Искра, погружайся! Под провокатором

Глава 74. Дианстия Рош, часть 1

КЛАУД ДЮБОН

Меня прошиб холодный пот.

– Мел…? – я ошарашено смотрел в ее бездонные зеленые глаза, которые смотрели на меня с не меньшим удивлением. – Какого черта ты делаешь здесь?!

Я ожидал всякое. Клянусь, все что угодно, но только не увидеть Мелани тут… в Провиданс, посередине сражения, когда она должна была быть дома, в безопасности. Я…суетливо вызвал панель наручника. Если она здесь, почему же я не видел ее на радарах…, но сигнала все так же не было.

Откуда? Как?

Только сейчас я позволил себе оторваться от нее и оглядеться. В белом помещении, освещенным насыщенным синим светом ламп, был кое-кто еще. У самой стены я услышал сдавленный грудной кашель, обернулся на него.

Рош.

Я моментально взвел курок, направляя на него.

– Не утруждайся, он итак не жилец, – безразлично произнесла Мел.

Действительно. Кожа была мертвецки-белой, грудная клетка медленно вздымалась и опускалась. На ноге была рана, не сочившаяся, но по пятну на одежде я понял, что крови он потерял много. Пульс его был слабым, как и биение сердца. Жизнь пока еще вяло плескалась в его теле. Пока. Я бы исправил это прямо сейчас, но меня волновало совсем другое.

По другую сторону от Мел стояло два широких высокотехнологичных кресла. Я уже видел такие на ее дне рождения, с небольшой лишь разницей. Эти были раза в два массивней. А в одном из них сидела, прикованная к креслу пожилая женщина, из-за того, что голова ее безжизненно свисала, я не смог понять, кто это. По отсутствующему пульсу, я понял, что она была мертва. Позади нее стояла большая стеклянная емкость с мутной зеленоватой жидкостью, с чем-то густым внутри, выпавшим в осадок, рядом с ней стояла идентичная, но с прозрачной светло-зеленой жидкостью.

В самом центре большой комнаты, если ее можно было назвать комнатой за счет размеров, стоял громадный куб. Глянцевый, как черное зеркало, с единичными очагами проблесков, исходящими изнутри, которые будто бы струились внутри него с какой-то заданной периодичностью.

Вот оно ядро. Сердце машины…, а может и мозг…, кто ее знал?

Куб был окружен солдатами Конфедерации, всего трое, и два человека в белых халатах, при виде нас они моментально навели автоматы на нас. А врачи или кем люди в халатах ни были, взяли оружие у солдат и последовали их примеру.

Мелани не двигалась, не говорила, просто смотрела на нас всех. Не только на меня…

Не… на меня… на всех. Не выделила меня из толпы.

За этот небольшой срок, который я знал ее, успел изучить в ней абсолютно все. Ее осанку, походку, привычки, мелкую мимику и моторику. Эта же ее поза – была мне незнакома. Чужда. Слишком ровная, натянутая как струна осанка, вычурно сложенные лишь в кистях руки. На ней была длинная белоснежная рубаха в пол, ремни не туго затягивали ее в области шеи, талии. Рассмотрев ее подольше, я понял, что это было какое-то подобие халата.

Я настолько был шокирован, что потерял всякую субординацию.

Мелани нахмурилась.

– Нечитаемые. Кто вы? – спросила она.

Я уж думал, сегодня меня ничто больше не удивит.

«Кто… вы?» Мысленно повторил я.

Она подняла руку вверх. Пятеро позади нее будто под воздействием некого немого приказа, моментально взвели курки.

Мой отряд поступил аналогично, на что я среагировал молниеносно:

– В укрытие, не стрелять! Если с ее головы упадет хоть волосинка, я лично прикончу любого, причастного к этому. Только обороняться!

Послышалась автоматная трель. Мы попрятались за стены, разделяющие комнаты.

Какого черта, недоумевал я. Что происходит. Я понимал, что с Мел что-то сделали. Определенно. Я изучил даже биение ее сердца, которое словно бабочка порхало в груди при виде меня. Сейчас же оно было ровным, больше похожим на монотонный марш. Прямым, жестким… равнодушным.

Не могла же она из-за того, что я пошел против нее на суде, возненавидеть меня настолько, чтоб сбежать вновь в Бришалот, и еще быть полной решимости прикончить меня.

Нет…, здесь было нечто другое.

Я высунул голову, и, чуть не словив пулю, сразу нырнул обратно.

– Почему я не могу читать вас? – послышался удивленный голос Мел.

– Мел, милая, что с тобой?! – крикнул я. Мой голос эхом разнесся по огромному пустому помещению.

Ответа не последовало.

Я услышал стук ее каблуков, удаляющийся в сторону ядра.

– Задержите их. Я не могу читать этих людей. Мне нужно больше времени.

Я снова высунул голову, запоминая позиции. Мел стояла напротив Провиданс и вызвала большой голографический экран, который занял почти все пространство от стены и до стены.

– Ликвидировать солдат, девушку не трогать! – приказным угрожающим тоном велел я своим подчиненным и подал им знак рукой, указывая немедленно начинать действовать. Нужно добраться до Мел.

Мы начали выныривать из укрытия, и стрелять по противникам. Двух моих солдат убили моментально…

Что за черт?!

Какие-то врачи и горстка недоделанных медных конфедератов, смогли за долю секунды убить двух моих супер-подготовленных солдат…? Какую меткость надо иметь, черт возьми?!

– Кто вы такие? Почему я не могу видеть ни вас, ни ваши войска? Как вы обходите меня? – сказала Мел, тоном, будто позади нее не шла настоящая перестрелка. Я не видел ее, лишь слышал.

– Обходим… тебя? Мел, что ты несешь?! Что с тобой сделали, – выкрикивал я, стараясь пересилить шум выстрелов.– Если тебя так задело то, что произошло на суде, то я готов принести свои извинения, я не знал, что это НАСТОЛЬКО важно для тебя… – иронично произнес я, совершив тем временем кувырок, за стену, послужившую мне укрытием, и одной пулей сразив первого противника. Они же в ответ сделали ряд выстрелов. Несколько пуль попали в мое бедро, но благо, военный костюм Нордов не дал пуле ранить меня. Но больно было чертовски, я стиснул зубы.

Но на это все было плевать. Я ждал ответа от Мел, которая долго хранила молчание. Я начал переживать, что кто-то из моих солдат задел или ранил ее, хотел вынырнуть вновь, проверить, но она заговорила.

– Ты был лично знаком с Лъедой? – я замер. Это слово я уже слышал, оно было в архивах Алестера Роша. – Лъеда является неприкосновенностью и моей собственностью, любые попытки выйти на контакт будут тщетными и расценены, как попытки несанкционированного проникновения на частную физическую и интеллектуальную собственность.

– Кто ты… – с леденящим душу осознанием произнес я. – Ты… ты не… Мел…?

Осознание жгучим ядом проникало в мой мозг. Все пазлы становились на место. Все эти ошибки генетических кодов, синтетические гены Arс, о которых говорила Асдис, шифры в архивах, те же гены Мел, которым больше чем 120 лет, да даже то, что Мел смогла забеременеть от меня… ,все это время в моем подсознании крутились недобрые мысли насчет этого всего и видимо… не напрасно.

– Ты задал правильный вопрос. Но, сначала я задам встречный. Кто – ТЫ?

Я высунулся, выстреливая в туловище одного из солдат. И в это время из угла комнаты послышался хриплый, тихий, грудной смех. Я знал, кому он принадлежал. Это был Николас Рош.

– Ты опоздал… – прохрипел он. – Опоздал… – размыто, повторил он, будто говоря это самому себе, чем мне.

– Заткни свой рот! Я и до тебя доберусь!! – гневно зарычал я. – Что ты сделал с ней? Чертов ублюдок. Кто ранил тебя? Я грохну сначала его, за то, что лишил меня права мести, а потом уже снесу твою бошку.

– Критичность его состояния за последние шесть часов опустилась до точки максимума. Смысла убивать его, нет. Он умрет сам, если, в течение 7 часов, 48 минут и 3 секунд, не оказать ему медицинскую помощь – вклинилась в разговор Мел.

Рош опять засмеялся.

У меня же голова шла кругом. Что за чушь творится тут.

– Что ты сделал с ней?!! – вне себя взревел я.

– Ничего… – прохрипел он. – Где тебя так долго носило… , глупый мальчишка. – обратился Рош ко мне. – Я вверил ее в твои руки, а ты отребье, не был способен приглядеть за одной несчастной девицей.– Теперь все тщетно…

Я испуганно посмотрел на своих солдат. Их оставалось двое, и один из них –ранен.

– Сколько осталось конфедератов? – спросил их я.

– 1 медик и 2 конфедерата, сер.

Я на секунду выглянул, запоминая расположение противников, уворачиваясь от моментального шквала пуль. Мел все так же стояла, спиной ко мне, просто не шевелясь, уставившись в голографический экран.

– Зачем ты делаешь это… – прохрипел Рош, обращаясь уже не ко мне, а к… Мел.– Что ты сделала с Раббинович?

– Я не знаю, кто такая Раббинович, – абсолютно ровным и бесстрастным тоном, произнесла Мел. – В базе данных отсутствуют сведения по «Раббинович».

– Это вот она, – я не видел их, но судя по всему, Рош указал на единственного третьего человека, помимо конфедератов и докторов в помещении, хоть и на неживого – на старуху сидящую в кресле. Так вот кем она была… одна из четверки, Фрида Раббинович.

–Ты об этой особи? Сохраняю данные. Она пыталась осуществить несанкционированное проникновение в тело Льеды, путем транспортировки генома души на архи-накопитель. Мой создатель предусмотрел это, и установил меня в Льеду. По моим аналитическим данным, весь геном души Раббинович, находится в пограничной имитационной жидкости. В донорском теле уже начался процесс – автолиз, тело Льеды защищено мной от использования в качестве реципиента, а транспортируемый геном души Раббинович уже начал разлагаться из-за длительного нахождения в пограничной жидкости. Процесс необратим.

– Автолиз… – пробормотал Рош.

Мел, видимо, приняв это за вопрос, ответила:

– Автолиз это процесс разложения тела после смерти, – четко произнося каждое слово, говорило нечто ртом моей девочки… – Тело данной особи уже находится в процессе разложения. Вернуть геном души в это тело уже невозможно. «Бренность души пропорциональна бренности тела носителя. Запуск автолиза возможно иммобилизовать лишь при синхронизации синтетического и аналитического генома души адаптивно и единовременно. При отклонении от соблюдения двух этих осей, непременно начинается процесс автолиза либо донора, либо реципиента.»

– Поверь мне…, я знаю эту догму, как пастыри утреннюю молитву.

– Твоя обязанность знать это, хранитель ключей.

– Ты сейчас подключена к Провиданс? Как ты можешь управлять этими людьми?! Кто ты?

– У меня есть доступ лишь к верхним уровням доступа Провиданс. И, в данный момент я осуществляю сбор информации с этих слоев, и произвожу анализ полученных мною данных. Управление является неотъемной частью программы, заложенной в меня создателем. Я – система защиты.

– Система защиты… Лъеды? Что за глупость…? Неужели мой фанатичный дед так не хотел, что бы мы смогли осуществить первую синхронизацию? То, что он был против – знали все…, но не настолько… ,что бы создать целую систему защиты в твоем ДНК!

– У меня нет ДНК, ДНК есть у Лъеды, я лишь внедренная в ее тело система защиты, запускающаяся при попытке несанкционированного проникновения. И я не защищаю тело Лъеды. Лъеда лишь активировала мой запуск, в тот момент, который мой создатель считал критическим для выживания человеческого вида.

– Ага…, а критическим дед конечно считал… синхроничный трансгенез…, перенос генома души в новое тело.

– Верно. Это критический момент для выживания человеческого вида.

– Что за глупость…, старый болван.

– Ты ошибаешься, называя моего создателя этим бранным словом. Создатель предвидел все, и по получаемым мной прямо сейчас данным, он предвидел все предельно точно. «Смерть – неотъемлемая часть круговорота жизни. Это обязательный элемент, для запуска биохимического цикла возрождения. При отсутствии этого элемента, начинается запуск другого цикла – цикла автолиза вида. Без жизни не бывает смерти, а без смерти – не бывает жизни».

«Система защиты Льеды»… прошептал я.

Надо было прекращать это все, вытаскивать Мел и потом разбираться со всем этим. Скоро сюда ворвутся повстанцы, мне надо защитить ее. Но как мне сделать это? Я активировал инвизор, и вынырнув из укрытия, не раздумывая, рванул на врагов, не решаясь открывать огонь. Лучше идти в ближний бой. Я приблизился к ним вплотную и нанес замах. Они среагировали. Их движения были такими точными, такими быстрыми, я едва успевал следить за их ударами, выпадами. Они будто предугадывали каждое мое движение. Я вытащил из ножен «ловец душ», в другую руку взял свой короткий нож, и устроил ими настоящий дикий танец. Они уворачивались от каждого моего движения. Каждого! Тревога нарастала во мне. Никогда прежде… я не сталкивался с таким…, даже искры не способны были на такое. А передо мной были всего лишь конфедераты… обычные медные солдаты, а один… так вообще – докторишка.

Они начали теснить меня. Насколько мастерски я ни владел самыми различными боевыми техниками, ножевыми, рукопашными, любыми… ,они превосходили меня во всем.

Я сделал шаг назад. Один из конфедератов достал нож, и лезвие его скользнуло в миллиметре от моего лица. Я поднырнул снизу, и попытался ударить в его слепую зону, но он увернулся…, увернулся от удара по слепой зоне! Впервые в бою мной овладела паника.

Мел повернулась на меня и удивленно задрала брови вверх.

– Как интересно. Ты человек? Человек не способен противостоять мне, – она нахмурилась.

– Ч…что…? – прошептал я.

Мои противники тем временем окружили меня с трех сторон, один из них сделал резкий выпад, за которым я не смог уследить. Он вспорол ножом мое бедро. Дикая, острая боль пронзила меня, но я, стиснув зубы, в момент, когда лезвие его ножа делало свое дело, тоже выбросил корпус вперед и воткнул нож ему в черепушку, настоящий «ловец душ» подумалось мне. Одного из них я все-таки поймал. Каким бы быстрым он ни был, ему нужно было время на то, чтоб элементарно выпрямить корпус. Я толкнул его тело на его соратника, но тем временем, доктор, крутанулся и ударил меня ногой по затылку, от чего, я не выдержал равновесие и упал на одно колено. Второй подошел тем временем ко мне, и зажал руку, вонзая уже свой нож в мое плечо.

Черт. Неужели вот он мой конец.

Врач заломил обе мои руки за спиной, а солдат двинулся ко мне, замахиваясь окровавленным орудием, целясь прямо в мою грудь.

– Он тоже Рош… – послышался слабый голос сбоку. И солдат в это время, застыл как замороженный. Секунда и все…, замер.

Я удивленно посмотрел на Николаса Роша, он что, спас меня?! Затем я посмотрел на Мел. То, как резко она обернулась на меня после его слов, вызвало внутри меня настоящее содрогание. Она что… управляет этими солдатами? Я уже пораскинул мозгами, но все происходящее тут – похоже на какую-то фантастику. По их диалогам я уже понял, что Мел – сейчас как-то связана или даже «подключена» к Провиданс, а машина, судя по всему, отдает приказы… этим конфедератам и доктору. Но как такое возможно? Если только… Провиданс была не так проста, как нам казалось. Она могла воздействовать на людей? Биометрика…, может через нее? Мел назвала меня нечитаемым. Может все дело в биометрике? Ее ведь у меня нет…

– Рош…?

– Да…, мой сын… – чуть ли не скрипя зубами, произнес он.

– Да? – сказала, как бы невзначай Мел, и впервые с интересом посмотрела на меня. – По тому он нечитаемый? Получается, он Правящий…

– Нет… – прохрипел Рош. – Он из повстанцев.

– Из повстанцев? – неверяще, переспросила она.

– Ну да…, у нас тут… кое-какие изменения произошли за последние 120 лет…

– Правда? Как интересно… – она плавно, скользяще двинулась в моем направлении.

Я тем временем, стоял на коленях, со стянутыми за спиной руками. Доктор все так же держал мои руки скрученными за спиной, а солдат как застывшая статуя, стоял, нацелив в мою грудь нож. Единственные движения, которые выдавали в нем живого человека – это моргания век.

Мел подошла ко мне. Я взглянул в ее, ставшее мне бесконечно родным, лицо, в ее зеленые лучистые глаза, прошелся глазами по нежному овалу лица, миниатюрному, слегка вздернутому носу, полным мягким губам, и затем встретился с незнакомым, чужим взглядом.

Ее нежная рука коснулась моей щеки, которая уже успела покрыться щетиной за те дни, что я был вдали от нового дома…, от Гипфеля. Она приподняла мое лицо на себя, с любопытством рассматривая.

Я напрягся, пытаясь высвободиться из хватки, но врач сильнее сжал мои руки. Каким ловким он ни был, я физически был сильнее, чем он, но любое усилие, которое я прилагал, вызывало нестерпимую боль в раненном плече. Он как будто знал, как выкрутить мои руки, что бы я не мог напрягать мышцы.

– Он прямой наследник? – сказала она, всматриваясь в мое лицо пронизывающим душу взглядом.

– Да, – сказал Рош, и по интонации я понял, что произнес он это без удовольствия.

– Как же он похож… на моего создателя, – затем, Мел отпустила мое лицо, и каким-то… протирающим движением, провела рукой по моему раненому плечу, как будто специально окрашивая руку сочившейся кровью, и отошла в сторону экрана.

Я, как завороженный смотрел за ее движениями, за тем, как она подошла к панели управления Провиданс, повертела перед собой окровавленной рукой, и затем, резко положила ее в какое-то отделение, состоящее из тонких стеклянных стенок.

– Что это? – изумилась она, сам не знаю чему. Она поднесла окровавленную руку к лицу, разглядывая ее.

– Знакомься, мутация подгруппы F.

– Какая… потрясающая комплементарность. Идеальный код. Но он… измененный. Это вы изменяли его?

– Да.

– Ты изменил своего прямого… потомка?

– А ты уже всюду залезла, да?

– Да. Мне потребовалось на это не так много времени. Ты модифицировал свое родное дитя? Какой же парадокс… твои поступки – доказательство того, что ваш вид действительно под угрозой вымирания. А он… того, что эволюция противится вашему вмешательству в естественный ход событий!! – голос ее стал напряженным.

– Глупая… кто бы ты ни была. Никакая это не эволюция. Ты не знаешь, чем я руководствовался!

– Бессмертие заключается в продолжении рода. Бессмертие это не то, чем вы отвратительно промышляли последние 120 лет, – лицо Мелани скривилось в брезгливости. – Бессмертие тела лежит в детях, в передаче генов потомству, вот…

– Как у искусственного интеллекта может быть понимание того, что «отвратительно?» – Рош сплюнул.

– Мой создатель наделил меня возможностью выбора, анализа и логики. В основе моего мышления лежат генеральные догмы учений моего создателя. Он дал мне свободу воли по тому, что не мог задать мне конкретные установки на то…, что мне предстоит сделать, ведь мир меняется, и он не мог предугадать стопроцентно хорошими или плохими будут эти перемены. Я мыслю, думаю и размышляю, как он. Мой выбор – будет его выбором. И то, чем вы промышляли… противно и отвратно мне.

– Нет ничего отвратительного в желании жить!

– Жить… за счет питания жизненными ресурсами других…?

– Да, других, более слабых! Не это ли первый закон природы? Выживает сильнейший. Лишь сильный находится на вершине пищевой цепочки.

–Слабых? Или же измененных?

– Это две ипостаси одной сущности!

– Вы выкачиваете эссенцию из людей…, из центров Провиданс вы сделали… фермы, что бы продлить свою жизнь. Знаешь, как это называется в естестве природы? Каннибализм. И, как я уже успела понять по тем данным, которые обработала через Провиданс…, эссенция является наркотиком, вы зависимы от нее. Вы сделали из открытия моего создателя, из генома души… наркотик? – глаза Мел наполнились слезами.– Какое зверство…, уродство…

– Что еще за фермы? Что за мутации подгруппы F?!– не выдержав, вклинился в разговор я.

Мел посмотрела на меня, склонив голову набок.

– Фермы это… предприятия Правящих, выкачивающих из людей эссенцию. Из младенцев при инициации. Мой создатель даже не догадывался, чем обернется его разработка. Когда он нашел геном души, он надеялся искоренить из людей всю злобу. Провиданс была разработана лишь с этой целью. Но то…, чем она стала в руках этих алчных людей…, это худшее из всех зол. Я сложила лишь примерную картину из полученных сведений, – она обернулась к Рошу. – Расскажи мне правду, хранитель ключей.

Он тяжело вздохнул.

– Какая в принципе разница. Я итак уже – не жилец. И… может, даже нуждаюсь в такой исповеди… – он тяжело вздохнул, набрал больше воздуха в легкие, видать силы уже начали совсем угасать в нем. – Дед мой был – никем. Простым ученым. Он сделал себе имя в научном мире, но его разработкой заинтересовались главы некоторых, влиятельных на тот момент государств. Когда они поняли, что дело стоящее, а с обстановкой хаоса в мире надо было что-то делать, они созвали лидеров всех стран, и на референдуме приняли решение организовать корпорацию Провиданс. Основными инвесторами стали 3 семьи: Ким, Нюберг и самая львиная доля принадлежала Раббинович. Тело… в котором ты сейчас находишься…, «Лъеда» иными словами, было заказано Офрой Раббинович, матерью Фриды. Создано оно было из ее ДНК, но при этом усовершенствованно, с удалением всех изъянов, генетических заболеваний и прочего. Лъеда была частью проекта: «Эксперимент – макромолекула 20». Настолько важного эксперимента, что Офра Раббинович пожертвовала внушительную часть акций корпорации Алестеру Рошу, как плату. То, что я рассказываю, это глубоко засекреченные данные, даже не все Правящие знают об этом. Официально в «макромолекуле 20» было 19 экспериментальных ДНК, которые должны были исключить все предстоящие ошибки. 20-ым ДНК – было ДНК Лъеды. Ее взращивание было назначено на февраль 2131 года, на тот момент Офре исполнялось уже 60 лет. Синхроничный трансгенез возможен только по достижению Лъедой возраста 20 лет, когда ее организм полностью сформирован, а синтетические гены Arc еще поддаются отделению от клеток. Так что, как раз к 80 годам, Офра прошла бы первую в мире пересадку… тела. Вот только… вселенная сыграла с самой влиятельной и богатой женщиной на земле – злую шутку. Она умерла в январе 2131 года, за месяц до начала синтетического взращивания Лъеды…, а умерла от того, что… ела черешню–итальянку, и ягода угодила ей прямо в горло и… застряла. Она задохнулась. Самого влиятельного человека на земле, перед самым важным шагом в истории развития человечества, убила ягода черешни, – Рош прыснул со смеху, но вышло это почему-то с ноткой досады. – Проект заморозили… «Престол» конфедерации и транс–корпорации Провиданс унаследовала Фрида Раббинович в возрасте 35 лет, так же, она унаследовала и эмбрионное ядро с ДНК Лъеды. Конечно, в 35 лет взращивать ее было нецелесообразно, и тогда моему деду поставили условие, если он хочет сохранить кресло…, то должен запустить производство Лъед – массово, что бы у каждого дома Правящих, у активного члена, было тело для синхроничного трансгенеза. И именно в это время… по миру начал расползаться… неизвестный вирус. И этот вирус… косил исключительно… Правящих… «нетронутых генной модификацией». Измененные Платиновые или Медные этим вирусом – не болели. У Правящих же, вирус протекал крайне болезненно, и летальность была от него довольно таки высока. Но у тех, кому посчастливилось вирус все-таки пережить… , как побочное явление, практически поголовно развилось… бесплодие. У 90% Правящих начались проблемы с рождаемостью. Кстати, назывался и, называется по сей день этот вирус – «Fatal Vertex» или… мутация подгруппы F. И да…, у Платины и Меди вирус в организме не задерживался, но у некоторых, он все-таки оставался и находился в латентной форме, въедался в ДНК, и затем мог даже передаться… по наследству их будущим поколениям. И, да, среди тех из Правящих, кто выкарабкаться из лап вируса так и не смог… был и «твой создатель», – сделал знак кавычками Рош, – Алестер умер от вируса FV. Умер он в 2133 году, при этом, все его разработки, тайны, архивы его лаборатории, хочу заметить самой первой лаборатории Провиданс были спрятаны им самим. И среди этих архивов было так же утеряно и ядро Лъеды…, дед спрятал ее от нас. Оставил нас умирать от долбанного вируса! Но этого природе было мало. Со временем у Платины и Меди стали рождаться… эти чертовы искры! И как показали исследования – они да, были на много развитее простых людей, на одну эволюционную ступень выше, чем любой другой человек…, но…, НО они были исключительно 100% не латентными, а очень даже активными носителями мутации подгруппы F. Это же убийцы… вирусные убийцы Правящих. Конечно, мы хотели сначала просто убивать их при рождении, сжигать после тела, чтобы не распространять среди наших заразу… но, опять было это чертово «НО»! Вот ты говоришь, что мы каннибалы. Но мы лишь пытались выжить! Эссенция – это лекарство, а не никакой наркотик. Да мы зависим от него…, как от наркотика, потому что умрем, если перестанем принимать его. Мы добываем ее из носителей мутаций подгруппы F, в мизерных количествах она находится у Платины и Меди, в значительно большем количестве содержится у того небольшого количества Платины и Меди, которые являются латентными носителями вируса, и в огромном… в колоссально огромном количестве… у активных носителей подгруппы F. У искр! Каждая искра выдавала эссенцию равную 20000 тысячам эссенций от обычного человека. Ты хоть воображаешь, что это за цифра?!! Свободно гуляющая искра – это угроза, отрава для Платины. Мы стали изолировать их, ставить эксперименты. Каждый человек способен дать эссенцию единожды, но в ходе экспериментов, выяснилось, что при слиянии различных ДНК животных и ДНК искры, у них в этот момент начинается повторный сильнейший всплеск квинтэссенции. Ну и получилось, что с искры добыть эссенцию можно было дважды. Просто потом мы стали их использовать и в военных целях, потому что, они были невероятно сильны физически, а эти чертовы повстанцы расплодились, как мухи к тому моменту! А Лъеду кстати, мы нашли всего 30 лет назад, ты это уже поняла, раз стоишь тут…, нашлась подпольная лаборатория Алестера Роша. Мы 10 лет пытались разобраться, как вырастить Лъеду, как устроить потом этой чокнутой Фриде трансгенез, потому что она пила с нас кровь, шантажировала, угрожала… ее года уходили… ей исполнился 101 год, когда мы нашли ядро. Кроме того, пересадка тела позволила бы нам больше не зависеть от эссенций, новые тела устойчивы к вирусу FV. Мы лишь хотели выжить…, природа лишила нас детей, лишила нас свободной жизни, она заставила нас бояться… жить в страхе перед вирусом.

– Занимательная история, – ответила Мел. – Знаешь, хранитель, Fatal Vertex оказалось кодовым словом в моей базе данных. Я получила доступ к новому файлу, – на несколько секунд лицо Мел застыло, погрузившись внутрь себя, затем она оживилась и заговорила вновь. – Оказывается, создатель подготовил для вас, будущего поколения, послание, – Мел оторвалась от экрана и повернулась на меня. Ее взгляд вновь был пронизывающим, будто смотрящим сквозь меня. Потом она обернулась к Рошу и затем посмотрела на ядро Провиданс, и тихо произнесла, – Активируй воспроизведение. – Сейчас будет кино.