Измена. Сбежать от любви

Глава 48

Яна

По пути домой Глеб пытался ещё раз завести разговор, но я сразу оборвала его. Говоря прямо, что нахожусь не в самом лучшем эмоциональном состоянии. Всё, чего мне хотелось, — это как можно скорее оказаться дома и смыть с себя все ощущения от прикосновения тех уродов. Казалось, что я стала замызганной и потрёпанной, а вонь того, кто меня лапал и облизал, словно въелась в моё ДНК.

Дома совершаю привычный ритуал: принимаю душ и таблетку орального контрацептива. Переодеваюсь в пижаму, иду в кровать. Но как только голова касается подушки, начинаю думать о домашних кабинетах супруга. Я никогда не была ни в одном из них. Да и что скрывать, его работа и дела, меня попросту, ни разу не интересовали.

Через час мысленных терзаний встаю и направляюсь в самый дальний угол коридора. Останавливаюсь напротив двери. Сердце начинает трепыхаться, ощущаю себя воришкой, пробравшимся на запретную территорию. Касаюсь дверной ручки, нажимаю её вниз. Закрыто. Понимаю, как глупо действую, но дёргаю её ещё несколько раз и окончательно убедившись, что проникнуть внутрь не выйдет, ухожу.

Спускаюсь на первый этаж, останавливаюсь напротив окна, смотрю в сторону дома охраны. Интересно, что он сейчас делает? С одной стороны, теперь я многое знаю о Миронове, понимаю его больше, а с другой… Не покидает паскудное чувство, что я могу быть всего лишь пешкой в чужой игре. С шумом вздыхаю, направляюсь в длинный коридор за лестницей, сворачиваю налево, открываю дверь, спускаюсь по лестнице вниз. За первой дверью — кладовая, за второй — прачечная комната и наконец третья дверь в самом тупике. С виду она не отличается от первых двух, но если присмотреться, полотно толще, из другого, более прочного материала. Без раздумий хватаюсь за ручку и дёргаю — закрыто. Чего и стоило ожидать. Злюсь и зачем-то ударяю кулаком в дверь кабинета. Разочарованно разворачиваюсь и ухожу наверх.

Как только оказываюсь в гостиной, на меня накатывает волна мурашек и необъяснимой паники. Становится как-то некомфортно и даже страшно. В доме кроме меня никого. Оглядываюсь по сторонам. Ощущение, будто за мной наблюдает тысяча глаз. После рассказа Глеба теперь мне кажется, что за мной следят из каждого угла. Срываюсь и пулей несусь в спальню, зачем-то закрываюсь на защёлку. Заскакиваю на кровать. Залезаю полностью под одеяло, поджимаю ноги и утыкаюсь лбом в колени. Сердце рикошетит громкими ударами в горло. Перед зажмуренными глазами мерцают белые вспышки. Не знаю, сколько так сидела, но в итоге уснула.

Открываю глаза рано утром оттого, что тело ужасно затекло от неестественной позы. Я лежу поперёк кровати, нога запуталась в одеяле, рука запрокинута и свисает вниз. С болью в мышцах поворачиваю голову в сторону окна. Ещё только светает. Но, кажется, сегодня будет пасмурно. Мутными, низкими тучами полностью заволокло небо. Подстать моему настроению.

Единственная радость заключается в том, что Алексей действительно не смог приехать домой из-за проблем на работе. Подозреваю теперь, что всё это происходит не без активного участия Глеба.

Несмотря на ранний час, уснуть больше не получается, и я зависаю на сайтах поиска работы.

Мой муж появляется ближе к обеду. Уставший, осунувшийся и с отросшей щетиной. Но, как обычно, приказным тоном просит собрать ему чемодан. Погладить костюм, подобрать обувь и часы. В итоге ношусь в запаре, как электровеник.

— Яна! — кричит из ванной. — После дня рождения через пару дней полетим в Португалию, ты помнишь?

— Угу, — буркаю, понимая, что никуда не полечу.

— И кстати, насчёт Израиля, я нашёл для тебя просто гения в гинекологии. О визите к нему уже договариваюсь, надеюсь, он поможет. И мы наконец-то запилим бейбика. Старший должен быть пацан, а потом можно будет и за девчонкой идти, — мечтает и говорит с такой лёгкостью, будто совсем недавно не харкал в меня оскорблениями и гадкими словами.

Смотрю на него раскрыв рот. Порой мне кажется, что Алексей психически болен и в нём одновременно живёт две личности.

— Я собрала твои вещи, — перевожу разговор в другое русло. — Вроде ничего не забыла, но посмотри всё-таки сам.

— Хорошо. Заедем на обед куда-нибудь перед моим отъездом?

— Н-но я не готова совсем.

— У тебя есть полчаса на сборы. Бегом!

Нехотя плетусь к гардеробу. Выбираю нежно-оливковое платье чуть выше колен и белый пиджак. Собираю волосы в высокий конский хвост. Тушь, немного хайлайтера на скулы, нежно-розовый блеск. Готова!

Алексей не знает, что вчера Дамира внепланово сменил Глеб, избив его в офисе Шмелева. А потому, даже не удивляется, увидев его.

— Знаешь, я тут подумал, твоя эта Наталья Сергеевна совершенно бесполезна. Думаю, что после Израиля у нас и получится зачать ребёнка, поэтому можно больше не ходить к ней.

Алексей говорит тихо, склонившись почти к самому уху, но Глеб всё равно услышал. Взгляд тут же метнулся на Белова. Опаляя ненавистью. Мне моментально становится душно, на позвоночнике собираются капельки пота. Незаметно отодвигаюсь от мужа подальше. Миронов набирает скорость и начинает опасно лавировать в общем потоке машин.

— Ты куда так разогнался? — осаждает Алексей. — Давай потише.

На лице Глеба играют желваки. Зубы стиснуты. Взгляд на дорогу с прищуром. Он однозначно в бешенстве.

— Простите.

Ресторанчик находится в “тихом центре” в уютном старинном здании. Оказывается, столик уже заказан. К счастью, с улицы нас не видно, поскольку наше место находится у окна, которое выходит на внутренний дворик.

Еда совершенно не лезет в горло. Вяло жую пасту и больше налегаю на облепиховый чай, чтобы хоть как-то имитировать аппетит. Алексей о чём-то говорит, время от времени киваю, но даже не разбираю смысла его речи. В какой-то момент смотрю на него и думаю, а ведь он красивый мужчина и уверена, мог бы быть счастлив. С другой. Она подарила бы ему то, о чём он мечтает. Окутала любовью. Возможно, с ней Алексей был бы другим. По-настоящему счастливым. Просто наши отношения, наша семья — изначально ошибка.

Провожаю Белова в аэропорт. Из груди рвётся желание, прямо сейчас сказать о разводе, но я глушу этот порыв. Быстро целую его в щеку, разворачиваюсь и буквально несусь прочь. Губы начинают дрожать, к лицу приливает жар, чувствую давление в глазах, но не позволяю слезам взять надо мной верх. Перед самым выходом резко останавливаюсь, оборачиваюсь и сталкиваюсь со взглядом мужа. Больным. Тоскующим. Медленно поднимаю руку и покачиваю ею из стороны в сторону. Алексей проделывает то же самое. Затем его грудная клетка раздувается от глубокого вдоха и опадает. Он кивает и уходит, смешиваясь с толпой людей.