Исчадие Кромки

Глава 17

Что делать дальше, я не знал — если нам не удастся раздобыть вот прямо сейчас достаточное количество Энергии для активизации хотя бы Малого Целительного Заклинания, Молчан обречен. Он не выживет — сто процентов! Он так же может склеить ласты и после применения Лечебного Конструкта, гарантии никакой — слишком уж тяжелую рану нанес ему родимый братец-близнец. Но без лечения загнется однозначно! Что с этим делать, мне в голову совершенно не приходило.

— Мессир! — Неожиданно прозвучал в моей голове голос говорящего кота. — Я рад, что вы сумели освободится из Зачарованной темницы! Мне никак не удавалось до вас Ментально достучаться!

— Ментально, хвостатый, Ментально! – Едва вслух не заорал я, поскольку упоминание говорящим котом Ментального Дара натолкнуло меня на одну дельную мысль. — Да ты чертов гений, Грималкин!

— Рад угодить вам, мессир! — польщенно отозвался ушастый, но я его больше не слушал. — И еще, мессир… — Попытался что-то сказать хвостатый, но я отмахнулся от него в очередной раз:

— Позже!

Если два Мага-Мозголома при желании могут «выходить на связь» друг с другом не имея ни капли Магической Энергии, то вот залезть в голову Одаренному другой специализации… Да что там Одаренному — даже обычному простецу распотрошить мозги, не имея в Резерве ни капли Силы — хера вам на воротник! Не получится в принципе. Либо я просто так не умею.

Но дело в том, что жалких крох Силы, оставшихся после Сканирующего Заклинания, хватило мне, чтобы создать жиденький Ментальный Щуп и с размаху ввинтить его в черепушку гребаного алкаша-Лекаря. Никакого сопротивления я не ощутил — его пропитые мозги не имели никакой Магической Защиты.

Я ухнул в его сознание, словно с головой нырнул в помойное ведро, заполненное под жвак какой-то протухшей жижей. Именно такое ощущение отчего-то выдало уже мое подсознание. До этого мне никогда не приходилось погружаться в такое дерьмо, что хотелось не только побыстрее выбраться наружу, но еще и прополоскать с хлоркой каждую извилину, но уже в своей собственной голове!

Однако, отбросив в сторону всякую брезгливость, я вывернул память этого ублюдка буквально наизнанку. Я действовал грубо, нисколько не заботясь о комфортных ощущениях «клиента» от этой весьма болезненной процедуры. Честно говоря, мне было абсолютно похер, что с ним станется после моего вмешательства в его мыслительный процесс.

Станет он идиотом, пускающим слюни пузырем и ссущим в штаны, либо вообще сдохнет — посрать! От того, что я умудрился рассмотреть в потаенных уголках его памяти, мне хотелось его просто удавить! Ибо не должны такие твари в человеческом обличье топтать землю и плодиться!

Ведь эта падла, вместо того, чтобы оказывать хоть какую-то посильную помощь страждущим (Ранг Одаренного у него и правда был ниже плинтуса), он просто делал вид, что лечит. А сам потихонечку попросту прикарманивал выделенную тиувуном Магию, накопив её к сегодняшнему моменту столько, что у меня реально глаза на лоб полезли! Вот, что значит по копеечке, по зернышку, по семечку… Сука, да у него столько заполненных Кристаллов-Накопителей оказалось зарыто в подвале, да еще и в специально Заклятом тайнике, где обнаружить их было попросту невозможно!

Сила иссякла, и меня стремительно выбросило из сознания пьянчуги, причинив ему (и мне, впрочем, тоже) сильную боль. Но я, не обращая внимания на треск в голове и шум ушах, заглянул в глаза ублюдку, и зловеще прошипел:

— Ну, и тварь же ты, Малыга! А ведь Молчан реально сейчас сдохнет! А ты даже не почесался, тварь! Да у тебя Кристаллов с Силой, как у дурака махорки!

— Да пошел ты, старый! — Так же корчась от боли, ощерился никчемный Лекаришка, непонятно с чего решивший показать зубы. — Моё! Все моё!

— Вот, сука! — Злоба на мгновение застлала мне глаза, и я резким ударом в подбородок вырубил урода.

Он кулем рухнул на пол, попутно рассадив себе башку до крови, ударившись об угол стола.

— Ай, деда! Убил? — испуганно взвизгнула Василинка, не ожидающая подобного развития «сюжета».

— Ничего этой твари не будет! — холодно процедил я, стараясь унять охватившую меня ярость. Этот гад мог легко спасти Молчана! Ведь у него Энергии в Кристаллах-Накопителях столько припрятано — мертвого воскресить можно! Фигурально, конечно… Он всех вас обманывал — говорил, что лечит, а сам ничего не делал!

— Да как же так можно, деда? — Вновь ахнула девчушка, сжав кулачки. — Это же подло!

— Привыкай, внучка… — произнес я, ища глазами спрятанный проход в подвал. — Люди зачастую оказываются не теми, кем казались всю жизнь! Одного Нечая вспомни…

— Вход в подвал обнаружился под плетеным деревенским половичком, связанным из разноцветных тряпочек.

Таких предметов интерьера и в моей реальности пруд-пруди. Все-таки люди, не взирая на времена и расстояния, очень схожи. У моей матери в деревне был точно такой же. На меня даже ностальгия накатила по тем давним временам. А еще подумалось, что родители мои в данный момент вполне себе живы и здоровы, ведь моему двойнику из этого мира, на месте которого я оказался, даже тридцатника еще не стукнуло. Покойся с миром Илья Резников! Пусть твоя Душа найдет себе достойное воплощение в будущем!

Откинув в сторону половичок, я выдернул несколько ничем не закрепленных половиц (я это видел в памяти Малыги) и спустился в подвал по скрипучей лестнице. Тайник мне тоже удалось найти безо всяких проблем — он был хитро упрятан в земляной стене за деревянной обшивкой подвала. Кто его сделал, и Заклял специальным образом, чтобы погасить любые Магические возмущения эфира я не рассмотрел — не до того было.

Но, судя по древнему виду этого допотопного деревянного ящика, и по характерному сочетанию Символов и Рун в хитрой Печати, чувствовалась рука того же мастера, что и возводил местную тюрьму. Некоторые руны были филигранно выращены в массиве древесины и составляли с ним одно целое. Думается мне, что местоположение тайника открыл Малыге его предшественник-Лекарь, ранее пользовавший жителей городища. Но то, что его «ученик» воспользуется тайником для скрытия награбленной за годы Силы, он, наверное, и не предполагал.

Если бы я не видел, основательно покопавшись в голове урода, как открывается тайник, я бы ни за что не сумел достать из него сворованные Кристаллы. Скорее всего я даже не смог бы причинить ему значительного ущерба, как и стенам сруба, заменяющего тюрьму. Зачерпнув рукой горсть светящихся камней, я ссыпал их в карман, опустошив хранилище. Не закрывая тайник, я поспешил вернуться назад в избу Лекаря, зажав в кулаке самый крупный экземпляр Накопителя.

Содержащейся в камне Энергии должно было с лихвой хватить на Большое Целительное Заклинание, способное поставить на ноги человека с куда более серьёзными повреждениями, чем у Молчана. Главное, чтобы он к тому моменту был еще жив. Воскрешать мертвецов, я, к моему великому сожалению, не умел.

Вот сотворить из умершего Ходячую Нежить, довольно высокого уровня «сложности», подобную моим непобедимым гвардейцам-Некротам — это всегда пожалуйста! При определенном везении можно было попытаться даже сохранить прежнее сознание покойника, сделать из него Высшего Умруна. Но вот полноценное Воскрешение, как в моем, так и в этом Магическом мире, оставалось полной прерогативой самого Создателя.

Чтобы не терять драгоценного времени, я на ходу поглотил Энергию из Накопителя и, стремглав выскочив из подвала. Подбежал к лежанке с раненым бойцом, возле которого билась в истерике Василинка, я опустился на колени.

— Что случилось? — бросил я девушке, вновь разворачивая над Молчаном быстрое Сканирующее Заклинание.

— Он не дышит, деда! — сотрясаясь от слез, произнесла девчонка. — Он умер! Умер…

Но мне уже не нужно было ничего объяснять — развернутая «сеть» мгновенно выдала схожий результат. Мы не успели — пациент скорее мертв, чем жив!

— Твою медь! — выругался, отпихивая девицу сторону, чтобы она мне не мешала и запуская в тело мертвеца солидный запас Целительской Магии.

Пусть Молчан и успел испустить дух, но так просто отпускать я его не собирался. Ведь даже в моем технологическом мире частенько успешно реанимируют только-только отошедших в мир иной, фиксируя лишь клиническую смерть. Но, к моему глубокому изумлению, мертвец даже не дернулся!

А насколько я знал, ударная доза Большого Лечебного Конструкта действует почище любого дефибриллятора. А здесь — ничего! Как будто поток преобразованной силы уходил в какую-то черную дыру, изливаясь из моих рук. Так быть просто не могло! Что-то мешало полностью напитать организм Молчана Целительской Силой и запустить процесс восстановления. Только что бы это могло быть?

— Бинты с раны долой! Быстро! — не прекращая потчевать потоком Магии мертвое тело Молчана, распорядился я. — Первуха, помоги Василинке!

Парнишка, бросив Лекаря-недоделка, все еще пребывающего в бессознательном состоянии, кинулся к нам на помощь.

Вдвоем с девчушкой они неуклюже сорвали с раны тряпки, пропитанные кровью, уже успевшей свернуться и частично засохнуть. После чего я наложил свои светящиеся ладони прямо на жуткий разрез, топорщившийся вздувшимися и покрасневшими краями плоти. Сила непрерываемым потоком продолжала вливаться в мертвое тело, но никакого благотворительного эффекта на него не оказывала. Словно я просто стоял рядом, не предпринимая никаких действий.

— Черт! — выругался, усиливая напор и вплетая в Большой Целебный Конструкт еще пару Малых Заклинаний, а затем хлестнул неподвижно лежащее тело еще и разрядом молнии.

Я надеялся, что, хотя бы этот высоковольтный удар током сумеет запустить остановившееся сердце.

Девчушка испуганно взвизгнула и отпрянула от лежанки, хлопая глазками, поймавшими «зайчика». А Первуха молча хлопнулся на задницу, беззвучно разевая рот, но успешно сдержав изумленный возглас. Молодец, пацан! Настоящий мужик, которого не так-то легко напугать! Хорошим мужем будет для Василинки! А я ударил Молчана током еще раз, затем еще и еще.

Однако, все мои усилия по реанимации еще даже не успевшего остыть трупа были тщетны. Тело лишь судорожно дергалось после каждого разряда, но его сердце оставалось мертво и неподвижно. Вернуть Молчана с той стороны мне неожиданно оказалось не по силам. Причем, я даже не понимал, почему? Хотя Целитель из меня получился весьма условный. Сюда бы товарища Виноградова притащить, может быть он и сумел бы сотворить настоящее Чудо.

— Нет… — устало выдохнул я, потратив последний Эрг Силы из Кристалла. — Все тщетно, друзья мои… Я не умею оживлять мертвых…

После этих слов Василинка закрыла лицо руками и горько расплакалась, судорожно вздрагивая плечами. Первуха обнял её за плечи, шепча на ухо что-то явно успокоительное. Пусть поплачет. Слезы облегчают боль от утраты, но не могут погасить её полностью.

Я вытер запачканные кровью руки о чистый кусок ткани, закрыл мертвецу глаза и уселся на пол, развернувшись спиной к лежанке. Привалившись к ней спиной, я закрыл глаза, отрешившись от действительности. Мне хотелось понять, что же такое я сделал не так, и почему моя Магия не сработала на этот раз, хотя должна была.

Не знаю почему, но я чувствовал, что все сделал правильно. И только лишь один неучтенный фактор не позволил мне этого сделать. Какой? Вот в чем вопрос…

— Помер что ли? — раздался у меня над головой сиплый голос пропойцы-Лекаря, что наконец-то пришел в себя после моего удара.

Я открыл глаза, наблюдая за покачивающимся надо мной телом, потирающим разбитую в кровь голову. Однако, я успел заметить, как он потчует рану слабой струйкой Энергии, видимо в Резерве у него, что-то, да осталось.

— Столько драгоценной Силы перевели, и все без толку! — Продолжил разглагольствовать утырок. — Сразу же было видно, что помрет! Сила ему — что мертвому припарка! Так и вышло… — И Малыга сдавлено хихикнул, словно этот факт его основательно повеселил. — Меня-то зачем били — все-равно же ничего не изменилось.

— Ну ты и тварь! — Во мне опять всколыхнулась злость к этому уроду, из-за которого погиб хороший человек. — А ведь его можно было бы спасти, если бы ты Силу не зажал, и поднял свою задницу…

Договорить я не успел, как на Лекаря с визгом напала Василинка, вцепившись руками в его жиденькие волосы. Только «перья и пух» полетели по сторонам.

— Сдурела совсем, полоумная! — завизжал Малыга, пытаясь оторвать от себя разъярённую девушку.

Но не тут-то было — и без того жидкая шевелюра алкаша стремительно теряла остатки растительности. Пытаясь оторвать руки девушки от своих волос, малыга на мгновение потерял бдительность, как Василинка мгновенно сменила тактику и вцепилась ногтями в его рожу. Пропитую физиономию Лекаря мгновенно украсили окровавленные полосы.

— Я твои бесстыжие зенки выцарапаю! — визжала в исступлении девчушка, явно собираясь привести свои угрозы в исполнение.

Я, как и Первуха, не стал её оттаскивать от Малыги — пусть душу отведет.

Я лишь поднялся на ноги, немного отступив в сторону, чтобы случайно не попасть под удар Василики, превратившуюся в настоящую фурию с горящими глазами и растрепанными волосами. Я даже невольно залюбовался ей — она была прекрасна в своем праведном гневе. Даже её яростный оскал, демонстрирующий белые зубки, показавшиеся из-под привлекательных коралловых губ, был прекрасен.

Я невольно вспомнил свою ненаглядную, когда мы изредка ссорились с ней. Она тоже могла в порыве гнева легко запустить в меня тяжелой кружкой, или огреть в сердцах крепкой деревянной скалкой или сковородой по горбу. Но делала она все это искренне любя! Зато, какие невероятные ночи нас ждали после непременного примирения… Эх, когда же я вновь смогу встретиться со своей ненаглядной? Когда смогу зглянуть в её искрящиеся глаза и бесконечно долго любоваться её непередаваемой улыбкой? А затем крепко сжать в объятиях, оторвать от земли и подарит ей поцелуй? Несмотря ни на что, я надеялся и верил, что этот момент непременно наступит!

— Да откуда же вы такие взялись? — вырвал меня из воспоминаний возмущенный возглас Малыги, располосованную и кровоточащую физиономию которого словно кошки драли.

Да и сама кошечка, такая же гибкая, хищная и стремительная, не отпускала своим вниманием уже воющего пьянчугу, нанося ему очередную кровавую, пускай и совместимую с жизнью травму. Не имея больше сил сдерживать беснующуюся девчонку, Лекаришка замахнулся, решив одним ударом закончить схватку. Пусть он и был маловат и худощав, но все-таки он — мужик, как ни крути. А допустить такого не мог уже я.

— Ах ты, козел драный! — Первуха, оказавшийся порасторопнее старикана, первым подскочил к Малыге, перехватывая его руку, занесенную для удара. — Беззащитных девушек бить?

— Да какая же она беззащитная? — огрызнулся урод.

Но пацан не стал слушать тупых объяснений и от всей души заехал уроду в ухо.

— Так его, мелкий! — удовлетворённо прокаркал я, наблюдая, как алкаш покачнулся от удара, забыв обо всем на свете. — А я еще и добавлю!

— Сама добавлю! — Ощерилась девчушка, с размаху закатав выродку маленьким, но крепким кулачком во второе ухо.

Малыга что-то сдавленно булькнул и покачнулся еще сильнее. Зацепившись ногой за сдвинутую с места лавку, он, потеряв равновесие рухнул прямиком на мертвеца.

— Убивают! — истошно заверещал он, сваливаясь с лавки на пол, путаясь в окровавленной ветоши. — Отвалите от меня, придурки! Я ни в чем не виноват! Сдох бы все-равно ваш Молчан! Не умею я такие раны лечить!

— Ты бы ему хоть страдания бы облегчил, — обвиняюще произнес я, подходя поближе к копошащемуся в тряпках мужику. — Но ты ведь и этого не сделал. А сидел тут перед умирающим, жрал и пил, как будто ничего страшного не происходит, — мерно продолжил я. — Довольно ухмылялся, представляя, сколько еще Силы можно заныкать на черный день. Так же было, Малыга? — Я присел рядом с ним на корточки, заглянув в его бегающие поросячьи глазки. — Придушить бы тебя сейчас, чтобы хорошим людям больше воздух не портил…

— Вы не посмеете! — завопил во всю глотку алкаш. — Пусть меня на судилище ведут! Я перед всем обществом хочу ответ держать!

— Перед обществом, значит? — Задумчиво произнес я, раздумывая, как же с ним поступить.

Никто из нас не заметил, как мертвый Молчан неожиданно распахнул глаза, сплошь залитые чернотой и медленно повернул голову в сторону хнычущего лекаря. Его рука неожиданно схватила Малыгу за шиворот, одним рывком подтаскивая поближе. Синие губы мертвеца разъехались в жуткой улыбке, а рот, оказавшийся набитым острыми зубами, широко распахнулся. Лекаришка даже вскрикнуть не успел, когда свежеиспеченный Умрун, вырвал из его шеи добрый шмат мяса.