Искра, погружайся! Под провокатором

Глава 28. Тяжела у Султана жизнь

КЛАУД ДЮБОН

Маркус присвистнул.

– Это вам не Муравейник.

Воистину, это был чертог. Большое, пышное, великолепно убранное в современном стиле помещение. Потолки метров семь не меньше, полностью стеклянные стены, на одном из верхних этажей «Грамма». Посередине комнаты стояла симуляция старинного камина, усеянного рунами. По его кругу было разбросанно множество мягких диванов, подушек, на одном из которых восседал марл Ингар.

– Прошу, проходите, устраивайтесь поудобней, – сказал он.

Мы сели на указанное место и вопросительно посмотрели на него.

– Слушаю тебя, Ингар, говори, зачем ты нас позвал, – сказал Патрик.

Мужчина задумчиво покрутил толстый перстень на пальце и заговорил.

– Я хотел поговорить, по поводу того, что мы сегодня обсуждали на совещании.

– А почему здесь? А не перед всеми, ты мог бы поднять вопрос там.

– Видишь ли…, у меня очень деликатный вопрос.

– Ты передумал размещать наших людей у себя? – голос Патрика напрягся.

– Нет, дело не в этом. Ну как…, если бункеры обеспечат финансовую поддержку, то мы сможем быстро отстроить район, для нас миллион человек, не такое большое количество, у нас тут своих двадцать семь, так что одним миллионом больше…, одним меньше, – он улыбнулся. – Ну и кодекс обязывает, разве мы можем отказать, имея возможность помочь.

– Так, а в чём дело?

Ингар постучал кулаком по столу, и в комнату одна за другой вошли его восемь дочек, последней зашла Асдис и подошла к отцу, встала возле него и сложила перед собой руки.

Мне кажется, я начинал догадываться, в чём дело.

– Я буду краток. Как вам известно, у меня двадцать три дочки, из них восемь на выданье. Вот, хочу пристроить их, пусть они занимаются развитием нашего генофонда, – марл Ингар громко откашлялся и посмотрел на Асдис.

– И? – с недоумением спросил Патрик.

– Нашим женщинам нужны мужья другой расы. Не Норды. Это было ключевым моментом, что повлияло на моё решение, у нас действительно в последнее время участились мертворождения, уродства, мутации…. Как бы мы не пытались чинить эти гены, не получается. Всё-таки, природу не всегда можно переиграть.

Что-то мне не нравятся его разговоры…

– Буду краток, мы бы хотели пристроить наших женщин, не всех конечно, но какой-нибудь процент к вам. Это наше условие.

Впервые я видел на лице Патрика такое выражение лица. Он был удивлён и на грани того, чтобы не рассмеяться.

– Почтенный Ингар…, у наших людей нет каких-то особых запретов в плане социальной жизни, насчёт жён не знаю…, но, кто хочет, может вполне без каких-либо лишних обязательств, и, думаю, с большим удовольствием, поучаствовать в разнообразии вашего генофонда. На крайний случай, можем… предоставить вам биоматериалы для ЭКО.…

– Поймите, у нас не принято, что бы женщины рожали детей вне брака.

– Вот оно в чем дело, все понимаю, но я не могу заставить своих людей насильно жениться. Хотят, пусть хоть по десять жён заводят, у меня нет над этим власти. Я поговорю, конечно, с ними… на эту деликатную тему, может, и найдутся желающие.

– Прекрасно, только мы будем отбирать исключительно качественный генофонд! И ещё одно условие…, – Ингар перевел взгляд на меня, и этот взгляд не предвещал ничего хорошего. – Патрик, а вот восьмерых моих дочерей, я бы хотел всех свести с твоим пасынком, он как раз прекрасно подойдёт для этих целей.

Маркус посмотрел на мое окаменевшее лицо, захохотал в голос и пропел:

– Если б я был Султан и имел трёх жён, неземной красотой был бы ок… –Патрик ткнул его в бок. – Ой простите, я будто в старинное кино попал, – он опять заржал, вытирая подступившие от смеха слёзы.

Ингар, явно возмущенный его реакцией, оглядел Маркуса с пренебрежением, и продолжил перейдя на надменный тон:

– У меня самого девять жён. У нашего народа – честь иметь много жён. У искр же прекрасный генофонд при рождении, верно? Так вот, я бы очень хотел, чтобы мои дочери и он…

Теперь уже я смеялся в голос. Явление это было настолько мне не свойственным, что Патрик с Маркусом переглянулись.

– Признаюсь, я прямо ждал, когда вы это скажете, почтенный марл Ингар, – сказал я. – Это же изначально была идея вашей дочери? – я посмотрел на четырнадцатую, которая покраснела до кончиков волос, явно не ожидая что я догадаюсь обо всём. – Асдис, милая, а что ты сразу, при нашей первой встрече не попросила заделать тебе маленькую искорку. Постеснялась? Я же сразу всё понял.

Её глаза, как и глаза марла Ингара заблестели.

– Так ты согласен? Это же прекрасно!

Понятно, с сарказмом она не дружит.

Я встал, полез в карман за пачкой сигарет и принял серьезный вид.

– Шутки в сторону, вы оба, явно меня не поняли. Судя по всему, природа искр вам, действительно, малознакома. Развею надежды вашей дочери и ваши, уважаемый марл Ингар. Я – не могу иметь детей.

Асдис раскрыла от неожиданности рот.

– Он говорит правду, – сказал Великий марл. – Теоретически, он мог бы, но для этого у обоих партнёров должны быть исключительные гены. «Прекрасный генофонд», как вы выразились.

– Оба партнёра должны быть искрами… – ахнула Асдис, и расстроенно поджала губы.

– Умница, пять баллов – сказал я, ткнув в её сторону сигаретой, потом отошёл к окну и зажёг её. – Но, идея завести себе личный клан искр, признаюсь, была весьма неплохой. Меня даже позабавило. Не удивительно, что ваш полис такой процветающий, вам в голову приходят потрясающие решения для выживания вида.

Маркус держался за нос, чтобы вновь не рассмеяться вслух. Как бы нелепо не казалось их предложение, даже он понимал, что мы можем оскорбить чувства Нордов своим невежеством. Норд-альпийцы – крайне специфичный народ, со своими уникальными традициями, законами и порядками. Я уверен, Ингар не видел ничего странного и смешного в своём предложении. Фактически, они рассуждают грамотно и не надо быть генетиком, чтобы понять это. Дети смешанных рас – всегда более талантливые, более здоровые, чем представители одной этнической группы. Чем сильнее гены родителей отличаются друг от друга – тем выше шанс получить более крепкое потомство. Такое часто применялась в эпоху второй эры, для корректировки генофонда. То, что Асдис изначально положила глаз на мой «генофонд» – я понял сразу, когда она завела меня в отделение репродуктологии, в своём научном центре, где у меня взяли кучу образцов тканей. Расспрашивала об искрах без конца и края. Я ожидал от неё чего угодно – что она попросит собрать в баночку материалы для оплодотворения, предложит заняться сексом в научных интересах…, она помешанный фанатик, и не остановится ни перед чем, – но жениться, причём сразу на восьмерых – забавно. Видимо, она решила не церемониться и сразу действовать радикально, при этом пользуясь нашим плачевным положением в своих интересах. Представляю, как она сейчас расстроена. Наверное, уже напредставляла себе целую армию маленьких деток и племянничков искр.

– Да кстати, вот прекрасный кандидат, – я указал на Маркуса, который моментально подавился слюной и, откашливаясь, жалобно посмотрел на меня. – Мой брат с радостью займётся обогащением вашего генофонда.

– Вы кровные? – радостно спросил Ингар.

– Нет.

Плечи марла опустились, и он обречённо пожал плечами.

– Жаль, очень-очень жаль.

– Судя по всему, вопрос касаемо меня исчерпан?

– Видимо… так…, – голос Асдис сквозил нескрываемой печалью.

– Тогда, извольте простить, вынужден удалиться, у меня дела.

Я еще не успел выйти, как Патрик стал ещё что-то обсуждать с Ингаром. Я мельком глянул в бесконечную даль города. Где-то там за горизонтом находится моя девочка. Где же ты? Я обязательно заберу тебя, хочешь ты того, или нет.

Поджав губы я направился к выходу.