Измена. Сбежать от любви

Глава 47

Яна

Мне нужно переварить весь объём информации, что свалился на меня за этот день. Боже, а ведь когда-то я хотела и думала, что могу использовать Глеба, при помощи компрометирующего сэлфи с нашим поцелуем. Как по-детски. Прохожу мимо Мерседеса. Иду дальше и попадаю на оживлённую трассу. Осматриваюсь по сторонам, сворачиваю в ту сторону, где находится ресторан “BELOV”.

Минут через пять со мной равняется незнакомый автомобиль. Водительское окно открывается, и наружу высовывается отвратительный мужик. С мутными, рыбьими глазами, гниющими и прокуренными до желтизны зубами с серыми пятнами.

— Красавица, тебя подвезти?

— Нет, спасибо! — говорю, даже не поворачивая голову на собеседника.

— А что так? Прокатимся, пообщаемся.

— Не интересует, — как можно спокойнее говорю, но на самом деле становится страшно, и я уже жалею, что сбежала от Глеба.

Машина останавливается, из неё вываливается этот неприятный мужик, а следом открывается другая дверь со стороны пассажирского сидения и появляется ещё один с немытыми жирными волосами и в засаленной одежде. Бежать совершенно бесполезно, они точно меня догонят. Можно попытаться их заболтать и надеяться на то, что мимо поедет случайный спаситель, или рискнуть позвонить, но телефон в сумочке, вряд ли мне дадут шанс им воспользоваться.

— Ну что, недотрога, прогуляемся? — скалится второй и делает большой глоток из бутылки пива, после чего издаёт громкую отрыжку и ухмыляется. — Ой, прошу меня простить мадемуазель! — говорит и, наигранно раскинув руки в стороны, совершает реверанс.

Гнилозуб заходит сзади, заволакивает и обвивает руку вокруг моей талии, а второй сжимает моё бедро. Издаю жалобный писк и пытаюсь увернуться.

— Прошу вас, прошу не надо! Отпустите меня, пожалуйста!

— Смотри-ка, и тон сразу изменился. Какой покладистый стал. Зацени! — говорит он, затем с силой прижимает меня к себе, втягивает носом мой запах и облизывает шею. — М-м-м, какая сладкая.

Перед глазами всё моментально плывёт. Пульсирующая боль в висках заставляет зажмуриться. Пальцы рук зажгло, словно я опустила их в битое стекло. К горлу подкатывает тошнота. Начинаю быстро-быстро дышать, но меня накрывает панической атакой. Всё. Не могу даже сдвинуться с места. В этот момент тот, что сидел на пассажирском сидении, подходит, берёт мою руку и прислоняет к своему паху. Боже! Как же это отвратительно. Чувствую его эрекцию, отчего отрезвляюсь в долю секунды. Картинка перед глазами резко фокусируется, мозг запускается заново и начинает работать в режиме защиты. Не знаю, где нахожу в себе силы, сжимаю, что есть мочи руку в кулак. Этот монстр вскрикивает от боли, корчится и сгибается пополам.

— Вот сука недоделанная! Витек, тащи её в машину! Сейчас я ей покажу, как правильно с мужиком обращаться.

Гнилозубый скручивает меня и начинает волочить. Брыкаюсь как могу, истошно кричу на всю улицу, но силы всё же не равны.

В голове бьётся лишь одна мысль, что я ни за что не должна попасть в эту машину.

Сквозь собственный крик не сразу слышу визг шин от резкого торможения. Но уже в следующее мгновение, вижу фигуру разъярённого Глеба. Он не говорит ни слова. Наносит методично, удар за ударом сначала одному, потом второму. Когда оба несостоявшихся насильников, больше не оказывают сопротивления, а их лица напоминают кровавое месиво, Глеб сплёвывает прямо на них, осматривает себя и раздражённо говорит:

— Твари, я из-за вас теперь грязный! — с досадой отряхивается, вытирает руки и переводит взгляд на меня. Его глаза всё ещё сверкают животной дикостью, но он устало улыбается мне и разводит руки. — Прости, что так долго. Не думал, что ты в эту сторону пойдёшь. я сначала поехал в противоположном направлении, потом понял, что ты не могла так далеко уйти, развернулся и рванул обратно.

Стою в полном оцепенении. Ему что, весело? Он будто хищник, который получил разрядку, гоняясь за жертвой.

— Почему ты радуешься?

— Потому что нашёл тебя. Ну и скинул накопившееся напряжение. Эти куски говна идеально подошли, — показывает пальцем на стонущие тела.

— Тебе доставляет удовольствие бить людей? — морщусь, тут же вспоминая Алексея.

— Людей, нет. А тех, кто посмел тронуть мою девочку, да.

Поднимаю на него глаза и долго, неотрывно смотрю. Утопаю. Осознаю один-единственный факт. Несмотря на то что узнала сегодня и мою обиду за его враньё, я всё равно люблю Миронова или Нестерова. Да какая, по сути, разница!

Я люблю Глеба. Безумно. Бесконечно. Без остатка.

— Ты решила всё рассказать Белову? — склоняет голову, хлопает себя по карманам брюк и достаёт пачку сигарет. — Про меня.

— Нет, — пожимаю плечами.

— А зачем в эту сторону пошла? — делает глубокую затяжку, выпускает большое облако дыма, смотрит с вызовом.

— Честно говоря, не знаю. Я просто обиделась на тебя.

Тело Глеба тут же расслабляется. Плечи чуть опадают вниз. На лице читается облегчение.

— Дурочка, — подтягивает одной рукой к себе и целует в лоб, как маленького ребёнка.

— Поехали отсюда, — кошусь на побитых бедолаг, высвобождаюсь из тёплых объятий и плетусь к своей машине.