Искупление

4

РЕН

Влага стекает по моему позвоночнику, пока я ерзаю на простынях, мой мозг медленно приходит в себя, но кондиционер, должно быть, выключили на ночь, потому что не может быть, чтобы было так чертовски жарко, когда я изначально погрузилась в темноту.

Открыв глаза, я хмурюсь, оглядывая комнату, пока прихожу в себя и вспоминаю, где я нахожусь.

Нью-Йорк.

Мне потребовалось почти шесть месяцев, чтобы привыкнуть засыпать в Филадельфии, где я выжидала момент, когда Луна вызовет меня, так что пробуждение в новом месте сеет хаос в моем бешено колотящемся сердце.

Воспоминания о прошлой ночи захлестывают меня, и я со вздохом плюхаюсь обратно на подушку. Проводя руками по лицу, я сдерживаю все, что может привести меня обратно в клуб, заставляя себя сесть и встать с кровати.

Мне не нравится чрезмерно анализировать все в постели. Это всегда был процесс в душе, и сейчас ничего не изменилось. Вместо этого я сосредотачиваюсь на осмотре комнаты, подхожу к окну во всю стену справа от меня и смотрю вниз на город во всей его красе.

Сейчас чуть больше восьми утра, что объясняет более интенсивное, чем обычно, движение в час пик. Высота моего номера такая высокая, что все выглядят как муравьи, не подозревающие о моих любопытных взглядах.

Я не могу не наблюдать за людьми в эти дни, задаваясь вопросом, что происходит в их жизни, что привело их именно в это место, именно в этот момент. Анализировать других людей, а не копаться глубже в себе, в любом случае предпочтительнее. Признание этого факта само по себе доказывает, что самотерапия работает. Я здорова и стабильна. Даже осознаю себя.

Хa.

Поворачиваясь лицом к комнате, я оцениваю происходящее должным образом. Я провела здесь всего десять минут, когда впервые приехала прошлой ночью, бросив свой чемодан и переодевшись в свой откровенный наряд за считанные минуты, прежде чем снова уйти. А когда я вернулась, я была настолько измотана оргазмом и вниманием братьев Де Лука, что едва стерла макияж и натянула пижаму, прежде чем провалиться в глубокий сон.

Здесь две кровати размера "queen-size" с прикроватными тумбочками по обе стороны от каждой. Небольшая гардеробная справа от меня, напротив кроватей, и ванная комната рядом с дверью. Простыни белоснежные, стены бледно-серые, а ковер насыщенного темно-синего цвета. С отсутствующими аляповатыми цветами красного и золотого это явно не отель в Физерстоуне, и я благодарна за это.

Со вздохом откидываю волосы назад и направляюсь в ванную, отчаянно желая принять душ и провести пять минут, заново переживая то, что произошло прошлой ночью. Ступая по плюшевому ковру, я сдерживаю отчаянное желание броситься на кровать и буквально ощутить прошлую ночь своими прикосновениями, но мне удается дойти до ванной, закрыть за собой дверь и быстро повернуть ручку душа.

Пока вода нагревается, я рассматриваю свое отражение в зеркале во весь рост. Мои платиново-светлые волосы едва касаются ключицы, из-за чего с ними трудно что-либо делать, в том числе укладывать их на макушке, как я привыкла.

Мои руки стали более стройными и мускулистыми, чем раньше, благодаря моим упражнениям и распорядку тренировок я справляюсь с ними почти каждый день. Я далека от той девушки, которой была в Академии Физерстоун. Я участвовала там в необходимых занятиях, таких как боевые искусства, потому что от меня это требовалось, но сейчас… сейчас мне это действительно нравится. Жжение, сила, физический контакт. Все это.

Еще одна вещь, за которую я должна быть благодарна Луне или, я думаю, ее отцу, Рафу. Это его спортзал, в который мне разрешается проникать по ночам.

Качая головой, я снимаю майку и шорты, бросая их к ногам, прежде чем скользнуть в душ. Ванная комната небольшая, но белая плитка делает ее менее унылой, так как здесь нет окон.

В тот момент, когда вода касается моей кожи, я запрокидываю голову назад, мое тело с облегчением прогибается под мощью брызг. Я стою неподвижно несколько минут, пока вода каскадом льется на мое тело, прежде чем, наконец, сдаюсь, позволяя своим мыслям вернуться к прошлой ночи.

Маттео. Вито. Энцо.

Братья Де Лука.

Единственная причина, по которой я здесь, моя попытка гребаного искупления, и все же у них есть возможность проникнуть мне под кожу. Развращая меня.

Когда Луна объяснила, зачем мне нужно установить на них маячок, я пробежалась по всем сценариям, которым меня учили в академии. Меня буквально обучали проникать, коррумпировать, присваивать — всему. Как ни крути, я освоила это.

Весь мой план состоял в том, чтобы слиться с толпой в клубе, моя одежда выполняла большую часть работы, и, возможно, получить шанс пофлиртовать с ними. При мне было два трекера: один на подошве ботинка, готовый к передаче в случае необходимости, а другой в виде визитной карточки с моими данными.

Если бы я ничего не добилась прошлой ночью, я бы попробовала другой подход сегодня. По крайней мере, таков был план. Но я вообще не учитывала их при этом.

Ни единого намека.

И это была совершенная ошибка новичка с моей стороны.

Никто не сможет подготовить вас к встрече с тремя горячими братьями, у каждого из которых одинаковые загадочные карие глаза, в которых назревает бушующая буря, но каждый из них предлагает что-то свое. Интригующее.

Маттео явно самый старший и их лидер. Это видно по его глазам, когда он смотрит на тебя, пытаясь понять, как он может проникнуть в твой разум и под твою кожу. Я не могу представить, что все будет по-другому, когда он встретится со своими врагами. Все — это головоломка огромной важности, и что-то подсказывает мне, что он никогда не проигрывает.

Со своими коротко остриженными волосами, шрамом на шее и острой челюстью Вито кричит о том, что он силовик. Если кто-то и собирается ударить плоть о плоть, так это он. Он двигался целеустремленно, опытно и решительно. Даже когда он схватил меня за подбородок и завладел моим ртом, я чувствовала стоящую за ним силу, и мне это чертовски нравилось.

Энцо. Самый младший, с самыми мягкими глазами, озорной улыбкой и расчетливым умом. У него есть способность застать тебя врасплох, заставить забыть, с кем ты на самом деле имеешь дело, и это чертовски сильная черта характера с самого начала. Его спокойная аура скрывает мафиозного монстра, который живет за занавесом, который, я уверена, пару раз появлялся в своей жизни, но появляется не так часто, как монстры его братьев.

Семья Де Лука, родом из великой старой Италии. Я знаю, почему они здесь. Я знала это еще до того, как Луна ввела меня в курс дела. Они здесь за ответами. За объяснением, почему они не получили всего, что обещал им мой отец. Я уверена, что они знают о его смерти, но это ничего не значит для таких людей, как они. Как только им что-то обещают, по их мнению, это уже принадлежит им.

Черт.

Вода льется на мои волосы, и я провожу руками по лицу, стирая капли движением.

Это все такой гребаный бардак. Я не должна была позволять событиям заходить так далеко прошлой ночью, но я была пленником собственного тела. Это никогда не входило в мои планы, но несколько секунд в их присутствии — и я превратилась в тающий омут желания и потребности.

Это было неконтролируемо.

Это было страстно.

Это было все, о чем я и не подозревала, что мне нужно.

Я давно не чувствовала себя такой живой, с тех пор как всадила пулю в тело моего отца, избавляя мир от его зла. Но даже до этого я никогда не жила по-настоящему.

Потянувшись за шампунем, чтобы вымыть голову, я молча обдумываю, как мне теперь действовать в соответствии с этим планом. Прошлой ночью я все усложнила, и если наблюдающие люди Луны хотя бы наполовину так хороши, как я думаю и они были тогда в клубе, она тоже это знает. Но, черт возьми, я бы сделала все это снова в мгновение ока.

Реальность такова, что присутствие этих мужчин непредсказуемо, и мне нужно лучше контролировать себя, прежде чем я с головой погружусь в них. Что добром не кончится ни для кого, особенно для меня.

Я должна принимать каждый день таким, какой он есть, надрывать задницу и, надеюсь, убраться отсюда нахуй до того, как дерьмо попадет на вентилятор. Если мне удастся немного повеселиться на этом пути, то мне повезет, но это все, что есть. Веселье.

Утвердившись в своем новом мышлении, я беру гель для душа и умываюсь, лимонный аромат наполняет пространство вокруг меня, когда я ополаскиваюсь. Выключив воду, я выхожу из душа и беру серое полотенце, оборачиваю его вокруг тела, прежде чем взять другое поменьше, чтобы промокнуть волосы.

Зеркало запотело, вокруг меня клубится пар, когда я открываю дверь и вхожу в спальню. Мгновенное изменение температуры вызывает дрожь у меня по спине, но я все равно сокращаю расстояние до прикроватной тумбочки, хватаю контроллер кондиционера и включаю его на полную мощность. Звук приводимого в действие аппарата вызывает легкую улыбку на моих губах, когда рядом со мной звонит мой мобильный.

Имя Луны мелькает на экране вместе с входящим сообщением, но я решаю одеться и проверить все на своем ноутбуке, прежде чем вернуться к нему.

Я беру свой чемодан, стоящий в гардеробной, и кладу его на кровать. Я выбираю брюки для йоги, белую майку и фланелевую рубашку в красно-черную клетку. Схватив белый кружевной бюстгальтер и трусики, я выбираю толстые черные носки и застегиваю чехол обратно.

Вытершись и одевшись за считанные минуты, я расслабляюсь в удобной одежде, которую по-новому оценила. Когда-то давно, когда мной управляла моя мать, я не носила ничего, кроме откровенных нарядов. Черт возьми, я уверена, что она купила наряд, который был на мне прошлой ночью. Я никогда не могла носить то, что хотела, или выражать себя так, как мне хотелось. Все было связано с общей картиной — их картиной, если быть более конкретной, — но теперь? Теперь я могу быть тем, кем, черт возьми, хочу быть, а у этой сучки новая одержимость удобной одеждой.

Потянувшись за ноутбуком, я сажусь на кровать, прислоняясь спиной к изголовью и используя подушку как стол на коленях. Я трачу несколько минут на проверку камеры наблюдения, которую установила снаружи своей комнаты, после чего быстро проверяю отслеживание визитной карточки, которую я передала Энцо.

Это действительно выглядит как толстый кусок картона, но внутри самый тонкий лист для отслеживания, который я когда-либо видела. Это невозможно обнаружить, на них никто ничего не заметит. После того, что произошло прошлой ночью, это определенно был самый безопасный вариант из двух устройств, которые у меня были.

На нем высвечивается расположение центрального парка Ритц-Карлтон, и на моем лице расплывается улыбка. Они сохранили ее. Это хороший знак. Или они, по крайней мере, подождали, пока вернутся в свой отель, чтобы выбросить ее.

Меня охватывает смесь вины и гордости. Гордость от того, что впервые в жизни я делаю то, что делают люди с по-настоящему порядочными моральными устоями. Ну, во всяком случае, что касается Физерстоун, что само по себе сомнительно. Но по сравнению с работой у моей матери, главы Академии Физерстоун, и моего отца, Тотема, злодея из истории каждого из нас, это как глоток свежего воздуха.

Но в то же время я чувствую какую-то связь с братьями Де Лука. Ложь о моем имени скручивает меня изнутри, тот факт, что мы выслеживаем их, давит мне на грудь, и я не знаю почему. Вина — это не та эмоция, с которой я знакома, на самом деле нет, и я понятия не имею, почему я чувствую это после того, как провела в их присутствии такое короткое время.

Черт.

Я не могу углубляться в это дальше. По крайней мере, до моего следующего душа. Сейчас мне нужно послушать, что скажет Луна. Доставая свой мобильный, я нажимаю на уведомление, но прежде чем сообщение появляется на моем экране, его прерывает входящий звонок с неизвестного номера.

Ну, там написано "неизвестно", но по тому, как замирает мое сердце, я точно знаю, кто это будет. Или, по крайней мере, я сузила круг поисков до одного из трех.

Сделав глубокий вдох, я даю ему прозвенеть еще несколько раз, прежде чем подношу трубку к уху и отвечаю. — Алло?

— Stellina, я волновался, что ты не ответишь на звонок, и это был какой-то фальшивый номер. — Глубокий голос Маттео доносится до меня, легкий намек на поддразнивание в его тоне застает меня врасплох и заставляет мгновенно просиять.

Я впиваюсь зубами в нижнюю губу, мои бедра сжимаются вместе, когда я пытаюсь придумать ответ. — Что я могу сказать, Маттео? Прошлой ночью ты заставил меня хотеть большего, — говорю я с ухмылкой, играющей на моих губах, когда он фыркает.

— Я полагаю, что это ты оставила нас в недоумении, Bellissima. — Заявление Вито пробегает дрожью по моему телу.

— Я предложила больше, ты отказался, — заявляю я коротко и мило, и могу сказать, что смешок, который звенит у меня в ушах, принадлежит Энцо еще до того, как он заговорил.

— Bella, мы вели себя по-джентльменски, — успокаивает он, и на этот раз моя очередь фыркать.

— Не припомню, чтобы я встречала кого-нибудь из них прошлой ночью. Слава Богу, потому что это не то, что я ищу. — Мое желание к ним троим снова берет верх, как бы сильно я ни старалась с этим бороться. Подсознательно мысли и слова просто присутствуют, и мой фильтр полностью исчез.

На мгновение воцаряется тишина, как будто между ними троими происходит личный разговор, прежде чем Маттео наконец заговаривает. — Я рад, что ты это сказала, Ава, потому что я надеялся, что сегодня вечером ты снова будешь свободна. — Мой желудок скручивает, предвкушение и возбуждение проходят через меня, пока я пытаюсь не закричать "да". Но прежде чем я успеваю ответить, Маттео продолжает: — Если у тебя осталось всего две ночи в городе, мы хотим быть частью твоих планов, Stellina.

Черт.

Луна и все, что у меня происходит с Физерстоуном, крутятся в глубине моего сознания. Мысль о том, что это может быть что-то для них, заставляет меня балансировать между тем, чтобы сказать "да" или "нет", хотя опьяняющая власть, которую они оказывают на меня, заставляет меня отчаянно хотеть сказать "да".

— Это не предложение, Bella, это требование, — заявляет Энцо, и в трубке тоже мелькает намек на усмешку. Этот ублюдок помнит каждое чертово слово, сказанное мной прошлой ночью. Включая тот факт, что я хочу, чтобы мужчина принимал решения самостоятельно, и именно это он и делает.

— Назовите мне время и место. — Мой голос звучит хриплее, чем обычно.

— Мы заедем за тобой в семь, просто скажи нам, где быть. — На этот раз Вито, и я тут же качаю головой, как будто они меня видят.

— Мне нравится моя собственная компания, помнишь? — Я заставляю себя улыбнуться, надеясь, что это передастся по телефону. — Я буду там, где вам удобней, забирать меня не нужно.

Я зажмуриваюсь, опасаясь, что они могут надавить на меня, и мне придется смягчиться, но, к счастью, Маттео мычит в ответ. — В отеле "Ритц-Карлтон" в Центральном парке, Stellina. Ровно в семь вечера, — рявкает он, прежде чем звонок заканчивается.

Твою мать.

Я знаю, что играю с огнем, но, похоже, я более чем счастлива обжечься.