Измена. Ты будешь моей (СИ)

Глава 52 Свет

Руки Рэгвальда медленно слабеют, и в глазах тускнеет прощальный блеск. Нет, я не верю. Такого просто не может быть, это неправильно!

Меня охватывает паника. Впиваюсь пальцами в его одежду, пытаясь удержать.

— Рэгвальд! — он оседает на землю, безэмоционально глядя в сверкающее над нами небо, я опускаюсь к нему, приподнимая его голову, как будто жду, что он очнется.

Тьма, затаившаяся в стороне, начинает наползать на нас, но потом внезапно останавливается. Я вижу, как от Рэгвальда во все стороны начинают растекаться потоки мерцающего света.

Это настолько завораживает, что я задерживаю дыхание, боясь прервать происходящее, что-то нарушить.

Все оставшиеся темные пятна на камнях от этого света исчезают, а тьма, будто испугавшись, стремительно отходит.

Местами она будто нападает на свет, пытается сопротивляться, но все же с шипением и шуршанием отползает. В какой-то момент она забивается в один маленький укромный угол под камнем, однако свет достает ее и там.

Как только с тихим писком тьма исчезает, небо становится прозрачно-голубым, как в солнечный полдень, земля вокруг начинает покрываться свежим зеленым травяным ковром, а по камням, журча, начинает стекать вода, смачивая их и искрясь на свету.

Все вокруг как будто оживает. Рэгвальд сам начинает сиять и в итоге рассыпается разноцветными сверкающими искрами.

— Нет-нет-нет, — шепчу я, пытаясь убедить себя, что это все неправда.

Не теперь.

В груди все сжимается от дикой боли, я даже вздохнуть не могу. Слезы сами льются по щекам.

— Это все из-за тебя, — слышу с трудом разбираемый рык над головой. — Ты забрала его у меня!

Вскидываю голову и только сейчас замечаю Делирию. Так это она! Она вонзила в Рэгвальда кинжал. Во мне ярость смешивается с жалостью к ней. Насколько же надо быть одержимой, чтобы натворить так много бед?

Я отшатываюсь, из-за этого падаю назад и отползаю. В глазах Делирии безумный, жадный блеск, который пугает больше, чем кинжал, который она поднимает с пола.

— Это ты должна была умереть! Так сдохни! — она кидается на меня.

Тихо вскрикиваю и откатываюсь в сторону, так что она чуть не падает, но ловит равновесие.

— Я дракона своего отдала проклятому богу только бы извести тебя и твою силу, когда поняла, что этот лекарь только свою выгоду ищет и не собирается помогать мне, — рычит она и снова нападает.

Я встаю и успеваю уклониться от очередного удара, но оказываюсь в закутке между камнями — дальше отступать некуда. Страшно? Да. Кажется, это все.

— Ведь Рэгвальду только сила твоя и наследник интересны были, к чему ему такая замухрышка, как ты? — Делирия перекладывает кинжал из одной руки в другую и в этот раз пытается атаковать когтистой ладонью.

Я зажмуриваюсь, вскидываю руки в попытке защититься и, когда уже должна почувствовать удар, внезапно слышу отчаянное шипение Делирии.

От моих рук тоже исходит свет. Как от тела Рэгвальда.

— Что это? — Делирия в шоке смотрит на свою руку, от нее поднимается дым.

Я сама рассматриваю ладони и не понимаю, что произошло. Делирия снова пытается ударить, но я уже осознанно выставляю вперед руку, об которую бывшая драконица обжигается и отходит.

— Ты не осознаешь одного, — я уже почти уверенно выхожу из каменного закутка. — Вы с лекарем считали, что ищете выгоду для себя, а выгоду при этом получал только проклятый бог. Он играл вами, как марионетками, а вы слепо следовали его желаниям.

В глазах Делирии мелькает испуг и осознание. Она пятится от меня, понимая, что я уже не безоружна. То темное, что тут было от проклятого бога, — все это выжег свет Рэгвальда. Мой муж исполнил свою брачную клятву, смог защитить меня и мою душу. Теперь здесь я полновластная хозяйка, как и должно быть.

— Ты все врешь, — шипит Делирия, но уже не так уверенно, скорее отчаянно, пятится.

— Она говорит правду, — опять звенит колокольчиком голос.

К Делирии подходит хрупкая светловолосая женщина в белом и берет ее за руку. Неужели Вселюбящая? Воздух вокруг словно становится теплее. Боль и тоска немного отступают. Но по коже пробегают мурашки от понимания, что сейчас происходит.

Делирия пытается вырваться, но рука будто бы ее не слушается и сама по себе держится за ладонь светловолосой женщины.

— Вас с последователем Проклятого ослепляли жажда мести и обладания тем, что вам не предназначено, — слышится другой голос, тот, который я услышала первым.

Рядом с женщиной появился седовласый мужчина, похожий на древних старцев, живущих в пещерах.

— О, да, — к ним присоединяется и третий голос, он кажется более легкомысленным. — Вы и так тут успели нахулиганить.

Широкоплечий статный молодой человек с искренней улыбкой берет шокированную Делирию за вторую руку. Та снова пытается отдернуть ее, но у нее не выходит.

— Пожалуй, нам пора, — он пожимает плечами. — И так тут, в чужих чертогах, загостились.

Светловолосая женщина, Делирия и мужчина исчезают в столбе голубого света. Совсем похожего на тот, что служил порталом у оборотней.

Я растерянно смотрю по сторонам, пытаясь понять, что теперь будет со мной? Что меня вообще теперь ждет?

— Исполнение желания, — в ответ на мои мысли говорит старец. — Ты же так и не загадала его.

Получается, он Всемудрый, а третий… Всесильный? В голосе не укладывается: я видела богов?

Старец поднимает единственное, что напоминает о тьме, — кинжал. Я смотрю на оружие и понимаю, чего я хочу больше всего.

Теперь, когда я точно свободна от клятвы и связи с Рэгвальдом, я понимаю, что мне не нужна эта свобода. Что и мой муж, и я оказались фигурами в чужой страшной игре, где, похоже, не оказалось выигравших.

Но и проигрывать я не согласна.

Поднимаю свой затуманенный слезами взгляд на старца и вижу, что он все понимает. Он и до этого знал. Но я должна произнести это вслух.

— Я прошу вас, — хрипло, сквозь рвущиеся наружу рыдания, говорю я. — Я прошу спасти моего мужа.

— И ты его простила? За всю ту боль, что он тебе принес? Это же был не один день, не один раз. И, даже не изменив, он задумывался об этом, — возражает мне старец.

Я киваю. Простила. Еще в тот момент, когда поняла, что он дал мне выбор. Даже до того, как он пожертвовал собой. Я все это время будто чувствовала, что Рэгвальд не был собой. Его взгляд… Он всегда выдавал его.

Старец просто улыбается мне, а потом я проваливаюсь в бесконечно длинный световой коридор.