Измена. Сбежать от любви

Глава 26

Яна

Глеб сводит брови у переносицы и кажется, что не совсем понимает мой вопрос.

— Как нам дальше выстраивать общение, наши отношения? — вношу более ясную конкретику.

Миронов встаёт из грязной жижи и помогает мне. Видно, что сейчас его терзают разные мысли.

— А они есть? — заводит руку мне за волосы на затылке и смотрит так, как охотники смотрят на будущую добычу.

— Я думаю, да, — в носу начинает нестерпимо щипать, но я не пытаюсь сдерживаться, дав волю чувствам.

Из глаз начинают струйкой вытекать слёзы, которые теряются в каплях дождя. Именно сейчас я начинаю осознавать, к чему привело моё желание иметь чуть больше свободы от тирании Белова. Именно сейчас я начинаю осознавать, что я ни за что не буду с ним, даже ради отца и брата. Именно сейчас я начинаю осознавать, что больше не способна себе лгать. Прогулка и общение с Сашей дали мне большую почву для размышлений о том, куда я иду в этой жизни, а зарождающиеся чувства к Глебу поставили точку. Я больше не способна их игнорировать. Теперь я чётко уверена, что после лечения папы в Израиле, уйду от Алексея.

— Что, если я начну влюбляться в тебя? — выталкиваю из своего подрагивающего, кривящегося рта.

Он замирает, переставая даже моргать, и очень долго смотрит сквозь меня. Молчит. Опускаю голову и совсем тихим, осипшим голосом буквально молю:

— Скажи что-нибудь…

Его руки начинают медленно скользить вниз: шея, плечи, лопатки. Притягивает меня к себе и крепко обнимает. Прижавшись к сильной груди Глеба, я отчётливо слышу, как быстро в данный момент колотится его сердце. Чуть отстраняюсь, прикладываю к нему руку и киваю, глядя в глаза. Это и есть его ответ на мой вопрос. Он ярче любых слов и красивых фраз.

— Когда мы вернёмся в город, я хочу тебе показать одно очень важное для меня место, — он втягивает с силой воздух, отчего грудная клетка раздувается и кажется, что готова разорваться в эту же секунду.

— Место?

— Да, — глаза Глеба вдруг наполняются теплом и одновременно скорбной болью.

И я понимаю, что это очень важно для него. Он буквально хочет приоткрыть дверь в свою душу.

— Хорошо. Да, обязательно!

Он кивает головой, подхватывает меня на руки и тыкается носом в щеку.

— Ну ты и дурочка, конечно. Ненормальная, — понижает голос, — Сумасшедшая просто. Ты посмотри на нас?

— Кстати, я всегда боялась грозы, — тихонько посмеиваюсь и смотрю на буйство природы. — Минус один страх!

— Ты в курсе, что нас может убить молнией?

— Тогда нам нужно поторопиться и скорее бежать к машине, — всё ещё веселюсь я.

— Яна? — Глеб немного стопорится, когда до машины остаются считаные метры.

— Что такое?

— Мы не можем вернуться в таком виде, — ставит меня на землю и осматривает нас с ног до головы. — Свиньи на ферме и то чище.

Да уж, тот ещё видок. Мы все мокрые, в грязи и жёлтых пятнах от пыльцы. На одежде, прилипшие листики, веточки и лепестки рапса.

— После нас надо будет ещё и химчистку делать, — кивает в сторону машины. — Пиздец, мы засрём сейчас белый салон. — делает паузу и прочёсывает волосы рукой. — Ладно, садимся так, похер уже.

В машине тепло и сухо, но сейчас это ощущается настоящей пыткой. Переохлаждённое тело обжигает, одежда неприятно приклеилась к телу, и, кажется, будто содрать её можно будет только вместе с собственной кожей.

— Нужно вернуться обратно, привести себя в порядок и завтра ехать домой, — принимаю рациональное решение.

— А если твоя мать нас с потрохами сдаст?

Понимаю, что придётся звонить ей, но ничего не поделаешь. Нажимаю вызов и прикладываю к груди сжатую в кулак вторую руку. Мама отвечает на звонок примерно с восьмого гудка. Сгорая от стыда, приходится просить её прикрыть меня перед Алексеем.

— Ма, только недодумывай ничего, пожалуйста. Мы попали в сильную грозу, и пришлось остановиться на обочине, а потом мне стало плохо. Поэтому было решено вернуться обратно, — немного привираю, но успокаиваю себя, что это во благо.

— Ты взрослая женщина, сама решаешь, как тебе жить. Алексею ничего говорить не буду, если он позвонит мне. Но к нам приезжать не надо. Давай как-нибудь сама, — договаривает уставшим голосом и сразу же скидывает звонок.

Пока я говорила по телефону, Глеб снял с себя футболку и куртку, поэтому сидит сейчас только в одних джинсах.

— Ну, что там матушка говорит?

— Нас не сдаст, но к ней нельзя.

— Понятно, попробую позвонить арендодателю, наплету какую-нибудь хрень, что я перепутал даты выезда, и мне ещё сутки нужно продлить. Ему, по сути, похрен должно быть, так-то квартира проплачена ещё на несколько дней вперёд.

Через пару минут Миронов заканчивает разговор по телефону и удовлетворённо кивает.

— Ну всё! — довольно улыбается. — Хорошо, что это захудалый городишко и большого спроса на аренду нет. — откашливается в руку и добавляет. — Я имею в виду, что никто не успел перебить квартиру. Сейчас сгоняем к мужику за ключами, и проблема решена.

Подъезжая к моему родному двору, прошу Глеба запарковаться за домом, не хочу, чтобы мама видела мою машину. Быстрым шагом проходим к подъезду и скрываемся в нём. Чувствую себя хуже некуда, стыд перед родителем просто сжирает мою совесть. Кажется, что она видит меня сейчас и осуждает.

“Не думать, не думать, не думать”, — мысленно блокирую поток самобичевания.

— Я в душ, — говорю, как только оказываюсь в квартире.

Иду, стягивая по пути прилипшие к телу грязные и сырые вещи. Глеб в это время, что-то просматривает в телефоне и тоже попутно снимает одной рукой джинсы и носки.

— Ты красивый, — внезапно захотелось сделать комплимент. — Даже грязный, всё равно красавчик! — подмигиваю и скрываюсь за дверью в ванную комнату, оставляя его одного с растерянным лицом.

Лежу в горячей воде не меньше двадцати минут, но до сих пор не согрелась. Понимаю, что долго засиживаться неправильно, так как Глеб тоже промок и наверняка промёрз. Спускаю воду, моюсь и выхожу.

— Яна, — доносится его голос из кухни. — Иди горячий чай пей. Сейчас ещё доставку привезут, примешь её, а я пока помоюсь.

— Угу, — бурчу в ответ.

Понимаю, что за весь день во рту и крошки не было. Умный организм, услышав мои мысли, тут же отзывается громогласным рыком в желудке.

Глеб посмеивается и скрывается в ванной, а уже через минуту я слышу шум воды. Невольно вспоминаю, как буквально прошлой ночью мы вместе были в душе, как он мыл меня, а потом оставшуюся ночь мы занимались сексом. Мотаю головой в попытках прогнать эти мысли, но получается так себе. К счастью, раздаётся стук в дверь, и я несусь принимать доставку.

Не теряю времени и сразу накрываю на стол. Тефтели из говядины в томатном соусе с лапшой, салат со спаржей, огурцами и цыплёнком, мини-маффины с шоколадной начинкой и горячий чай. Ну красота!

Невольно представляю, если бы мы с Глебом были вместе. Как бы я готовила ему, как скучала по нему весь день, пока он и я на работе, как проводили бы вместе вечера и выходные дни. Как бы мы могли быть счастливы.

Но возвращаю себя в реальность, вспоминаю про Белова и морщусь. Надо позвонить ему. Нехотя беру в руки телефон и набираю Алексея.

— Да, Белочка моя! Привет! Соскучилась? — тараторит, не даёт мне и слова сказать.

— Привет, Лёш, угу. Я хотела сказать тебе, что хочу пораньше вернуться домой. Глебу уже сказала, что завтра мы выезжаем.

— М-м-м, серьёзно? — в голосе неподдельное сомнение. — Нет, ты не шутишь? Это же отличные новости! Так, значит, на вечер организую нам столик.

— Нет, Лёш, не надо, я же буду готовиться по учёбе, — мотаю головой так, будто он может меня видеть.

— Это не обсуждается! Ты утром вернёшься или днём? Я буду на работе, но ты сгоняй с Глебом по магазинам, прикупи себе платье на вечер.

Вздыхаю. Спорить с ним бесполезно, проще согласиться и сходить на ужин. В конце концов, от меня не убудет.

Разговариваем ещё несколько минут, но я по большей части лишь “угукаю” и “агакаю”. Когда Глеб выходит из ванной, делаю ему знак “молчать” и быстрее сворачиваю беседу с Алексеем.

— Лёша, ладно, давай завтра уже поговорим. Я хотела ещё позаниматься.

— Всё, Бельчонок, давай до завтра! Люблю тебя!

— Угу, до завтра.

После ужина мы с Глебом устроились на диване и молча смотрели по телевизору популярную музыкальную передачу. Точнее, она шла фоном, а каждый из нас был полностью погружен в себя. Этой ночью мы снова легли спать вместе, но… Без поцелуев. Без ласк. Без близости наших тел.

Уже завтра я поеду домой. И завтра я возвращаюсь к Белову. Завтра мне придётся играть роль жены. И завтра мне придётся лечь в постель с НЕлюбимым мужчиной.