Измена. Во власти лжи (СИ)

Глава 13

Глава 13.

Рус тяжело выдохнул и опустил глаза в пол.

— Есения дай мне, пожалуйста, договорить.

Я задышала и положила ладони на живот, зашептала сама про себя, чтобы не боялся малыш, все будет хорошо, все будет лучшим образом, и никто не посмеет нарушить наших с ним планов.

— Еся, я тебе пытаюсь объяснить, что Тимур знает, общается со своей матерью, ты ему не родная мать, он это все понимает, и сейчас он будет очень остро на это реагировать, поэтому я и говорю, что ты как мачеха могла бы более мягко ему отказывать, потому что он бесится сейчас от того, что он матери не нужен, так ещё и ты, с другой стороны, давишь. Тебе он нужен, но ты заставляешь его жить в каких-то рамках.

Я засопела и призналась:

— Я его приняла, как своего сына. Значит, и обращаться я с ним буду как со своим сыном. А если бы мой сын решил наведаться на непонятную тусовку малолетних алкоголиков, то он бы получил именно такой ответ.

Рус сделал медленный короткий шаг ко мне, и под его тапочками захрустело стекло.

— Я тебя прошу, пожалуйста, хотя бы сейчас не усугубляй, ему очень тяжело и вчерашний выпад в твою сторону… — в этот момент Рус замолчал, а я быстро подняла на него глаза, откуда узнал? Тимур сам рассказал или как? — Да. Сам мне это ляпнул, и этот выпад не иначе как способ защититься или хоть как-то повлиять на ситуацию, когда взрослые не могут прийти к какому-то одному решению. И поэтому не дави ты на него сейчас так. Я понимаю, что сложно тебя просить об этом, потому что он для тебя ребёнок, он для тебя сын. Я не говорю, я не считаю, что ты не имеешь каких-то прав на его воспитание. Ты имеешь, но я тебя прошу быть более терпимой к нему.

Я сдавила пальцы в кулаки и поджала губы.

Рус сделал это снова, он ушёл от вопроса, и поэтому я надавила и повторила:

— Причём здесь твоя бывшая жена, это с ней ты собираешься пойти на новоселье к Алику?

Рус запрокинул голову к потолку и тяжело вздохнул:

— Есения, девочка моя, господи, да прекратится же это когда-нибудь или нет? Вот откуда у тебя такие мысли. Скажи мне, вот почему ты считаешь, что я с кем-то должен пойти на эту вечеринку? Тем более с его матерью… Ты прекрасно знаешь, что мы расстались не в самом лучшем варианте, и даже наличие ребёнка не спасло никак наши отношения. Ты прекрасно знаешь, что я вообще был против того, чтобы Тимур с ней общался, но он был в достаточно ощутимом возрасте, чтобы понимать, что мама не придёт и у него появилась ты. Но тем не менее, если ты считаешь, что я с этой женщиной, которая ушла, оставив своего сына, и только периодически появляется, поздравляет его по скайпу с днём рождения, буду иметь какие-то дела, то ты ошибаешься. Алёна перестала быть моей женой, и на этом все. То, что у нас с ней ребёнок ни о чем не говорит, ты прекрасно знаешь, что я с ней не хочу общаться. И я избегаю любого контакта. Ты должна это понимать. Ты же прекрасно за столько лет видишь, как у нас складываются отношения.

Я глубоко задышала, стараюсь успокоиться.

— Есения ну, пожалуйста…

Я промолчала, не хотела идти на контакт.

— Есения, прекрати.

— Ты знаешь, что надо сделать, чтобы я прекратила, — заметила я и, поддержав живот, вышла из кухни.

Весь день прошёл в состоянии холодной войны. В нашем доме Тимур не разговаривал со мной. Рус не разговаривал с Тимуром. Я не разговаривала ни с кем.

Мне казалось, что мы попали в какой-то замкнутый круг и не пытались никак влиять на ситуацию.

Ближе к вечеру Тим стал громко хлопать дверьми и показывать своё недовольство всем. В это же время Рус начал потихоньку собираться на новоселье.

Понаблюдав за этим со второго этажа, я зашла в гостевую и, вытащив из ящика коробку с подарком Алику, пошла вниз.

Передо мной был живот, передо мной была коробка, поэтому спускалась я безумно медленно, а когда все-таки застала мужа в зале, то со всей силы шваркнула на чайный столик эту самую коробку. Зазвенели чашки, я понимала, что Рус подарит что-то более подходящее по случаю:алкоголь, табак или ещё что-то такое, но с чисто женской стороны я выбрала этот чёртов сервиз. Просто как дань вежливости.

Рустам закатил глаза и уточнил:

— Есения, ну зачем ты так?

Я промолчала и, развернувшись, вернулась в свою спальню. Из окон было прекрасно видно, как Рустам сначала дошёл до гаража, потом выгнал машину и как ворота разъехались, пропуская мужа на дорогу.

Я забралась в кровать, подняла ноги чуть выше головы, чтобы снять отёк и стала ждать.

Спустя час, а это примерное время от нас до города, я взяла мобильник и набрала один номер.

— Есения, привет, моя хорошая, — заворковал в трубке Алик.

— Здравствуй, — произнесла я, приторно-слащавым тоном, — как твои дела? Как твоё новоселье?

— Господи, Есечка, так жалко, что ты не смогла приехать.

— Ну, ты сам понимаешь, куда мне на девятом месяце.

— Да, да, конечно, — в этот момент голос у алика изменился. Я подозревала, он вспомнил разговор с Рустамом и не стесняясь, выдала следующее.

— А знаешь, Рус уже к тебе поехал, но ты меня очень обяжешь, если скажешь ему о том, что его видеть не особо хочешь у себя в гостях.

В трубке повисла тишина. И только спустя томительную минуту Алик уточнил:

— Что?

— Я говорю, что ты не хочешь видеть Рустама в своём доме…

— Еся, я не понимаю тебя… Ты что? О чем ты вообще говоришь? Ты же знаешь наши отношения с Русом. Он же для меня…

— Алик, если мой муж появится сегодня у тебя в доме, то завтра утром я ему расскажу о том, что ты меня лапал и задирал мне юбку, — холодно цедя каждое слово, произнесла я.

— Есения, ты что такое говоришь? Этого никогда не было. Ты думай, о чем… — задохнулся Алик, но я его перебила.

— А это ты потом Рустаму объясни, окей? — оскалилась я и бросила трубку.