Измена. Сбежать от любви

Глава 25

Яна

Ледяной ветер бьёт в лицо, а на небо стремительно набегают свинцовые тучи. “Будет гроза”, — думаю и жду, когда Глеб загрузит все вещи.

А ведь я, кажется, впервые за всю жизнь поругалась с мамой. Хотя ссорой это не назвать. У неё свои устоявшиеся принципы. Я понимаю эту позицию, более того, согласна с ней. Да, это измена, и то, что у нас с Алексеем в отношениях большая дыра, не отменяет её факт. Я его жена. Я — Белова. А главное, на данный момент, я не вижу дальнейшего развития событий с Глебом.

Кто мы друг другу? Что мы чувствуем?

Всё это настолько не то что туманно, а нереально и абсурдно. Но суть в том, что нам теперь с этим нужно будет как-то уживаться. Миронов сам не уйдёт с этой работы, а я не стану просить Алексея уволить его, чтобы не вызывать лишних подозрений.

Вдалеке сверкнула молния, разрезая небо кривыми линиями.

— Сейчас ударит гром, — не сразу понимаю, что эту фразу я говорю вслух.

Глеб закрывает багажник, поворачивается в сторону, откуда движется гроза, и тоже ненадолго замирает в ожидании раската грома.

Но его не происходит. В воздухе слышны лишь звуки ветра и шелест листвы.

— Всё готово, — поворачивается и смотрит с едва уловимой улыбкой, словно хочет подбодрить меня. — Пора ехать.

Выхожу из-под козырька подъезда, подхожу к автомобилю, оборачиваюсь назад и поднимаю голову в сторону наших окон. Пусто. Глупо, конечно, ожидать, что мама будет счастливо махать мне на прощание ручкой, но всё же. Поганенько.

Мы садимся в Мерседес и уезжаем из самого родного для меня места, которое вмиг стало чужим…

— Твоя мать может рассказать Белову о том, что видела нас в постели? — через двадцать минут молчания Глеб решает нарушить тишину.

— Я так не думаю, — устало и с ноткой небольшого раздражения отвечаю на его вопрос.

— Надеюсь, ты не считаешь, что это я всё подстроил? — прижимается к обочине и тормозит. — Яна, если ты думаешь, что… — с прищуром смотрит на меня в зеркало заднего вида.

— Глеб, я ничего не думаю. Успокойся уже и поехали, — отворачиваю в сторону голову и прикрываю глаза.

— Ян? Я отвёз Тамару Игоревну на мероприятие и предложил её забрать. Она согласилась, обрадовалась этому. Мы договорились, что, когда она будет собираться, позвонит тебе. Или мне. И я её заберу, блять! Я тебе серьёзно говорю: сам не ожидал, что она заявится с самого утра.

Понимаю, что не могу больше находиться рядом с Глебом. Хочется остаться в одиночестве, и чтобы никто меня сейчас не трогал, не лез под шкуру. Открываю дверь машины и выскакиваю на улицу под проливной дождь. Тут же сбегаю с обочины вниз и галопом бегу вглубь рапсового поля.

— Стой, дура! — не ожидая от меня такой выходки, Глеб немного замешкался и теперь бежит вдогонку с некоторым отставанием. — Яна! да, блять! Стой же ты! Остановись, я сказал!

Звучит ненормально, но от этой импульсивной выходки, в данный момент я получаю удовольствие. Тело будто смывает с себя вместе с дождём весь негатив и напряжение. Бегу до тех пор, пока есть силы. А затем… Резко останавливаюсь, раскидываю в стороны руки и поднимаю к небу лицо под ледяные капли. Губы синие, как у мертвеца, зубы от холода стучат, не поддаваясь моему контролю, мокрые волосы сосульками прилипли к щекам и шее, вся одежда промокла насквозь и вплавилась в тело, в кроссовках натуральным образом болото хлюпает, но как же мне сейчас хорошо! Как мне свободно!

Глеб догоняет и одним рывком за плечо разворачивает к себе, обхватывает руками за талию и впивается острым взглядом.

— Белова, по тебе психушка плачет! Ты в курсе? — запыхаясь, рявкает и крепче сжимает меня руками.

По инерции толкаюсь к нему, обвиваю руками шею и целую. Под вспышки молний, раскаты грома и шум дождя. Слёзно. Долго. Болезненно. Мучительно. А потом, мы и вовсе валимся в рапс, такой же мокрый, как и всё вокруг.

— Я знаю! — выкрикиваю с улыбкой на лице, но уже в следующую секунду она спадает. — Миронов, что мы дальше будем делать?