Истории приграничья

VIII

Проснувшись, Бел потянулся и уселся на плаще, расстеленном в тени вяза на опушке. Неподалёку, с головой завернувшись в плащ, на боку лежал Ук-Мак. Чуть дальше, с приоткрытым ртом похрапывал Нал-Даллет. Встав, Им-Трайнис увидел других рыцарей и солдат, лежавших среди высокой травы.

Вновь потянувшись, Бел побрёл к костерку, на котором готовили еду ратники, присматривавшие за пасшимися лошадьми.

К удивлению Им-Трайниса, кроме двоих пограничников у огня он обнаружил Ланса, согнувшегося над раскрытым гримуаром. Заслышав шаги рыцаря, парень поднял голову. Узнав Бела, вскочил, замер в нерешительности. Им-Трайнис добродушно поприветствовал его и, не дожидаясь ответа, зачерпнул деревянным ковшиком воду из привезённого кем-то бочонка. Напившись, набрал ещё и выплеснул себе в лицо.

— Господин Им-Трайнис, — заговорил Ланс. — Я приехал просить прощения…

Смутившись, он умолк.

— За что? — Бел смахнул капли воды, повисшие на бровях и ресницах, после провёл ладонью по намокшим усам. Сдержанно улыбнулся: — Обид вы мне не наносили.

— Я… Вы были правы, господин Им-Трайнис. Я повёл себя недостойно… и дворянина, и воина Испепеляющего пламени. Мне всегда хотелось бороться с тёмным колдовством. Но представляя битвы с чародеями, я думал только о победах и славе… На деле же, всё оказалось куда труднее… и страшнее, — Ланс опустил голову. — Мой отец учил меня владеть мечом, копьём и луком, но в настоящем бою мне бывать не приходилось. И узнав, что ратников убила тварь, что я сам и создал… Мне было невыносимо плохо, а ваши речи показались мне издёвкой. Но после, раздумывая над вашими словами, осознал, что они справедливы. Магия может нести зло и мой долг защитить людей от него… как бы тяжело мне ни было. И клянусь богами и братством, — молодой человек твёрдо взглянул рыцарю в глаза, — я сделаю всё, что только в моих силах!

— Хорошо, — просто ответил Бел. — Осталось лишь придумать, как прикончить чудище.

— Возможно, я нашёл способ, — на лице Ланса впервые за весь разговор появилась робкая улыбка. — Нужен ещё один ритуал…

— Вы полагаете, сие позволит обороть тварь? — Арп-Хигу говорил вежливо, но не мог скрыть сомнения. — Способ весьма… необычный.

— Почти все порождения тьмы не любят солнце. Особенно те, что нападают по ночам. Этот монстр — из подобных: и когда был камнем, и нынче, — горячо убеждал Ланс. — Если солнце — его слабость, ритуал усилит её. А когда светило лишит чудовище сил, вероятно, мы сумеем убить его.

— Вероятно? — скептически повторил граф. Он прошёлся по комнате, заложив руки за спину. Остановившись, вопросительно взглянул на Бела. — А вы что скажете, господин Им-Трайнис? Ваш редкостный опыт в вещах чудесных делает вас единственным докой среди нас.

Спокойное, малоподвижное лицо рыцаря сейчас и вовсе выглядело каменной маской. Бела возмущало, что его, против желания и вопреки истине, назначили знатоком чародейства. Вдобавок он совершенно не представлял, выйдет ли что-нибудь из замысла парня.

— Ваше сиятельство, — несмотря на эмоции, низкий голос воина ровно, — познания мои в волшбе ничтожны…

— Оставьте скромность, — милостиво улыбнулся граф, — ведомо нам всем, что не единожды выходили вы победителем из схваток с темнейшей магией! Говорите откровенно, как подсказывает вам сердце!

Сердце подсказывало Белу, что сейчас самое время громко и протяжно застонать от раздирающего душу страдания. Вместо этого воин только вздохнул. Поймав умоляющий взгляд Ланса, вздохнул снова.

— Ваше сиятельство, мы испробовали все средства, но зверь неуязвим. Забросив охрану границы, ратники королевского войска изнемогают, пытаясь удержать его на лугу. Но у порубежников и у нас, ваших слуг, однажды может недостать сил остановить тварь. Минувшей ночью чудище уже намеревалось отправиться в Ниворед. Что будет, если оно всё-таки туда доберётся? — Выдержав паузу, рыцарь твёрдо закончил: — Ежели ритуал господина Он-Рейма даст хоть малую надежду прикончить зверя, то я за то, чтобы попробовать.

В течение долгих десяти ударов сердца хозяин Фирайве в суровых раздумьях смотрел на Им-Трайниса. Повернувшись к Лансу, властно сказал:

— Хорошо, почтенный Он-Рейм. Дозволяю вам взять в моей казне потребное количество золота, дабы провести ваш солнечный ритуал.

— Благодарю, ваше сиятельство, — низко поклонился молодой человек. — Клянусь, приложу все силы, чтобы оправдать ваше доверие.

Для нового чародейства пришлось ждать ясной погоды — по словам Ланса, это было непременным условием.

— В гримуаре написано, что мы должны воззвать к силе солнца, — говорил он Им-Трайнису. — И коли его не будет на небосводе, то весь ритуал пройдёт впустую.

Они с Белом вновь вдвоём стояли неподалёку от ожившего камня. Прочие, не зная, как пойдёт колдовство, держались на расстоянии, хоть и не так далеко, как в прошлый раз.

— Хорошо бы у вас получилось, — молвил рыцарь, разглядывая угрожающе распахнутую пасть монстра, бежавшего к ним со скоростью улитки. Зубы чудовища напоминали острые осколки обсидиана, причём ни один очертаниями не походил на остальные. — Со зверем стало тяжело справляться. Он как будто понемногу умнеет. Почти перестал отвлекаться на нас, даром мы пред ним разве что не пляшем. Со всей мочи рвётся в Ниворед. Словно чует, что людей там куда больше и поймать их будет легче.

— Вот отчего тварь теперь у самого леса, на противоположной стороне луга, — пробормотал Ланс. Он взглянул на Им-Трайниса: — Я начинаю?

— Да направит вас Ильэлл, — напутствовал рыцарь.

Он пошевелился, меняя позу, и полированная чешуя доспеха заиграла множеством солнечных бликов. Ланс решил, что это добрый знак. Глубоко вдохнув аромат цветов и травы с лёгким привкусом гари, молодой человек начал произносить заговор. Одновременно с этим, Ланс зашагал навстречу чудовищу. Не останавливая заклинания, обошёл тварь, поливая маслом из кувшинчика. Отшвырнув опустевший сосуд, ожидающе протянул руку. Подоспевший Им-Трайнис вложил в его ладонь большую деревянную ложку. После открыл тяжёлый вместительные туес, который держал всё это время. Ланс решительно зачерпнул металлический жёлтый порошок, который кузнец наточил из множества золотых монет, и принялся щедро обсыпать чудовище.

Граф, наблюдавший за действом, нахмурился, видя, как его золото искрящимся облаком окутывает монстра. Он помнил объяснения Ланса, что этот драгоценный металл маги и алхимики каким-то образом связывают с солнцем, но легче от этого не становилось.

Использовав всю золотую пыль, неравномерно налипшую на странно подрагивавшие спину и бока чудовища, Ланс вновь обошёл его, то простирая руки к солнцу, то указывая на блестящее существо. Закончив заклинание, отступил, утирая со лба пот.

— Ну что? — спросил Бел, выжидающе глядя на тварь.

Парень немного растерянно пожал плечами:

— В книге сказано, что солнце пожрёт нечисть.

Рыцарь с сомнением изучал зверя, выбивавшегося из сил, ради того, чтобы схватить их.

— И когда оно начнёт это делать?

Ланс, с каждым мигом выглядевший всё неувереннее, вновь дёрнул плечами:

— Не знаю, господин Им-Трайнис. Быть может, необходимо подождать?

Солнце медленно ползло по бледно-голубому небу. Ланс беспокойно расхаживал возле чудовища. Бел терпеливо ждал, сидя на обугленном с одного края чурбаке. Ратники, расседлав коней, готовились к ночи, складывая дрова для костров. Граф с угрюмым лицом уехал в свой замок.

— Мыслю, не удалось колдовство? — к Им-Трайнису подошёл Дерел.

Ланс, нервно дёрнувшись, обернулся на голос.

— Я не понимаю, — оправдывающимся тоном произнёс он. — Это должно было подействовать!

— Видать, это порождение волшбы вообще неуязвимо: и камнем, и зверем, — невозмутимо сказал Бел.

— Нужно придумать, как удержать его подальше от Нивореда, — в голосе пограничника читалась озабоченность. — Пожалуй, пора делать засеки. Чудовище они не остановят, но задержат. И нужно выгонять ниворедских мужиков рыть ямы возле посёлка.

— Неужто всё же придётся бросать Ниворед? — вслух подумал Им-Трайнис. — Графа это не обрадует.

При упоминании Арп-Хигу, Ланс покосился на валявшийся в траве туес с остатками золотой пыли, забившейся в щели у днища.

— Господин Им-Трайнис, — неуверенно промолвил он, — а можно я сегодня переночую в Фумине? Или прямо здесь?..

Следующие четыре дня для Бела, Дерела, прочих рыцарей и ратников слились в один — настолько одинаковыми они были. Днём воины отсыпались, а после, как безумные лесорубы, валили деревья, устраивая большущие засеки. По ночам они уже не скакали наперегонки с монстром: тёмный лес не особо подходил для такого. Ратники, держа дистанцию, лишь следили за чудовищем, продолжавшим двигаться в сторону Нивореда.

В первые две ночи, тварь с пугающей силой сдвигала наваленные на её пути стволы. А когда люди начали связывать их верёвками и цепями, принялась буквально прогрызать себе дорогу. В ночной тишине далеко разносился громкий треск древесины, в стороны от чудовища летели щепки и измочаленные ветви. И хотя воинам удалось замедлить магического зверя, всё же он понемногу приближался к посёлку.

На пятый день Им-Трайниса навестил Ланс. Убедившись, что граф не намерен его наказывать за потерянное золото, он немного успокоился и всё время проводил за чтением гримуара. Парень надеялся, что отыщет способ хоть что-то сделать с монстром. А когда осознал, что ничего подходящего в книге нет, впал в уныние.

— Я решил вернуться в обитель, господин Им-Трайнис, — говорил он Белу, в одиночку тащившему целое бревно. — От меня здесь нет никакого толку.

Рыцарь сбросил ношу; стянув промокшую от пота нижнюю рубаху, обтёрся ею же.

— Коли таково ваше желание… Я бы сопроводил вас обратно, почтенный Он-Рейм, но пока не могу. Попрошу графа отрядить кого-нибудь. Места у нас неспокойные, не след одному путешествовать…

— Понимаю, господин Им-Трайнис, — с виноватым видом сказал Ланс, считавший, что это он создал трудности для всех, оживив камень.

— Признаться, увидев вас, полагал я, что измыслили вы ещё какое-нибудь колдовство, — заметил Бел. — К слову, после последнего пока не вся позолота сошла.

Ланс слегка покраснел.

— Да? — без особого интереса осведомился он.

— Да сами взгляните, —предложил рыцарь. Повернувшись, указал могучей рукой: — Чудище недалеко. Там, за кустами.

Не выказывая энтузиазма, парень двинулся в указанном направлении. Вернувшись, странно поглядел на Бела.

— Господин Им-Трайнис, а вам не кажется, что тварь уменьшилась?

— Да нет.

— А мне отчего-то… Простите, мне нужно кое-что сделать.

Позабыв о намерении попрощаться, Ланс подхватил срубленный кем-то тонкий ствол молодого ореха, и на ходу срезая ветви кинжалом, поспешил к зверю.

Рыцарь и Ланс встретились снова через пару дней. Молодой человек выскочил из зарослей, потрясая каким-то шестом, и помчался к Белу с возбуждёнными воплями:

— Тварь уменьшилась! Я был прав! Она уменьшается!

Отдышавшись, он с горящими глазами и раскрасневшимся лицом заговорил:

— Когда мы виделись в предыдущий раз, я измерил высоту твари. Вот! — Он указал глубокую засечку на палке. — А сегодня, вы видите?! Видите?! Рост чудовища уменьшился на две ладони!

— Вы ничего не путаете, господин Он-Рейм? — не поверил Им-Трайнис.

— Да вы сами проверьте!

— Что ж, хорошо…

Ещё через три дня Бел признал правоту Ланса.

— Чудище действительно мельчает, — не без изумления произнёс он, рассматривая шест с зарубками, пару из которых сделал собственноручно. — То ли голодает, то ли ваша… магия подействовала… Думаю, следует сообщить его сиятельству.

Арп-Хигу тоже поначалу не поверил Лансу. Но когда Им-Трайнис подтвердил слова парня и продемонстрировал палку с отметками, граф просветлел лицом.

— Воистину, добрые вести принесли вы, господа. Все же боги на нашей стороне!.. Господин Он-Рейм, необходимо мне побеседовать с вами. Прошу, оставьте нас, господин Им-Трайнис…

— Граф предложил мне остаться в приграничье, — позднее рассказывал Ланс рыцарю. — Основать здесь новую обитель Испепеляющего пламени. Обещал, что поможет стать первостоятелем…

— Его сиятельство слов на ветер не бросает, — сообщил Бел. — Коли сказал — сделает. Тем паче, что ему достанет влияния, связей и богатства.

Опустив голову, Ланс принялся сплетать и расплетать пальцы.

— Не стоит торопиться с решением, — посоветовал Им-Трайнис, видя его волнение. — Подумайте как следует. Съездите в Фумин, выпейте в «Огоньке», послушайте истории о здешней жизни… И знайте, что бы вы ни выбрали, граф неволить или преследовать не станет, зла не затаит. Он один из самых благородных людей из известных мне. Потому и согласился служить ему.

— Да, господин Им-Трайнис. Благодарю за совет. Я подумаю…

Спустя полторы недели монстр уменьшился до размеров большой собаки. Ратники с хохотом сколотили ему загон из брёвен. Чудовище остервенело грызло его, но не могло вырваться.

А ещё через месяц, Ук-Мак, воспользовавшись лопатой, пересадил вяло брыкавшееся существо ростом с крысу в большой котёл. Ратники держали его на лугу, старательно поворачивая, чтобы солнечные лучи постоянно прожаривали внутренность сосуда. Когда же тварь стало сложно разглядеть, котёл до краёв залили расплавленным оловом.

Арп-Хигу распорядился увезти котёл подальше от Нивореда, Фирайве и приграничья в целом.

— Бросьте его в море, — сказал он. — Это будет надёжнее всего.

В начале осени, когда ночи сделались холоднее, а днём ещё держалась жара, из Фирайве выступил небольшой отряд. Состоял он из пятерых ратников под началом Нал-Даллета. Воины должны были отвезти котёл к побережью, и заодно сопроводить Ланса до относительно безопасных мест.

— Я решил принять предложение графа, — сообщил молодой человек, прощаясь с Белом. — Но не сразу. Случай с камнем показал, что мне ещё многому следует научиться. Я объеду все обители Испепеляющего пламени и соберу знания, которые они смогут дать. Заодно стану искать братьев, сохранивших дух воинов. Когда вернусь в приграничье, приведу их с собой.

— Достойная цель, — ответил Им-Трайнис. — Да помогут тебе Ильэлл и все пресветлые боги!..

Кроме Ланса, к отряду Нал-Даллета присоединился Рудге Эгер-Огг.

— Дал я зарок, что брошу службу в пограничной рати, коли выживем в Радовнике, — сказал он. — И намерен его сдержать.

— Куда подашься? — поинтересовался Ук-Мак, приехавший из Фумина, проводить товарища.

Эгер-Огг беззаботно пожал плечами:

— Сначала доберусь с господином Нал-Даллетом до побережья. А там уже подумаю, как быть.

— Ежели что, возвращайся, — сказал Дерел. — Здесь тебе всегда найдётся место.

Рудге хлопнул его по плечу:

— Ни за что, мой друг! Я по горло сыт этими проклятыми чащобами, кочевниками и чудовищами. Хочу теперь пожить, как благородный человек, а не вонючий лесовик…

Им-Трайнис с Ук-Маком сопроводили отряд до границы владений графа. Остановив коней, помахали руками удалявшимся Нал-Даллету и Лансу.

— А ты что же? — спросил Дерел задержавшегося Эгер-Огга.

— В Радовнике мы хотели выпить с господином Им-Трайнисом, да не сложилось, — ухмыльнулся тот. — Предлагаю сделать это сейчас.

Он выудил из седельной сумы три глиняные бутылки с горлышками, запечатанными зелёным сургучом. Вручив две из них Белу с Дерелом, ловко откупорил свою кинжалом. Словно салютуя, поднял выше головы:

— За вас, друзья!

Ук-Мак с Им-Трайнисом, открыв вино, повторили его жест. После втроём со звонким стуком сдвинули бутылки:

— Во здравие!..

Неторопливо возвращаясь, рыцари пили и беседовали.

— Дерел, а ты что надумал о будущем? — спросил между прочим Бел. — Помнится, говорил, что срок службы подходит к концу…

— Пока останусь. — Пограничник отхлебнул вина. — В последнее время войско потеряло много воинов — не могу сейчас бросить товарищей. К тому же командир повысил плату оставшимся… Ук-Мак усмехнулся, по привычке внимательно оглядывая окрестности. Ненадолго задержав взгляд на качнувшихся кустах, посмотрел на друга.

— Перед тем, как попасть в Радовник, встретили мы с Ван-Ваэном пророчицу…

Рыцарь помолчал, словно думая, продолжать или нет. Бел не торопил.

— Нагадала она, будто суждена мне встреча со смертельно опасной девой, чудовищем в воде и чудовищем на земле… Мыслю, что часть предсказания уже сбылась. Дева — это та босоркана. Тварь, наречённую ведьмой чудовищем на суше, Нал-Даллет нынче повёз топить в морских волнах. Значит, осталось лишь чудовище в воде… Здесь у нас только несколько небольших озёр, да и речушки неглубокие. Не думаю, что в них доведётся мне увидеть какое страшное создание. Следовательно, ожидает меня сие где-то вдали от приграничья. И знаешь, дружище, пока на эту встречу я не тороплюсь. Тем более что после неё старуха сулила нечто непонятное…

— Ну и славно, — выслушав, произнёс Бел. — Стало быть, ещё вместе повоюем и повеселимся.

— Непременно, мой друг, — Ук-Мак поднял наполовину опустевшую бутылку: — За удачу!

Широко улыбнувшись, Бел ответил таким же жестом:

— За удачу!