала.
С другой стороны дороги лежал ещё один слуга, чья голова представляла собой жуткое месиво из окровавленных кусков черепа, облепленных какой-то бледно-серой субстанцией.
Несмотря на то, что во время эпидемии путешественнице между мирами пришлось видеть множество человеческих останков: от свежих трупов до полуобглоданных скелетов, данное зрелище оказалось чересчур впечатляющим для её желудка.
Ухватившись за угол фургона, она перегнулась пополам, извергнув на молодую травку не переваренные остатки завтрака. А когда проморгалась, заметила рядом ещё два пятна рвоты. Очевидно, их оставил кто-то из слуг.
Вспомнив окровавленную дубину вломившегося в их фургон громилы, Ия подумала, что это именно он размозжил голову несчастному.
На миг представив, что тот разбойник мог сотворить с ними, если бы не вовремя прилетевшая стрела, Платина вновь почувствовала нарастающую дурноту и торопливо отвела взгляд от безголового тела.
Одна из служанок как раз помогала подняться сидевшей у колеса Оки. Заметив хозяйку, бледная, даже чуть зеленоватая девочка пролепетала:
- Самая младшая госпожа...
И, сделав попытку поклониться, едва не упала, вовремя подхваченная таким же бескровным спутником.
- Мичи Гу, - обратилась к нему девушка, мягко спрыгнув на землю. - А остальные наши где?
- Обна вон всё никак не очухается, - ответил тот, кивнув в сторону стоявшей на четвереньках женщины. - Уж очень из-за Макаса переживает.
Тело служанки сотрясалось от рыданий и приступов рвоты.
- А Хван Турасу помогает, - продолжал докладывать слуга.
Проследив за его взглядом, Ия увидела опрокинутую телегу начальника уезда. Закрытые сундуки валялись на земле. Похоже, налётчиков совершенно не интересовало их содержимое. Запряжённая в повозку лошадь тоже валялась на дороге и громко стонала.
"Неужели их специально покалечили?" - изумилась Платина, обратив внимание на лужу крови возле её поджатых ног.
Чтобы окончательно убедиться в правильности своей догадки, Ия отошла на несколько шагов и посмотрела в сторону свадебного каравана.
Повозки замерли в беспорядке на дороге и по обочинам, и везде слуги суетились возле павших животных.
У ближайшего фургона дворянин без шляпы с заплывавшим синяком глазом, подобрав полы халата, остервенело пинал распростёртого перед ним слугу. Ещё двое его людей: мужчина и женщина, ткнувшись лбами в землю, наперебой просили господина их наказать.
На ступеньках коротенькой "посадочной" лестницы, закрыв лицо руками, рыдала богато одетая дама с растрёпанной причёской.
"Кажется, не только у нас побрякушки отобрали, - с какой-то холодной отрешённостью подумала девушка. - Только за что же он его бьёт? Неужели за свой синяк?"
Чуть дальше, метрах в сорока от них, стоя на коленях возле неподвижного тела в синем халате, завывала знакомая женщина-лучница. Воздев к равнодушному небу белые руки, она проклинала негодяев, сделавших её вдовой, а детей сиротами. Чуть в стороне от неё подвывали две служанки и тощий, сгорбленный слуга.
Расслышав слова о храбром господине, павшем от подлой руки, Платина предположила, что тот мужчина, видимо, безуспешно пытался отстоять драгоценности супруги.
Из стоявшего вдали фургона под вой и причитание слуги вытаскивали ещё одного мёртвого дворянина с залитым кровью лицом.
- Ио-ли! - окликнул её знакомый голос.
Супруга начальника уезда, одной рукой вцепившись в угол фургона, второй крепко держась за Икибу, старалась сохранить равновесие на перекошенной передней площадке.
Женщина хотела что-то сказать, но тут её взгляд упал на труп с размозжённой головой. Азумо Сабуро бурно вырвало прямо на Мичи Гу, как раз подставлявшего лесенку своей старшей госпоже.
Служанка не смогла удержать согнувшуюся в пароксизме боли хозяйку, и они обе рухнули на перепачканного слугу, образовав "кучу малу".
При других обстоятельствах это могло бы выглядеть смешно, но сейчас среди боли и смертей девушку даже не потянуло улыбнуться.
Подскочив к беспомощно барахтавшимся людям, она первым делом сдёрнула подол смятого платья супруги начальника уезда с головы Мичи Гу, потом, подхватив женщину под мышки, помогла ей подняться, рявкнув на отскочившего в сторону слугу:
- Да прикрой его чем-нибудь! Сейчас ещё Иоро выйдет!
Азумо Сабуро вновь принялась подозрительно икать.
- Давайте, старшая госпожа, - подбодрила её Платина, стараясь встать так, чтобы не попасть под зловонные брызги. - Не сдерживайтесь! Сейчас легче станет.
- Какой ужас! - выпрямившись, простонала супруга начальника уезда. - О Вечное небо, как может такое твориться на свете?!
Сумев наконец встать на ноги, Икиба подхватила её с другой стороны и, словно ребёнку, заботливо вытерла платком мокрые губы.
- Эй, Хвон, Турас, - крикнул Мичи Гу. - Идите сюда!
- Мама! - позвала Иоро, выбираясь из фургона с помощью Угары.
- Не смотри! - предупреждающе крикнула мать первый раз в присутствии путешественницы между мирами, обратившись к дочери на "ты".
- Что это? - пролепетала девочка заплетающимся языком.
- Закрой ей глаза! - крикнула Ия Угаре, но та, разумеется, и не подумала исполнять приказы самой младшей госпожи.
Иоро стало рвать. Мать со служанками бросилась к ней. А приёмная дочь начальника уезда, почувствовав себя лишней, направилась вдоль по склону, намереваясь разузнать, что там впереди?
Пассажиры уже выбрались из фургонов. Слуги хлопотали возле покалеченных ослов и лошадей. Служанки, подвывая, как могли утешали приходивших в себя хозяек. Одни из уцелевших благородных господ пытались отдавать распоряжения, другие с потерянным видом слонялись вокруг, словно не веря, что такое могло произойти именно с ними.
Обогнув двух оживлённо беседовавших дворян по широкой дуге, девушка поспешила в голову каравана.
Скоро она разглядела перегородившее дорогу дерево. Видимо, пышная крона угодила прямо по ехавшим впереди всадникам с флагами, потому что слуги как раз доставали из густо переплетённых ветвей обмякшее тело в тёмно-серой шёлковой одежде. С такого расстояния Платина не могла понять, жив тот воин или нет? Зато двое других возле брошенного паланкина не подавали признаков жизни и никого не интересовали.
А через дорогу на траве стоявшие на коленях служанки образовали круг, в центре которого, сидя на земле, голосила супруга рыцаря Канако и две его дочери.
"Рыцаря тоже убили?" - едва не присвистнула от удивления Ия.
Но тут со стороны упавшего дерева послышался многоголосый вопль:
- Господин! Господин! На кого вы нас оставили, господин! Вернитесь к нам, господин!
При этих словах хозяйка замка резво вскочила на ноги и, подхватив подол пышного платья, почти побежала в ту сторону, где слуги бережно укладывали на землю бесчувственное тело в знакомом сине-жёлтом окровавленном халате.
За ней тут же устремились и все служанки, кроме одной, оставшейся плакать возле трупа молодой девушки в чёрно-красном свадебном платье.
Не веря своим глазам, Платина подошла ближе, разглядев, что шёлковая ткань на груди Изуко Канако пропитана кровью, а на восковом бледном лице застыла гримаса ужаса.
Пышная причёска растрепалась, но в тёмно-русых, почти чёрных, волосах одиноко поблёскивала золотая шпилька с крупной жемчужиной.
Ия не видела невесту Хваро перед отъездом из замка, но сильно сомневалась, что это все её драгоценности. Очевидно, остальные забрали разбойники, а эту просто забыли впопыхах. В волосах супруги, а возможно, уже вдовы рыцаря Канако, тоже вроде бы поблёскивала какая-то побрякушка.
Надрывный женский крик полностью подтвердил предположение девушки. Над живыми, даже тяжело ранеными, так надрывно и безнадёжно не воют.
Почти тотчас к причитаниям вдовы присоединились дочери и служанки.
Не имея никакого желания мельтешить на виду у убитых горем людей, Платина поднялась ещё выше по склону, чтобы окинуть взглядом всю растянувшуюся колонну с фургонами и грузовыми тележками, в беспорядке рассыпанными по дороге.
Уничтожив охрану и покалечив ослов и лошадей, разбойники утащили всё приданое дочери рыцаря Канако, оставив возле возов только рогожи и обрывки верёвок.
Более-менее уяснив происходящее, Платина поняла, что пора возвращаться. Всё равно, она здесь уже никому и ничем не поможет. О раненых есть кому позаботиться, а возиться с изуродованными животными приёмной дочери начальника уезда "невместно".
Спускаясь наискосок по склону, Ия прошла мимо тела ещё одного воина и вдруг остановилась. Ей показалось, что взгляд мимоходом "скользнул" по чему-то очень важному.
Уже привыкнув доверять своей интуиции, она развернулась, пристально рассматривая облачённого в тёмно-серую одежду мертвеца.
Незнакомый, внешне ничем не примечательный мужчина лет тридцати пяти с курчавой бородкой и редкими усиками. Широкую грудь наискось пересекала залитая кровью рана, обнажая разрубленные рёбра.
В правой руке убитый сжимал блестевший на солнце меч с девственно-чистым лезвием. Похоже, своего противника ему даже достать не удалось.
Однако, сколько девушка не вглядывалась в неподвижное тело, всё равно не могла понять: что же так привлекло её внимание?
Но всё же что-то настолько не давало ей покоя, что Платина тщательно осмотрела землю вокруг трупа. Здесь, на достаточно пологом склоне, сквозь прошлогодние листья уже пробивалась молоденькая травка, источавшая лёгкий, пряный аромат, почему-то напомнивший ей запах... корицы.
Кое-где попадались редкие норки каких-то мелких грызунов с кучами рыхлой земли, в одной из которых ясно различался отпечаток задней части сапога... с каблуком!
Замерев и даже затаив дыхание, Ия наконец-то поняла, что так привлекло её внимание. Похожий след девушка видела на снегу, когда, возвращаясь к людям, они с монашкой нашли в лесу убитых мужчину и женщину.
Её спутница тогда твердила, что подобного рода обувь редко встречается в этой части Благословенной империи. Местные предпочитают плоскую подошву. Если это так, то, возможно, здесь побывал тот самый убийца? А может, это совершенно разные люди? В любом случае надо рассказать приёмному папаше. Как начальнику уезда, именно ему предстоит расследовать это преступление, и данная информация может пригодиться.
- Осторожнее, госпожа! - раздался рядом предостерегающий окрик, и девушка машинально отпрыгнула в сторону, едва не запутавшись в подоле.
Мимо пробежал чей-то слуга с длинной, толстой палкой наперевес.
- Куда?! - охнула Платина, видя, как нога в плетёном сандалии опускается точно на ту кучку земли, где отпечатался столь примечательный след.
- Простите, барышня! - на бегу отозвался мужчина. - Мне господин приказал!
Глянув в ту сторону, Ия увидела, как двое слуг возятся возле лежавшей на дороге лошади.
Мысленно выругавшись, приёмная дочь начальника уезда в очередной раз огляделась, заметив неподалёку двух простолюдинов. Один сидел на земле и страдальчески морщился, а второй неуклюже перевязывал ему голову застиранной тряпкой.
Осознавая, что подобное поведение будет резко отличаться от общепринятых норм и правил, но не в силах совладать с обуревавшим её любопытством, девушка подошла к ним и замерла шагах в пяти, не зная, как начать разговор.
- Что-то нужно, барышня? - не особо любезно поинтересовался раненый, а его приятель, кивнув, недобро зыркнул подбитым глазом.
- Да, почтенный, - подтвердила та. - Что здесь случилось?
- А вы не видели? - огрызнулся собеседник. - Разбойники напали. Господина нашего и молодую госпожу убили. Молодого господина ранили. Богатое приданое украли. Благородных господ и простого народа много побили. Я сам вот едва жив остался.
- И как это случилось? - ни на миг не смутившись столь дерзким ответом, продолжила расспрос Платина. - Мне из фургона ничего видно не было.
- Ну, так и сидели бы там, - проворчал второй мужчина, завязывая кончики импровизированного бинта. - Сюда-то зачем пришли?
- У тебя что, язык отсохнет, если расскажешь? - не унималась Ия.
- Простите, госпожа, - криво усмехнулся пострадавший. - Только некогда нам болтать попусту. Вон сколько дел.
Он попытался встать, опираясь на руку приятеля, но ещё сильнее побледнел и согнулся в приступе рвоты.
- Тебе бы посидеть немного, - сердобольно посоветовала девушка. - В себя прийти. После такого удара по голове нельзя сразу вскакивать.
- Вы, барышня, никак ещё и лекарка? - отдышавшись, усмехнулся собеседник.
Однако его спутник отнёсся к словам молодой дворянки гораздо серьёзнее.
- Послушал бы ты Гвал, что барышня говорит. Ты же на ногах еле стоишь. Я всем так и скажу. Вон как тебе досталось. Чуть голова не отлетела.
- Ладно, - с плохо скрываемым облегчением проворчал раненый. - Посижу немного. Мне и в самом деле что-то нехорошо.
Поклонившись приёмной дочери начальника уезда, его приятель поспешил к слугам, пытавшимся оттащить на обочину тушу коня с распоротым брюхом.
Передёрнув плечами, Платина поспешно отвела взгляд от кучи склизких, перепутанных внутренностей, вывалившихся в пыль из обширной раны, и вновь посмотрела на раненого. Тот полулежал на земле, опираясь на локоть и положив ладонь на лоб.
- Может, всё же расскажешь, как дело было?
- До чего же вы приставучая, барышня, - страдальчески поморщился мужчина и, прикрыв глаза, заговорил:
- Нас с Дараном носильщиками поставили. Отнести, значиться, приданое дочки господина нашего в дом жениха в Букасо. Ну так то дело привычное. Мы туда часто ходим. И сегодня никто ничего худого не ждал. О разбойниках в наших местах лет десять никто ничего не слышал. Не иначе как из-за петсоры люди так озверели. Сперва мёртвые деревни грабили, потом за живых людей принялись.
Несмотря на то, что такие подробности Ию совершенно не интересовали, она слушала очень внимательно, давая рассказчику высказаться.
- Ну кто мог такое подумать? - спросил он сам себя и продолжил: - Дерево вдруг ни с того ни с сего упало на нашего господина. Стрелы тучами полетели. Волки завыли как зимой. Лошади с ослами от испуга как с ума посходили. Мечутся, ржут, поводьев не слушаются. Страх-то какой! А тут ещё и разбойники из-под земли полезли...
- Как это? - не выдержав, прервала его девушка.
- А я почём знаю, барышня? - вяло огрызнулся Гвал. - Небось какое-нибудь чёрное колдовство. Может, то не просто бандиты были, а злые оборотни? Зачем простым разбойникам невинную скотину калечить? На такое только нечисть грязная способна.
Платина уже открыла рот, намереваясь ещё кое-что уточнить, но ей помешал знакомый голос:
- Вот вы где, самая младшая госпожа!
Обернувшись, она досадливо скривилась.
- Ну, чего тебе, Оки?
- Старшая госпожа за вами послала, - доложила девочка и доверительно понизила голос. - Уж очень она гневается, что вы опять без спросу ушли.
Возведя очи горе, Платина сверху вниз посмотрела на раненого, с интересом слушавшего их разговор.
- Скажи, Гвал, в какую сторону ближе идти: в замок Канако или в Букасо?
- Ну, до города поближе будет, - рассудительно ответил мужчина, напомнив: - Только ведь дерево там.
- А его никак нельзя отодвинуть?
- Самая младшая госпожа! - напомнила о себе Оки. - Пойдёмте скорее, а то старшая госпожа ругаться будет.
Даже не глянув в её сторону, приёмная дочь начальника уезда продолжила выжидательно смотреть на раненого.
Тот стушевался.
- Да откуда же я знаю, госпожа? Только дерево уж больно толстое и сучков много.
Несмотря на разрывавшие голову вопросы, девушка понимала, что не стоит испытывать терпение госпожи Азумо Сабуро, поэтому, вздохнув, буркнула на прощание:
- Выздоравливай.
Всё время, пока Платина осматривалась и расспрашивала пострадавшего, на дороге продолжали раздаваться причитания над погибшими дворянами. А вот простолюдинов здесь никто не оплакивал.
Отнеся в сторону трупы коллег, чтобы те не мешались под ногами, слуги, перевязав раненых и приведя в чувство перепуганных, пытались придать колонне какую-то видимость порядка.
Обрезая постромки, оттаскивали в сторону туши убитых и искалеченных животных, ставили на колёса опрокинутые фургоны и телеги, складывали уцелевшие разбросанные вещи.
Поскольку налётчики даже не делали попытки заглянуть в другие сундуки, приёмная дочь начальника уезда ещё более укрепилась во мнении, что их интересовало только придание дочери рыцаря Канако.
"На ком же теперь женится Хваро, если она мертва?" - неожиданно пришла в голову путешественнице между мирами очевидная мысль, от которой перехватило дыхание и гулко забилось сердце.
Ия внезапно поняла, что из-за этого нападения у неё появился шанс стать супругой барона - старшей госпожой семьи Тоишо Хваро. Если он действительно её так любит, как говорил вчера своему доверенному человеку.
Девушка почувствовала, как губы сами собой растягиваются в глупо-счастливой улыбке, настолько неуместной в данной ситуации, что ей пришлось тут же испортить себе настроение.
"Вдруг такой знатный дворянин не захочет взять меня супругой? Или, что вернее, родственники заартачатся? Я же всего лишь приёмная дочь".
- Госпожа! - окликнула её служанка, тут же повторив ещё громче: - Самая младшая госпожа!
Оторвавшись от своих мыслей, Платина увидела идущих прямо на неё дворян из числа тех, кто оправился в Букасо вместе с караваном невесты рыцаря Канако.
Привыкшие к тому, что им везде и всюду уступают дорогу, благородные мужи стремительно приближались, возбуждённо переговариваясь между собой.
Ия едва успела отпрянуть и согнуться в почтительном поклоне, но увлечённые беседой мужчины не удостоили её даже кивка.
Из услышанного обрывка разговора девушка поняла, что они никак не могут решить: возвращаться в замок или пробираться в город?
Супруга начальника уезда металась по обочине, словно тигрица в клетке. Колесо из расщелины вытащили, но фургон всё равно выглядел скособоченным.
"Ось сломалась", - предположила Платина, подходя ближе и кланяясь.
- Где вы были, самая младшая госпожа?! - вскричала женщина, едва не сорвавшись на визг. - Кто вам разрешил уйти?!
- Мама! - простонала сидевшая на циновке Иоро. - Потише, люди смотрят.
У соседней повозки служанка расчёсывала спутанные волосы хозяйки, которая с интересом наблюдала за начинающимся скандалом.
- Узнавала, что там произошло, - невозмутимо ответила Ия. - Господина с нами нет, а вы помогали молодой госпоже. Вот я и не стала вас беспокоить.
- Надо было послать кого-нибудь из слуг, - чуть "сбавила обороты" собеседница. - Не к лицу благородной девушке гулять там, где много убитых и чужих мужчин.
- Вряд ли кому-нибудь из них сейчас есть до меня хоть какое-то дело, старшая госпожа, - усмехнулась Платина и, прежде чем та успела что-то сказать, "вывалила" на неё всю имеющуюся информацию. - Дорога впереди перекрыта деревом. Господин Канако, его воины и дочь убиты.
- Изуко мертва? - бледнея, пролепетала Иоро и часто задышала, закатывая глаза.
- Что с вами?! - всполошилась мать, зло зыркнув на приёмную дочь мужа. - Она только что успокоилась, а вы со своими ужасами!
Ие осталось только виновато развести руками.
К счастью, Иоро не потеряла сознание и не впала в ступор. Когда госпожа Азумо Сабуро схватила её за плечи, девочка с шумом выдохнула, приходя в себя.
Платина поискала взглядом тело слуги с раздробленной головой, но на том месте обнаружилось лишь бурое пятно на траве. Изуродованный труп оттащили шагов на пятнадцать и слегка прикрыли сломанными ветками.
- Что вы ещё узнали? - отрывисто спросила супруга начальника уезда.
- Все ослы и лошади убиты или покалечены, - продолжила доклад Ия. - Мне сказали, что мы примерно на середине пути между городом и замком. Но, куда бы мы не направились, идти придётся пешком.
- О Вечное небо! - простонала собеседница. До неё начало доходить, в сколь сложной ситуации они оказались.
- Вы среди нас самая старшая и уважаемая, - наставительно продолжила девушка. - Поэтому вам стоит сходить в начало каравана, куда ушли другие дворяне, и узнать, чего они там решили?
- Да, да, - помедлив, согласилась женщина. - Отсюда надо скорее уходить. Но как же Макас? Нельзя же бросить его тело диким зверям? Он столько лет верно служил нашей семье...
Видя, что супруга приёмного папаши явно растерялась, оказавшись в столь экстремальной обстановке, Платина решила её приободрить:
- Мы что-нибудь придумаем, старшая госпожа. Сейчас, главное, определиться, что делать дальше? И в отсутствие господина принимать решение вам.
- Да! - гордо выпрямившись, согласилась госпожа Азумо Сабуро и распорядилась: - Икиба, сейчас же найди зеркало. Не могу же я идти к людям в таком виде. Вы же, Ио-ли...
Она неприязненно посмотрела на девушку.
- Мне всю причёску растрепали и половину волос выдрали.
"Зато твоя тупая башка целой осталось", - мысленно огрызнулась та, но промолчала, лишь виновато потупив взор.
К счастью, расторопные служанки быстро привели шевелюру своей госпожи в более-менее благопристойный вид.
- Достать новую диадему, старшая госпожа? - предложила Икиба.
- Не нужно, не на праздник, - отказалась супруга начальника уезда. - Ио-ли, вы идёте со мной.
- А кто же останется с Иоро-ли, старшая госпожа? - удивлённо вскинула брови Платина.
- Не уходите, старшая госпожа! - взмолилась девочка, хватая мать за рукав. - Мне страшно.
- Не бойтесь, - натужно улыбнулась та. - Здесь останутся Икиба, Даб, другие слуги. Они скорее умрут, чем позволят кому-то причинить вам боль.
- Жизни не пожалеем, молодая госпожа! - патетически воскликнула служанка, отвешивая церемонный поклон.
- Точно так, - солидно подтвердил всё ещё бледный возница.
- Тогда позвольте мне тоже пойти с вами, старшая госпожа? - взмолилась дочь, и подбородок её мелко задрожал.
- Я оставлю здесь Ио-ли, - сдалась мать. - Она храбрая девушка и не даст вас в обиду.
- Позвольте старшей госпоже исполнить свой долг, Иоро-ли, - мягко сказала Платина, с трудом отрывая тонкие пальчики родной дочери начальника уезда от рукава платья его жены. - Кто же ещё позаботится о нас в отсутствие господина?
Всхлипнув, девочка согласно кивнула, а путешественница между мирами впервые удостоилась благодарного взгляда госпожи Азумо Сабуро.
Ещё раз ободряюще улыбнувшись дочери, она в сопровождении Икибы и Мичи Гу поспешила в голову каравана.
А Ия внезапно почувствовала резь в мочевом пузыре. Из-за нападения бандитов нервы настолько взвинтились, что она совершенно позабыла обо всём, и теперь организм настойчиво напоминал о своих насущных потребностях.
- Мне надо отойти, Иоро-ли, - наклонившись к её уху, прошептала Платина.
- Куда вы, Ио-ли? - встрепенулась девочка.
Та объяснила.
- Мне тоже нужно, только я боюсь.
Растолковав слугам, куда и зачем они направляются, дочери начальника уезда в сопровождении Оки направились к кустам. Всё-таки дворянкам невместно справлять нужду на виду у всех, чай не простолюдинки какие.
Подходя к ближайшим кустам, Платина разглядела валявшийся на земле щит, сплетённый из прутьев, а за ним узкую траншею глубиной с полметра и длиной в два.
- Что это, Ио-ли? - шёпотом спросила её спутница, хватая за рукав. - Могила?
- Нет, - усмехнулась девушка, вспомнив слова раненого слуги о том, что бандиты "выскочили из-под земли". - Здесь прятались разбойники, чтобы их не увидели раньше времени.
У Платиной мелькнула мысль побродить вокруг и поискать что-нибудь интересное. Вот только её спутница вряд ли отнесётся к подобному желанию с пониманием.
На дороге их ждала благородная пассажирка из соседнего фургона. Служанки привели в порядок её причёску и даже украсили парой серебряных шпилек.
Поклонившись, она поинтересовалась:
- Госпожа Сабуро, это правда, что господин Канако и его дочь Изуко мертвы?
- Да, госпожа Сетошо, - подтвердила Ия. - Их убили.
- Какой ужас! - всплеснула широким рукавом женщина. - Кто посмел напасть на свадебную процессию?
Прежде чем рассказать, что ей известно, девушка заранее предупредила:
- Я знаю не так много, госпожа Сетошо.
Пока собеседница охала и переспрашивала, подтянулись другие благородные дамы и даже кое-кто из служанок.
Приёмной дочери начальника уезда пришлось повторить свой рассказ. В этот раз она не забыла упомянуть замаскированную яму, где прятались бандиты, поджидая свою добычу.
- Этим мерзавцам надо отрубить головы! - пылко вскричала одна из слушательниц.
- Они не заслуживают такой лёгкой казни! - гневно возразила другая. - Только четвертование!
- За убийство благородной девушки и её отца в такой день?! - возопила третья. - Содрать кожу живьём!
И женщины загалдели, с азартом предлагая всё новые виды казней.
"Вот же-ж фантазия у людей", - мысленно усмехнулась Платина, невольно поёжившись от пробежавших по спине мурашек.
Заметив, как стремительно бледнеет лицо родной дочери её приёмного отца, она громко объявила, перекликая кровожадный гвалт:
- Для этого, благородные дамы, разбойников надо сначала поймать! А уж потом суд сурово накажет их по закону.
Стушевавшись на пару секунд, дворянки столь же дружно её поддержали и принялись наперебой рассказывать свои истории.
Оказывается, разбойники прошлись по всем фургонам, и никто из благородных мужей не оказал им сопротивления, безропотно позволив забрать украшения своих жён и дочерей.
Двое гостей рыцаря Канако погибли ещё до того, как налётчики бросились отнимать драгоценности. Один выглянул в окно и получил стрелу в лицо. Второй выскочил из фургона почти сразу же, как караван остановился. Великолепно владея боевыми искусствами, он голыми руками положил троих бандитов, но был ранен стрелой и подоспевшие сообщники злодеев добили храбреца. Причём, по словам слуг, наблюдавших за поединком, они разительно отличались от большинства разбойников и больше походили на воинов.
Живописно описав данный поступок, дамы сочли его хоть и героическим, но чрезвычайно легкомысленным.
- Безрассудно бросаться в одиночку, без оружия на такое количество врагов, - наставительно заявила госпожа Сетошо. - Его дети будут гордиться своим отцом, но вырастут сиротами. Вряд ли мать сможет дать им приличное образование, а без этого не сдать государственный экзамен.
Ия скромно помалкивала, в душе радуясь, что её приёмный папаша укатил ещё вчера и не попал в столь щекотливую ситуацию. Вряд ли он решился бы помешать тому мастодонту грабить своих женщин, а значит, что бы сейчас не говорили эти клуши, мог бы сильно опозориться, причём не только в глазах жены и детей.
Разговор прервала одна из служанок, сообщив о возвращении господ.
При виде мужей дамы торопливо попрощались и поспешили к своим фургонам.
Пропустив вперёд мужчин, пришла и супруга начальника уезда, первым делом сообщив, что перекрывшее дорогу дерево сдвинуть не удалось.
- Нужны топоры, пилы и верёвки, - вздохнула женщина. - Господин Канако обещал прислать людей... Но когда это ещё будет?
- Разве господин Канако жив? - удивилась девушка.
- Я имею ввиду господина Тсушо Канако, теперь он глава семьи, - поморщившись, пояснила собеседница. - Его отец, господин Миноро Канако, действительно мёртв, как и его дочь Изуко. Сам господин Тсушо Канако тоже ранен, но не очень тяжело.
- Понятно, госпожа, - кивнула Платина.
Бросив на неё недовольный взгляд, Азумо Сабуро продолжила:
- Он пригасил всех вернуться в замок, а уже завтра утром ехать в Букасо.
- А разве в город никого не отправили? - удивилась Ия. - Надо сообщить жениху, что невеста погибла. И наш господин тоже должен узнать о нападении разбойников.
- Не считайте себя самой умной, самая младшая госпожа, - с издёвкой проворчала женщина. - Конечно, господин Канако отправил в Букасо людей. Только здоровых лошадей нет, а пешком им долго добираться придётся.
Невольная путешественница между мирами уже научилась определять время по солнцу, хотя и довольно приблизительно. Глянув на почти безоблачное небо, она решила, что скоро наступит полдень.
- Какой нам смысл возвращаться в замок, старшая госпожа? - спросила девушка. - Мне сказали, что город ближе.
Все взгляды устремились на возницу.
- Так оно и есть, старшая госпожа, - подтвердил тот.
- Я же сказала, что дорога перекрыта! - не выдержав тупости приёмной дочери мужа, рявкнула женщина.
- Но люди-то пройдут, старшая госпожа, - смело возразила девушка.
Ей отчаянно не хотелось возвращаться в замок. Во-первых, там сейчас начнётся сильнейшая суета из-за убийства хозяина, его дочери и воинов, так что даже в доме для гостей не отдохнёшь. Во-вторых, она очень устала от непрерывного общения с супругой своего приёмного папаши. Дома Ия могла хотя бы в своей комнате "снять маску" и расслабиться. В третьих, ей совсем не улыбалось вновь делить постель с Иоро. Мало того, что девчонка очень беспокойно спит, так ещё во сне обниматься лезет.
Вот поэтому девушка и пыталась склонить госпожу Азумо Сабуро к путешествию в Букасо. С этой целью Платина вновь обратилась к вознице:
- Даб, грузовую телегу можно разобрать и перенести за дерево?
Однако, прежде чем тот успел ответить, женщина окончательно потеряла терпение:
- Я же сказала, что мы возвращаемся в замок! Чего вы ещё хотите?
- Я, старшая госпожа, - с почтительным поклоном заявила Ия, - хочу как можно скорее оказаться под защитой нашего господина. Вряд ли нам стоит ещё раз ночевать у чужих людей без его разрешения.
Супруга начальника уезда набычилась.
- Как только наш господин узнает, что случилось, - продолжала убеждать Платина, - он обязательно поедет в замок, и мы встретимся с ним по дороге.
Но собеседница молчала, только по скулам ходили желваки. Судя по всему, ей очень не хотелось принимать решение и брать на себя такую ответственность.
- А вы спросите, - предложила девушка, - может быть, ещё кто-нибудь с нами поедет? Тогда мы будем не одни.
Ничего не говоря, женщина направилась к соседнему фургону, из которого слуги уже выносили вещи.
- А как быть с нашим добром, самая младшая госпожа? - тихо спросила Угара, кивнув на стоявшие у повозки сундуки.
- Наверное, кому-то придётся остаться с ними? - пожала плечами Ия. - Может, тебе с Дабом? Всё равно сейчас из него ходок плохой.
- Если старшая госпожа прикажет, всё сбережём! - пылко, но не очень уверенно заявила служанка.
Заметив досадливую гримасу на лице дворянина, Платина предположила, что переговоры у госпожи Азумо Сабуро, видимо, идут не очень удачно и, наплевав на приличия, поспешила к ней на помощь.
Господин Риоко Сетошо, кажется, не совсем понимал, что именно хочет от него супруга благородного господина Бано Сабуро? Или просто не воспринимал её всерьёз.
- Прошу нас простить, господин Сетошо, - поклонилась девушка и, подхватив под локоть явно растерявшуюся старшую госпожу, потянула её в сторону. - Пожалуйста, подождите немного.
- Видите, они сундуки выгружают? - зашептала Ия. - Предложите оставить их здесь под охраной его и наших слуг! Днём с ними ничего не случится. А к вечеру пообещайте прислать повозки с охраной. Скажите, что если разобрать нашу телегу и перенести её за дерево, слуги смогут довезти нас до города. И господин не забудет его услуги.
- Попробую, - поколебавшись, пообещала собеседница.
Выслушав её, дворянин вновь досадливо скривился, и женщина пустила в ход последний аргумент.
- Мой господин будет очень благодарен вам, господин Сетошо, если поможете нам встретиться с ним как можно раньше.
- Разве я могу бросить в беде семью благородного господина Сабуро, - с полминуты подумав, улыбнулся одной половиной лица дворянин, вторая распухла и сохраняла неподвижность. - Скажите своим слугам, чтобы отнесли ваши вещи к нашим. А то здесь скоро начнётся сущее столпотворение.
Он не ошибся. Обретя твёрдое руководство в лице нового рыцаря Канако, слуги собрали убитых, раненых, очистили дорогу от мёртвых и покалеченных животных, сдвинули на обочину фургоны.
Выяснилось, что один скакун всё же уцелел, хотя и пострадал при падении дерева, и теперь хромал, припадая на правую заднюю ногу.
С видимым трудом удерживаясь в седле, на нём ехал бледный молодой землевладелец с правой рукой, висевшей на перекинутой через шею повязке.
За ним тащили превращённый в погребальные носилки свадебный паланкин с телами невесты и её отца.
Далее слуги, взявшись за оглобли и упираясь в заднюю стенку, везли фургон, из которого доносился плачь вдовы рыцаря Канако и двух его дочерей.
Когда караван поравнялся с ними, господин Сетощо и госпожа Сабуро церемонно поклонилась.
- Стой! - негромко скомандовал свежеиспечённый землевладелец слуге, державшему повод его коня и, чуть качнув головой, сказал: - Поторопитесь, господа. Мы здесь надолго не задержимся.
- Мы едем в город, господин Канако, - ответил дворянин.
- Как хотите, господа, - равнодушно пожал плечами молодой человек, приказав: - Пошли.
Как убедилась Ия, прочие гости последовали её примеру. Оставив вещи под охраной четырёх человек, они набились в один фургон. Облепив его со всех сторон, слуги после короткой заминки раскачали его и покатили по дороге.
Люди начальника уезда тоже времени зря не теряли, сняв с телеги колёса.
Глядя, как они, взявшись по двое, собрались их нести, девушка предложила:
- Позвольте мне пойти с ними, старшая госпожа?
Вопреки ожиданиям та возражать не стала, лишь приказала:
- Возьмите с собой Оки.
После короткого совещания слуги пошли по тому склону, где росло перегородившее дорогу дерево.
Этот склон оказался не настолько крут, чтобы по нему нельзя было пройти даже с грузом, однако повозка здесь бы точно не проехала, в том числе и из-за густо разросшегося кустарника, в котором, судя по всему, и прятались разбойники.
Обходя помятые стебли, явно обозначавшие место засады, Ия услышала за спиной сдавленный писк и шорох.
Поскользнувшись на опавших листьях, служанка грохнулась и сползла вниз по склону. Подол платья задрался, обнажив тощие икры.
- Вставай, - покачала головой Платина, протягивая руку. - И будь осторожна.
- Да, самая младшая госпожа, - пролепетала густо покрасневшая Оки.
Мысленно усмехнувшись, девушка направилась к перегородившему дорогу дереву. Уж очень ей стало любопытно, каким образом его умудрились так точно и вовремя повалить?
Она быстро увидела большую, глубокую зарубку, примерно на три четверти диаметра ствола, удивившись, почему оно не рухнуло раньше? И как такой обширный затёс не заметили с дороги?
Это нападение вообще вызвало у путешественницы между мирами много вопросов. Почему взбесились животные, и возницы никак не могли их усмирить? Да, сначала их напугал вой, похожий на волчий. Но он быстро стих, а ослы и лошади продолжали метаться, погибая под ударами бандитов. Почему они взяли только приданое дочери рыцаря Канако и не тронули вещи гостей? Почему из всех дворянок убили только невесту?
Но тут она вспомнила ворвавшегося в их фургон громилу и предположила, что госпожа Изуко Канако либо замешкалась, снимая свои побрякушки, либо вообще оказалась их отдавать?
Сложив колёса на дороге, слуги начальника уезда отправились за телегой, а его приёмная дочь принялась расхаживать вдоль дерева, навеки упокоившего благородного рыцаря Миноро Канако и, по крайней мере, трёх его воинов.
Скоро она заметила верёвку, брошенную на кусты с противоположной стороны дороги. Подойдя ближе, Платина убедилась, что та привязана к стволу у самой вершины. Похоже, именно она удерживала дерево от падения. В надлежащий момент верёвку перерезали, и лесной великан рухнул на передовых всадников свадебного кортежа, кого-то ранив, кого-то убив и напрочь перегородив дорогу.
Послышались голоса. На склоне появились господа в сопровождении служанок и тащившие грузовую телегу слуги.
Споро вернув на место колёса, они помогли хозяевам рассесться и, взявшись за оглобли, повезли их в город.
Все молчали, подавленные недавно пережитым ужасом, непривычным соседством и жаждой. Добравшись до речки, и простолюдины, и благородные устремились к воде, но задерживаться возле неё не стали. Казалось, какая-то сила гонит их вперёд, заставляя уйти как можно дальше от места трагедии.
Всю дорогу девушка чувствовала себя очень неуютно, глядя на упиравшихся мужчин и женщин, тащивших по ухабам тяжёлую телегу. Поэтому, утолив жажду, она отказалась садиться, заявив, что хочет пройтись пешком.
Настороженно глянув на господина Сетошо, устроившегося на другой стороне повозки, Азумо Сабуро досадливо махнула рукой.
Чистая, холодная вода явно пошла всем на пользу. Слуги зашагали быстрее. Пассажиры оживились. И если сам дворянин сохранял солидное мужское молчание, то его жена скоро уже во всю обсуждала с супругой начальника уезда недавнее трагическое происшествие.
Однако усталость всё же брала своё, и телега постепенно замедляла ход.
"Мог бы и слезть, - подумала Платина, неприязненно глянув на господина Сетошо. - Всё-таки мужик".
Разумеется, ничего подобного тому и в голову не пришло, а озвучивать свои мысли она не стала.
Они почти добрались до главной дороги, когда впереди показалась группа всадников, несущихся во весь опор.
При виде их Ия остановилась, переведя дух.
- А вот и ваш супруг, госпожа Сабуро, - сказал дворянин, спрыгнув на землю и машинально выгибая уставшую от долгого сидения спину.
"Барон тоже здесь, - отметила девушка. - Ещё бы! Это же его невесту убили. А он не из тех, кто такое прощает. Только народа с ними маловато".
Она попыталась пересчитать остальных. Десять конных стражников, господин Кимуро и...
Платина удивлённо вскинула брови.
Младший брат губернатора. А он как здесь оказался?
Ия вспомнила, что не видела его, когда свадебный караван покидал замок. Получается, что господин Рокеро Нобуро тоже уехал вчера. Скорее всего, вместе с бароном и начальником уезда. Теперь вот узнал о нападении разбойников и сразу поспешил на место происшествия. Не иначе как за тем, чтобы потом лично сообщить брату о ЧП.
Придержав коней и сбившись в кучу, всадники остановились.
Неловко соскочив с седла, начальник уезда поспешил к телеге.
- Мой господин! - срывающимся от волнения голосом поприветствовала его супруга, отвешивая вместе с дочерьми низкий церемонный поклон.
Несмотря на разгорячённое скачкой лицо, на лихорадочно блестевшие глаза, говорил тот подчёркнуто спокойно:
- Я рад, что с вами всё благополучно, моя госпожа. Но почему вы здесь? Разве господин Канако не пригласил вас в свой замок?
- Пригласил, - подтвердила женщина. - Но мы посчитали необходимым вернуться. Без вас, господин, нам нечего делать у господина Канако.
- Не стоило так рисковать, моя госпожа, - мягко пожурил её муж. - Хвала Вечному небу за то, что с вами ничего не случилось.
Повернувшись к спутнику жены, он отвесил ему церемонный поклон.
- Благодарю вас, господин Сетошо, за то, что помогли моей семье. Я у вас в долгу.
- Не заставляйте меня чувствовать себя неудобно, господин Сабуро, - кланяясь, ответил дворянин. - Как я мог бросить близких столь мудрого и благородного мужа?
- Что там произошло, господин Сетошо? - ловко спрыгнув с седла, беспардонно влез в разговор младший брат губернатора и воскликнул, вскинув брови: - О! Вы тоже пострадали? Так, что там случилось?
- Быть может, лучше посмотреть на месте, господин Нобуро? - раздражённо предложил барон, похлопывая по шее фыркавшего коня. - Там ещё кто-то есть, господин Сетошо?
- Да, господин Хваро, - подтвердил дворянин, подчёркнуто игнорируя Нобуро. - Мы оставили слуг сторожить наши вещи. Разбойники перебили всех лошадей и ослов, пришлось кое-что из имущества бросить прямо на дороге.
- Благородный и образованный человек заметит то, что ускользнёт от взгляда простолюдина, - наставительно заявил младший брат губернатора. - Сколько разбойников напало на караван, господин Сетошо?
Тот солидно откашлялся, а Платина с иронией подумала, что он вряд ли мог их сосчитать, прячась в фургоне.
- Не менее пятидесяти негодяев, господин Нобуро. Все в масках, с мечами, копьями и дубинами. Были и лучники. Но они не показывались, всё время прячась за деревьями. Я даже не могу сказать сколько их.
- Спасибо, господин Сетошо, - чуть поклонился собеседник. - Хоть что-то начинает проясняться.
Барон презрительно скривился, но ничего не сказал.
- Скоро здесь будут пешие стражники, - обратился начальник уезда к супруге. - Они помогут вам добраться до города. А мне пора. Нужно осмотреть место нападения. Сегодня меня не ждите, я переночую в замке.
- Это ваш долг, господин, - поклонилась женщина.
- Я оставлю с вами господина Кимуро, - кивнул собеседник в сторону телохранителя. - Он за всем проследит.
- Да, господин, - соскочив на землю, поклонился десятник.
- Господин! - вновь наплевав на все правила приличия, окликнула чиновника приёмная дочь.
- Что такое, самая младшая госпожа? - сурово нахмурился Бано Сабуро.
- Помните, я рассказывала о следах, что мы с госпожой Амадо Сабуро нашли в лесу? - выпалила девушка и пояснила, видя непонимающий взгляд приёмного папаши: - Ну те, с каблуками. Следы убийцы.
- И что? - резко оборвал её мужчина, опасливо косясь на внимательно следивших за их разговором спутников.
- Точно такой же я видела в лесу у дороги! - наконец сообщила самое главное Ия. - Рядом с убитым воином господина Канако. Я подумала, что вы должны это знать.
- Хорошо, самая младшая госпожа, - чуть смягчился начальник уезда. - Я вас услышал.
- Спасибо, господин, - поклонилась Платина.
Один из стражников помог чиновнику забраться в седло, и всадники вновь поскакали по дороге.
Глядя им вслед, девушка с философской грустью подумала, что не всякое дело, начавшись хорошо, имеет столь же удачный конец. Как, например, случилось с этой с крутой свадьбой.
Часть 4
Глава I
О преступлениях и подозрениях
Юноша, что на реке Цяньтан
Лотосы рвёшь при яркой луне!
Не позабудь про коварство реки --
Челнок не спасёт на крутой волне.
Дракона ты песнью сейчас усыпил,
Но будь осторожен -- он рядом, на дне!
Эй, человек, осла не гони,
Узду натяни и послушай, дружок!
Остерегись постоялых дворов,
Хоть солнце садится и путь далёк!
Ждут тебя ливень и ураган --
Гляди, чтобы ты в пути не промок!
Ким Ман Чжун
Облачный сон девяти.
Рокеро Нобуро не хотел афишировать своё появление в Букасо, поэтому при въезде в город продемонстрировал именную пайзу, а не пугающую серебряную пластинку с императорской золотой цаплей и грозной надписью.
Ещё ему повезло в том, что никто из стражников, нёсших службу у этих ворот, не знал младшего брата губернатора в лицо, а фамилия Нобуро не такая уж и редкая среди дворян провинции Хайдаро.
Да и его фургон после стольких поездок выглядел достаточно потрёпанным, чтобы не привлекать к себе внимание. Поэтому караульный у башни с привычным поклоном вернул яшмовую бляшку с двумя рядами букв и, отступив в сторону, освободил проезд.
Не мудрствуя лукаво путешественник решил остановиться в знакомой гостинице.
При виде дорого гостя лицо хозяина "Бамбуковой жабы" расплылось в счастливой улыбке.
- Здравствуйте, благородный господин Нобуро! - вскричал он, отвешивая низкий, почтительный поклон. - Рад снова вас видеть в моём заведении!
Молодой человек окинул скучающим взглядом полупустой зал и только после этого посмотрел на толстяка.
- Мне нужна комната, почтенный Тошаки.
- Так вы помните моё жалкое имя, благородный господин! - всплеснул руками собеседник, и его маленькие глазки заблестели от подступивших слёз умиления. - Конечно, господин! Да я сам в сарай переселюсь, лишь бы устроить вас с наилучшими удобствами!
- Если слово сказано - его не догонишь и на солнечном скакуне, - усмехнулся младший брат губернатора, припомнив старинную поговорку. - Только мне бы не хотелось лишать твою семью крова. Лучше покажи комнату.
- Да, да, благородный господин, - засуетился владелец гостиницы, делая приглашающий жест в сторону лестницы, ведущей на галерею второго этажа.
На сей раз он предложил гостю гораздо более скромные апартаменты. Но за последнее время тот успел привыкнуть к походной жизни. Да и задерживаться здесь надолго не собирался.
Коротко кивнув в знак согласия, молодой человек сухо проговорил:
- Распорядитесь приготовить мне баню.
- Слушаюсь, господин, - с готовностью поклонился собеседник и тут же виновато развёл руками. - Только нижайше прошу вас немного подождать.
Гость нахмурился.
- Совсем чуть-чуть, - заверил хозяин "Бамбуковой жабы".
- Хорошо, - поморщился Рокеро Нобуро, буркнув: - Скажи слугам, чтобы принесли вещи.
Он сел в подозрительно скрипнувшее кресло, откинулся на низенькую спинку и, вытянув ноги в грязных сапогах, вспомнил случайную встречу с помощником цензора из Ирихо. Тот чиновник сопровождал своего начальника в поездке в Хайдаро.
И пока начальник гостил у местного коллеги, его подчинённый заглянул в то самое заведение, где отдыхал перед дальней дорогой младший брат губернатора.
Вечное небо в бесконечной милости своей распорядилось так, что они оказались за одним игорным столом. Поначалу помощнику цензора везло. Но Лоух, бог удачи, вновь показал свой вздорный и переменчивый нрав.
Как-то так получилось, что заезжий чиновник сначала спустил выигрыш, а потом и все остальные деньги. Не смирившись с неудачей, он, вместо того чтобы спокойно уйти и пережить временную неудачу, высказал непоколебимое желание сыграть в долг.
Сперва Рокеро Нобуро вместе с остальными игроками только посмеялся над бедолагой. Однако узнав, что тот приходится двоюродным братом господину Бано Сабуро, ссудил ему небольшую сумму под расписку.
Вновь проиграв, опустошённый и протрезвевший помощник цензора поднялся из-за стола, наконец-то намереваясь уйти. Но младший брат губернатора предложил тому с ним выпить.
Господин Чаито Сабуро согласился. Проводив его за свободный столик, молодой человек заказал хорошего вина, закусок и после второй рюмки пообещал простить долг за информацию и некоторые услуги. Строя из себя неподкупного чиновника, тот поначалу решительно отказывался, но узнав, что собеседника не интересуют тайны, связанные с его служебными обязанностями, согласился помочь.
Чаито Сабуро подтвердил, что у начальника уезда Букасо действительно имелся беспутный троюродный племянник, спустивший родительское наследство и умерший чуть ли не в нищете. Он и в самом деле рассылал родственникам письма с просьбой прислать деньги. Но вот была ли у него дочь от гетеры по имени Голубой Колокольчик, помощник цензора не знал.
Выяснив, что собеседник собирается к двоюродному брату на праздник фонарей, Рокеро Нобуро спьяну предложил ему хорошенько расспросить приёмную дочь начальника уезда о её прошлом.
Однако более трезвый Чаито Сабуро наотрез отказался, заявив, что просто не в состоянии этого сделать, не привлекая к себе всеобщего внимания.
Поразмыслив, молодой человек с ним согласился, выдвинув новое предложение: пусть с девчонкой поговорит жена помощника цензора. Женщины лучше понимают друг дружку. А его же интересует только одно: врёт приёмная дочь господина Бано Сабуро о своём прошлом или нет?
Поколебавшись, Чаито Сабуро согласился, пообещав изложить всё в письме. А младший брат губернатора, в свою очередь, поклялся никому не говорить о долге чиновника и выслать расписку сразу же, после получения его послания.
Проснувшись на следующее утро, со страшного похмелья Рокеро Нобуро на какое-то время вообще позабыл об этом разговоре, а когда вспомнил, никак не мог понять: зачем ему вообще понадобилось заставлять бедного помощника цензора шпионить за своим родственником? Не иначе как жгучее желание поквитаться с бароном Хваро вновь затуманило ему мозги?
Тем не менее, получив от Чаито Сабуро письмо, молодой человек тут же отправил ему злополучную расписку. Чиновник сообщал, что его жёны долго расспрашивали приёмную дочь начальника уезда и дружно уверились в её неискренности. По их мнению, девица явно что-то скрывает.
Вот только младший брат губернатора и без них это знал. Получалось, что отданные в долг деньги просто пропали. Тем не менее, та история послужила ему хорошим уроком. Теперь, если приходилось устраивать дела за пиршественным столом, Рокеро Нобуро старался покончить с ними до первой рюмки, в крайнем случае, до второй.
Воспоминания о собственном промахе неприятно задели молодого человека. Досадливо поморщившись, он выпрямился в кресле, согнув ноги в коленях.
В это время в двери появилась спина Кубваня. Пыхтя и отдуваясь, они со Жбаном втащили в комнату сундук и, повинуясь кивку хозяина, поставили тяжёлую ношу в угол.
- Ну что? - усмехнулся младший брат губернатора. - Небось, весь зад себе отбили?
- Так с самого восхода ехали, господин, - настороженно улыбнулся слуга.
- Вот сейчас и разомнётесь, - обрадовал их Рокеро Нобуро, доставая из кармана в широком рукаве слегка потрёпанный конверт. - Ты, Жбан, отправляйся в замок Канако и передай письмо благородному господину Миноро Канако. На словах передашь, что я приеду завтра.
- Но, господин... - нервно сглотнув, растерянно пробормотал собеседник.
- Дорогу узнаешь у Тошаки, - не терпящим возражения тоном оборвал его дворянин и, отвязав от пояса кошелёк, извлёк оттуда три медные монетки. - Вот купи себе чего-нибудь. Поешь по дороге.
- А лошадь... - заикнулся было возница, но хозяин, стукнув ладонью по подлокотнику кресла, пресёк дальнейшие колебания.
- Ничего с твоей кобылой не случится. Кубвань распряжёт. А ты помоложе - до замка пробежишься.
- Слушаюсь, господин, - ссутулившись, пробормотал слуга, принимая деньги.
- Назад не торопись, - подумав, добавил молодой человек. - Если что переночуй в замке. Скажешь господину Канако, пусть найдёт тебе место.
- Слушаюсь, господин, - слегка воспрянул духом Жбан. - Тогда я пошёл?
- Ступай, - вяло махнул рукой Рокеро Нобуро.
- А ты, - обратился он ко второму слуге, - помоги мне снять сапоги.
Засунув ноги в извлечённые из сундука мягкие войлочные тапочки, младший брат губернатора продолжил отдавать приказания:
- Распряги лошадь, отведи её в конюшни и возвращайся. У меня будет для тебя ещё одно поручение.
- Да, господин, - поклонившись, Кубвань вышел, а молодой человек вспомнил свою поездку в Тадаё.
Хотя демоны петсоры давно пали под натиском духов холода, с улиц убрали человеческие останки и мусор, город всё равно производил гнетущее впечатление. Если в центре уже работали лавки, гостиницы и даже заведения ветра и луны, то подавляющее большинство зданий на окраинах всё ещё оставались пустыми, пугая прохожих крест-накрест наклеенными бумажными полосами с печатью уездной управы, означавшей, что все здешние жители умерли, а дом или усадьба находятся под охраной государства.
Большинство горожан прибыли в Тадаё уже после эпидемии по воле Сына неба, призвавшего подданных вновь заселить опустошённые земли и обещавшего пять лет не брать с них налоги в императорскую казну.
Тем не менее Рокеро Нобуро, пользуясь своим положением близкого родственника губернатора Хайдаро, с помощью местных чиновников отыскал нескольких коренных жителей города, сумевших победить страшную болезнь. Среди них нашлось даже трое дворян.
Они-то и рассказали, что одну из самых известных гетер Тадаё действительно звали Голубой Колокольчик. В последнее время она мало кого принимала, поэтому жила очень скромно. А после эпидемии её больше никто не видел. Вспомнили они и господина Кайо Сабо, дружно сетуя, что у столь благородных и высоконравственных родителей вырос такой бестолковый, никчёмный сын, умудрившийся стремительно промотать богатое наследство и умереть в нищете.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги