Искра, погружайся! Под провокатором

Глава 70. Реверс судьбы

НИКОЛАС РОШ

– Несите быстрее!

Мы находились в моем фамильном поместье. С одной стороны было жаль расставаться с ним. Мои служащие, один за другим грузили ящики с эссенциями в большой фургон. Мне уже сообщили по связи, что войска повстанцев успели увеличиться, благодаря новоприбывшему подкреплению. Выродки подошли к вопросу основательно. Моих перекованных военных нового поколения было не очень много, семьдесят шесть единиц. Но их хватит, что бы прорваться через баррикады повстанцев. Стоит преодолеть это, как я, наконец, буду на свободе.

– Сер, все готово!

– Прекрасно. Выдвигаемся, – с облегчением выдохнул я.

Мои люди хорошенько попотели. Перетащить такое количество эссенций, дело нелегкое.

Мы выехали из особняка, направляясь обратно в штаб. Там должны были уже все подготовить к переезду. Мелания, скорее всего, уже в сознании. Ее тоже должны были подготовить к транспортировке.

Я пригладил волосы, и оттянул ворот рубашки, расслабляя галстук. Повстанцы спутали все мои карты. Мой изначальный план отличался от того, которому следую сейчас. Ну что ж. Придется импровизировать.

Двигатели аэрокара громко загудел, намереваясь развить максимальную скорость. Мы быстро сорвались с места, и так же резко, машина дала по тормозам.

– В чем дело?! – возмущенно сказал я, больно впечатавшись в спинку сиденья водителя.

Водитель ответить не успел. Послышался выстрел, затем второй. Пуля со свистом пролетела насквозь водительского подголовника, врезаясь в заднее сиденье, буквально в паре сантиметров от моей головы. Мозги моего водителя разбрызгало по всему лобовому стеклу.

– Какого черта?! – не сразу понял, что мой голос дрожал.

« Идиот, что ты творишь! Ты мог в него попасть, а потом что?» – послышался приглушенный голос снаружи. Знакомый голос.

Виктор.

На моем лбу выступила испарина. Походу, он уже в курсе, что стало с его сыном, раз он приехал проводить меня в дальнюю дорогу таким образом.

Я полез в нагрудный карман, вытаскивая оттуда пистолет, и дождавшись момента, выскочил из аэрокара, метнувшись в сторону, намереваясь укрыться среди зеленого полисадника.

Но, этого сделать мне не удалось.

Я почувствовал жгучую боль в колене. Чертовски, до одури пульсирующую боль. Нога подогнулась, и я, вскрикнув, рухнул на пол. Морща от боли лицо, посмотрел назад.

Виктор шел, наставив на меня пистолет. Его багровое лицо было искажено гневом, он приблизился ко мне и, наклонившись, взревел:

– Ты… жалкий кусок дерьма…, никчемный ублюдок! Что ты сделал с моим сыном?! – чуть ли не брызжа слюной, он со всей силы пнул меня в раненное колено.

У меня в глазах забегали искры, мне казалось, был на грани того, чтобы потерять сознание. Виктор еще раз пнул меня в, судя по всему, раздробленное колено. Затем схватил за волосы, поднимая мое лицо, заставляя смотреть прямо в глаза.

Он ткнул дулом пистолета в мою щеку и надавил.

– Как же я мечтаю прикончить тебя…, – сквозь стиснутые зубы прошипел он. – Как же мечтаю увидеть, как ты сдохнешь!

– Ты всегда был пустозвоном…, – голос звучал неубедительно и хрипло. – Когда я стрелял в твоего выродка, не колебался.

Виктор еще раз пнул меня в колено, а затем наступил на него ногой, нажимая каблуком начищенной до блеска туфли.

Я стиснул зубы, и завыл от боли.

– Ты знаешь, что я не могу этого сделать!! Тебя должны доставить к Раббинович живым, но не обязательно целым! Так что же ты пытался сейчас провернуть?! Запахло горелым и решил свалить в закат?! Хотел сбежать, словно крыса, с тонущего корабля?! Только ты забыл, что капитаны идут на дно с кораблем! – сказал он, нервозно хмыкнув, затем посмотрел за свое плечо и сказал. – Убить всех, открыть багажный отсек.

Послышалась пальба. Я приподнял голову, пытаясь посмотреть, что там творилось, но силы покинули меня, голова была словно в скафандре.

Солдаты Конфедерации в полном военном обмундировании обстреливали моих военных. Когда крики и звуки стрельбы стихли, я услышал, как со скрипом открылась металлическая дверь фургона.

Мое сердце ухнуло вниз.

– Сер, срочно идите сюда!

Виктор отпустил меня и пошел в сторону фургона. Когда он заглянул внутрь, то громко ахнул… и ошарашено посмотрел на меня.

– Твою мать…, что это?! Сколько тут эссенции?!… Ты чем занимался все это время?! Какого хера?!! – его голос звучал действительно ошеломленно. Сложилось впечатление, будто он напрочь забыл о трагично почившем сыне. – Как…, как б**ть такое возможно?! Сколько ее тут?! Да тут же не меньше тонны. Ты что…, охренел?! Как ты сделал это?! Я тут изворачивался, как мог… с этими подпольными фермами…, а у меня даже сотой части не накопилось!! Что это такое, мать твою?! Ты что, все эти годы обворовывал нас?! Не жирно в одну харю?! Ну ничего мать твою. Сейчас я найду куда ты спрятал Лъеду и…

Я резко вскинул на него глаза, и гневно посмотрел на него.

– Если тронешь ее, я…

– Ууу…, какой ты злой. На, хочешь посмотреть? – Виктор подошел ко мне, садясь перед моим лицом на корточки и открывая лицом голографическую панель. – Начать воспроизведение прямой трансляции, – обращение было адресовано голосовому помощнику.

Моя секретная база! Солдаты конфедерации прямо в это время расстреливали всех, и волокли куда-то Меланию.

– Зачем тебе была нужда Лъеда?! Эта чертова кукла стоила жизни моего сына?! – взревел он. – Ты знал Лео всю свою сраную жизнь и ты своими руками убил его!

– Чхать я на него хотел, как и на тебя! Ты двуличная сволочь! Почему с тобой солдаты Конфедерации?! Пару часов назад пытался убить Лъеду, сейчас же забираешь ее Фриде…!

– Скажем так…, я пойду на все, лишь бы у тебя не получилось то, что ты задумал! Ты убил мое будущее, моего наследника! Я знаю, что смерть старухи развяжет твои руки…, мне же чхать на это все теперь хотелось! Моя цель сломать твою жизнь так же, как ты сломал мою! И не рассчитывай просто сдохнуть, ты теперь так просто не отделаешься! Посмотрим, что с тобой будет, когда тебя подержат без эссенции пару недель…

Я выпучил глаза, и попытался встать, отползая, но Виктор подошел и с размаху ударил меня ногой в лицо.

Помню лишь, как во рту появился медный привкус и я провалился в глубокое небытие.

Без эссенций…, последнее что прозвучало в мыслях.