Изменщик! Я преодолею боль

Глава двадцать четвертая

Никита.

Я не помню обратную дорогу. Не помню, как меня высадили у здания компании, не помню, как я добрался со своего офиса и что делал дальше. Делал ли вообще что-то? Эта встреча произвела на меня настолько неизгладимое впечатление, что некоторое время я буквально выпал из реальности.

— Э, Ник, — ворвался в мой кабинет коллега, — Ты домой-то собираешься?

Смотрю на время. Рабочий день завершился уже как десять минут назад. Обычно, в это время я уже выезжаю с парковки.

— Да, — отмахиваюсь я от незванного гостя, — Да, просто засиделся за бумагами.

Коллега очень странно на меня посмотрел, но спорить не стал.

Вызываю лифт, спускаюсь вниз. Понимаю, что в такой задумчивости крайне опасно садиться на руль. вызываю такси. Приезжаю домой. Я стараюсь вести себя, как обычно. Но что-то меня выдает.

— Любовь моя? Все хорошо? — раздается голос Влады где-то на фоне.

— Да, все в порядке.

— Выглядишь каким-то напряженным. Я начинаю переживать.

Я сижу в комнате, опустив голову и сжав руки в замок. Зрелище, наверное, не самое приятное. Раньше Влада не обратила бы на такое внимание. Прошла бы мимо. Но теперь, когда нашей семье пришлось пережить настолько шаткое положение, жена моя стала куда более внимательна и осторожна. Подсаживается ко мне рядышком. Обнимает.

— Непросто работать среди ментальных инвалидов, — отшучиваюсь я и целую ее в плечо, — А руководить ими — так вообще задача невыполнимая.

Мне хочется добавить, что самое паршивое — когда один из инвалидов начинает руководить тобой, но о нашей встрече с той женщиной все-таки упоминать не хочу. Длительная работа на руководящей должности приучила меня следовать двум заверным правилам. Первое из них: не переходить дорогу тому, кого не сможешь проглотить. Второе: не плясать под дудку тех, чьих правил игры ты не понимаешь. У меня возникало крайне гадкое чувство. Кто-то хочет втянуть меня в свою игру. Но до тех пор, пока мне неизвестны правила — делать ходы я не намерен

Итак. Мотив этой акулы мне предельно ясен — хочет уберечь сыночку от пагубного влияния женщины. А сам сыночка-то в курсе? Не напряжет ли он в дальнейшем свои ресурсы для того, чтобы надрать мне зад во имя светлой и чистой любви? Надо выбирать наименьшее из двух зол. И я понимаю, что гораздо с большим удовольствием буду взаимодействовать с мужиком. Бабы, тем более такого возраста, существа неадекватные. Я решаюсь с ним встретиться и поговорить.

При первой удачной возможности я подъезжаю к месту его жительства. Выжидаю этого "благородного рыцаря". Даю ему понять, что повод для встречи никак не связан с прошлым, и вообще, я поднимаю белый флаг.

— Так чем обязан? — крайне недоброжелательно начинает он. Не верит мне. Я не сужу его. Окажись на его месте — послал бы такого дипломата далеко и надолго. Но жизнь оказывается слишком ироничной. И ставит былого насильника на место спасателя. Впрочем, насильником я себя не считаю и никогда не буду считать. Я спасал наши отношения. Пусть и крайне неоднозначным способом.

— Пока что — ничем, а в дальнейшем — счастьем семейной жизни, так что, будь так любезен, говори на полтона тише.

Я оглядываясь. Очень не хочется, чтобы внезапно выяснилось, будто люди той женщины следят и за мной.

— Уж не знаю, какие у тебя там с родителями терками, — продолжаю я, — Но знай, что мать твоя не сидит на месте. И по ее крайне настойчивой инициативе у нас состоялся до неприличия любопытный разговор.

Мой собеседник заметно нагрягся, и я начинаю сомневаться, а не дезинформировали ли меня. Надо бы ее описать, чтобы хотя бы выяснить, а точно ли с матерью я имел честь обмолвиться словцом.

— Ну такая… Женщина с очень сложным характером, седыми волосами в пучок…

— Так. Я понял, — прерывает меня он. И я понимаю, что не ошибся. Мы молчим. Каждый — в своих мыслях. Я достаю сигарету. Прикуриваю. Мне интересно, чем все это может обернуться для моей семьи. Для Влады. Для дочерей.

— Насколько далеко тянутся ее руки? — решаю задать я вопрос, — У меня как бы тоже есть люди, которых подставлять не хочется.

— Да теперь самому выяснить любопытно…

Мы заводим электронные симки, обмениваемся новыми номерами. Общаться будем по защищенным каналам связи, чтобы точно перехватить не смогли. Из слов Димы я узнаю, что мать, скорее, обладает не связями, а крупной суммой денег, что создает видимость вседозволенности при отсутствии таковой на самом деле. Я облегченно выдыхаю. Моей семье ничего не грозит. Во всяком случае, пока что.

А вот что до Марины… то девочка попала, да. Уж не знаю, какие там внутри семьи конфликты, но изживать ее будут всеми доступными средствами. Конечно, в глазах моей прелестной любовницы (пусть и бывшей) я — сволочь и мразь. Но на растерзание какой-то зубастой кикиморе оставлять ее не намерен. Я виновен перед этой милой дамой. И раз жизнь дала шанс на искупление…

— Ладно. На связи, — говорит мне Дима и крепко пожимает руку. Я прощаюсь с ним и чувствую какое-то необъяснимое облегчение. Я уверен, что выбрал правильную сторону.

Влада.

Жена должна поддерживать мужа. Жена должна верить в мужа. Так я была воспитана. Такой я вижу свою роль в нашем союзе. Но как я могу помочь своему любимому, если он закрыт от меня?

В глаза Никита говорит о том, что у него проблемы на работе. Но я знаю его далеко не первый год. И мне понятно, когда у него там переполох. В такие моменты ему разрывают телефон звонками и смс. Вечером, ночью, в выходные и праздники… Он уходит в другую комнату и ругается на своих подчиненных и коллег. Однажды я застала эпизод, когда неизвестный мне товарищ приехал к нему прямо сюда. Весь вечер он проныл под дверью, чтобы Никита прикрыл его в какой-то там афере.

— Пошел вон! — орал мой муж на всю лестничную площадку, — Оставь меня в покое! Иначе я сейчас полицию вызову!

— Но ведь ты можешь помочь, — продолжал унижаться незнакомец, — Что угодно для тебя сделаю, только выручи меня!

Не знаю, чем закончилась вся эта история, но я в который раз убедилась, что без железного характера на месте руководителя делать нечего.

— Заебали. Как же они меня заебали! — вздыхал тогда мой муж, — Кровопийцы! Рамок задумного вообще не наблюдают!

А я тем временем искренне восхищалась, насколько Никита влиятелен и незаменим.

Нынешнее состояние никак не похоже на то, что мне так хорошо знакомо. Любая другая женщина предположила бы, что дела компании резко пошли на спад. Отсюда и уныние такое. Но я могу уверенно сказать, что будь дела так плохи — Никита бы собрал свой чемодан и ушел работать бы в другое место.

Что-то произошло. Что-то такое, что ускользает из-под моего взора. Я пытаюсь восстановить доверительные отношения между нами. Все чаще щеголяю перед ним в соблазнительных платьях, не упускаю случая поприставать и инициировать бурный секс, но этого мало.

Семейные психологи советуют не лезть к мужчинам в такие моменты. Мол, им самим нужно решить свои проблемы. Разложить все мысли по полочкам. И лучшее, что может сделать женщина — не доставать.

Но как показывает мой богатый опыт, если ты не поддержишь своего супруга, то обязательно на горизонте появился дама, которое сделает это за тебя…